Сердце поёт мимо нот

      «ОНИ ПРОКОММЕНТИРОВАЛИ ЭТО ААА ставьте лайк если тоже не можете поверить что это реально😭❤️»       «на этом видео миллион просмотров и это только мои!»       «Кадзу главная бейбигерл группы💕💞💓💗»       «улыбка Скара на последнем вопросе~ ВИЗГ дьявол с ангельским лицом🥵»       «чёрт Хэйдзо СЛИШКОМ милый ваааа и вообще почему они втроем такие сладкиее💔»       (смотреть все комментарии)       Описание короткого видео: Блиц-опрос после интервью, которое вы увидите на нашем канале уже очень скоро! #Хэйдзо #Кадзуха #Скарамучча #5WIRL #ЖурналСелестия       (На фоне видео идёт фотосессия. Пока один из участников группы перед камерой, остальные двое позади в работе. Монтаж такой активный, что рябит в глазах).       Голос за кадром: Несколько вопросов, только отвечать надо быстро! Не думаем!       Кадзуха (мягко улыбается): Я постараюсь.       Скарамучча (складывает руки за спину): На какую тему хоть вопросы?       Хэйдзо (озадаченно): Не думаем?..       Голос за кадром: Первый вопрос! Писать песни или исполнять?       Хэйдзо (делает танцевальное движение руками из из хореографии и улыбается в камеру): Танцевать.       Кадзуха (без паузы кивает): Писать.       Скарамучча (пожимает плечами): Исполнять.       Голос за кадром: Второй вопрос! Любимое занятие в свободное время?       Кадзуха: Читать поэзию инадзумских классиков и… выбираться на природу.       Голос за кадром: В поисках вдохновения? (Кадзуха с улыбкой кивает)       Хэйдзо: Только никому не говорите (голос за кадром смеётся), но я обожаю смотреть все эти передачи, где якобы идут судебные дела. Не слишком странное хобби?       Скарамучча: Хах, свободное что? В отличие от этих (он указывает себе за спину на Хэйдзо и Кадзуху в процессе съёмки) бездельников мне отдыхать некогда. Сплошные репетиции.       Голос за кадром: Третий вопрос! Последний, честно, итак… (драматическая пауза, во время которой показывают каждого участника в предвкушении финала блиц-опроса) Та самая фотография папарацци, где вы втроём… Что это было?!       Скарамучча (невинная улыбка не скрывает хитрого блеска в глазах): Мой лучший кадр, разве нет?       Кадзуха: (закашливается первым словом)       Хэйдзо: Уважаю папарацци за умение поймать эмоциональный момент. Видимо, Скар впервые увидел фейерверк, так впечатлился… С кем не бывает.       Кадзуха: Кхм, хороший был вечер, и я, кхм, был рад его посетить.

***

      Кадзуха понял, что просто не будет, как только они въехали на территорию съёмочных павильонов. Не слишком ли крутые масштабы для обложки? Впрочем, типичный размах госпожи Яэ, просто быть и не могло.       — Тут ещё не разобрали декорации к историческому сериалу про самураев. Жаль, что его закрыли на первом сезоне, не выстрелил, хотя один бюджет декораций был о-го-го… — трещала без умолку ассистентка журнала, встретившая их на входе в павильон. — Ой, а вы его кстати смотрели?       — Нет, но я что-то слышал о нём, — вежливо ответил Кадзуха, пытаясь вспомнить, что именно слышал, — кажется, хвалили идею, но сюжет вышел слишком мудрёным.       — Да, к сожалению, но у нас говорят, что интерес к историческим сеттингам у аудитории растёт, так что ещё парочку исторических вещей снимут, может, что-то попроще. Кстати, — девушка остановилась у гримёрки, где их ждали стилисты и визажисты, широко улыбнулась троице участников группы, — моя сестра вас обожает! Можно автограф? Вот, у меня и ручка с вашей фоткой есть.       — Конечно, — Хэйдзо легко оставил свою подпись на оборотной стороне распечатанной фотографии с промо первого тура, передал Кадзухе, — а вы подготовились.       — Ха-ха, я учусь на своих ошибках, как-то я попросила автограф у одного актёра, но у меня ничего не было. Он расписался у меня на руке, но сами понимаете, её всё равно пришлось мыть… Ура, спасибо! Вы милашки! — выхватив подписанную фотографию с ручкой у Скарамуччи, ассистентка пригласила их наконец в гримёрку, зашла за ними последней, продолжая бесконечный поток слов: — В тему исторических событий, сегодня у нас съёмка тоже с таким флёром! Костюмы из театра: ронин, досин и куникудзуси. Боги, в этих декорациях из сериала это будет смотреться просто невероятно. Обложка будет потрясающей! Всё-всё оставляю вас, если что-то будет нужно — я тут на площадке, зовите, — она отвернулась к лениво сидящим в телефонах работникам, — через полтора часа все должны быть готовы! Вперёд!       — Спасибо, Сакуя, — усмехнулся Хэйдзо, с интересом наблюдая за тем, как болтливая девушка мгновенно сменила тон с доброжелательного на командирский.       — Ой, вы запомнили, как меня зовут, — Сакуя радостно похлопала ему глазками, — ну и очаровашки. Всё, я побежала!       Выпорхнув из гримёрки, ассистентка оставила троицу моделей на растерзание всей команде по наведению красоты. Скарамучча скучающе рассмотрел заботливо развешенные на рейл костюмы, небрежно подцепил чёрно-красную с фиолетовыми элементами рубашку.       — Даже не сомневаюсь, что роль куникудзуси уготована мне. Что ж, самый интересный персонаж — самому интересному участнику.       — Тогда почему ты не досин, — с насмешливой улыбкой рядом нарисовался Хэйдзо. — Видимо, самый интересный персонаж всё-таки мой.       — О да, — ядовито улыбнулся в ответ Скарамучча, отмечая взглядом глубокие боковые вырезы на его костюме, — будешь на всех фотографиях сидеть в кустах и за нами наблюдать. Как иронично.       — Или вы будете сидеть в кустах, пока я буду блистать в центре кадра. Бравый досин в поисках преступников, — Хэйдзо изобразил, как высматривает вокруг потенциальных нарушителей закона, и рассмеялся, — сам посуди, главным должен быть полицейский, блюститель порядка. А не интриган и самурай без хозяина. Добро должно побеждать зло.       — Ага, только зрители любят злодеев, — фыркнул Скарамучча и горделиво задрал подбородок.       Они с Хэйдзо сцепились взглядами, игнорируя немую тишину стилистов и визажисток, сбитых с толку, стоило ли им остановить их диалог или можно ещё посидеть в телефоне и позаниматься своими делами. Вроде и время не резиновое, а вроде лишняя минутка была…       — Если вы закончили, — вмешался Кадзуха, вставая между ними, готовыми упереться друг в друга лбами, — то давайте уже одеваться. — Взглянув на Скарамуччу, он добавил тише, чтобы их не услышали остальные: — Приберегите эмоции для площадки.       — Как скажешь, самурайчик, — из улыбки Скарамуччи исчез весь яд, на что Хэйдзо закатил раздражённо глаза и взялся молча снимать куртку.       Быстрее сделают всё, что от них требуется, быстрее освободятся от десятка неудобных свидетелей, перед которыми было всё сложнее и сложнее играть на публику. Раньше госпожа Яэ их так чётко не разделяла, они были как одно целое, но времена определённо поменялись, как и её планы. Без Венти рядом всё внимание окружающих приходилось отрабатывать Хэйдзо, хотя бы назло Скарамучче, который тоже смекнул, чего от них ждала Мико, и явно планировал стать главной звездой. Ещё чего.       Кадзуха видел отражение мыслей обоих на их лицах: непробиваемое упрямство в сведённых бровях, решимость в поджатых губах и азарт конкуренции во взглядах. Он не знал, куда деваться меж двух огней, которые распалил сам и которые продолжал поддерживать, подносить руки и обжигать пальцы. Поправляя пояс кюлотов на талии и давая стилисту повесить на него украшение с кленовым листом, Кадзуха продолжал думать о своём положении.       Если бы мир прекратил существовать на утро после той самой ночи, было бы проще, но земля продолжала крутиться. Кадзуха продолжал спать со Скарамуччей. Продолжал хотеть Хэйдзо, не отпускал, снова соблазнял, снова получал его внимание. Он почти перестал курить, только поздравить себя с победой над зависимостью не вышло бы. Заменил одно другим — сам понимал, но глядя на своё отражение в зеркале, перед которым сидел, пока его волосы укладывали, Кадзуха понимал ещё и то, что ему преступно нравилось происходящее. И ведь он пожалеет, как жалел раньше, но на те же грабли Кадзуха не просто наступал — прыгал на них с разбега, а от последующей боли ловил эйфорию. Он опустил взгляд, чтобы не видеть своё лицо, посмотрел на забинтованную без перчатки руку, сжатую в кулак на коленях. Проклятье.       — Ты слишком чистенький для самурая, — раздался рядом голос Хэйдзо, вырвав Кадзуху из глубоких размышлений. Их взгляды пересеклись в зеркале. — Тебя бы в грязи извалять для натуральности.       «Будто я отмывался от неё», — подумалось Кадзухе, но вслух с лёгкой улыбкой ответил:       — Это же фэшн съёмка. Ты вот тоже слишком обнажённый для досина, — Кадзуха развёл руки в стороны, демонстрируя свой полностью закрытый наряд по сравнению с голыми коленями, стопами и боками у Хэйдзо, открытыми едва не до пояса. Чёрная облегающая майка под белой безрукавкой только добавляла контраста и интриги в его образ.       — Я уже придумал, что это у меня такой трюк, — на губах Хэйдзо заиграла улыбка, — ловить преступников, то есть вас двоих, на свою неотразимую внешность.       — Ну то есть ты уже настроился безвылазно сидеть в кустах, — хмыкнул подошедший Скарамучча, с которым тоже закончили возиться. Его всегда острый взгляд был подчёркнут бордовой подводкой, а на голове красовалась огромная круглая шляпа с раздвоенной вуалью позади. — Глазки-то как заблестели, — он довольно поймал гуляющие по себе взгляды их обоих и взмахнул ладонью, — уж попрошу без зависти.       — Постараемся, — не сдержался от смешка Кадзуха, переглянувшись с Хэйдзо.       — А размер шляпы что должен символизировать, — Хэйдзо попытался скрыть ухмылку за поднесённым к губам кулаком, — размер отчаяния куникудзуси добиться власти?       — Хах, — Скарамучча наклонил голову, пряча глаза за широкими полями, и его тон резко изменился, словно он уже начал играть свою роль: — Стоило сказать пару слов, а у тебя уже такой вид, будто ты хочешь зарыть меня под землю. Заводишься из-за такой мелочи. Ты изменился… — его взгляд из-под шляпы пронзил Хэйдзо поверх головы сидящего между ними Кадзухи. — Ты слабеешь.       Хэйдзо прищурился в ответ, не заметив, как задержал дыхание. Актёрская игра Скарамуччи умела впечатлить, стирая грань между реальностью и фантазией, так естественно звучал его голос в произношении реплик, больше подходящих постановкам в театре. Драматичную паузу прервал Кадзуха, поднявшийся со своего места.       — Я думал, по сюжету мы скрываемся от досина, а не дразним его, — он улыбнулся Скарамучче, на что тот пожал плечами.       — Одно другому не мешает, — уперев руку в бок, Скарамучча кивнул на выход из гримёрки, — давайте тоже друг другу не мешать. Я не хочу тут до ночи торчать, потому что кто-то, — его язвенная колкость была адресована конкретно Хэйдзо, — воспылает ревностью или ещё какая херня.       — Кто бы говорил, — вернул ему язвительную улыбку Хэйдзо и собирался сказать что-нибудь ещё вдогонку, но вдруг его за руку взял Кадзуха, параллельно стискивая руку не менее озадаченного Скарамуччи.       — Просто хочу напомнить, что сказала госпожа Яэ. Эта съёмка для фанаток, — Кадзуха выразительно посмотрел на обоих. — А не поле боя.       — Ах, ну раз для фанаток, — протянул Скарамучча и подался вперёд, пальцами второй руки цепляя подбородок Кадзухи, который от неожиданности отшатнулся, хотя в гримёрке больше никого не было. В фиалковых глазах сверкнула молния. — Сам же сказал.       — Мы для фанаток порнуху ещё не снимаем, — хмыкнул Хэйдзо, ловя косой взгляд Скарамуччи, — но какое рвение, вау. Вырази его в кадре.       Их диалог прервал настойчивый стук в дверь.       — Площадка готова, и мне сказали, что вы тоже, — за ними пришла Сакуя, — пора начинать!       Кадзуха пропустил ребят вперёд, взглянул на своё отражение в зеркале — его копия задумчиво посмотрела на него, отвела глаза и исчезла, когда Кадзуха ушёл вслед за остальными. Нет ничего сложного в очередной съёмке, они снимались с Хэйдзо уже множество раз, сегодня не станет исключением. Это не поле боя. Сам же сказал.       Декорации, оставшиеся от сериала, представляли собой синий фон для добавления погоды на постпродакшене, искусственную часть улицы с зелёным газоном и разрезанный пополам дом в старом инадзумском стиле. Вероятно, тут снимались сцены, где самурай просил ночлега у незнакомца. Их троицу встретили известный фотограф Ксавье, выписанный прямиком из Фонтейна, и представительница журнала, чья ассистентка бегала за участниками группы в том числе.       Сюжет оказался банален, угадывался без пояснений по одним костюмам: досин врывается в дом в поисках нарушителей закона — объединившихся против власти куникудзуси и ронина, чей хозяин погиб от руки нынешнего правителя. И занимая свои позиции с подсказками режиссёра, все трое не могли отделаться от странного чувства дежавю.       — Какая химия… — пробормотал Ксавье, когда проверял освещение на тестовых кадрах. Его глаза загорелись, как загорались у любого творческого человека при виде достойного материала для создания чего-то поистине шедеврального. А обложка с такими моделями тянула как минимум на номинацию, если не на победу.       Воодушевление Ксавье было заразительным, и все на площадке оживились, стоило ему закомандовать энергичнее и включиться в работу на полную. Кадзуха вздрогнул, когда после очередного щелчка затвора камеры раздался громкий голос:       — Нет. Не то. Нет! — Ксавье уже был рядом с ними и со странным видом уставился на Кадзуху, до того послушно изображающего из себя преступника.       — Что-то не так? — неуверенно уточнил он и зачем-то положил ладонь на рукоять фальшивой катаны на поясе. Слишком вжился в роль самурая.       — Ты не преступник, — вдруг выдал Ксавье, проигнорировал удивлённые взгляды и покачал головой, повторив: — Ты не преступник. Нет, так не пойдёт. Плоско! Вот он, — палец Ксавье ткнул в стоящего рядом Скарамуччу, который вскинул раздражённо брови, — отлично подходит. Этот взгляд, эта энергия! Будто рождён для интриг! И он, — палец указал на Хэйдзо, сложившего руки на груди, — органичен. Цепкий взгляд, чувствуется азарт охотника, отлично-отлично.       — Спасибо, — усмехнулся Хэйдзо, довольный похвалой.       — Но ты не на своём месте. Что же делать, нужна глубина… — Ксавье обошёл Кадзуху по кругу, как если бы был скульптором, изучающим своё творение на предмет недочётов. Резко стукнул кулаком по раскрытой ладони. — Знаю! Нужна не просто погоня, нужна драма!       — Он походу сумасшедший, — прошептал Скарамучча на ухо Хэйдзо, едва сдержавшего смех.       — Ты будешь не просто преступником. Ты — преступник, который сомневается. Тебя мучает выбор, оставаться тебе со злом, — Ксавье кивнул на Скарамуччу, — или, пока ещё не поздно, сдаться добру, — кивнул на Хэйдзо. — Вот где история! Самурай, чью душу разрывают противоречия, он хочет отомстить, но его добрая сторона не позволяет идти до конца, он мучается! Он страдает! Ну что, понятно? — полный восторга от своей идеи Ксавье схватил Кадзуху за плечи и посмотрел прямо в шокированные багровые глаза.       — Эм… — Кадзухе казалось, что все софиты направлены на него одного, прожигают рентгеном, плавят кожу, обнажая всё, что он безуспешно пытался скрыть даже от самого себя. Этот фотограф просто угадал или как вообще, что… Неужели так заметно…       — Понимаю, нужно настроиться, — руки Ксавье отпустили его плечи, незаметно передёрнувшиеся против воли от чужого прикосновения. — Давайте десять минут перерыва, попробуем по-новому, пока прикину, как вас поставить. Перерыв! Надо изменить свет, он должен быть контрастнее… — всё внимание Ксавье переключилось с моделей на освещение, — должен резко вытягивать объекты из темноты…       Растерявшись окончательно, Кадзуха на ватных ногах вышел из пятна света, осторожно, чтобы не испортить причёски, помассировал виски, уходя в сторону гримёрки. Совпадение или нет, а ему надо было собраться и отличить свою актёрскую игру для камеры от своих реальных чувств. Только не выворачивать себя наизнанку. Мысли совсем спутались, у него бесконтрольно задрожали руки. Кадзуха закрылся в пустой комнате и устало привалился спиной к двери, глубоко вдохнул и выдохнул несколько раз, пытаясь успокоить разошедшееся сердце.              Покурить бы… но в окружении людей это было невозможно. Голова неприятно кружилась. Кадзуха опустился на неудобный диван, взял со столика бутылку воды, едва не выронив. Боги, ему нужно было взять себя в руки. Выпив воды и закрыв глаза, он снова предпринял попытку сосредоточиться на дыхании.       Долгий вдох. Долгий выдох. Долгий вдох…       — Кадзу?       Короткий шумный выдох.       — Ты чего? — рядом сел Хэйдзо, его горячая ладонь легла на колено Кадзухи. — Тебе плохо?       — Немного, — тихо произнёс Кадзуха, приоткрывая глаза и встречаясь с ним взглядом. — Сейчас станет лучше. Кажется, в павильоне душно.       — Да не сказал бы, — Хэйдзо звучал встревоженно. Вторая его рука коснулась лба Кадзухи, который положил свою ладонь поверх, не давая Хэйдзо отстраниться.       — Подержи так ещё, — тепло его руки неожиданно успокоило головокружение.       — Хорошо, — Хэйдзо сел удобнее, энергично потёр колено Кадзухи, чтобы привести его в чувство. — Времени не очень много. Ксавье отвлёкся снять портрет Скара, нам тоже надо сняться отдельно. Потом несколько совместных кадров, в конце ещё записать парочку коротких видосов для журнала и после съёмки интервью. Ты осилишь, Кадзу? Может, скорую вызвать?       — Не преувеличивай, — слабо усмехнулся Кадзуха, внутренне холодея от количества дел.       В груди лёгкие будто проволокой стянуло, мешало нормально дышать. Кадзуха и сам не понимал, что с ним происходило, походило на паническую атаку, хотя у него их никогда не было, чтобы быть уверенным. Он приложился к бутылке воды — рука предательски дрогнула.       — Кадзу, да у тебя руки дрожат, — Хэйдзо перехватил его кисть, зажал между своими ладонями, чтобы тоже растереть.       — От нервов хочется курить, — признался Кадзуха, рассеянно наблюдая за его действиями. Хэйдзо не ответил, только бросил исподлобья понимающий взгляд. Как бы он ни относился к пристрастиям Кадзухи, но время для нравоучений было неподходящим.       — Ты совсем бледный, — лица коснулись тёплые пальцы, убирая выпавшие прядки. Хэйдзо осторожно перехватил его ладонь за пальцы, поднёс к губам, невесомо целуя тыльную сторону. — Как тебе помочь?       Вкрадчивый шёпот лез под кожу, ощущался мурашками, расползающимися по телу Кадзухи. Он поймал взгляд Хэйдзо, бессознательно облизал губы, привлекая к ним внимание. Рядом с ним мысли прояснялись. Было спокойно. Если это поможет…       Кадзуха провёл указательным пальцем по мягкой щеке Хэйдзо, потянул его к себе, не поднимая глаз, чтобы не встретиться с зелёной бездной сомнения или наоборот — догадкой. Но Хэйдзо послушно шёл за его рукой, без слов понимая, о чём Кадзуха просил. Давая сполна, когда ловил раскрытые губы своими, забирал инициативу и позволял измученному мыслями Кадзухе растечься в его руках, кусать губы, пряча стоны, пока сам мазал поцелуями по его лицу и шее. Из гримёрки не должно доноситься ни звука, а им надо быть предельно осторожными и быстрыми, потому что в любую минуту за ними могли прийти и потребовать обратно на площадку.       Развязать вслепую пояс оказалось так просто. Кадзуха выгнулся под ласковой ладонью Хэйдзо, от одного прикосновения которой член мгновенно твердел, усилием воли проглотил рвущийся стон. Собственные пальцы царапали голые бока, лезли под облегающую майку, желая ощутить больше, пока Хэйдзо улыбался в поцелуй от его несдержанности. Напряжённое тело Кадзухи отзывалось с неохотой, не поддавалось и всё равно напоминало натянутую струну. Отвлёкшись от поцелуев, Хэйдзо заглянул в помутневшие глаза, загипнотизировал своими кошачьими.       — Расслабься, Кадзу, — хрипло прошептал в самое ухо, одной рукой притягивая его к себе ближе за талию, второй резче проводя по всей длине члена, большим пальцем задевая самое чувствительное место, впиваясь в него до вырвавшегося всхлипа.       Его то ли просьбы, то ли приказа было достаточно, чтобы низ живота свело удовольствием, а дрожь рук скрылась в сжатых кулаках, лишь бы не помять их костюмы. Об одежде подумал и Хэйдзо, не позволив ни одной капле испачкать ткани. Не позволил только для того, чтобы горячими пальцами коснуться губ Кадзухи, протолкнуть в рот, вынуждая его ощущать самого себя на вкус. Что-то, что сделал бы Скарамучча, и Хэйдзо, поймав себя на мысленном сравнении, усмехнулся. Поцеловав уголок рта Кадзухи, он отпустил его.       Опустошённый, Кадзуха откинулся на спинку дивана, прикладывая ладонь ко лбу, глубоко вдохнул и выдохнул, пока Хэйдзо рядом оттирал руку салфеткой.       — Помогло? — он обернулся с беззлобной улыбкой, замечая, что лицо Кадзухи перестало иметь серый оттенок, а щёки порозовели. Успеть бы фотографу запечатлеть блеск его агатовых глаз.       — Да, — сипло ответил Кадзуха и прокашлялся, — странно прозвучит, но… спасибо, Хэйдзо.       Кадзуха действительно почувствовал себя лучше, а туман в голове будто рассеялся, возвращая ему контроль над своими мыслями и эмоциями, что не могло не радовать. В отличие от способа достижения нужного состояния.       — Всегда готов протянуть руку помощи, — подмигнул Хэйдзо, вставая, чтобы выкинуть салфетку, пока Кадзуха от его слов залился краской в цвет кленового листа, болтавшегося на поясе.       — Ну что, придурки, — в гримёрку неожиданно зашёл Скарамучча без шляпы, тут же закрыл за собой дверь, оперевшись на неё лопатками, — мне спасибо кто-нибудь скажет?       — За что? — поинтересовался Хэйдзо, попутно поправляя ленту на подвязанных волосах.       — За то, что я остался единственным свидетелем того, что вы делали, — насмешливо бросил Скарамучча и изменился в лице, прошипев: — Вы совсем ёбнулись дверь не закрывать?       — Она была открыта? — заторможенно спросил Кадзуха, которого вновь охватил подскочивший в крови адреналин.       — Не была, — отмахнулся Хэйдзо, впрочем, не слишком уверенный в своих словах. Закрыл же, когда пришёл, или нет?..       Раздражённо щёлкнув замком, Скарамучча шагнул к нему с ухмылкой.       — Ой, прости, что не сделал фотку твоей руки в его штанах, а просто вышел и не пускал сюда никого, пока там вообще-то вся площадка ждёт. Надо было ту девчонку позвать, чтобы вместо автографа она показала сестричке собственноручно заснятую порнушку с вами, — чем мрачнее становился Хэйдзо, тем шире ухмылялся Скарамучча. Он перевёл любопытный взгляд на подошедшего Кадзуху.       — Спасибо, Скар, — Кадзуха мимолётно коснулся губами его щеки, — меня выбило из колеи немного и…       — Будете мне должны, — фыркнул самодовольно Скарамучча и мотнул головой на выход, — ещё минута и нас начнут штрафовать за задержку. Я выторговал лишнее время, рассказывая, как Хэйдзо разрыдался из-за своей тупой роли, но не можешь же ты реветь уже полчаса.       — Охотно верю, — совершенно неблагодарно закатил глаза Хэйдзо, проходя мимо него.       Скарамучча пропустил Кадзуху вперёд, чтобы убедиться, что сюрпризов в гримёрке не осталось и они могут вернуться к работе. И заодно чтобы не кинуться на Хэйдзо с кулаками. Его сжигала такая ревность, что перед глазами едва не плясали красные пятна, но хоть кому-то в их многострадальном трио надо было профессионально держать себя в руках. Себя, а не, блять, чужие члены! Ёбанный Хэйдзо. Скарамучча выдохнул, сбавляя градус раздражения, хотя погасить его полностью не смог бы. Ладно. Ещё не вечер.       Съёмка состоялась — Ксавье был счастлив. Его злость на затянувшийся перерыв в мгновение ока сменилась огнём вдохновения. Не прекращая щёлкать камерой, он приговаривал восторженно:       — Невероятно… Они не играют, они живут в кадре! Эмоции как настоящие, потрясающе… Хэйдзо, положи руку на его плечо, Скарамучча, злодейски улыбайся, Кадзуха, оборачивайся! Ещё раз. И… Великолепно!       Отпускать их Ксавье не хотел, сняв и портреты, и общие планы, и столько вариантов для обложки, что представительница журнала перед экраном, куда параллельно выводились сделанные фотографии, заламывала руки, как тяжело им будет выбирать и сколько красоты останется в их архивах, так как отобрать надо всего-то фотографий семь-восемь. 5WIRL отработали всё, что от них требовалось, дав после фотосессии журналу всевозможного контента от интервью до коротких видео для социальных сетей и автографов за кадром. И если госпожа Яэ просила «порадовать девочек», то бедным фанаткам впору было готовиться к сердечному приступу от количества их взаимодействий между собой.       — Отличная работа, — улыбнулся Хэйдзо, потягиваясь в удобном худи после сложного костюма, в котором хотя бы не пришлось танцевать — стёрло бы всю кожу.       — Без тебя знаю, — привычно огрызнулся Скарамучча, но Хэйдзо всё равно потрепал его за плечо, глянул на притихшего Кадзуху, вычёсывающего остатки лака из распущенных волос.       — Как себя чувствуешь? — Хэйдзо облокотился со спины на столик рядом с зеркалом.       — Нормально, — Кадзуха и бровью не повёл от игривости в его тоне, будто тот самый момент был только их общей галлюцинацией. Подняв глаза, улыбнулся в ответ: — Просто устал.       К зеркалу подошёл Скарамучча, поправляя ровный срез чёлки в отражении и попутно провожая взглядом уходящую стилистку, нагруженную костюмами в мешках, которые ей предстояло вернуть в театр. Они снова остались втроём, хотя ассистентка, встретившая их утром, должна была вот-вот подойти и проводить на выход.       — Есть у меня одно предложение после такого тяжёлого дня…       — Уже страшно, — хмыкнул Хэйдзо и нахмурился, когда Скарамучча приложил указательный палец к его губам, пока сам смотрел на Кадзуху.       — Какое? — спросил тот, делая высокий хвост и смешивая багровую прядь со светлыми.       — Нажраться, — взгляд Скарамуччи искрил хитростью, — и расслабиться, — его ладонь скользнула по плечу Кадзухи к шее, пальцы коснулись голой полоски кожи под убранными волосами. Кадзуха не отстранился, напротив откинул голову, чтобы снизу вверх посмотреть на него.       — Как ты себе это представляешь, — Хэйдзо вздохнул, краем глаза наблюдая за дверью. Сейчас она определённо не была закрыта. — Мико мы возьмём с собой?       — Хэйдзо, твоё оленье упрямство даже бывает очаровательным, — оскалился на него Скарамучча.       — Упрямство?       — Конечно, ты вечно упрямишься вместо того, чтобы сразу согласиться, — Скарамучча ухмыльнулся, несильно потянул Хэйдзо за шнурок худи, опуская на него взгляд. — Или так ощущения острее?       — Ближе к делу, — Хэйдзо вырвал шнурок из его пальцев, чувствуя, как самого его снова затягивает в порочный водоворот. — Куда-то поехать предлагаешь? Так для нас это невозможно.       — Всё возможно, — пожал плечом Скарамучча. Его уверенность в себе в их ситуации казалась абсурдной. И всё равно притягательной.       — Тогда поехали, — Кадзуха поднялся с места, поправил ворот водолазки, надетой под толстовку.       — Серьёзно? — удивился Хэйдзо, на что Кадзуха только кивнул и засобирался уходить.       — Пошли-пошли, — Скарамучча, увязавшийся за ним, развернулся и пошёл спиной, ухмылкой зазывая Хэйдзо, — хороший мальчик.       Он поцокал, как если бы звал собаку, и рассмеялся, скрываясь за дверью от полного ненависти взгляда. Очевидно, Скарамучча взаимно бесился с него после увиденного и после съёмки, где был выставлен злодеем, а Хэйдзо — светлой стороной, к которой Кадзухе стоило стремиться. Его напускное веселье не обманывало, если он и предлагал им втроём напиться, то чтобы, вероятно, задушить Хэйдзо и избавиться от него, свалив всё на несчастный случай.       Но не оставлять же Кадзу с ним наедине… Догнав их, Хэйдзо заметил, как по губам Кадзухи скользнула улыбка.       Блять, Кадзуха, что же ты творишь.