Культ тела

— Я спросил у тебя, не задумывался ли ты, почему тебя не могут найти? — злорадно ухмыльнувшись, спросил сталкер. Он знал, что Данте вечно об этом думает, и хотел бы как можно больнее кольнуть его. Ну, и ещё немного поиздеваться морально.       Что? Сердце выпрыгивало из груди и болезненно ныло, хотелось закрыть глаза и позволить эмоциям взять над собой верх, но сделать это было нельзя. Прикусив внутреннюю сторону щеки, Данте судорожно бегал глазами по самодовольному лицу сталкера. Нужно лишь ответить «Да», и он узнает то, из-за чего не мог спать ночами… — Нет, — глаза предательски заслезились, и мужчина отвернулся к стене. — Нет?! — удивлённо переспросил Габриэль — Нет.       Да! Блять, да! Конечно же, он думал об этом! Какой кретин на надеялся бы на спасение и не разочаровался, когда его не случилось? Да любой на его месте всë время задавался бы вопросом, почему он ещё тут!       Мысли быстро сменяли друг друга, хотелось повернуться назад и попросить все рассказать, но при этом было дико жутко.       Узнать о том, что тебя давно похоронили и больше никто тебя не ждёт — это страшно. А если при этом ты находишься хуй знает где, твой похититель играет с тобой как с куклой, а живёшь ты лишь на одной надежде, что это все прекратится — ещё страшнее.       Данте боялся услышать правду, самую горькую правду… — Хм? Как жаль… А я ведь хотел рассказать тебе всё. — Не надо, — буркнул мужчина чуть дрожащим голосом. — Правда? Очень печально, конечно, что ты теперь не узнаешь, что твой пустой гробик давно гниёт под землей. — наигранно несчастно проговорил сталкер, — Ой, кажется я сказал лишнего… В любом случае, твои проводы были шикарны, жаль, что ты не смог на них побы… — Захлопнись! — он резко вскочил, кинув на Габриэля самый злобный взгляд, на который вообще был способен. На глазах слезы. Он не хотел этого слышать. Не хотел знать об этом…       Понимал, что это неизбежно, но не был морально к этому готов. Это заявление разбило его окончательно, хотя, казалось бы, всë, что можно было в нем сломить, уже давно было сломлено. Но через пару мгновений до Данте дошло, и он медленно опустился обратно, закрывая лицо руками. Тело пробила сильная дрожь, мужчина судорожно всхлипнул, изо всех сил пытаясь сдержать накатившую истерику. — Зря грустишь, любимый. После похорон тебя исключили из базы федерального розыска. — Федерального розыска… — в отчаяние прошептал Данте. Всё… Это конец… Если его не смогли найти раньше, то сейчас надежды больше нет… — Тебе ещё повезло, многих даже спустя десятки лет ищут. Тебя, учитывая, на кого ты работаешь, не должны были убирать оттуда ещё пару лет, но суд решил по-другому… — Что значит «Учитывая, на кого ты работаешь»? Просто хорошая фирма, мы не занимаемся ничем криминальным… — «в отличие от вас» — хотел было добавить мужчина, но вовремя замолчал. — Видимо, я нечаянно выбил из тебя последние мозги. Тебе бы книжек умных почитать, что ли… Ты в последнее время совсем тупым стал. — Как связанны я и моя работа? Да, они потеряли одного программиста, но… — договорить ему не дали. — Смотри. Внезапно исчезает ценный сотрудник. Что делает контора? Правильно, начинает прочесывать тебя, узнают, что ты, — Габриэль сделал небольшую паузу и, устало вздохнув, продолжил: — приличный человек, все налоги выплачиваешь, долгов у тебя нет, но ты вдруг взял и пропал. Чë подумает твой работодатель?       Данте промолчал. — Вот именно. Что тебя грохнули. Твою квартиру полностью обшарили, не нашли ничего и сразу же начали региональный поиск.       Данте лишь слабо кивнул и отвёл взгляд в сторону, нервно пытаясь что-то вспомнить. После нескольких минут тишины Габриэль не выдержал: — Агрх! Долго молчать собираешься?! — сталкер больно ткнул мужчину, привлекая его внимание. Иногда он вёл себя как нетерпеливый ребёнок. Это мысленное сравнение заставило Данте слабо усмехнуться. — Тут нет ничего смешного. По вердикту суда, тебя зарезал и обокрал какой-то тип, пока ты выносил мусор, а трупик твой разлагается в одном из озёр нашей необъятной…       Мужчина поднял на него глаза в надежде увидеть в лице хоть капельку насмешки. Но зря, сталкер был абсолютно серьёзен. — Ладно, я всë понял. Можешь ликовать, — недовольно пробубнил Данте. — Чему мне радоваться, по-твоему? — Зачем ты мне всë рассказал? — голос звучал настолько подавленно, что Габриэля даже кольнула совесть. Хотя стоп — у него же нет совести… Сталкер немного помялся и аккуратно прижался к мужчине, несколько раз успокаивающе погладив того по спине. — Ладно, всë будет нормально, — Габриэль сам не понял, зачем это сказал, но на душе стало чуть легче, пока он не услышал тихие, сдержанные всхлипы. Почувствовав поддержку, Данте разрыдался ещë сильнее. Мужчине было просто необходимо выпустить всë что накопилось. От ощущения легких вздрагиваний и горячих слез на плече сталкеру тоже захотелось заплакать, но он мужественно подавил в себе это желание.       Плач продлился достаточно долго, но Габриэль не спешил отстранять от себя Данте. В конце концов, это именно он довёл его до такого состояния, а разгребать за собой проблемы уже стало привычкой. Поэтому он терпеливо ждал, пока мужчина самостоятельно успокоится. Дант искренне не понимал, что с ним происходит. Слезы не прекращались, а воздуха катастрофически не хватало… *****       Дни сменяли друг друга с дикой скоростью. Вот уже и новогодняя ночь. Ничего из того, что люди считают обязательным на новогоднем столе, у них нет. Лишь одна бутылка водки на двоих и слабое пламя ароматизированной свечки. Опять воду отрубили, суки, — подумал про себя Данте, выходя из душа и присаживаясь рядом с Габриэлем. Объятья и правда лучше спасали от холода — в этом двое были абсолютно согласны. Никакого праздничного настроения не было. Да и в принципе никакого не было. По общей задумке свеча должна была хоть как-то скрасить сегодняшнюю ночь, но она лишь раздражала своим едким и неестественным запахом хвои. Сталкер устало вздохнул и глянул на экран ноутбука, задавая немой вопрос, стоит ли вообще смотреть обращение президента? Мужчина пожал плечами, мол, сам решай. На самом же деле слушать нудные речи он не хотел. Габриэль немного подумал и все же включил трансляцию. Ох… Как же много историй из «прошлого» произошло под эти слава…       Однажды, примерно пару лет назад, встречая новый год с прекрасной дамой, он решился на самый отважный поступок в своей жизни — сделать предложение. Но девушка ответила «нет» и постаралась как можно быстрее уйти. После заблокировала Данте во всех соцсетях и перестала выходить на связь. Бегать за ней мужчина не собирался, в конце концов, он не маленький мальчик… Но, обручальное колечко все еще валялось в недрах шкафа, как напоминание о несправедливости этого мира. Зато после этого инцидента он встретил человека, с которым был бы близок по сей день, если бы не… М-да… Данте даже представить себе не мог, как повернётся его жизнь. И если бы мужчине сообщили тогда, что его похитят, то он бы посоветовал обратиться к врачу тому человеку, который это сказал.       Взгляд переместился на экран. На обоях главного экрана коллаж из его фотографий. Увидев заставку ноутбука впервые, мужчина не поверил своим глазам. Это настолько сильно напугало его, что Данте ещë пару дней старался прятаться от Габриэля, считая его ебанутым на всю голову психом. Но, понимая, что тот и так ебанутый на всю голову псих, имеющий дохрена проблем, понемногу успокоился и перестал обращать на это внимание. Сталкер сделал глоток и передал бутылку мужчине. Он тоже сделал глоток и поставил её на стол.       Слушая куранты, ни один, ни второй желания не загадывали. Габриэль считал это глупым и детским занятием, а Данте было как-то не до этого…       Часы пробили двенадцать, заиграл гимн. Сталкер выключил трансляцию и кухня опять погрузилась в темноту. Он взял руку мужчины и переплëл их пальцы. — С новым годом, любимый. — С новым… — нехотя ответил Данте. Он ненавидел, когда Габриэль так делал. От взгляда на его идеальные длинные пальчики мужчину брала дикая зависть и ненависть.       Он грубо выдернул руку из крепкого захвата и встал, чтобы достать с полки порошок и размешать его с остатками водки. Эту адскую смесь Данте выпил в одиночку, сталкер от такого отказался…       Габриэлю больше не приходилось связывать мужчину. Казалось, тот уже привык и точно знает, что последует за его непослушанием. Но металлический ошейник с него всë равно не сняли. Данте давно перестал обращать внимание на боль в шее. Но когда туда попадало мыло с водой, было всë равно не особо приятно. Иногда мужчина думал, что уже забыл, как выглядит его шея. И боялся представить, что может увидеть, когда ему позволят снять металл.       Кайф наступил почти мгновенно, тело полностью расслабилось, а разум очистился от навязчивых мыслей. Сталкер раздраженно что-то ему говорил, но Данте сейчас не было до этого никакого дела. Габриэль тяжело вздохнул и положил руку на плечо мужчины. — Тебе бы завязывать с этим…       Данте устало взглянул на него и слегка кивнул, как бы соглашаясь. ***** — Пора вставать, любимый!       Весна, прекрасное время года. Птички поют, травка зеленеет, а на улице наконец-то плюсовая температура.       Габриэль зашëл в комнату Данте. Тот ещё тихонько посапывал. Мужчина не спал всю ночь, предаваясь плотским утехам со сталкером, и теперь Габриэль как хороший партнёр просто обязан был побаловать свою любимую игрушку. Он немного наклонился и нежно поцеловал Данте в лоб, проводя ладонью по выпирающим ребрам и медленно перемещаясь к впалому животику.       Почувствовав прикосновения, мужчина открыл глаза. Растрëпанные волосы, затуманенный взгляд и сладкий поцелуй на губах смотрелись достаточно миленько. Конечно, если не знать, что творилось ночью…       Новые синяки и порезы кричали о крайне болезненном и грубом интиме. Чтобы встать, потребовались просто нечеловеческие усилия.       На столе стоял завтрак, если можно было им назвать кружку чая и пару бутербродов.       Присаживаться Данте не стал, ссылаясь на жутко болящую поясницу. Сталкер всë понимал, поэтому не настаивал. Хорошее настроение Габриэля объяснялось очень просто — отлично проведённая ночь и пара сильнодействующих таблеток.       Весеннее обострение давало о себе знать, но симптомы и повышенная агрессия были загружены препаратами, проговаривая названия которых можно было нечаянно призвать нечто из потустороннего мира. Мужчина знал латынь, учил этот язык в институте. Но не имел ни малейшего понятия, как правильно произносить на нëм такие названия.       Данте только что принял душ и, обмотавшись полотенцем, посмотрел на себя в небольшое зеркало. Несколько ярких укусов, расцарапанные лопатки и красные полосы, украшающие многострадальную шею.       Он проводит пальцами по металлу, представляя под ними свою кожу. Мужчина неоднократно просил сталкера снять его, несколько раз за это отсасывал, но в ответ получал лишь противную усмешку и якобы «обнадеживающие» фразы по типу «в следующий раз старайся лучше — и, возможно, я подумаю». Когда понял, что ничего этим не добьëтся, прекратил жалкие попытки. *****       Стандартная процедура смешивания порошка с водой на этот раз пошла не по плану. На удивление, необходимой сейчас химии на месте не оказалось.       Данте пошарил на соседних полках, но всë равно ничего не нашёл. Немного растерявшись, он пошёл к Габриэлю       Тот копался в кладовке. Оказывается, она была спрятана в старом шкафу.       Если честно, мужчина искренне недоумевал, почему его держат в облупленной трешке. Нет, не то что бы эта квартирка его не устраивала… Но после кучи фильмов, где жертву держат в шикарном особняке, Данте чувствовал себя немного… эм… обделëнно?       Конечно, сидеть привязанным к батарее на ковре гораздо приятней, чем быть запертым в жутком и сыром подвале, пропитанным чужой кровью и кишащем крысами. За это он в какой-то степени был даже благодарен Габриэлю. Мужчина точно не знал, но был уверен, что не у всех похищенных людей были хотя бы такие условия содержания. Тут Данте мог и попросить чуть ослабить цепь, чтобы так сильно не давила. Сталкер нехотя, но всë же соглашался. Но, если сравнить его заключение с любым малобюджетным фильмом, то жил он гораздо скучнее… — Эм, а где Гале… Грепри… — мужчина запнулся и понял, что забыл название. — Блять! Где порошок? — Стиральный, что ли? Я сам потом постираю, — не отрывая восторженного взгляда от старой советской энциклопедии, проговорил Габриэль. — Не стиральный, — буркнул Данте. — Не хамить, любимый. — Сталкер наконец-то удосужился взглянуть на него, — Что тебе нужно? — Где та дрянь, на которую ты меня подсадил? — Ты про Галоперидол, что ль? Так его больше нет. — А где он? — Господи… — он тяжело вздохнул, — где не надо — прям такой умный, а где надо — жёстко тупишь. Нет, говорю, его больше. Всё. Кончился. Андерстенд?       Мужчина хотел что-то ответить, но лишь поджал губы и удалился в соседнюю комнату.       Сначала он разозлился. Но после решил немного подумать, выстраивая наиболее правильную, по его мнению, логическую цепочку:       Меня подсадили — я привык и оставался рядом — я остаюсь рядом даже после предложения покончить со всем этим.       Но! Зачем тогда он забрал у меня порошок?       Может, хочет, чтобы я избавился от «зависимости»       Тогда зачем он мне её изначально прививал?       Глупо. Не понимаю, чего он добивается. Но хочет, чтобы я его умолял?! Хочет, чтобы я унижался?! Да… Так и есть, чëрт возьми! Конечно, что же ещё мог придумать этот ебанутый! Сука! — он ударил кулаком стену, но, почувствовав сильнейшую боль, пожалел о своём решении. — Нет. Я не его игрушка!       Но долго грустить и думать о тщетности бытия он не собирался, поэтому встал и направился на кухню в надежде успокоить чайком разыгравшиеся нервы.