Жив и ладно...

      Бывает залипну в своих мыслях, стоя в душе, например, или во время чтения, и, если глубоко ушёл, начинаю перебирать события, планы, какие-то зацепившие ситуации. А иногда начинаю копаться в своих поступках и мотивациях, зачастую в безуспешных попытках вынуть гвоздь из башки, ну или хотя бы прогнать тараканов оттуда.       Вот и сейчас, каша в голове, мысли рваные: моя внешность, Лиза, попытки построить планы, раздражение, при чём уже от всего, планы Лизы, постоянные боли, ещё какие-то обрывки, которые сформулировать-то сложно. Эта каша выбешивает, напрягаюсь, чтобы выкинуть из башки это всё, нужно сконцентрироваться на чём-то отвлечённом. Но хрена там, что бесит ещё сильнее и глубже загоняет в эту трясину.       Так, собрался, не можешь остановить, возглавь! Пафосная мыслишка, но, по крайней мере в попытках разобраться в голове, периодически срабатывает.       Итак, что у нас тут. Выстроить от потопа и до сюда? Или по важности? Логику поискать в моём потоке ассоциаций? Это скорее нечистоты, так что искать там что-то то ещё удовольствие.       Лиза привезла меня к себе 18 июля, это была суббота. Воскресенье мы тоже провели вместе, и ещё, как оказалось, она взяла пару дней отпуска, чтобы помочь мне привыкнуть, потом вышла на работу. Пока она на работе, приставила ко мне медсестру-сиделку, миссис Грейс Нортон, женщину средних лет, невысокую и полную, классика прям. Ещё Лиза наняла несколько репетиторов по школьным предметам, кроме математики. А зря, с ней у меня никогда хорошо не было, пусть и сейчас я знаю больше девятилеток, это не значит, что стало лучше.       Из-за моего состояния: слабость; необходимость принимать кучу медикаментов, как через рот – таблетками и не очень, так и уколами; внешнего вида – весьма неприглядного; мы решили, что как минимум до рождества я буду на домашнем обучении. Всего лишь нужно будет с сентября раз в неделю передавать выполненные задания в школу и раз в месяц писать контрольные.       В тот день мы ещё много говорили обо мне, о семье, о Лизе, рассматривали фотографии, перебирали шмотки, которые она мне купила. Как выяснилось, Лиз уже успела побывать замужем и развестись, детьми не обзавелась, почему, она не сказала, а я не стал спрашивать, мало ли, что там произошло, раз она фамилию не поленилась вернуть, ей и так стресса достаточно.       Остаток дня мы просто тупили под музыку и в телевизор. Музыкальный вкус у неё оказался вполне себе, я такое одно время слушал, а вот телек мне смотреть не зашло, мои знания языка пока не очень.       Вечером же после душа я долго рассматривал себя в зеркале, хорошо, что у Лизы в ванной оно огромное. Кочерыжка лысая, бровей нет. Глаза тёмно-синие, круглые, красивые, чёрт меня дери. Надбровные дуги, благо дело, нормальные, скулы ярко выражены, подбородок заострённый, но в целом лицо не треугольное, что меня радует. Щёки впалые, веса в больнице я не особо прибавил. Шея, я бы сказал длинная, но не жираф. Ключицы, рёбра и тазовые кости торчат. Ноги и руки похожи на ветки, хорошо ещё пальцы аккуратные, но раз уж тушка девчачья, маникюр и педикюр не помешали бы. Со спины тоже не очень, лопатки, позвоночник и рёбра – всё торчит, задницы нет. Мда… Судя по фото и до пропажи Эмили не была мечтой педофила, а теперь эта тушка мечта собак, костей погрызть самое то.       Всё это и так-то выглядит не очень, а кожа, точнее шрамы и пятна на ней, превращают внешний вид тела в сущий кошмар. Неровная сетка из рубцов, вот реально сетка же, с ячейками примерно сантиметра три. Часть линий прерывается следами ожогов и пятнами более широких повреждений. Помимо сетки ещё и много других шрамов. И вся эта красота по всему телу от макушки до пяток. Хорошо ещё уши и веки целы и лишних волос нет. Хотя насчёт волос, девять лет же, могут и отрасти ещё.       Ногти, которые, когда я осваивался с тушкой в больнице, были искорёжены, часть чёрные, жуть, за два месяца отрасли, пусть и не до конца. И отросшие они были нормальные, как же я обрадовался, хоть что-то нормальное.       Конечно, большую часть отметин закроет одежда, длинный рукав, штаны или плотные, непрозрачные колготки, высокий воротник, водолазки, например. А вот что с головой и кистями рук делать? Хорошо, парик и макияж, брови нарисовать можно, но вот шрамы на лице так просто не скроешь. Дело не в их цвете, а в рельефе – замазывай или нет, а выпирать-то будет. По всему телу так, и на руках, само собой, тоже. Ладно, в холодное время года на улице перчатки, а помещения и летом? И косметика на руки кажется глупостью.       Это хорошо ещё в больнице с тельцем освоился, так что ходить и просто двигаться уже не такая проблема. Даже попривык к росту и габаритам в целом.       А вот у Лизы, Элизабет, когда я присмотрелся, оказалась очень приятная внешность: короткие светлые волосы, огромные голубые глаза с длиннющими ресницами, очень аккуратные черты лица, почти кукольные, и вся она была немножко кукольная, миниатюрная – на звезду плейбоя точно не тянет, но весьма симпатичная, особенно для британки.       Оставшиеся дни, наедине с Лизой, мы общались ни о чём, просто болтовня, я не пытался что-то новое узнать, переваривал очередной раз ситуацию. Гуляли в ближайшем сквере, она пыталась меня затащить на площадку, но мне не интересно, да и слабость ещё эта. Сходили в оптику, забрали три пары очков для меня, которые она заказала раньше, а потом ещё заглянули в магазинчик с париками. Я бы и в кепке походил, но с париком-то лучше, так что взяли четыре штуки разной формы, но по длине примерно одинаковые, типа причёски разные. Все тёмно-русые, как Лиза сказала Эмили была чуток посветлее, но это самый близкий цвет из тех, что был в магазине.       А потом началась рутина, с которой мне оказалось сложно справиться. По будням репетиторы, один или два предмета в день по полтора часа каждый. Странно, что они не стали проверять мои знания, а просто пошли по школьной программе, примерно с того момента как Эмили пропала. Лиза уходит на работу около 7:30, возвращается к половине восьмого, как я понял, она берёт пару дополнительных часов работы, деньги из воздуха не появляются. Как она возвращается, уходит сиделка. В выходные Лиза старалась меня как-то развлечь, но с моим состоянием не очень-то получалось, да и её усталость и стресс давали о себе знать.       В начале сентября, числа четвёртого, я понял, что мне становится хуже. Слабость чаще проявляется, постоянно где-нибудь болит, а к вечеру шестого у меня даже тремор той пародии на конечности, что у меня есть, появился. Миссис Нортон ничего не смогла сделать. Так что в понедельник, седьмого сентября, утром, ужасно перепугавшись, Лиз снова укатала меня в больницу.       Первые три дня анализы, обследования и поддерживающая терапия. Ну так мне это все объяснили, какие-то капельницы и уколы, в дополнение к тому, что я и так принимаю. К концу недели, как мне показалось, разобрались. Как же я бесился, мне ничего толком не говорят, ребёнок же, девочка, девять, мать вашу, лет.       Ещё четыре дня, и, в следующий вторник утром, я снова дома у Лизы, с новым скорректированным лечением. Врачи часть лекарств заменили, что-то добавили в диету, скорректировали и расписали подробнее. Ещё доктор Оскар настоятельно рекомендовал раз в неделю появляться в больнице для контроля и, если состояние будет недостаточно стабильно, капельниц. И ещё он посоветовал хотя бы пару раз в месяц посещать миссис Джексон, потому что моё психологическое состояние тоже важно и даже может влиять на физическое.       Когда я это всё обдумал, пришёл к выводу, что в больнице меня пичкали чем-то, что улучшало и поддерживало более-менее приемлемое состояние, а после выписки моя тушка какое-то время держалась, но-таки не хватило ей чего-то. Хотя рожи у врачей были не то чтобы уверенные. Но тут моя мнительность могла отработать.       А вот дальше аж до дня рождения Лизы ничего заметного не происходило. Рутина – репетиторы, школьные задания, которые Лиз относит в школу по четвергам, когда я с миссис Нортон посещаю доктора Оскара.       И, самое страшное, скука. Скучища!       Смотреть телевизор не катит, да, понимать уже к концу сентября я начал, но не интересно. И так-то его не смотрел с окончания школы и тут не пошло.       Читать сложно, так ещё я привык читать фантастику или фэнтези, башку разгружать, но мало мне сложности, тут же нет книг в цифре, а бумажные никогда не были совсем уж дешёвыми. Читать же то, что мне не интересно, в отсутствие необходимости – сразу засыпаю. А тут моя особенность, которая от смены тушки не потерялась, если днём усну и меня разбудят, часа два потом приступ сильного раздражения, практически ярость, первые минут двадцать почти полный неадекват. Такое с моим состоянием здоровья нифига не полезно.       А ещё попытки миссис Нортон гулять со мной. Нет, конечно, прогулки полезны, движением там, воздух свежий. Но вот детские площадки и дети. Если покататься на качелях для меня и в тридцать три было приятно, то вот остальное меня и в семь уже не радовало. Попытки общения со мной от детей – та ещё пытка. По идее мне стоит как-то общаться, но они же и говорят недостаточно разборчиво, чтобы я понял, так ещё и тему удержать не могут. Оказаться в детской тушке, даже в здоровой, было бы пыткой только из-за этого, а так это уже пиздец.       Но человек ко всему привыкает и уже после контрольных за сентябрь, которые, кстати, по словам Лиз, я сдал средненько, я более-менее привык ко всей этой истории. Конечно, я практически постоянно был зол, такой уж я человек, если что-то болит – я злюсь, если что-то идёт не так как я хочу – злюсь. Если мне просто скучно, то что? Правильно я злюсь! В принципе самая моя частая реакция на любой раздражитель – злость. Кто-то грустит, кто-то впадает в меланхолию, кто-то проявляет богатый спектр, страх, грусть, злость, безразличие. А вот я злюсь, пусть и успокаиваюсь практически моментально.       Хорошо ещё годам к двадцати пяти я научился держать себя в руках. Пусть и рожа меня всегда выдавала – краснела, но вот повышать голос я практически перестал. А в этой тушке, в таком-то состоянии, если щёки едва заметно, уже хорошо. Язык удержать, когда знаний языка не хватает чтобы пройтись по болевым точкам окружающих, тоже не проблема. Так что получился из меня страшненький и молчаливый ребёнок.       18 октября мою скуку слегка разбавил день рождения Лизы, днём она праздновала с друзьями или коллегами, я не вникал, оставив меня с сиделкой. А часов в шесть пришла домой, слегка подшофе, и получив открытку ручной работы от меня, принялась за празднование с ребёнком. Пьяная, пусть и не сильно, очень приятно выглядящая девушка двадцати пяти лет, которая пытается изобразить праздник с ребёнком меня изрядно повеселила и порадовала. Тут то я и понял, пусть я и в детской тушке, да ещё и девчачьей, а женщин я воспринимаю также как и раньше.       Жаль, но это был единственный проблеск до конца октября. В этом году Хэллоуин выпал на субботу, и друзья Лиз пригласили нас отпраздновать вместе в свой дом в Энфилде.       Лиза так загорелась этой мыслью что оба посещения доктора Оскара, которые были между её днём рождения и Хэллоуином отпрашивалась с работы чтобы сходить со мной и несколько раз у него уточняла, не нужно ли для меня подготовить что-то сверх того, чем меня и так лечат. Больше месяца стабильного состояния, даже с намёками на положительную динамику, её успокоили. Доктор же сказал, что того, что есть, достаточно, и хорошее времяпрепровождение тоже важно, да и миссис Джексон тоже оказалась за, говорила, что для моего психологического здоровья смена обстановки и новые, яркие эмоции будут полезны.

***

      Вчера, в пятницу, Лиз отпросилась на пару часов с работы. Как она пришла, мы устроили ранний ужин, а потом собрали шмотки. И если с ней проблем нет, что там нужно-то на выходные дни, пара комплектов сменного белья, да немного сменной одежды. А вот меня собрать оказалось не так просто, шмотки-то ладно, другое дело медикаменты, хорошо ещё таблетницы есть, можно распихать по приёмам, ампулы для уколов упаковали в какую-то жестяную коробочку от конфет, чтобы не разбились.       Около шести вечера за нами заехал её приятель Макс Броусли. Я ещё удивился, у неё парень есть. Не видел и не слышал все эти месяцы. Как оказалось, они работают в одном здании, так что совместных обедов и иногда пары часов после работы им для встреч хватает, вот и не видел.       Жалкие полчаса, и мы в доме Бритни и Саймона Хейтон. Часам к восьми подтянулось ещё две пары – Винсент с Дороти Лейтам и Марша Брамхэм с Уэйном Марсден. Вот удивительно, представились все с фамилиями, непривычно, на дружеской тусовке, так ещё и представляясь ребёнку.       Все они плюс минус ровесники, максимальная разница пара лет. Хейтоны и Лейтамы учились с Лизой, с Максом понятно, Марша одноклассница Саймона, а Уэйн коллега Винсента. Не плохо так я послушал их болтовню за вечер.       В этой тусне я единственный ребёнок, своих у них у всех нет. Я так понял, Лиз меня притащила чтобы не оставлять одного и как-то раскачать, раз я в основном дома. Конечно, не лучшая идея, будь я на самом деле ребёнком. А так, пусть и помалкивая, в компании взрослых людей мне реально комфортно. Да, я старше, из другой страны и язык пока не то, чтобы хорошо понимаю, но всё же это лучше, чем с сиделкой или хуже того с детьми.       Дом у Хейтонов оказался большой, чего уж говорить, у них пять гостевых спален и, я так понял, ещё пара, кроме собственно хозяйской, для членов их семей. Для меня выделили отдельную, Лиза ночевала с Максом, что меня порадовало, даже некачественный пьяный секс стресс снимает неплохо.       Меня погнали спать около десяти вечера, а сами они разошлись, по крайней мере, шуметь перестали около часа ночи.       В целом такая тусовка меня удивила, насколько я помню, в Европе и в Британии в частности не принято гостей даже на одну ночь оставлять, а тут мы должны с вечера пятницы до обеда воскресенья провести. Может дело в том, что они ещё не такие уж старые? Двадцать пять, плюс минус, по мне так недалеко от подростков ушли. А может ещё что-то.

***

      Проснулся, смотрю на часы – семь двадцать утра, режим твою же мать. Ладно, спать уже не хочется, просто валяться не хочется. Встал, пошёл умываться и прочим утренним моционом заниматься, это дело я могу растянуть и на полтора часа, хотя сегодня не хочется.       К восьми выбрался на кухню, стоит позавтракать. Кое как я готовить умею, а уж организовать диетическую гадость, что мне рекомендовали врачи, совсем просто.       Вот ещё час убит, собрал поесть, поел, даже чашку чая освоил и посуду за собой помыл. И чем дальше себя занять? Ещё чаю попить? Народ спит, да и какой им кайф возиться с мелкой девчонкой? Я бы не стал.       Шататься по дому скучно, да и как-то неудобно в чужом-то доме, хотя детям многое позволено. На улицу бы пойти, пройтись, может что-то интересное увижу, да и просто скучно мне. Но не стоит, Лиз заистерит, если меня не найдёт, пару раз было, что она меня теряла из виду в парке и как-то слишком сильно нервничала от этого. Так что от нечего делать буду залипать в телек и чаю ещё себе налью.       На завтрак ребятки собрались к половине одиннадцатого, что крайне удивительно для британцев в моём представлении. Все хмурые, явно похмелье. Пока они завтракали, выпил с ними ещё чаю. Сколько уже за утро? Три чашки? Все от безделья.       После завтрака Лиза тихонько отвела меня в сторонку, чтобы устроить допрос насчёт моих лекарств. У меня всё это дело распихано по двум таблетницам, ещё и блокнот с записями, когда, что и в каком количестве. Вот только уколы сам я не могу поставить, точнее синяки потом будут огромные, да и кто доверит малолетке самостоятельно себе делать уколы? Так что пошли мы в спальню колоться. Хорошо ещё колоть нужно три лекарства по одному разу в день и делаем мы это в первой половине дня. Но задница всё равно от этого болит постоянно, хотя на фоне остальных ощущений в теле, фигня это.       - Лиза, а какие планы на сегодня? - Да, да, я ребёнок, меня надо развлекать. Оставался бы взрослым мужиком, придумал бы что-то сам.       - Сейчас мы все немного побездельничаем, потом, если хочешь, Саймон прогуляется с нами по округе, а остальные займутся подготовкой к вечеру.       - Можно, наверняка в округе что-нибудь занятное найдётся.       - Думаю, прогулка у нас займёт час другой. Потом мне стоит присоединиться к остальным, а ты можешь провести время на заднем дворе, ты же взяла что-нибудь почитать? - Эта её подбадривающая улыбка меня каждый раз веселит, она с ней жуть как глупо выглядит.       - Да, есть парочка книжек, но что-то меня не затягивает, хотя всё лучше, чем в телевизор смотреть.       - У Саймона с Бритни есть приличная, хотя и не большая, библиотека, думаю, они будут не против, если ты в ней покопаешься, спросим Саймона во время прогулки.       - Хорошо, тогда я пока оденусь и полистаю свои книжонки, позови, как будете готовы.       Обнимашки, поцелуйчик в щёку. Ушла. Блин. Хотя гулять в чьей-то компании меня не тянет. Хорошо гулять одному, если хочешь что-то увидеть, а с кем-то гулять хорошо, когда есть о чём поговорить.       Вот сколько это «немного побездельничаем»? Как оказалось, это немногим больше часа.       Вышли на улицу, Саймон пытается что-то рассказывать про Энфилд, мне пофиг, Лиза вежливо слушает, но она-то тут не первый раз, как я понимаю. Как я понял, в паре кварталов есть парк, туда-то мы и идём.

***

      Мда, погуляли, вернулись, в общей сложности это заняло часа два. Судя по вопросам Саймона, которые он Лиз пытался незаметно от меня задавать, его изрядно удивило, что я не так активен, как остальные спиногрызы. Она намёками ему напомнила про мои проблемы и то, что произошло зимой и весной.       Обед по своему распорядку я пропустил, когда Лиза это поняла, она даже занервничала, вот наседка. Так что сразу после прогулки Лиза накормила меня обедом. Примерно в четыре часа я рылся в книжных полках, которые утром были пафосно обозваны библиотекой. Ничего особо интересного там нет, но я наткнулся на сборник рассказов Шекли. С ним-то я и ушёл на задний двор, читать классику в моём представлении.       Произведения Шекли великолепны, лет семь к ним не возвращался, хотя в старших классах и в университете перечитывал отдельные иногда и по паре раз в год.       Дело к вечеру, время около восьми, хотя по местным меркам вечер уже на излёте. Меня снова накормили и сейчас компашка приятелей отмечает этот странный праздник. Никогда не понимал Хэллоуин, ну кроме как повод очередной раз накидаться.       В течение дня несколько раз заходили какие-то люди, видимо, соседи, было несколько детишек в костюмах. Сами ребята наряжаться не стали. Как же я обрадовался, когда понял, что меня даже не попытались обрядить во что-то, да и вообще хорошо, что тут других детей нет.       Сейчас они уже изрядно подшофе, а мне снова скучно, слушать их разговоры мне вчера надоело, да и при мне они явно сдерживаются. Сидеть с ними шумно, уйти в спальню ещё скучнее. Сидеть на заднем дворе немногим лучше. В такие моменты меня посещают совершенно гениальные идеи, это никогда не заканчивается чем-то хорошим, даже не всегда скука уходит.       Вот и сейчас я подумал, а почему бы мне не улизнуть прогуляться одному? Засвечусь пару раз перед Лизой и тихонько на улицу. Народ ещё шатается между домами, праздник же, думаю с моей внешностью за грим можно принять. Гениально же?       Двадцать минут и я выбрался из дома, сказав, что ещё побуду на заднем дворе, через него и вышел на улицу. Куда теперь? К парку? Или пройтись в другую сторону? Как я понимаю это что-то типа спального района, нет тут нифига кроме домов.       Иду в противоположную от парка сторону, часть домов украшена, свет почти везде горит, в целом на улице прилично народу. Сворачиваю раз, другой, третий, вот и ещё какой-то сквер, так, пара дорожек и деревья с лавочками. Ну вот вышел я, типа гуляю и чего? Стоит вернуться, только вот идти также скучно. Хорошо ещё я не страдаю топографическим кретинизмом, так ещё и чувство направления меня не покинуло, как собственная задница. Так что обойду-ка я квартал с другой стороны.       Три минуты через сквер и я буду на параллельной улочке, всего-то два домишка обойти. Опаньки, а вот и что-то любопытное, в окнах одного из домов свет мигает, часто-часто, как стробоскоп. Хорошо забор не высокий, подхожу вплотную, приподнимаюсь на цыпочки, что у нас там? Совсем от скуки опустился, в окна заглядываю.       Ух, что-то странное, мелкий пацан парит над полом, под ним нет ничего, я ковёр вижу. Может повис на чём? Не видно ничего такого, странно. И свет мигает, жуть. Картина как в дешёвом ужастике. Что там за представление? Несколько секунд и стёкла в комнате с пацаном лопаются, осколки летят прямо в меня. Как я успел присесть, чтобы прикрыться оградой, я не понимаю, но вроде цел. Аккуратно выглядываю, света нет, не видно ничего. Представление пошло не по плану? Кто ж дом-то курочить станет.       Стрёмно, но интересно. А я со скуки одурел уже, за эти месяцы-то. Стою, пригнувшись, выглядываю из-за ограды, смотрю в темноту окна. Что-то там происходит, кто-то кричит, явно слова какие-то, но неразборчиво, так что я ничего не понимаю. О! Свет зажгли. Мужчина и женщина рядом с тем пацаном, мужчина присел, судя по всему, аккуратно ощупывает парня. Женщина же стоит одной рукой прикрыв рот, во второй у неё какая-то короткая и прямая палка, на кончике которой яркий шарик света, странный такой фонарь. Кричала видимо она, хорошо, затихла быстро. Мужчина что-то ей говорит, тоже поднимает палку и зажигает на ней свет, она ему в ответ мелко и часто кивает, а потом моментально исчезает с хлопком.       Что за хрень? Сейчас восемьдесят седьмой год, не может же быть, что вместо окна экран? Или у меня галюны? У меня больше двух месяцев ушло, чтобы убедить себя, что я не сумасшедший и вот тебе на.       Стою, смотрю дальше, ничего толком не происходит, но я всё равно оторваться не могу. Мужчина сел на пол, сдвинул пацана, устроил его голову у себя на коленях, поглаживает по волосам и что-то бормочет, видимо чего-то ждёт. Сколько это уже длится? Думаю, минут пять или семь, вряд ли больше.       А мужик-то явно нервничает, но не делает ничего, точно ждёт чего-то. И тут в комнате с дядькой также с хлопками появляется три человека. Та женщина и двое в каких-то жёлтых балахонах. Люди в балахонах окружают пацана и водят своими палками над его тушкой. Вот что они делают? Что вообще за фигня происходит? Тихий обмен какими-то фразами и эти двое подхватывают парня под руки и исчезают. Женщина плачет, мужчина пытается её успокоить – обнял и гладит по волосам.       Вот это сцена, конечно. Всего-то минут десять-пятнадцать, а событий! Развеял скуку. Так, шёл я сюда минут двадцать, тут протупил, будем считать пятнадцать, обратно ещё минут пятнадцать идти, быстрее же, когда знаешь, куда. Итого рядом с Лиз я буду отсутствовать почти час, заметит – точно истерика будет. Но уходить пока не хочется, интересно, что дальше. Вот она – битва скуки, идиотизма и остатков здравого смысла.       Пока я размышляю, появляются ещё два человека, также из ниоткуда, эти в красных балахонах, что-то выспрашивают у парочки в доме. Интересно, а они кто? Хотя с теми в жёлтых тоже не понятно. Странно всё-таки, как крики затихли все их разговоры не получается разобрать, хотя я совсем близко и на улице тихо и нет никого. Были же люди, куда пропали?       Двое в красном машут своими палками, о чём-то переговариваются. Одни из них особо размашисто помахивает и что-то проговаривают. Тут осколки поднимаются из травы между домом и забором, где я прячусь, и летят обратно к оконному проёму, пара секунд и стекло снова целое и на своём месте. Ух, ебана, вот это фокус! Что за дичь-то? Тот, что починил окно, зажигает свет на палке, второй исчезает из поля зрения и через несколько секунд выходит на улицу. Стоит, осматривается, хорошо темно сейчас, а в комнате от их палок было довольно ярко, вряд ли он меня увидит. Вот вроде бы я ничего такого не делал, но подглядывал же, не хочется попадаться, абсолютно нелогично, но они странные, мало ли что.       - Эй, я вижу, что вы за забором прячетесь! Покажитесь, пожалуйста! - Вот как он меня заметил? Идёт ко мне, медленно, с опаской я бы сказал. Удрать? Я мелкий и слабый, не удеру ведь. Попался, ёпт.       Выпрямляюсь, руки держу на виду.       - Добрый вечер, мистер, с праздником.       - И вас с праздником. Что вы тут делаете, мисс? - Палка у него в руках, поза напряжённая.       - Гуляю, что-то странное случилось в этом доме, было интересно посмотреть. - Что тут ещё скажешь? Смотрю на него честными глазами. Как бы он чего со мной не сделал.       - Что вы видели мисс? Расскажите, пожалуйста, это важно. Не бойтесь меня, я вам не наврежу. Кстати, почему вы тут одна? Где ваши родители?       - Тётя с друзьями празднуют в доме неподалёку, а мне удалось удрать проветриться, с ними скучно. – На последние вопросы я ответил, а на первый что сказать? Также правду? Или придумать чего? Так-то я не вру без выгоды. А тут будет-ли выгода от лжи? А вред от правды? Не понятно, думаю, лучше как есть сказать. Плюс дети-то вроде бы в стрессе тупо вываливают всё-всё. Попробую, чё.       - Парнишка висел над полом, как мне показалось, а потом разбилось стекло в окне той комнаты - машу рукой в сторону дома - и свет вырубило, прибежали, наверное, его родители, зажгли свет на таких же как у вас палках. Женщина почти сразу пропала, а потом вернулась с какими-то людьми в жёлтых балахонах, они парня забрали, а затем и вы появились.       - Ясно, я сейчас кое-что проверю, не бойся. - Сказал и сразу начал водить вдоль моего тела своей палкой. Почти сразу выражение лица у него изменилось, стало каким-то озадаченно-напуганным.       - Мисс, а мы можем сейчас же пойти к вашей тёте? Это важно. - Я так понимаю, он хочет идти со мной, стрёмно, блин. С другой стороны это тут людей нет, а по улицам-то много было.       - Мистер, вы меня пугаете, но, если вы пойдёте чуть в стороне, следуйте за мной. Идти тут минут пятнадцать моим шагом. - Разворачиваюсь и иду обратно, всё-таки придётся идти той же дорогой, как и пришёл сюда.       - Хорошо, извините, не представился, я Трэвис Брамли, как только встретимся с вашей тётей, я всё объясню. Дело не в том, что вы видели, а в вас, что-то сильно не так со здоровьем, но не пугайтесь, прямо сейчас опасности нет.       - А я Эмили Радлет. Про здоровье я знаю, несколько месяцев назад со мной что-то случилось, меня пока не вылечили.       Палку свою он убрал в левый рукав, идём молча, я стараюсь не торопиться, не хватает мне сейчас приступ слабости словить. Как только вышли из сквера на улочку, сразу встретили несколько человек, мне стало спокойнее. Сегодня Хэллоуин, его балахон не вызывает интереса у прохожих, хорошо это или как?       - Мистер Брамли, а зачем вы хотите с моей тётей поговорить? Там кстати ещё и довольно много других людей, с ними вы тоже будете говорить? - Ну вот что за хрень я несу?       - Поговорить я хочу и с вами, и с ней, с остальными вряд ли нужно что-то обсуждать, если они вам не родственники, это касается вас.       Так, мы почти дошли, теперь что? Позвать Лиз или его в дом тащить?       - Мистер, как будет лучше, позвать тётю на улицу или вы зайдёте?       - Лучше позовите, не хочу остальных беспокоить.       Захожу в дом, народ уже перебрался в гостиную, сидят, болтают, уже изрядно нетрезвые. Подхожу к Лизе, она сидит на диване с краю, обнимаю и шепчу:       - Лиза, меня тут угораздило удрать ненадолго и встретился мне странный человек, который хочет с тобой поговорить, не пугайся, но он привёл меня обратно и настаивает на разговоре. - Глаза у неё сразу округляются. Мда, может и не плохо что она пьяна, меньше критичность мышления, меньше вопросов, а я и сам не понимаю, что делать.       - Ладно, Эм, где он? Ты что-то натворила? А вот удирать было очень глупо! - Какая же она молодец, не орёт, я бы точно начал. Приобняла и в глаза смотрит. Остальные о чём-то болтают, на нас почти ноль внимания.       - Стоит у крыльца, ждёт пока я тебя приведу. Ничего не произошло, просто прогулка, правда удалось увидеть что-то странное, за подглядыванием он меня и заметил.       - Хорошо, пошли к нему, надеюсь, ничего страшного не произойдёт.       Как легко, была бы она трезвая, точно по-другому было бы. Да и я себя как-то непонятно веду, но у меня есть объяснение, скучища!       Вышли на крыльцо, Брамли напряжён, ждёт.       - Добрый вечер! Трэвис Брамли, позвольте узнать, как вас зовут?       - Элизабет Радлет, что случилось мистер Брамли?       - Небольшое происшествие, ничего страшного, да и необычного тоже, но ваша племянница присутствовала, что странно. Вам случаем не знаком такой или похожий предмет? - Достаёт свою палку из рукава и показывает Лизе.       - Нет, а что, это что-то необычное? - Она так забавно вздёргивает брови, когда удивляется.       - Ясно. Мисс Радлет, я заметил, что ваша племянница нездорова, это скорее всего связано с тем, что сегодня произошло, хотя связь и косвенная. Лично мне интересна эта ситуация и, надеюсь, я мог бы помочь, можем мы встретиться втроём в ближайшие дни? Я смогу объяснить многое и рассказать, что можно сделать. - А вот у мистера Брамли лицо как-то окаменело, но в глазах участие что-ли.       - Очень странно, мистер Брамли, вам от нас что-то нужно? - Лиз хмурится, видимо, он начал её напрягать.       - Нет, нет, просто я был по работе недалеко и когда, скажем так, увидел Эмили, мне стало любопытно, а когда понял, что с ней что-то не так, мне показалось, что я мог бы попытаться помочь. - мистер Брамли смягчил выражение лица, но явно видно, что контролирует себя. - Я понимаю, что сейчас не лучший момент, так что давайте встретимся в другое время? Скажите, когда и где вам удобно?       - Всё ещё очень странно, но хорошо, мы можем встретиться во вторник в семь вчера, в кофейне у метро на Претория-роуд в Тоттенем, подойдёт? – Всё-таки он её заинтересовал, хотя и напряг.       - Хорошо, я буду вас там ждать, до встречи. Извините за беспокойство, но мне кажется, это может помочь вашей племяннице, а я не могу просто пройти мимо. Хорошего вечера! Ещё раз извините.       - И вам хорошего вечера, мистер Брамли.       Он спокойно двинулся туда, откуда мы пришли. Лиз явно напряжена, но заинтересована. Интересно, что она будет думать завтра, сейчас-то она пьяна.       - Эмили, думаю тебе стоит перекусить, принять лекарства и отправиться спать, поздно уже.       - Хорошо Лиз, поможешь со всем этим?       - Конечно, пойдём на кухню.