100 и 1 причина чтобы жить

Она чувствовала себя опустошённой. Нет, это было хорошим чувством: она не была смертельно усталой, печальной или беспросветно беспомощной. Она просто была опустошена. Слёзы, казалось, вымыли из неё все плохие чувства, забрали их с собой, оставив только их отголоски. Эхо. Впервые за это время Гарри взглянула на календарь. 27 июня. 1994, если вам интересен год. Её лично год никак не интересовал, в отличие от даты, что означала, что в своей комнате она пролежала чуть меньше двух недель. О да, теперь это точно была её комната. Она спала тут. Видела кошмары, редко - спала без снов. Отсюда её заставляла выходить Букля, чтобы налить ей воды. Отсюда в ванную её гнали жажда и желание сходить в туалет. После этих кратковременных походов она без сил заваливалась сюда, падая на кровать и чувствуя не то чтобы радость, но лёгкое удовлетворение от того, что у неё есть место, где она может спокойно лежать. Сюда, в её комнату обеспокоенная Петунья приносила какую-то еду; то бутерброд, то полмиски супа раз в день или два. «Гарри» не жаловалась. У неё всё равно не хватало сил съесть всё и сразу. Но сейчас эти самые силы были. Несмотря на чувство полного опустошения, где-то глубоко внутри неё было немного сил. Она поднялась с кровати. Впервые не из-за необходимости или нужды. Подошла к столу, посмотрела на бумажки, лежавшие на нём. Некоторые - намокшие от прошедшего недавно дождя, некоторые - со следами совиных лап. Букля спала, устроившись на верху шкафа и спрятав голову под крыло. «Гарри» подошла к шкафу, нерешительно потянулась к двери. Потом резко потянула её на себя и, не оборачиваясь на зеркало на внутренней стороне двери, взяла какую-то одежду. Переодевшись, она спустилась на первый этаж и проскользнула на задний двор. Это был понедельник, полдень ещё не наступил. Вернон должен был быть на работе, Петунья - в клубе садоводов, а Дадли либо ещё спал, либо уже гулял где-то со своей шайкой. Она не помнила, оставляли ли раньше Гарри Поттера одного дома. Вроде бы нет... Солнце приятно грело кожу, а трава холодила руки. От нагретой стены дома, к которой она прислонилась, сев прямо на землю, тоже шло тепло. Наверное сейчас она была просто идеальным ненормальным племянником для Дурслей, - лениво пронеслось в её голове. Она почти не выходила из комнаты, не шумела, ела мало. Будто она вообще не жила в этом доме, не существовала. Только Петунья может быть и посматривала на неё в беспокойством, тем не менее не говоря её ни слова. – Гарри! Эй, Гарри... - донёсся до неё чей-то голос. Она даже не повернула головы, ведь за высокой изгородью всё равно невозможно было что-то увидеть. Но... Неужели кто-то звал Гарри? Кто-то звал именно Гарри Поттера?... – Гарри, подожди, - донёс до неё лёгкий порыв ветра мягкий женский голос, - Гарриет, доченька, не беги так быстро, а то упадёшь... Этот голос будто сначала приблизился, а потом начал отдаляться. Уже совсем негромко прозвучал детский смех. Видимо, в ответ на эти слова. Кто-то звал другого Гарри. Точнее - другую. Мысль уже готова была улететь из головы и больше туда не возвращаться, когда что-то заставило ухватиться за неё. Что-то непривычное. Гарри. Гарриет. Девочка. Девочка, а не мальчик! Она широко распахнула глаза и оторвалась от стены. В душе у неё зарождалось что-то тёплое, лёгкое. Она совсем забыла, что «Гарри» может быть и женским именем тоже! Мысль, ещё не до конца оформившаяся, заставила чувствовать себя лучше; подарила какую-то уверенность. А ведь она тоже - Гарри. *** Гарри Поттер любил пирог с патокой. Как оказалось, Гарри тоже его любила. Она почувствовала его запах вечером, когда ослабевшая от прогулки и впечатлений, лежала у себя на кровати. Петунья готовила пирог с патокой. Гарри слышала, как подъезжает машина дяди Вернона, как Дурсли переговариваются друг с другом, как хлопают двери, тихо тарахтит телевизор, как столовые приборы стучат по тарелкам... Она проваливается в дрёму, всё ещё чувствуя запах патоки. Посреди ночи она просыпается от какого-то звука. Совы в комнате нет, может быть это она улетела на охоту, задев окно и заставив его створку удариться о стену. В воздухе всё ещё пахнет патокой. В животе жалобно урчит. Гарри лежит так какое-то время, размышляя. Тарелка на её столе пуста. Она, кажется, доела с утра кусочек вчерашнего бутерброда. Стакан, стоящий рядом, наполовину наполнен водой из-под крана. Она могла бы сейчас заснуть, обратно провалиться в сон. Но она впервые за эти дни четко ощущает голод. И это не просто ноющее чувство в животе, на которое можно не обращать внимание, как она до этого и поступала; это именно желание встать и достать еду. А точнее - пирог с патокой. За стенкой слышится сопение Дадли. Дальше по коридору - храп из комнаты Дурслей. Так что Гарри встаёт и так тихо, как может, крадётся на кухню. Коридор, лестница, шаг через скрипящую ступеньку. Холодильник слабо гудит. Она аккуратно открывает его. Отрезанный кусочек пирога будто специально дожидался именно её. Она кладёт свою добычу на тарелку и проделывает тот же путь, только назад, в комнату. Пирог был восхитителен. Гарри закрыла дверь комнаты, поставила тарелку на стол и села на кровать. Она помнила, что патока должна была быть сладкой, тающей на языке. Реальность оказалась гораздо ярче. Патока и правда таяла во рту. Даже холодный, пирог был удивительно мягким. Её рот наполнила слюна, когда она откусила первый кусочек. И он был не просто сладким, а даже приторным. Гарри сидела на кровати, в одной руке держа тарелку, а другой отламывая кусочки от пирога. Она старалась не уронить ни крошки; медленно жевала, чтобы можно было во всей мере насладиться вкусом. Ей хотелось, чтобы этот момент не заканчивался никогда. Тем не менее, через какое-то время она доела, аккуратно собрав с тарелки даже крошки. Живот был удивительно полным, так, что даже чувствовалась не очень приятная тяжесть. На языке немного горчило послевкусие патоки. Она поставила тарелку на стол, выпила воду, которая была в стакане и аккуратно легла на спину. По потолку, испещрённому небольшими трещинами, разливался свет уличных фонарей, смешивающийся со светом убывающей луны. Из окна дул свежий ночной ветерок. Какой насыщенный день это был. Этот день, наполненный событиями, принёс ей не только усталость, но и помог понять две простые вещи. Она - Гарри. Может быть даже Гарриет. Ведь не всем должно быть понятно, от чего это сокращение, Гарри. Теперь уже без ковычек. Спасибо той незнакомой девочке, что прошла мимо её дома со своей мамой. И она, Гарри, любит пирог с патокой. Ради этих двух истин точно стоит жить дальше.