Saudade

“Вячеслав, как вы прокомментируете последние новости? Удаление вашего трека "Жертва" связано с ними?” Заблокировать номер и все, никаких журналистов и никаких желтушных статей с его участием, но кто заблокирует собственные чувства? Вот 17й год, тот самый баттл, где куча людей в зале и по ту сторону экрана смотрит на то, как тебя трогает светило русского репа, а ты просто пытаешься доказать ему, что чего-то стоишь. Это нормально так смотреть на своего оппонента? Точно Соня из выпускного класса, все вздыхающая по своему любимому, а он вроде и обращает на нее внимание, но не больше, чем на остальных. Что за мысли, Слава, тебе же не четырнадцать. Жизнь до и после, все говорили о вас, о твоей победе, но даже спустя столько лет ты чувствуешь себя проигравшим, особенно сейчас. Он пошел дальше, словно не было ничего, а твое имя уже и забыл. А ты продолжал отчаянно цепляться за общее прошлое, которое только тебе и нужно было. Ты разрушил империю, забрал корону, но какой во всем этом смысл, если король сам отдал ее тебе? Боги, да к чему сейчас все эти разговоры. То время прошло, бесконечные диссы, сообщения в директ и попытки задеть остались без внимания, теперь уже точно навсегда. Слава отказывается от интервью, а на вопросы Андрея говорит что-то невпопад, злится и просит оставить одного. “Нет, в дурку не вернусь, зачем? Мне надо? Смешно, это усталость, понимаешь, нет? Ты путаешь, тогда нужно было, а сейчас так, фикция одна”. Светло пишет каждый день, скидывает этих своих красных панд, уже ничего и не спрашивает, то ли понимает, то ли делает вид, что все идет как надо. С другой стороны, Слава хотя бы открывает чат с ним, все остальные довольствуются скупым не прочитано. Что он должен чувствовать? Радость победы? Какой, блядь, победы, он и в мыслях не мог представить такого исхода. Грусть? Почему? Мирон был ему никем, ну да, помогал подниматься на своем имени, но не более того... или все же? Да, одержимость Славы имела явно не просто вражескую почву, но такие сомнения в собственных вкусах и предпочтениях всегда загонялись в самый темный угол сознания и только бесконечные пересмотры ИХ баттла доставали мысли наружу. Может быть, это просто отрицание? Глупый пранк от Окси, ну не мог же он правда сделать это. Это же ебучий Оксимирон, надежда всего русского репа, да, голова чуть дурная, но какие шедевры выдает… выдавала. Даже собственный разум не дает покоя, куча вопросов, они как моль, поселившаяся на кухне, проели всю крупу в виде последних извилин, отложили кучу личинок похожих на переживания и странные мысли о прошлом и будущем, а сдохнуть или хотя бы умереть в большей своей части не собирались. Слава пытался от них избавиться традиционными методами: сделал подобие режима, ложился и вставал вовремя, готовил себе, потихоньку возвращался в творчество, только вот, вранье это все. Да, ложился он не позже одиннадцати, но сна не было, он мог целыми ночами лежать и просто смотреть в потолок, все так же прокручивая мысли одну за другой. Едой был забит весь холодильник, но он не мог проглотить ни капли, лишь размазывал овощи по тарелке, как больные РПП. А треки…, он что-то точно писал, жаль, в порыве отчаяния перенести боль на бумагу, Гнойный рвал листы, выкидывал тетради в окно, наплевать, если найдут и поймут чьи именно это стихи, важно, чтобы не догадались, о ком они. Нет, эту моль так просто не вывести с кухни, проще сжечь нахер комнату и не париться. – Так все же Гнойный любил того еврейчика? Пидор получается. Сжечь. Как он там пел? Когда умрешь, порежу вены, Машнов честный человек и от слов никогда не отказывается. Единственная по-настоящему бесящая мысль в голове, пока он переворачивает дом в поисках лезвия: “как же, сука, ванильно”. И правда, Ромео решил, что лучше умереть, чем жить без любимой, а Славик даже думать особо не стал, а зачем? Это ж все стадии принятия своих, оказывается, чувств проходить, а затем еще и факт его смерти. Это долго, болезненно, а сил осталось мало, но почему-то люди все равно удивились заголовкам о самоубийстве еще одного известного русскоязычного репера. Два непримиримых врага, кто бы мог подумать. – С чего так? И Слава так и не смог понять поступка Мирона, ладно он его всю жизнь игнорировал (спасибо хоть в черный список никогда не добавлял, словно оставляя подобие надежды на что-то несбыточное и нереальное), но как же фанаты? Они оба прекрасно знали, что из себя представляет любовь к кумиру, когда одно его фото после долгого молчания заставляет сердце биться чаще, когда потом на обоях стоит именно это фото, ни мама с папой, ни котик любимый, а именно оно, когда на концерт первым стремишься билет купить, когда снится по ночам, когда треки наизусть знаешь, даже недоступные на официальных площадках. Все это Окси знал и все равно предал их любовь, ушел, даже не пытаясь оправдаться. – Ну вон, выпилился вслед за ним, записки не оставил, друзья говорят, все нормально было, а тут. Все медийные молчат, как об Окси, так от шока никто сказать ничего не мог толком, а тут, я тебе отвечаю, все все понимают, но признаться даже себе боятся. Жаль маму и сестру, они не заслужили происходящего, но заслужил ли Слава всего этого? Спорный вопрос. Он любил, немного по-детски, с дерганьем за косички и отсутствием прямых изъяснений на этот счет, но все же любил. Ни о какой взаимности речи никогда и не шло, но кто не мечтал в этой жалкой жизни. Он хочет плакать, обнять родителей, как в детстве, когда особенно страшный кошмар снился, а они бы наговорили глупостей успокаивающих, чая бы заварили, непременно с вареньем клубничным, бабушкиным… Поздно уже как-то, лезвия так и не нашел, но хорошо хоть нож наточил, боли нет, спокойствия, впрочем, тоже. – Интересно, а Слава самому себе смог признаться? Тишину квартиры нарушал лишь тихий звук воды, кран закрыли неплотно. Кто-то громко звонил, а затем стучал в дверь, если бы беспокойство за близкого тебе человека было звуком, он был бы именно таким. Снег падал на венки и свежие цветы, кровь текла по рукам и раковине. Теперь неважно, что про них напишут или подумают, они никогда и не были Ромео и Джульеттой, но почему-то закончили именно так.