Late night lesson

      Мо Жань представлял множество разных ситуаций, в которых мог бы застать Чу Ваньнина.       Подавляющее большинство из них — просто фантазии, спрятанные в голове для использования в особенно одинокие ночи, число которых значительно увеличилось за последний год (его мозг решил, что влюбиться в потрясающего директора Чу гораздо лучше, чем просто регулярно сталкиваться с ним).       Некоторые из этих фантазий довольно предсказуемы. Мо Жань часто ожидает увидеть Чу Ваньнина: пристально смотрящим на группу новых сотрудников, которые, к несчастью, вынуждены приветствовать его; заставляющим одним своим появлением подчинённых съёжиться и бояться за свою жизнь; ссорящимся с директором Се по телефону, видеозвонку, лично или в какой-то странной комбинации всех трёх видов связи одновременно. Иногда он ожидает застать Чу Ваньнина ремонтирующим сломанный стул для своей беременной секретарши, или тайно скупающим всё клубничное желе в торговом автомате на пятом этаже, или не очень тайно смотрящим видео с забавными животными с выражением глубокой сосредоточенности на лице.       Чего Мо Жань не ожидает увидеть, так это танцующего Чу Ваньнина.       Идёт поздний вечер, когда Мо Жань подходит к его кабинету. Секретарша ушла, свет выключен, поэтому парень предполагает, что, возможно, и директор Чу ушёл домой рано (по его собственным меркам). Или он, возможно, уснул за своим столом. Последнее иногда случается, и каждый раз, когда Мо Жань находит его так и будит, Чу Ваньнин сильно краснеет.       Мо Жань не утруждает себя стуком. Быть может, он надеется застать Чу Ваньнина врасплох, чтобы хотя бы мельком увидеть красоту этого человека, прежде чем тот начнёт зачитывать длинный список новых заданий. Но в основном Мо Жань надеется просто бросить бумаги на стол, а потом отправиться в бар к друзьям, где он утопит мысли о соотношении талии и бёдер одного стройного и элегантного мужчины в алкоголе.       Однако когда парень открывает дверь, то чуть не роняет свои бумаги от удивления.       Чу Ваньнин сначала не замечает его — кажется, он сильно сосредоточен. Огни города за окном освещают помещение от пола до потолка, бросая неземной свет на мужчину, который движется по комнате с закрытыми глазами.       Чу Ваньнин...       — Мо Жань?!       …танцует. Это настолько странное зрелище, что Мо Жань даже не сразу слышит медленную музыку, доносящуюся из телефона директора.       — …       Он таращится на застывшую фигуру Чу Ваньнина. Всего несколько мгновений назад тот раскачивался в такт музыке, вытянув руки перед собой, словно держась за невидимую фигуру. Мо Жань представлял множество ситуаций нахождения Чу Ваньнина, но эта определённо не одна из них.       — Мо Жань!       Мо Жань отмирает и плетётся вперёд, держа перед собой папку с документами словно щит. Даже при слабом освещении Чу Ваньнин выглядит разъярённым и смущённым из-за того, что его застукали. Это довольно мило, и Мо Жань старается отогнать эту мысль, прежде чем она приведёт к проблемам.       — Я… Э-э-э… — Мо Жань изо всех сил пытается составить связное предложение. Обычно директора Чу можно увидеть в безупречно выглаженном костюме, застёгнутым на все пуговицы. Сейчас же он снял пиджак, оставив только белую рубашку, прозрачную на фоне окна. Ткань обрисовывает его узкую талию, и мысли Мо Жаня мгновенно сбиваются с пути. — Принёс результаты расследования в Юйлян.       Чу Ваньнин смотрит на него, и Мо Жань беспомощно взмахивает папкой. Он медленно подходит и роняет её на стол рядом с телефоном, на котором транслируется видео «РОМАНТИЧЕСКИЕ ПЕСНИ: ДЛИТЕЛЬНОСТЬ 1 ЧАС».       Мо Жань должен уйти и сделать вид, что ничего не видел. Он должен поджать хвост и убежать, если знает, что для него хорошо.       К сожалению, он не знает, поэтому тычет пальцем в телефон Чу Ваньнина.       — Вы… Эм-м-м, учитесь танцевать? — спрашивает Мо Жань, и директор мгновенно напрягается ещё сильнее. — Эй, я не говорю, что это плохо! Это мило! Учитесь для торжественного мероприятия компании?       Всего лишь случайное предположение, но Чу Ваньнин захлопывает рот с отчётливым щелчком, и парень удивлённо прищуривается. Несмотря на волнение, которое обычно чувствуется рядом с директором Чу (и которое никогда не мешало ему приставать или подшучивать), он не отступает и сейчас.       — Вы никогда не ходите на них, — замечает Мо Жань, потому что это правда. Чу Ваньнин всегда освобождается от участия в ежегодном торжестве компании «Sisheng Peak», которое на самом деле является всего лишь ещё одним грандиозным павлиньим собранием высшего руководства. Мо Жань по долгу службы ходит туда каждый год, даже если это только ради бесплатных напитков и еды.       На самом деле, он не ожидал, что Чу Ваньнин вообще захочет пойти, не говоря уже о том, чтобы учиться танцевать ради этого.       — Вы хотите произвести на кого-то впечатление? — небрежно спрашивает Мо Жань, но, к своему удивлению, не получает немедленного отказа. Вместо этого он заставляет Чу Ваньнина споткнуться, пока тот стоит, на что Мо Жань издаёт короткий смешок. К счастью, в пределах досягаемости руки директора нет подходящего снаряда для метания.       — Есть кто-то, на кого Вы хотите произвести впечатление, — продолжает Мо Жань, и Чу Ваньнин бросает на него злобный взгляд. Что-то другое шевелится внутри парня — что-то менее игривое.       Сказать, что директору Чу трудно угодить, это ничего не сказать. Мо Жань считает, что даже если бы небеса разверзлись и Само Совершенство спустилось вниз и заняло своё место перед Чу Ваньнином, тот бы просто окинул его скучающим взглядом и назвал сносным.       Кто привлёк внимание Чу Ваньнина настолько, что он захотел произвести впечатление? Особенно до такой степени, чтобы присутствовать на корпоративном мероприятии?       — Абсолютно нет, — Чу Ваньнин явно лжёт, и Мо Жань успевает схватить свою ревность за воротник и оттянуть назад, прежде чем он сделает что-нибудь глупое.       Ну.       Не совсем.       Он представляет Чу Ваньнина, танцующего с кем-то, и нечто горячее вспыхивает в нём. Быть собственником — плохая идея, особенно по отношению к тому, кто тебе даже не принадлежит, но Мо Жань ничего не может с собой поделать.       — Позвольте мне научить Вас, — выпаливает Мо Жань, и директор Чу пристально смотрит на него. — Танцевать. Позвольте мне научить Вас танцевать.       — Ты хочешь научить меня танцевать? — с сомнением переспрашивает Чу Ваньнин, и Мо Жань кивает.       Слова резкие, но не незаслуженные. Теоретически, Мо Жань умеет танцевать. Он выучил вальс за три недели, пытаясь произвести впечатление на какую-то девочку в средней школе, которая отвергла его прежде, чем он успел пригласить её на свидание. Конечно, с тех пор прошло более десяти лет, но он побывал на нескольких свадьбах и официальных мероприятиях и имеет смутное представление о том, как танцевать.       Вероятно, недостаточное, чтобы на самом деле учить кого-то.       Однако его мозг часто отключается рядом с Чу Ваньнином. Прямо сейчас он думает о том, как талия этого мужчины поместится в руки, как он будет чувствовать себя в его личном пространстве, как лёгкий и цветочный запах будет ещё более опьяняющим вблизи. Мо Жань пытается остановить свои мысли, потому что Чу Ваньнин ни за что не скажет…       — Я согласен, — приходит ответ, такой тихий, что Мо Жань почти не замечает его. Он моргает.       — Согласен? — попугаем повторяет Мо Жань, и Чу Ваньнин смотрит на него с… Ну, это не пренебрежение. В любом случае, директору Чу нет причин смотреть на него с пренебрежением. — Вы согласны, чтобы я научил Вас танцевать?       — Мне послышалось твоё предложение? — Чу Ваньнин тут же огрызается, и парень видит, как тот начинает возвращаться в свою раковину.       — Нет… нет, — Мо Жань почёсывает затылок. — Окей, да. Давайте сделаем это.       Три минуты спустя — пальто Мо Жаня беспорядочно сложено на офисном стуле, а телефон Чу Ваньнина лежит на большом столе и проигрывает то же самое видео с медленной музыкой.       Горло Мо Жаня пересыхает, и он изо всех сил пытается понять, как сказать своему директору, что им нужно вытерпеть физический контакт. К счастью, Чу Ваньнин берёт на себя инициативу и делает шаг вперёд. Он невероятно напряжён, когда вытягивает одну руку и кладёт её на рёбра Мо Жаня. Мо Жань откашливается и поднимает брови, пытаясь сделать вид, что действительно знает, что делает.       — Ваша рука должна быть на моём плече или на моей талии, — говорит он, и Чу Ваньнин выглядит так, будто скорее ткнёт ей ему в лицо. Неохотно он всё же кладёт руку парню на плечо. Мо Жань опускает свою на талию Чу Ваньнина, и когда его вторая ладонь касается свободной руки мужчины, хватка того становится сокрушительной.       — Мне всё ещё нужна рука для работы, — многозначительно говорит Мо Жань, и в ответ ладонь директора Чу сжимается даже сильнее. Вздохнув, парень пытается поймать ритм играющей песни. Она медленная и бессмысленная, вероятно, похожа на те, что будут играть на торжестве.       Мо Жань начинает вести, и Чу Ваньнин двигается так, как будто ему очень не хочется этого делать. Он неповоротливый и, кажется, сопротивляется каждый раз, когда Мо Жань двигает их с места.       — Раз-два-три… раз-два-три… — Мо Жань считает в такт, пытаясь вспомнить, как он танцевал в школе. Это не должно быть слишком сложно, верно? — Просто делайте шаг вперёд каждый раз, когда я делаю шаг назад, и наоборот.       Чу Ваньнин, которого Мо Жань как-то видел попадающим ручкой в стакан в трёх метрах от него и одновременно ругающимся с президентом компании, кажется, потерял чувство времени и координации. Он спотыкается и отбрасывает руки парня назад, как только тот его ловит. Затем он случайно наступает Мо Жаню на ногу, движется в противоположном направлении и в итоге спотыкается уже о собственные ноги.       — Перестань смеяться, — ворчит Чу Ваньнин, и Мо Жань сжимает губы, пытаясь удержаться от смеха.       Кроме того, директор Чу, похоже, имеет привычку держать здоровую дистанцию. Между ними такое большое расстояние, что их руки вытянуты почти прямо. Мо Жань пытается притянуть его поближе, но тело Чу Ваньнина кажется сделанным из металла.       — Зачем Вы оставляете всё это пространство? Сюда влезет третий человек, если решит присоединиться, — дразнит Мо Жань, и Чу Ваньнин тянется вперёд, чтобы наступить ему на ногу намеренно. Мо Жань дёргается и восклицает. — Ай! Я пошутил!       — Порядочность — это не шутки, — фыркает мужчина, и Мо Жань смотрит на него слезящимися глазами.       — Не шутки, — выдавливает он, прихрамывая. Что-то похожее на чувство вины мелькает на лице Чу Ваньнина, но это, должно быть, просто плод воображения Мо Жаня. — Хорошо, решать Вам, директор Чу.       Сделав храброе лицо, Мо Жань очень аккуратно кладёт руку на талию Чу Ваньнина. Он поднимает другую руку немного резче, чем собирался, но его нога всё ещё пульсирует после нападения.       Чу Ваньнин продолжает двигаться скованно до такой степени, что это выглядит почти комично. Мо Жань хочет остановиться и спросить, не из-за его ли присутствия тот чувствует себя некомфортно, но, когда он делает паузу, выражение лица директора меняется со смущённого на нетерпеливое.       Мо Жань тут же продолжает танец, и когда песня перетекает в следующую, кружит их по комнате. Это одна из тех ситуаций, когда он не знает, смеяться ему или плакать. Не так он себе представлял первое объятие с Чу Ваньнином.       Но мужчина в его руках выглядит так красиво, что он не возражает. Тусклый свет, льющийся из окна, выделяет линию подбородка директора и наполняет светом его тёмные глаза. Волосы Чу Ваньнина кажутся чернильно-чёрными на фоне бледной кожи, и даже с подчёркнуто сосредоточенным взглядом он выглядит, как божество.       — Я делаю что-то неправильно? — спрашивает директор Чу, и Мо Жань качает головой. Он даже не заметил, как остановился посмотреть, и смущён тем, что его поймали.       — Вы всё делаете правильно, — слабо говорит парень и, прежде чем Чу Ваньнин успевает как-то прокомментировать, вовлекает его в ещё один танец, ненадолго подняв их руки вверх.       Именно тогда он замечает, что не единственный, кто взволнован. Ладони Чу Ваньнина тоже влажные, и когда он обхватывает пальцами ладонь Мо Жаня, в них чувствуется легчайшая дрожь. Несмотря на то что в комнате мало света, Мо Жань также видит слабую тень напряжённости на лице директора.       Чу Ваньнин тоже нервничает.       — Расслабьтесь, — пытается успокоить его Мо Жань, но Чу Ваньнин выглядит ещё более напряжённым. — Я здесь только для того, чтобы помочь, директор Чу. Просто на тот случай, если Вам удастся потанцевать с тем, кто нравится.       — Я же говорил тебе, что такого человека нет, — слишком быстро отвечает Чу Ваньнин и отворачивается. Мо Жань маскирует собственное сложное выражение лица, вместо этого одаривая директора дразнящей улыбкой.       — Хорошо, — говорит парень ровным голосом, противоречащим волнению, которое нарастает с его собственным осознанием. — Но на всякий случай.       Чу Ваньнин не спорит. Вместо этого он, кажется, переживает какой-то внутренний конфликт, отражающийся на его лице, прежде чем, наконец, вздохнуть и ослабить хватку на руке Мо Жаня.       — Делай, что хочешь, — тихо говорит Чу Ваньнин, и парню приходится прикусить нижнюю губу, чтобы не испортить момент.       Вместо этого они продолжают танцевать под музыку, льющуюся из телефона Чу Ваньнина. Собственный мобильный Мо Жаня жужжит в заднем кармане, но его друзья определённо могут подождать. Однако желание притянуть директора поближе усиливается, особенно когда они начинают кружить по всему кабинету.       И похоже, он не одинок в этом чувстве.       Чу Ваньнин начинает сближаться по мере их движения. Мо Жань замечает это мгновенно, прекрасно осознавая расстояние, которое они сохраняют между собой. Какая бы мысленная стена ни была у директора Чу, она, возможно, в конце концов, рушится, потому что, когда Мо Жань осмеливается сделать шаг к Чу Ваньнину, тот не делает ничего, чтобы показать отвращение к уменьшающейся дистанции. Неуверенно, Мо Жань отпускает руку Чу Ваньнина, и тот сразу же кладёт свою ему на плечо. Затем парень проводит освободившейся рукой по гибкой талии мужчины и не встречает сопротивление.       На самом деле, Чу Ваньнин даже расслабляется. Забавно, как удивительно легко ему удаётся впасть в такое убаюканное состояние, но Мо Жань совсем не жалуется. Мо Жань наблюдает с благоговейным трепетом, и музыка для него сливается с фоном.       Медленно, парень снова берёт руку Чу Ваньнина и кружит его. На какое-то время они замирают так, держась за руки, ладонь в ладони. Силуэт директора вырисовывается на фоне больших окон кабинета, а за его спиной сияет город. Всё, на чём Мо Жань может сосредоточиться, это Чу Ваньнин.       Мо Жань отталкивает его от себя, и Чу Ваньнин вскрикивает от того, насколько неожиданно это происходит. Но Мо Жань не позволяет держаться на расстоянии — вместо этого он притягивает мужчину прямо к себе, пока тот не кладёт руки на грудь Мо Жаня, просто чтобы оставить между ними хотя бы немного места.       — Что… — начинает Чу Ваньнин с негодованием, и Мо Жань изо всех сил старается выглядеть умильно.       — Я просто хочу убедиться, что директор Чу знает все правильные способы танцевать, — говорит он, пытаясь сохранить невинность в голосе. — Если Вы планируете танцевать только с бабушками, то всё хорошо. Но если Вы хотите произвести на кого-то впечатление, то должны держать их вот так.       Чу Ваньнин какое-то время просто смотрит на него, и Мо Жань кладёт одну руку ему на бедро.       Вот оно, думает парень. Сейчас Чу Ваньнин остановится, даст ему по ушам и скажет, чтобы он убирался. Сейчас он скажет Мо Жаню, что тот зашёл слишком далеко. Сейчас…       Медленно, хотя и с напряжённым лицом, Чу Ваньнин обвивает руками шею парня. Мо Жань не говорит ему, что нужно просто положить их на его плечи, потому что так гораздо более интимно, а Мо Жань всего лишь человек.       Несмотря на свою репутацию ледышки, Чу Ваньнин — это пламя для Мо Жаня. Директор не отталкивает его, что он воспринимает как хороший знак. Они снова кружат по комнате, и Мо Жань старается не слишком задумываться о том, как легко держать в руках талию Чу Ваньнина. Конечно, он воображал это и раньше, но теперь, когда всё происходит на самом деле, он боится, что его мечты померкнут в сравнении.       Лёгкая музыка окружает их, пока они вдвоём движутся по комнате в медленном ритме, ведомые Мо Жанем. Чу Ваньнин следует за ним в почти гипнотическом состоянии, его глаза полуприкрыты, взгляд опущен куда-то между шеей парня и его грудью. Это невероятно интимный образ, сопровождаемый всё более интимным танцем, и Мо Жань жаждет увидеть больше.       Он задаётся вопросом, о чём думает Чу Ваньнин, кончики ушей которого всё ещё красные, так что он, вероятно, всё ещё увядает от смущения. Но есть что-то более уязвимое в том, как мужчина выглядит сейчас, когда он больше похож не на властного директора, а на неземное божество, которым и является.       Осторожно Мо Жань притягивает Чу Ваньнина поближе, просто чтобы посмотреть сможет ли. Он ожидает, что тот застынет, как доска, или воспользуется возможностью боднуть Мо Жаня головой.       Вместо этого Чу Ваньнин охотно растворяется в объятиях парня. Мо Жань физически это чувствует и у него начинает кружиться голова. Прежде чем он успевает одуматься, имя директора срывается с его губ.       — Ваньнин~, — зовёт Мо Жань, и тот поднимает на него взгляд. Чу Ваньнин осознаёт их позицию и нежное обращение Мо Жаня, а затем, к сожалению, напрягается.       — Да? — Чу Ваньнин говорит натянуто, но, что примечательно, не отстраняется от него. Мо Жань какое-то время просто смотрит на это лицо, изучая изящные черты, пока взвешивает все варианты и шансы.       С одной стороны, он мог неправильно понять всю эту ситуацию, и Чу Ваньнин мог просто хотеть помощи с танцами. Директор Чу не из тех, кто сближается с кем-либо, поэтому, возможно, он так взволнован из-за того, что кто-то вступил с ним в физический контакт.       С другой стороны, Мо Жань помнит испепеляющий взгляд, брошенный когда-то Чу Ваньнином на стажёра, который, восторженно о чём-то рассказывая, коснулся его локтя. Кроме того, пылкая влюблённость переполняет Мо Жаня, и он едва сдерживается теперь, когда знает, каково это — держать Чу Ваньнина в объятиях.       — Допустим, что в конце концов ты будешь танцевать с кем-то, кто тебе нравится, — начинает размышлять Мо Жань, и Чу Ваньнин снова хмурится. — И допустим, ты тоже нравишься этому человеку. Тогда…       Он замолкает и прикусывает щёку изнутри. Всё может произойти двумя способами: либо всё получится очень хорошо, и Мо Жаня нужно будет привязать к земле, чтобы он не улетел на облаке эгоизма и удовлетворения, либо всё получится очень плохо, и в лучшем случае ему придётся уволиться, чтобы избежать метафорического кнута Чу Ваньнина.       — Тогда что? — ворчит мужчина, и тон его голоса явно намекает, что Мо Жань должен остановиться, пока ещё может.       Но Мо Жань смотрит на маленькую морщинку между бровей, мрачные глаза и мягкую нижнюю губу, покрасневшую от того, как сильно Чу Ваньнин прикусил её, и сдаётся.       — Тебе же нужно попрактиковаться в поцелуях? — Мо Жань шевелит бровью, каждым движением подтверждая своё желание умереть. — На всякий случай.       Глаза Чу Ваньнина широко распахиваются, и его лицо почти мгновенно становится яростно-красным, настолько, что это видно даже в тусклом свете городских огней. Мо Жань был бы очарован этим с научной точки зрения, если бы не начал смутно опасаться за свою жизнь. Он уже собирается отпустить Чу Ваньнина, когда тот зажмуривает глаза. Его рот приоткрывается и мозг Мо Жаня собирает чемоданы и уходит навсегда при виде грозного директора Чу, ожидающего поцелуя.       — Ну? — голос мужчины тихий и напряжённый, и это побуждает Мо Жаня действовать.       Он наклоняется и на короткий миг задаётся вопросом, не заснул ли он за своим столом. Если это действительно так, было бы упущением не воспользоваться этим сном, поэтому он прижимается губами к губам Чу Ваньнина. Это похоже на поцелуй с кирпичом, если честно, так что Мо Жань отстраняется ровно настолько, чтобы посмотреть на Чу Ваньнина.       — Не будь таким напряжённым, — говорит он директору, скользя рукой чуть ниже по пояснице. Не удержавшись, он нежно похлопывает по этому месту, отчего Чу Ваньнин удивлённо ахает.       Мо Жань использует этот момент, чтобы снова поцеловать его, и на этот раз Чу Ваньнин гораздо более податлив. Он слишком легко отказывается от контроля над поцелуем, позволяя Мо Жаню направлять их. Парень приподнимает его подбородок второй рукой и подавляет голос в своей голове, говорящий быть осторожным.       — Что ещё? — выдыхает Чу Ваньнин между поцелуями, как будто на самом деле берёт у него урок. Мо Жань более чем счастлив подчиниться, проводя большим пальцем по его нижней губе.       — Больше ничего, — выдыхает Мо Жань и наклоняется, чтобы слегка поддразнить, мягко скользя по губам Чу Ваньнина языком. — Просто впусти меня.       Чу Ваньнин с готовностью позволяет углубить поцелуй, отчего внутри Мо Жаня разливается тепло. И здесь Чу Ваньнин позволяет ему взять на себя контроль, позволяет ему диктовать движения их языков и то, как они пробуют друг друга. Чу Ваньнин божественный на вкус, он божественно ощущается рядом.       Мо Жань полностью обнимает рукой тонкую талию и притягивает его к себе, крепко сжимая. Чу Ваньнин издаёт тихий звук и нежно касается ладонью лица парня.       Когда Мо Жань отстраняется, жар, исходящий от них обоих, может соперничать с жаром солнца. Его глаза хищно блестят в тёмной комнате, и Чу Ваньнин выглядит совершенно ошеломлённым. Мо Жань может его понять: он только что поцеловал самого Чу Ваньнина и не только остался целым и невредимым, но и получил ответный поцелуй.       — Это было хорошо? — шепчет мужчина, и Мо Жань моргает. Словам требуется время, чтобы пройти сквозь замерший мозг; прямо сейчас бОльшая часть его усилий тратится на то, чтобы не подхватить Чу Ваньнина и не бросить на стол, чтобы лапать его как животное.       — Неплохо, — наконец слабо произносит парень, и выражение лица Чу Ваньнина тут же становится каменным. — Эй, не смотри так грустно, Ваньнин. Разве я не говорил тебе, что я хороший учитель?       Чу Ваньнин сужает глаза, и это делает Мо Жаня ещё ненасытнее.       — Говорил, — уступает директор, и Мо Жань ухмыляется. Он осторожно проводит большим пальцем по влажным от слюны губам Чу Ваньнина.       — Поэтому позволь мне как следует научить тебя, — отвечает парень. — Чтобы, когда я возьму тебя на торжество, мы смогли покрасоваться.       Чу Ваньнин смотрит на него широко раскрытыми глазами. Мо Жань с надеждой наблюдает, как он тяжело сглатывает. Это самое мягкое и открытое выражение лица, с которым парень когда-либо видел Чу Ваньнина, и он хочет запомнить каждую деталь.       — Хорошо, — наконец говорит Чу Ваньнин, и Мо Жань изо всех сил старается не выглядеть слишком воодушевлённым. — Но мы покажем только танцевальную часть, Мо Жань.       Мо Жань смеётся, но суровое выражение лица Чу Ваньнина показывает, что всё совершенно серьёзно.       — Конечно, — успокаивает его Мо Жань, притягивая ещё ближе. — Но мы всё равно должны попрактиковать и другое~. На всякий случай.