Нежданная встреча.

Эйден всегда считал себя неплохим человеком. Конечно, всем, кому было необходимо, он кидал словесные предупреждения о том, что ему не стоит доверять слишком просто, но.. так был устроен нынешний мир? Вся земля, люди, как живые, так и мёртвые, пропитались этим ядом, с которым ничего невозможно сделать. Разве что, только принять в виде данности. Больше не было того спокойствия и непринуждённости, как раньше. Даже в те минуты, когда казалось, что время остановилось, позволяя тебе насладиться, например, сладко красным закатом на одной из разбитых крыш высотки. Помогать другим в такие моменты считается большой редкостью. Это правильно, когда понимаешь, что со спины всегда может прилететь острый нож. Но Эйден всё равно старался сделать то, что было в его силах. Поэтому сейчас, подготовив свой небольшой рюкзак с какой-то посылкой внутри, он стоял на самом верху электростанции и обдумывал быстрейший маршрут до Старого Вилледора. — Что? Навевает воспоминания, пиллигрим, правда? — за спиной раздаётся ехидный женский голос. — Лоан. — Раньше ты ведь всегда занимался подобным? — задумчиво продолжила девушка, подходя ближе и рассматривая пейзаж впереди. — Можно ли считать почтальонов или курьеров прародителями твоей.. скажем, профессии? Тебе наверняка подошла бы их форма-.. — Перестань, — сурово оборвал её флирт Эйден. Его лицо мгновенно нахмурилось, и собеседница тактично последовала данному совету. Не находя с первой секунды новых слов и размышляя о дальнейших «шагах» в их диалоге, Лоан аккуратно поправила волосы. Почему-то вся та ловкость и лёгкость, которая присутствовала в их общении с момента первой встречи, когда она чуть было не пристрелила Колдуэлла, почти полностью пропала. И ведь точно. Лицо снайперши с осознанием вытянулось, и она с некоторой жалостью посмотрела на бывшего пиллигрима. — Думаешь, столкнётесь? — задала вопрос, надеясь, что он поймет его смысл. — Мечтаю, — сарказм. На самом деле, Эйдена действительно чересчур волновал такой исход событий. Как бы то ни было, Старый Вилледор не был слишком обширным, и каждый знал друг о друге столько, сколько было нужно. Встретиться с кем-то конкретным будет не трудно, даже если к этому заранее не подготовиться. И, с одной стороны, это было удобно тем, что не нужно тратить много времени на поиски, но с другой.. — Хакон не дурак, — от одного упоминания имени бывшего друга внутри Эйдена всё переворачивается вверх дном. — Я — громкая личность. Он чуть ли не первым узнает о том, что я вернулся в Базар. Ему будет лучше не появляться у меня на глазах. — Хочешь услышать совет от той, кто не раз потерпела полных крах в отношениях и знает об этом прилично? — в голосе Лоан слышится тихий смех. Мужчина скептически выгибает бровь, ожидая продолжения. — Перестань пытаться совладать над сердцем. Я вижу тебя. Разумом ты ничего не исправишь. Он сделал вид, что совсем не понял, к чему были эти слова, но первый вышеупомянутый орган тут же застучал в груди быстрее обычного. — Я уж как-нибудь сам разберусь, — в ответ буркнул Эйден и покинул здание, не попрощавшись.

***

Рассвет медленно встречал Колдуэлла своими нежно тёплыми, ещё не совсем прогревающими лучами, когда тот оказался на окраине Старого Вилледора. Не смотря на то, что эта часть города была оживленной и днём, и ночью, сейчас всё казалось таким умиротворённым, что бывший пиллигрим едва сдержал улыбку. Ему искренне хотелось держать в себе эти обиду и ненависть из-за прошедших событий подольше, чтобы не расслабляться, но открывающийся пейзаж почти тут же вынудил его простить всё. Заросшие стены домов, крыши, асфальт, ржавеющие машины, потрескавшиеся и разбитые окна, костры в бочках и светлое небо пробуждали в мужчине те чувства, о которых он начинал забывать. Особенно, когда почти постоянно приходилось оказываться под давлением напряжения и опасностей, когда времени на передышку так мало, что не помнишь, когда конкретно спал хотя бы около шести часов в последний раз. Старый Вилледор для Эйдена представлялся картиной заграничной дачи, куда можно было приезжать жарким, тягучим, знойным летом, взять с собой крепкую дружескую компанию и провести вечер под мелодию гитары, треск огня или даже барбекю. Рядом находилась бы его сестра, новые знакомые и любящий человек. Тут же раздался мужской крик где-то в стороне, и Эйден моментально вернулся в реальность. Мысленно он успел упрекнуть себя в том, что позволил таким мечтаниям забраться в голову. В животе закрутился тугой узел из обиды, разочарования и горечи одновременно. Сестры не было, знакомые поглощены своими делами, а человек, которому мужчина хотел передать свои чувства.. даже говорить не стоило. — Эй, кто-нибудь! Помогите! Пожалуйста, я здесь! Помогите мне! Брюнет прикрыл глаза и отвернулся в противоположную сторону. Его ладонь легла поверх век, передвигаясь на лоб и зарываясь пальцами в волосы выше. — У меня есть дело. Я должен-.. — Чёрт, помогите! Кто-нибудь! Прошу! Кажется, здесь никто и никогда не обойдется без его помощи? — Твою мать.

***

Благодаря пароплану, который он так любезно получил от Лоан, бегун научился не только быстрее передвигаться с высоких мест, не тратя время на спуск по ящикам, лестницам, трубам и не всегда надёжным матрасам, но также приспособился по возможности осматривать сверху происходящее, тут же накидывая про себя план действий. Наученный опытом проживания в стенах, Эйден был готов сразу к двум развития событий: парень оказался в ловушке с зомби или же в ловушке с бандитами. Первые, как правило, для него доставляли меньше хлопот, потому что в такое время суток скапливались небольшими, довольно безобидными для такого вооруженного и решительного человека, как он, кучками. Поэтому в подобной ситуации, когда хотелось сэкономить побольше времени, Эйден искренне надеялся встретить мертвяков. Но, как ни странно, к его удивлению внизу оказался только один юноша, активно подпрыгивающий и размахивающий руками в разные стороны, чтобы его было проще заметить. Это значило только то, что помощь требовалась в закрытом пространстве. — Эй, я здесь! Да-да! Я тут! Помогите! — Да не глухой я, — шепнул себе под нос мужчина и окончательно приземлился вниз на крышу одной из легковушек. — И не слепой. Торопиться, честно говоря, у него не было никакого желания, потому как всё то лирическое настроение отступило совсем, уступая место хмурости и серьёзности на лице хозяина. Но звавший на помощь паренёк практически плакал: то ли от радости, что эта самая помощь пришла, то ли от волнения, что они могут не успеть её оказать, и Колдуэлл решил немного ускориться. Как только он оказался рядом, юноша, лет семнадцати, чем-то отдалённо напоминавший ему Птичку, схватил его за плечи и начал взволнованно трясти, попутно объясняя ситуацию. — Это всё бандиты! Они набросились на меня, как только я отошёл от Базара на метров пятьдесят! Сказали, что мой отец должен им кристаллов, и пока они их не получат, то не отпустят меня.. Затем связали, потащили куда-то, а я вырывался, кричал.. — Эй, эй, — от такой тряски у брюнета невольно начала кружиться голова. — Ну же! Успокойся. — Простите, — поднял виноватый взгляд парень и убрал руки. — Они притащили меня сюда, — он указал на дом, возле которого они стояли. — Угрожали тем, что если не замолчу, то порежут.. не важно. Важно то, что меня спасли! — Тогда зачем ты-.. — Я не знаю, кто он. Он появился из ниоткуда, развязал меня и велел убегать. Их там много, не успел сосчитать, но он совершенно один. Они убьют его, нужно поторопиться! Я хотел сразу привести помощь, но в этом районе не бывал, слишком далеко. Не знаю дороги. А вокруг вообще ни души! Помогите, прошу вас! Эйден кинул быстрый взгляд на своё снаряжение, не задумываясь. Конечно, он брал с собой некоторое оружие, чтобы обороняться в дороге, но его целью было быстрое перемещение. Лекарство было тоже одно и, скорее всего, пригодится вовсе не ему. — Хорошо, — кивнул он. — Стой здесь и никуда не уходи. Если будет нужно, то спрячься в машине и не высовывайся. Я разберусь с ними и вытащу твоего спасителя. Пожеланий удачи мужчина не успел услышать. Он не удосужился выяснить, на каком этаже всё это происходит, поэтому пришлось бежать сразу на первый и оттуда исследовать каждый, в надежде успеть раньше, чем благородного незнакомца забьют до смерти. Хватая в руку единственное мачете, бегун сгибает ноги в коленях, но не присаживается до конца на корточки. Его дыхание замедляется само собой, и он начинает вслушиваться. Какие-то глухие звуки, напоминающие бьющуюся о пол мебель, доносились определённо сверху, и Колдуэлл решительно двинулся вверх по лестнице. По дороге он заметил в одной из открытых дверей отломанную ножку стула, которую на всякий случай прихватил с собой. Оружия много не бывает. На втором этаже было тихо, как и на третьем, но мужские озлобленные голоса и куча трехэтажных матов, которые сыпались один за другим, любезно подсказали бывшему пиллигриму сразу две вещи: нужно торопиться и, кажется, спаситель явно проигрывал. Его тихие стоны от боли резали по ушам даже через кирпичную кладку самого здания. Участив шаг, Эйден прошёл ещё выше. В одном из проходов в чью-то бывшую квартиру, он заметил часового. Тот стоял спиной к лестничной площадке, слишком увлечённо наблюдая за происходящим в четырех стенах, что позволило их «незванному гостю» тихо и быстро свернуть ему шею. Но не смотря на все старания быть незаметным, труп в коридоре вовремя скрыть не вышло. Один из бандитов тут же обратил своё внимание на произошедшее и с недовольным возгласом о нарушителе двинулся в их сторону. — А, к чёрту! — брюнет разочарованно выдохнул и поднялся с места. Всё-таки придется марать одежду, а ведь она только недавно была куплена чистенькой у одного из продавцов на базе. — Нападайте на того, кто вам по силам, придурки! Конечно, он не мог заметить, как в углу лежал, свернувшись, как котенок, от боли мужчина. С первого взгляда было невозможно понять, кто именно это был, но сейчас это не имело смысла. Если бы они и дальше продолжили бить его ногами, битой или чем им больше нравилось, то наверняка крови на полу появилось бы в разы больше, а спаситель точно не выжил. Если. Привлекая на себя всё их внимание, Колдуэлл едва не захохотал в голос. Он совершенный безумец, раз полез в открытую драку с шестью головорезами, которые внешне были гораздо крепче и крупнее его самого. Да ещё и с таким изысканным оружием! Надо же было придумать сквозь биту проткнуть длинные гвозди. Один удар такой штучкой, и о красивом лице на обложку журнала можно забыть. — Хотя мне это уже всё равно не грозит, чего бояться, — хмыкнул бегун, нанося первый тяжёлый удар на подошедшего бандина и почти не реагируя, когда его кровь брызгами разлетелась сверху. Пожалуй, эта драка будет одной из самых запоминающихся в его жизни, которая, возможно, послужит уроком на будущее.

***

Оглядев помещение, мужчина обессиленно отбросил сломанную палку в сторону. Кровь тонкой струйкой стекала по лбу, и он грубо стёр её ладонью, когда она дошла до брови. Ещё бы один удар, и он точно отключился, устраиваясь под боком того самого спасителя. — Живой? — с трудом ковыляя к углу комнаты и используя замазанную ещё тёплой алой жидкостью стену в качестве опоры, хрипло бросил он. — Эй, мужик. Ты там как? — В полном по-о-о-.. — также тихо ответил тот, продолжая лежать спиной к выходу, но предпринимая некоторые попытки подняться. Боль в ребрах весьма ожидаемо дала о себе знать, но оказалась более резкой, чем хотелось, и не дала закончить фразу правильно. Колдуэлл так широко улыбнулся этой картине, насколько вообще мог. Конечно, он не смеялся над состоянием своего брата по несчастью, которому также прилично досталось. Даже больше. Но всё равно было забавно наблюдать, как тот шипел, словно ребенок, которому обрабатывают раны спиртом. От части это было даже мило. Мужчина старался обходить трупы, чтобы не перешагивать через них, ибо это требовало ещё больших усилий, а всю свою энергию он потратил на экономию оружия и увороты. Его взгляд с лёгким нетерпением цеплялся за пострадавшего, внимательно изучая. Любопытство брало верх: кто же в этом практически прогнившем от эгоизма городке был способен на благородные поступки? Когда тот повернулся к нему, когда они оказались практически лицом к лицу, он пожалел о многом. Пожалел о том, что согласился брать чертово поручение, связанное с его бывшими делами, с этим проклятым Старым Вилледором. Пожалел о том, что вернулся сюда. Пожалел о том, что позволил себе дрогнуть и согласился на эту идиотскую помощь. Пожалел о том, что смог почувствовать к этому человеку вновь что-то тёплое. — Эйден? — в голосе Хакона, стоящего напротив, в его глазах читались неверие, страх и тоска одновременно. — Что ты здесь-.. — Блядь. Мата было мало, чтобы описать все те ощущения, которые испытывал сейчас Эйден. Эту какофонию эмоций, кажется, абсолютно невозможно ничем передать, кроме кулаков и плохих реплик. — Это мог быть кто угодно! Чёрт возьми, даже ебаный Карл! — он всё же не сдержался от удара в стену. — Какого хрена ты стал играть в героя? Скажи мне! — пиллигрим хватает его за воротник, внезапно набираясь сил, и прижимает резко к стене. У Хакона срывается тихий стон, боль на мгновение затуманивает взгляд. — Отвечай! — Я не.. герой.. — говорит мужчина лишь на выдохе, отворачивая голову и жмурясь от неприятных ощущений. — Чёрта с два! Сначала меня, теперь какого-то мальчишку решил в одиночку против толпы народу спасти! Если бы я знал, что это ты здесь, я бы..! — но мысли так и не пришли. Эйден знал, почему. Хакон тоже понимал. Он просто не смог бы бросить его. Ушёл бы, проклинал всё на свете, как делал это сейчас, но вернулся. Не смог бы бросить его здесь помирать. Как минимум по причине того, что одобряет смерть бывшего друга только прямиком со своих рук. Либо он его пристрелит сам, либо никто не посмеет прикоснуться к нему. Это граничило с безумием. Хватка ослабла, и кареглазый расслабленно выдохнул. Его тело обмякло от усталости и отсутствия сил, он продолжал стоять лишь благодаря крепким рукам Колдуэлла. — Не думал.. кх.. что наша встреча после.. после всего.. будет такой, — по возможности проговаривая каждое слово, Хакон слабо усмехнулся и, набравшись глупой смелости после всего, что было между ними, посмотрел прямо в глаза напротив, несколько секунд рассматривая, как чужие зрачки заполняют собой светло-голубую радужку. Эйден почти не слышал его. В какой-то момент ему начало казаться, словно он находится под отдельным куполом или в специальном костюме, какие когда-то носили космонавты. Он обещал себе ненавидеть предателя, но сердце выстукивало такие бешеные ритмы, что в ушах гудело. Хакон выглядел всё таким же привлекательным, даже не смотря на некоторые изменения во внешности. Белки его глаз были покрасневшими, мешки под глазами намекали на достаточно плохой сон, нос немного припух от ударов, на щеках красовались глубокие ссадины и синяки, а губа была напрочь разбита и сочилась кровью. Картина маслом, да и только. И в таком состоянии этот наглец продолжал косить что-то наподобие ухмылки. — Ты — идиот. В курсе? — Вот уж спасибо! — воскликнул Хакон, сразу же закашливаясь. — Всегда знал, что ты.. скучаешь.. по мне. Очень мило. — Нужно было тебя добить. — Эй-.. — Но ты спас жизнь тому пареньку-несмышлёнышу. Так что придётся повременить, видимо. Почти смирившись с тем, что происходит, Эйден подхватил Хакона под руку. Не церемонясь, не вслушиваясь, как тот начал жаловаться на «сервис». Он мог бросить его и заставить своими силами ползти вниз, но всё же был не настолько безжалостным. Будет должен.

***

Возвращаться на Базар для обоих грозило только одним исходом событий на данный момент — смертью, поэтому мужчины после того, как показали путь до центра Старого Вилледора, решили отправиться в новое убещиже Хакона. Когда с ними приключилась та не самая приятная история, он решил, что будет лучше перебраться в другое укромное место в одиночестве. Дом был абсолютно таким же, как и все остальные. Непримечательный, пустующий, с запечатанными окнами. Для удобства Хакон выбрал идеальное здание, потому как оно находилось между территориями двух ветряков, практически на границе. А это значит, что патрульных и лишних глаз здесь гораздо меньше, чем где-либо ещё. В такие края просто никто не заходит. Лишь со второй попытки и тремя перерывами в пути они сумели добраться до убежища. После тяжёлого боя и его последствий, если можно так выразиться, их тела отказывались работать и двигаться в стандартном режиме, но кое-как, поддерживая друг друга, у них вышло ввалиться в люк на крыше. Падать на матрасы и набитые тряпками пакеты в таком состоянии оказалось гораздо приятнее и проще, чем Эйден мог себе представить. По крайней мере, его ожидания о жёстком болючем приземлении не оправдались. В отличие от тех, которые были у Хакона. Как только они упали и раздался стук закрывшегося люка, мужчина не выдержал и глухо замычал, прижимая ладонь к боку. — Как погляжу, твой список людей, желающих тебе смерти, с каждым разом становится больше, — краем глаза посмотрел на измученное выражение лица бывшего друга брюнет. — Мх.. Популярность — опасная штука.. Никогда не знаешь.. какие сюрпризы принесёт под дверь, — издал краткий смешок Хакон и медленно принял сидячее положение. — Хреновые сюрпризы, мужик, — вторил ему бегун. Мужчина задумчиво провел рукой по своим усам и бородке, с недовольством замечая, что в них впиталась кровь. Он на некоторое время опустил веки и потёр шею, обдумывая слова. Не согласиться с ним было невозможно, но правда была правдой. Горькой и жгучей. — Но есть и свои плюсы. — Да ну? — скептически выгнул бровь голубоглазый. — Ты сидишь у меня дома, — всё же начинает улыбаться Хакон и с трудом поворачивается полубоком к своему собеседнику. — И даже не пытаешься меня убить. Это приятно. — Мне стоит прямо сейчас попытаться тебя придушить? — Эйден почти не скрывает смешинки в своём голосе и специально наклоняется ближе, говоря тише. Но хозяин дома не так прост. Даже не смотря на то, что из него выбили всё, что только можно, он ещё вполне способен поехидничать и не только. Поэтому такие провокационные фразы, которых он ждал, лишь раззадорили его интерес, придавая эмоциональных сил. Но объяснить или контролировать это состояние он не мог. Оно просто было, пока Эйден сидел рядом: такой ощутимый, живой, настоящий и пытающий доказать ему свою ненависть. — Только если будешь сверху, малыш, — с прямым пошлым поддекстом соблазнительно промурлыкал в ответ ему Хакон, также поддаваясь вперёд. — Хакон-.. — резко выпрямился в спине мужчина, отклоняясь назад. — Что ты-.. Бывшему ночному бегуну очень, даже слишком сильно понравилась такая реакция. Ради того, чтобы увидеть, как у невозмутимого во многих ситуациях Эйдена краснеют щёки, сбивается дыхание, а глаза начинают нервно бегать по сторонам или опущенно смотреть в ноги, Хакон готов флиртовать сколько душе угодно. Безусловно, раньше он повторял подобное с девушками, говорил фразочки и хлеще этой, но реакция.. боги, он был готов сейчас сам взять руки пиллигрима и положить к себе на шею, сдавить его пальцы своими сверху и поддаться телом вперёд.. — Какого у тебя-.. — Колдуэлл подавился воздухом, и мужчина проследил за его взглядом своим затуманенным. Чёрт. Всё же слишком перевозбудился от таких горячих, почти осязаемых мыслей. Он не понимал, с каким пор у него встаёт на парней. Хакон был уверен, что не гей. Но почему-то с Эйденом было совершенно иначе: касания обжигали, мысли заводили, взгляды стрелой пронзали сердце насквозь. — Думаю, что у тебя.. появился ещё один новый повод, чтобы меня.. ненавидеть, — его спокойный голос при этих словах почему-то привёл брюнета в полное недоумение. Кажется.. — Не могу. Эйден, не смотря на своё бешеное желание как минимум хорошенько вдарить несколько раз по смазливому лицу мужчины кулаком, не чувствовал иной неприязни, поэтому речи о ненависти не было. Даже не смотря на возможность устроить драку в отместку всем тем вещам, которые творил Хакон за свою жизнь, которые, казалось бы, не имели никакой положительной стороны, Эйден был не в состоянии подавить свои тёплые чувства в груди. С какого-то хрена ему прямо сейчас льстило состояние бывшего друга. Никто из них не жаловался на внимание противоположного пола, но эта ситуация.. заставляла ощущать совсем иные эмоции, гораздо более приятные, что было почти удивительно. — С чего твоё мнение.. изменилось? — прохрипел Хакон, понимая, что момент был упущен. Если он вообще имел право на существование в их сложных отношениях. — Потому что ты, старый ублюдок, мне нравишься с того момента, как помог разобраться с получением биомаркера. Теперь понятно? — в глазах пиллигрима промелькнула усталость и некоторое осознание, словно то, что он произнёс, дошло до него только сейчас. Ранее он лишь копался в собственной голове, пытаясь разобраться, что ощущает при виде бывшего бегуна. И все те светлые чувства, которые зарождались в нём во время их общих вылазок, тихих закатов и рассветов на веранде, разминок на крышах города, были смешаны с негативом, ощутимым после раскрытия правды. Хакона чуть не убили, а Эйден просто не знал, как правильно поступить с тем, что держится внутри. Ему искренне не хотелось выбирать. Ведь ему в любом случае пришлось бы жертвовать частичкой себя. Или любовь, или суровая правда. И то, и то влекло за собой мало приятных последствий. — Ты меня развести, как ребёнка, пытаешься? Или просто смеёшься? — на мгновение Хакон позабывал напрочь о своих ранах и приподнялся на локте. Тихий вздох всё же слетел с его губ. — Ты же только что удивился моему-.. — Да знаю я! Просто заткнись и смирись с этим, ладно? Я сам не в курсе, что со мной происходит. Рядом с тобой вообще тяжело собрать мысли в кучу, — выдохнул Колдуэлл, поднимая ладонь в останавливающем знаке, чтобы договорить. — Смириться? Ты же шутишь? Кареглазый с невыносимой усмешкой на губах посмотрел на своего собеседника и выгнул бровь вверх. Эйден запрокинул голову на матрас, дабы избежать этого взгляда, и уставился прямиком в потолок. — А похоже? — Не уверен, — продолжил наблюдать за ним мужчина. — Тяжело поверить в это после того, как внушил себе, что ты желаешь мне только сгнить в какой-нибудь канаве. — Я похож на того, кто мог бы хотеть этого? Да ну. — Ты не видел свои глаза, как выдергивал из меня стрелу или что там было. Я даже сообразить не успел. Только смотрел и ожидал, когда ты решишь самостоятельно закончить дело той снайперши. Немного задумавшись, Хакон скрестил ноги, дабы немного заглушить чувство накатившего возбуждения, которое по-прежнему колом давало о себе знать под плотной тканью джинс, а затем широко улыбнулся, продолжив: — И ты буквально несколько раз за нашу эту встречу повторил, что можешь убить меня. Думаю, это весомый аргумент. — Хм, звучит и правда неоспоримо. Но я готов что-нибудь придумать. Черноволосый мужчина довольно прищурился. Ему определённо нравилось происходящее, и он старался скрыть своё удивление тому, как легко они смогли восстановить прежнее общение с некоторыми.. дружелюбными провокациями. Ну, или почти легко. — О, так значит, у нас — мир? — Не сильно радуйся, — с коротким смешком согласился Эйден, но мгновенно стал серьёзным. — Тебе придется выложить мне всё, что ты знаешь. Всю правду. И не только касаемую меня. Про Лоан я тоже хочу узнать. И Фрэнка. К твоему несчастью, нам уже довелось познакомиться. — Я понял, — выдохнул мужчина и устроился также ровно на спину, поднимая взгляд вверх. Постепенно обстановка между ними начала стихать. Они лежали на старых матрасах плечо к плечу, ощущая, будто в этом месте замедляется время, давая передохнуть. Эйден вслушивался, как шумит ветер за окном и как дыхание Хакона с каждой минутой становится ровнее. Кажется, боль отступает, раны не настолько серьезны. Это облегчает. Бывший бегун способен выкарабкаться из этого состояния. Пиллигрим краем глаза смотрит на свой рюкзак, который он решил стянуть с себя в самом начале их разговора и отбросить в сторону. Про заказ он совершенно забыл, но сейчас заниматься этой доставкой не было ни сил, ни желания. В оправдание самому себе у него даже появилась отмазка в голове. Взгляд метнулся к Хакону, который лежал с закрытыми глазами и, кажется, медленно засыпал от усталости и накатившей слабости. «Здесь есть дела важнее». Пользуясь моментом, брюнет осторожно повернулся на бок и придвинулся ближе. Каждое движение было настолько медленным, что Эйдену показалось, будто он перестраивался целую вечность, боясь лишний раз потревожить измученное тело мужчины. — Безумие, — едва слышно шепнул себе под нос Эйден и улыбнулся. Наблюдая за расслабленным Хаконом, он вытянул более свободную руку и нежно коснулся его щеки костяшкой указательного пальца. Небольшая щетина неприятно колола кожу, но это никак не мешало пиллигриму неспеша поглаживать этот участок лица. Это было так неожиданно трепетно с его стороны, что на мгновение Эйден удивился сам себе. — Скажи честно, — вдруг заговорил Хакон, не открывая глаз, — ты специально делаешь это? — Делаю.. что? — Заставляешь меня привязаться к тебе ещё больше. — Даже не пытаюсь. — Кто же думал, что ты окажешься таким чертовски привлекательным, да ещё и умеющим проявлять нежность. Я точно завершил сделку с дьяволом, раз мне достался такой человек. Эйден скептически хмыкнул. — Всегда знал, что в тебе нет ни капли души. — И был абсолютно прав, малыш. Хакон с небольшим азартом поднимает веки и смотрит прямо в глаза собеседника. Он вторит его движению и поворачивается на бок, от чего теперь они лежат лицом к лицу. Достаточно близко, чтобы ощущать себя более, чем просто друзьями. Недостаточно, чтобы ощутить дыхание друг друга на губах. В их дуэте Хакон всегда был инициатором, провокатором и более решительным человеком. Он опирался на собственный опыт, которому Эйден добросовестно доверял ранее. Но именно сейчас второй решил брать всё в руки. В конце концов, хотя бы потому, что мог без сложностей двигаться. — Мне стоило с самого начала тебя заткнуть, но сейчас, думаю, тоже вполне подходящий момент для этого, — его ладонь плавно проходит по шее вверх, зарываясь пальцами в чёрные волосы, и Эйден несильно наклоняется навстречу бывшему бегуну. Их губы сталкиваются в неловком, но быстро набирающем решительность, поцелуе. Хакон цепляется за одежду брюнета пальцами, сминает подушечками ткань и тянет на себя ближе за воротник. Ему, кажется, бесповоротно мало просто ощущать этого невообразимого пиллигрима рядом, но на большие действия, пока что, сил не хватает. Но и это временно устраивает его. Изучая, пробуя друг друга, они не останавливаются на обычных касаниях губ. Им становится мало. И только лишь свет УФ-ламп, стены и мебель этого дома запомнят и услышат, как прошло полное воссоединение этих двух личностей.