Курс на тебя

Когда я проснулась, палата была залита мягким утренним светом. Торнтон уже бодро беседовал с врачами, его голос был низким, уверенным. Он жестикулировал одной рукой, другой держал ложку, которую с энтузиазмом погружал в тарелку с овсянкой. На его лице была довольная улыбка, и это выглядело так странно, учитывая обстоятельства. Я потянулась, чувствуя, как каждая мышца ноет от сна на неудобном диване. Но было тепло от осознания, что он выглядит здоровым. — Доброе утро, дочка, — его голос был таким знакомым и тёплым, что я невольно улыбнулась. — Доброе, капитан, — ответила я, садясь. Он жестом указал мне на стул рядом. — Нам нужно поговорить. И не делай вид, что не понимаешь, о чём я, — его тон был шутливым, но в глазах читалась серьёзность. Я вздохнула и обхватила себя руками, готовясь к разбору полётов. — Ты рискнула жизнями пассажиров ради меня, у тебя голова в порядке? — его голос был спокойным, но достаточно строгим, чтобы я почувствовала укол совести. Я скривилась. Это уже второй раз, когда я слышу подобное за последние сутки. — Но, — продолжил он, улыбнувшись, — ты сделала это красиво, дочка. Я видел репортаж. Ты посадила нашу птичку эффектно! — Правда, капитан? — я попыталась улыбнуться, но внутри всё ещё ощущала груз сомнений. — Я просто уже не знаю, что думать. Торнтон поставил тарелку с овсянкой на прикроватный столик, его лицо стало чуть серьёзнее. — Тебя что-то беспокоит? — спросил он, наклонившись ко мне. Я отвела взгляд, нервно перебирая подол своей толстовки. — Просто… я испугалась, — призналась я наконец. — Все системы начали отказывать, приборы барахлили, навигация пропала. И я не могла позволить, чтобы с вами… чтобы с моим капитаном что-то случилось. Торнтон покачал головой, чуть улыбнувшись. — Со мной всё было бы в порядке, дочка, — сказал он мягко. — Врачи сказали, что я переутомился. Небольшой отпуск — и я снова смогу работать. — Это прекрасно, капитан, — искренне ответила я, чувствуя, как напряжение немного спадает. — Вы летите домой сегодня? — Нет, ещё нужно задержаться. Я обещал встретиться с коллегой завтра, — его голос стал чуть теплее. — Но хватит обо мне. Он пристально посмотрел на меня, и я почувствовала, как его взгляд будто проникает внутрь, изучая всё, что я пытаюсь скрыть. — Джастина, — наконец сказал он. — Ты справилась. И не просто справилась, ты сделала то, что не под силу многим. Ты спасла людей. Ты сделала это сама, без посторонней помощи. И я горжусь тобой. Я замерла. Его слова, такие простые и честные, были как бальзам на душу. Всё, что сказал Крис вчера, все его язвительные обвинения, теперь казались далёкими и незначительными. — Вы правда так думаете? — тихо спросила я, боясь, что слёзы подступят к глазам. — Думаю? — он хмыкнул. — Я это знаю. Ты отличный пилот, Лунд. Ты уже доказала это всем. И не позволяй никому — никому, слышишь меня? — говорить тебе обратное. Я кивнула, чувствуя, как тепло разливается внутри. Торнтон всегда умел подобрать нужные слова, но сейчас они были именно тем, что мне требовалось. — Спасибо, капитан, — прошептала я, с трудом сдерживая слёзы. Он слегка наклонился ко мне и добавил: — А теперь иди, отдохни. Я не хочу, чтобы моя лучшая ученица свалилась от усталости. ________________________________________ Терминал был оживлён, как всегда. Мы с командой шли по залу, обсуждая детали предстоящего рейса. Вместо Торнтона, который всё ещё восстанавливался, нас возглавлял капитан Мейер — шумный и неугомонный, с неуместным количеством шуток на любой случай. Он умудрялся даже отчёты о погоде подавать с комическим акцентом, вызывая улыбки у всех, кроме меня. Я изредка подыгрывала ему, кивала или чуть улыбалась, но мои мысли всё равно были где-то далеко. Крис. Его слова, его взгляд, его злость. Всё это я несла с собой, как груз, от которого невозможно избавиться. Я пыталась не думать об этом, но обида и боль всё ещё жгли внутри. Мы пересекали терминал, когда к нам вдруг приблизилась группа. Даже не надо было всматриваться, чтобы понять, кто это. Впереди шёл Штейн — высокий, уверенный, с той самой наглой улыбкой, которая могла как очаровать, так и уничтожить в два счёта. За ним следовала его команда: пилоты и бортпроводники из AirNordic, всем своим видом демонстрируя превосходство. Я уже хотела повернуть голову и просто уйти, но Штейн заметил нас. Он коротко махнул своим пилотам, и те с усмешками двинулись вперёд, бросая реплики, которые сразу же сделали воздух вокруг тяжелее. — Как там ваша шарашкина контора? — загорелый пилот ухмыльнулся, останавливаясь рядом с Мейером. — Ещё держится? Или уже пора обновлять резюме? — Да, — подхватил другой, — слышал, что самолёты буквально разваливаются на ходу. Но ничего, мы всегда найдём местечко для таких, как вы. Мейер шагнул вперёд, готовый ответить, но прежде чем он успел что-либо сказать, голос Штейна перешёл через нашу линию обороны. — Ну, ну, джентльмены, — его голос был гладким, почти ласковым, но в каждом слове скрывался яд. — Не стоит так грубо. Особенно в присутствии… — его глаза остановились на мне. — Ах, это же та самая Джастина Лунд. Он подошёл ближе, его глаза скользнули по моей форме, и на его лице появилась притворная улыбка. — Джастина Лунд. Легенда Scandinavian Airlines, не так ли? О вас только и говорят в этих ваших новостях. Эффектная посадка, настоящий профессионализм. Я молчала, чувствуя, как по спине пробегает холод. Его голос звучал слишком мягко, чтобы быть искренним. — Почему же вы всё ещё здесь? — продолжил он. — Такая талантливая девушка… Вы заслуживаете большего, не находите? Может, пора сменить работодателя? — Спасибо, но мне и здесь хорошо, — коротко ответила я, пытаясь держаться хладнокровно. — О, правда? — он рассмеялся, но смех был холодным, лишённым настоящей радости. — Ты защищаешь их, как будто тебе за это платят миллионы. Или… может, дело вовсе не в деньгах? Его глаза сузились, а усмешка стала ещё шире, почти хищной. — Может, дело в том, что ты слишком уютно устроилась в постели Шистада? — его слова ударили меня, как пощёчина. Мейер резко шагнул вперёд, но Штейн поднял руку, останавливая его движением, словно давая понять, что он сам решает, когда заканчивать. — Нет-нет, дайте я договорю, — произнёс он с притворной невинностью. Его тон стал ещё более заговорщическим, как будто он доверял мне какую-то грязную тайну. — Скажи мне, Лунд, секс с ним настолько хорош, что ты готова забить на карьеру? Ты действительно думаешь, что он продвинет тебя куда-то дальше своей спальни? Эти слова сшибали меня с ног. Казалось, пол подо мной исчез. Мир померк, а его голос звучал, будто издалека, эхом отдаваясь в моей голове. Я чувствовала, как глаза начинают щипать, но я не могла позволить себе расплакаться перед ним. — Ты в порядке? — пробормотал Томми, один из бортпроводников, за моей спиной, но я не могла ответить. Штейн слегка склонил голову, наслаждаясь своей победой. — Давай, Лунд, будь честной с собой. Ты могла бы быть в другом месте, в другой лиге. Но ты выбрала быть игрушкой для Шистада. Гордишься этим? Я не могла ничего сказать. Грудь сдавило, дыхание стало прерывистым, и я отвернулась, чтобы не выдать свои эмоции. Всё внутри меня кричало от унижения и боли, но я не могла найти слов, чтобы парировать. — Штейн, тебе лучше уйти, пока я не забыл, что ты всё ещё в нашем терминале, — голос Мейера был холодным, как лёд. — Расслабься, капитан, — Штейн снова широко улыбнулся, как будто его это забавляло. — Я просто разговариваю. Он поднялся во весь рост, оглядел нас всех и с усмешкой добавил: — Впрочем, не буду мешать. Лунд, запомни: предложение в AirNordic всё ещё в силе. Когда ты наконец осознаешь, что Шистад использует тебя, ты знаешь, где меня найти. Его фигура растворилась в толпе, но я всё ещё стояла, как вкопанная, чувствуя себя растоптанной. Томми и Кевин шагнули ко мне, закрывая от любопытных взглядов пассажиров. — Он просто отвратителен, — тихо сказал Кевин, опуская руку мне на плечо. — Не слушай его. Но его слова уже застряли в моей голове, как ядовитые иглы..