Тень, отбрасываемая солнцем, длинна

Ворон вскоре возвращается от лорда Дейна. Ее дядя перечитывает его один раз и говорит только, что Аллирия отплывает в Солнечное Копье из Звездопада и прибудет в течение двух недель. Джейме должен написать отцу и сообщить ему об измененных условиях соглашения с Дорном, два основных пункта которого вызывают ожидаемое холодное неодобрение в последующем письме лорда Тайвина сыну. Он не рад, что вдруг из трех детей, которых нужно выдать замуж, и внучки, которую нужно выдать замуж и воспитывать, у него остались только карлик и маленький ребенок, которых он может предложить, ведь раньше у него были еще и золотые близнецы. Роанна не испытывает к нему никакого сочувствия. Образы матери, братьев и сестер все еще слишком свежи в ее памяти. В то время как Джейме, кажется, разделяет ее чувства, а также возмущен отсутствием доверия отца к способности собственного наследника делать выбор, человек, который больше всего разделяет ее злое ликование — это, конечно же, ее дядя Оберин. Этот человек получает такое же удовольствие от раздражения Старого льва, как и она, без чувства вины, которое испытывает Джейме, учитывая, что Тайвин Ланнистер, в конце концов, его отец и лорд. Оберин Мартелл не испытывает таких угрызений совести, и улыбка, которая расплывается на его лице, когда Висенья кратко пересказывает ему принесенное вороном письмо, полна злого восторга, какого она никогда не видела раньше. Конечно, Джейме должен вернуться в этот момент и увидеть, что она украла письмо из его запертого стола, а также похитила своего дядю со встречи с другим дядей и самим Джейме. И все ради того, чтобы показать Оберину послание, которое Джейме было приказано держать в тайне от "ненадежных" глаз. Она не попадает в слишком большие неприятности, отчасти благодаря Оберину, но отчасти и из-за того, что Джейме был подавленным отцом-одиночкой в свои двадцать с небольшим лет и болезненно осознавал, что ребенок, которого он пытается воспитывать, является законной королевой целого континента. Это самое легкое и детское чувство, которое она испытала со времен турнира в Харренхолле, и она смакует его так долго, как только может, держась за воспоминания о том, как она была полна радости и восторга в тот момент. За это короткое время она почувствовала себя по-настоящему счастливой, чего не было с тех пор, как умер ее отец. Она решает считать это хорошим предзнаменованием и знаком того, что Аллирия принесет им только счастье в будущем.

***

В течение следующих нескольких дней, ожидая прибытия своей возможной мачехи, Роанна собирает все знания Висеньи о своей дальней родственнице. Это удручающе мало, несмотря на то, что они связаны дважды. Когда-то через прапрабабушку Висеньи, которой была Дианна Дейн, предка Аллирии и Висеньи... Она не могла точно определить их родство, но, кажется, они были пятироюродными сестрами. И дважды, может быть, трижды через принцессу Серизу Дейн и ее невестку, леди Дейнерис Мартелл. Сериза была сестрой лорда Эдрика Дейна, который женился на принцессе Дейнерис Мартелл. Корен, их сын, был отцом четверых детей — Вориана, Артура, Ашары и Аллирии. Сериза Дейн также была женой принца Оливара Мартелла и подарила ему четверых детей — Левина, Дерию, Моргану и их первенца — Лорезу. Лореза была матерью Дорана, Элии и Оберина, а также бабушкой Висеньи через Элию. Это делало Аллирию и Висенью троюродными сестрами. Роанне довольно неловко осознавать, что она мало что знает об Аллирии Дейн, кроме степени их родства. Она не знает Аллирию так, как знала Ашару и Артура, она вообще почти ничего о ней не знает. Единственные воспоминания, которые у нее остались о ней — это их пребывание в Водных Садах и остановка в Звездопаде по возвращению в Королевские земли. Артур был одним из ее любимых королевских гвардейцев, пока не погиб, защищая шлюху ее отца, и это открытие заставило ее считать его почти таким же предателем, как и ее отец, сбежавший с волчицей, о которой шла речь. Артур любил их, по крайней мере, она так думала, и даже пока она лелеет свою обиду на человека, который отдал свою жизнь за девушку, ставшую причиной смерти Элии Мартелл и ее детей, она все еще оплакивает его смерть. Ее чувства к Ашаре гораздо менее сложны. Ашара была добра и любила ее, как тетя или вторая мать, и известие о ее смерти было почти таким же разрушительным, как известие о смерти ее бабушки. Ашара и Артур с нежностью рассказывали о своей младшей сестре, но они видели ее глазами старших брата и сестры. Поэтому они описывали ей образ озорной маленькой девочки, которая прыгала со скал в Быстроводную и пыталась украсть Рассвет у своего брата. Почему-то Роанна сомневается, что дворянка, что вот-вот прибудет в Солнечное Копье, будет такой же, как та девочка, и ей очень неприятно, что она не может предсказать, какой будет леди Аллирия Дейн. Эта женщина дважды приходится ей родственницей и, ради всего святого, должна стать ее мачехой! И она почти ничего о ней не знает. В конце концов она отправляется к своим дядям, которые знают четвертого ребенка Корена Дейна гораздо лучше, чем она сама. Они не могут рассказать ей много, не находясь рядом с ней, но картина, которую ей удается собрать, обнадеживает. Добрая девушка. Сильная и к тому же гордая, неистово гордая, как Нимерия в древности. Это скудная информация, но у нее есть надежда. Доран не предложил бы Аллирию, если бы не был уверен, что она будет хорошим выбором. Это не в его характере, но и не в характере Роанны слепо доверять. Поэтому она ломает голову над обрывками информации, которую может собрать о женщине, которая может стать ее мачехой, и пытается подавить страх в своем животе. В последний раз, когда ее отец начал искать себе невесту, это вызвало войну, которая убила всю ее семью и тысячи других людей. Роанна скрещивает пальцы и изо всех сил надеется, что нечто подобное больше не повторится.

***

В конце концов, леди Аллирии Дейн требуется тринадцать дней, чтобы добраться из Звездопада и в Солнечное Копье, даже при благоприятных условиях. Это ужасные дни. Роанна Ланнистер очень отличается от Висеньи Таргариен, и в Дорне все различия плохи. Она не часть семьи, поэтому стражники не пускают ее в склеп. Она не часть семьи, поэтому стражники не пускают ее в семейное крыло. Она больше не Мартелл. И это ужасно. Тетя Мелларио ненавидит ее, смотрит на нее холодными глазами и с улыбкой, которая не согревает, а Висенья плачет за невинной улыбкой Роанны. Они не сказали Мелларио не потому, что Доран ей не доверяет, а потому, что хочет уберечь свою любимую жену от последствий, если их тайна раскроется. Если она не узнает, то новый король не рискнет враждовать с Норвосом, таково его рассуждение. Это имеет смысл, только это означает, что она ненавидит Роанну, и это первый раз, когда девочка когда-либо видела нескрытую неприязнь своей тети. Мелларио всегда была такой любящей и теплой, и теперь, когда ее встретили с холодной вежливостью, этого достаточно, чтобы затушить угли надежды в ее сердце. Конечно, она никому не говорит об этом, но это утомляет. Теперь она чувствует себя такой одинокой, даже со своими дядями и Джейме. Иногда от этой иронии ей хочется смеяться. Солнечное Копье было домом семьи ее матери на протяжении веков, и только теперь, когда она вернулась сюда, одиночество наконец достигло ее сердца и душит ее. Она нетерпеливо считает дни, пока они не смогут уехать, потому что, как бы сильно она ни ненавидела Ланнистеров, чувство одиночества там, по крайней мере, не заставляет ее почувствовать, что кто-то пытается вырвать ее бьющееся сердце из груди. Ей ужасно хочется покинуть дом матери, она не сможет вынести холодной неприязни там, где когда-то были только теплая любовь и чувство защиты. Когда приходит известие о корабле с флагами Дейнов, она чуть не плачет от облегчения. Скоро, скоро они покинут эту карикатуру на дом ее матери. Никогда еще порт не казался ей таким прекрасным, как тогда, когда в него вошел корабль с высоко и гордо развевающимся на ветру бело-пурпурным знаменем дома Дейнов. Женщина, которая спускается по трапу и приветствует Дорана и Оберина, совсем не похожа на озорную младшую сестру, которую описывали Ашара и Артур. Она высокая, почти такая же высокая, как Джейме, с длинными светло-русыми волосами, спадающими до талии мягкими пушистыми локонами. Ее глаза самого яркого фиолетового оттенка, который Роанна когда-либо видела у не-Таргариенов, но они так печальны, что кажутся почти выцветшими. Неудивительно, ведь она потеряла брата и сестру за одну луну. Эти глаза также заставляют ее содрогнуться от шока и горя, достаточно сильно, чтобы Джейме с тревогой посмотрел на нее сверху вниз. Она игнорирует его и сильно кусает внутреннюю сторону щеки. Прекрасные, печальные глаза Аллирии Дейн так до боли знакомы, они смотрят на ее лицо, так непохожие на те любимые, с которым Роанна их ассоциирует. Не Артур и не Ашара, хотя у них тоже были фиолетовые глаза. Глаза Аллирии отличаются от глаз ее старших брата и сестры. По какой-то причуде генетики они такие же, как и у Рейниры Таргариен. Она пытается отогнать воспоминания о том, как в последний раз видела эти глаза, темные от страха и ужаса, и полные боли. Она обещала беречь сестренку, обещала и нарушила обещание. Роанна с трудом сглатывает и сжимает руку своего рыцаря. Отчаянно озираясь в поисках чего-нибудь, о чем можно было бы подумать, она вспоминает, что Рейнира делила свои глаза с другими Таргариенами. В частности, с их дедушкой. Ей показалось мрачно забавным, что Эйрис, который назвал милую маленькую Рейниру "вонючей дорнийкой", обладал тем, что, должно быть, было глазами его дорнийской прабабушки. Эта мысль застает ее врасплох, и злобного удовлетворения, которое она ей приносит, достаточно, чтобы вызвать настоящую улыбку для печальной женщины с глазами ее сестры, когда Оберин ведет ее туда, где стоят Ланнистеры. — Леди Аллирия, приятно познакомиться. Роанна делает реверанс перед женщиной, стараясь не дёргаться под ее пристальным взглядом. Неужели Аллирия из тех женщин, которые обижают бастардов? Она дорнийка, но это еще ничего не гарантирует — Виктория слишком поздно узнала об опасности придерживаться стереотипов, но Висенья (а теперь и Роанна) хорошо училась на своих ошибках. Аристократка долгое время молча смотрит на девочку. А затем она грустно улыбается. — Я тоже, львенок. Эта улыбка напомнила ей ту, которую Ашара подарила принцессе драконов, прощаясь с ней, месяцы, годы и жизни назад. Тоска по женщине, которая была ей второй матерью, бьет ее, как удар молота, и улыбка, которую она возвращает своей возможной "мачехе", сползает с ее лица. Прежде чем Аллирия успевает сделать что-то большее, чем посмотреть на нее с любопытством, в их разговор вмешивается Джейме. Формально, как ее будущий жених, он должен был быть представлен ей первым, но приоритетом ее дяди всегда была и будет Висенья. Возможно, это необычно, но Оберин Мартелл никогда не был обычным человеком, и поэтому на это достаточно легко не обратить внимание. Во всяком случае, она на это надеется. Роанна прекрасно знает, что Оберин испытывает Аллирию, и она разочарована его недоверием к способности Дорана судить о людях, но это Оберин. Джейме кланяется леди Аллирии и целует ей руку. — Миледи, я рад наконец познакомиться с вами. Ваши кузены не воздали вам должное, говоря о вас.