Синдром Восьмиклассника

— В смысле, чего я больше боюсь? Мне выбрать надо? — Не тупи, — Леви сложил руки на груди и слегка прищурился. — А, — блондин почесал макушку, — пауков, только если ядовитых, с ладонь размером. Темноты не особо. — Отлично, тогда пойдём.       Леви подумывал, где с Эрвином было бы здорово погулять. Парк сразу отпадал: банально, делать там нечего, стволы да лавки. Бездумно шататься по улицам тоже не особо увлекательно, а вот уже лет десять как заброшенная больница неподалёку — лучший вариант.       Аккерман не помнит, когда ему полюбились забытые полуразрушенные дома. Тот не верил в призраков и прочую нечисть, отчего заброшки казались ему спокойными местами. Да, порой подрагивал, когда вдали пустого коридора слышался скрип, но быстро прогонял жуткие мысли и понимал, что автором звука был не таинственный дух, а гуляющий по помещению назойливый сквозняк.       Безлюдная тишина. Ну, можно покурить, и никто не расскажет матери. А после такого нервного дня это было именно тем, чего не хватало.       Парни вышли из школы. Леви шагал впереди, в то время как Эрвин молча шёл за ним. — А мы куда? — решил спросить блондин, чтобы хоть немного иметь представление о месте, в которое они шли. — Сначала в магаз, — бросил Леви, когда они подошли к «Шестерочке» напротив школы. Её было видно из окон, особенно кабинета химии, и если кто-то не приходил на занятие, то из кабинета открывался вид на прогульщиков.       Эрвин что-то согласно угукнул, когда Аккерман помахал ладонью перед автоматической дверью, что срабатывала не всегда.       Леви довольно протянул: «О-о-о», подойдя к прилавку с газировкой, и сразу стал рыться в карманах, звеня мелочью. — Тридцать два, — он отсчитывал монеты и на последней поджал губы, после чего обратился к приятелю: — Слушай, у тебя чирика не будет? Я верну.       Эрвин достал из кармана блестящие десять рублей и положил в ладонь Леви. — О, благодарю, — он сжал деньги и, поднявшись на носочки, достал с полки банку ягодного «Флеша», после чего быстрым шагом направился к кассе.       Выйдя из магазина, Аккерман облегчённо выдохнул, достал банку и, глядя на неё как на самое ценное, что есть на земле, щёлкая ключиком, открыл её. Блондин с интересом наблюдал за этим, Леви заметил это и небрежно напомнил: — Я тебе верну десятку, не боись, — проворчал он и сделал глоток. — Всего десятка, забей, — тот махнул рукой и облокотился на стену. — Ты серьёзно пьёшь это?       Леви непонимающе взглянул на него и вытер губы рукавом. — Что не так? — Для сердца вредно, — он начал загибать пальцы, — для желудка, так и до тахикардии недалеко. — Жизнь вообще штука вредная, — брюнет цокнул языком, — не жри то, не пей сё, не ходи туда — столько стресса, что банка «Флеша» — капля в море.       Эрвин задумчиво пожал плечами в ответ на такое заявление и продолжил рассматривать камни под ногами. — Двигаем, — Леви сделал последний глоток, бросил банку в мусорку и уверенно двинулся вперёд. — И шире шаг, походка легче… — Может, расскажешь, куда идём? — Эрвин догнал его, поправил лямку рюкзака на плече брюнета.       Аккерман хихикнул. — Сейчас сам увидишь, не хочу спойлерить.       Через пару минут они дошли до массивного двухэтажного здания с обшарпанными стенами. Практически везде были выбиты стёкла, где-то чёрные следы копоти покрывали жёлтую штукатурку, если она ещё осталась, а не осыпалась, оголяя серые кирпичи. В окнах виднелась поломанная обветшалая мебель, торчали доски.       Леви остановился и стал смотреть за реакцией Эрвина. Тот не заставил себя долго ждать — он уже опасливо рассматривал старую домину. — Впечатляет? — поинтересовался Аккерман, словно перед ними возвышался замок графа Дракулы, а не сгоревшая больница. — Ну, — Эрвин спрятал руки за спиной, — что-то в этом есть… — Не что-то, а нечто, — Леви потер ладони, подбежал к низкому окну на первом этаже и облокотился на выступающий подоконник. — А теперь заходим. — В смысле? — Смит явно был удивлён такому предложению, но старался не подавать вида. — А ты думал? Покажу тебе помойку, и пойдём по домам? — Если честно, я так и думал.       Эрвин медленно приблизился к импровизированному входу, стоя в метре от брюнета, что залезал внутрь. — М? — Аккерман протянул запачканную пылью и грязью ладонь. Заметив растерянный взгляд блондина, он вытер руку о край худи и сказал: — Слушай, если не хочешь лезть, я тебя не заставляю. Не всем нравятся такие места, кто-то жёстко пересрать может от одного вида, но мне приносит… Удовольствие что ли… Да. Возможно, сразу нужно было сказать, а так, ты предложил прогуляться, чтобы успокоиться, и здесь, пожалуй, мне спокойнее всего.       Эрвин с замешательством переводил взгляд то на тонкие пальцы брюнета, то на него самого. — Как хочешь, — вздохнул тот разочарованно и уже хотел опустил руку, как был за неё схвачен. — Я не сказал «нет», — Эрвин ухмыльнулся, — сам предложил и после этого уходить ещё — кто так делает? Помоги залезть лучше.       Выражение лица Леви стало чуть расслабленнее, и он протянул вторую ладонь, помогая забраться в окно.       Нога блондина ступила на чуть скрипящие половицы. Леви вновь отряхнул ладони и повернулся к нему спиной, но лицом к дверному проему. В помещении царил полумрак, сырой воздух наполнял лёгкие. Стены, как и снаружи, не сохранили прежний вид, покрылись различными надписями на коричнево-бежевом слое краски.       Леви перепрыгнул через полуразваленный стул, разделявший его и выход из комнаты, и выжидающе взглянул на Смита уже из не менее мрачного коридора. Второй понял намёк и, проделав такой же трюк, стал следовать за Аккерманом по тёмному пространству. Тот оглядывался по сторонам и нервно дёргал головой при каждом неестественном звуке.       Судя по всему, больницу покинули около пяти-семи лет назад, и в ней уже прописались местные бродяги и любители запрещённых веществ. Никто не собирался сносить здание по неизменной причине, но и мешать оно как бы не мешало местным жителям.       Почувствовав напряжение своего спутника на середине пути, стоя перед массивной лестницей на второй этаж, Леви остановился. — Тут же нет… — Призраков, мумий, полтергейстов? — продолжил он за Эрвина вопрос. — Без понятия. Серьёзно, я не знаю. Но обычно я делаю так.       Он вытянул указательный палец и чуть не ткнул им в лицо Эрвина, чтобы он ничего не говорил. Тот старался даже дышать тише. Вдруг с губ брюнета слетел негромкий свист, не тот, которым свистят в школьных коридорах, и даже не такой, что можно послушать у незнакомца, прогуливающегося в безлюдном одиночестве, надеясь остаться незамеченным. Свист этот был похож на такой, что человек воспроизвести не в состоянии, будто бы напевала некая птица, потерянная далеко в чаще леса, отчаянно звавшая сородичей.       Продолжался он не более четверти минуты, но ещё столько же Эрвин не мог промолвить ни слова. — Это из «Голодных игр», если ты не понял, — совершенно спокойно пояснил Леви без тени загадки на лице в ответ на то ли испуганный, то ли восторженно-шокированный взгляд. — А, — выдохнул Смит понимающе и тут же робко спросил: — А зачем? — Мало ли, полтергейсты, — он пожал плечами и стал подниматься по заваленным мусором ступенькам, — или ещё кто. Предупреждаю о своём присутствии. Всё-таки некультурно без напоминания о себе входить. — И ты всегда так делаешь? — Эрвин осторожно перешагивал через кирпичи и стекло.       Аккерман оставил Смита без ответа и лишь внимательно глядя под ноги продолжал взбираться по лестнице, пока не вышел к идентичному коридору с первого этажа. Он мигом юркнул в одну из полуоткрытых дверей, ловко перескакивая между пустыми дырами досок и балок. Эрвин делал это менее аккуратно, но добрался до комнаты невредимым, и предстала перед ним картина следующая.       На болотно-зелёном подранном кресле, элегантно закинув ногу на ногу в окружении старых, но отчасти прилично выглядевших предметов мебели, таких как письменный столик с резными ножками и треснувшим табуретом, копошась в своём рюкзаке, восседал Леви, словно был в этих нехитрых покоях настоящим королём. — Ого, — выдавил из себя Эрвин и присел на выдвинутый табурет, — твоя комфортная зона? — Типа того, — бросил Леви, достал пачку «Филипп Мориса», затем зажигалку с колёсиком, спустя пару махинаций поджёг сигарету и сделал тяжку. — А, ну, понятно, — чуть разочарованно отозвался Смит. Тот надеялся, что это место связано с какими-то воспоминаниями, что было в ней что-то особенное, чтобы его сюда притащили, а это простая курилка.       Леви словно не услышал его и продолжил курить. Дым развевался по комнате клубами. Моросил дождь.       Когда он сделал последнюю тяжку, потушил окурок о подоконник и щелчком пальцев отправил его в окно. — Не, — начал он чуть дрожащим голосом, — мне тут правда нравится. Тут я могу дышать спокойно во всех смыслах. Заметил, какой я дёрганный последнее время? Кто-то снимает стресс бухая, кто-то в «Доту» играет, кто-то трахается направо и налево, а я тут сижу один. — Один? — А с кем ещё? — саркастично усмехнулся брюнет. — Клёво, когда друзья-раздолбаи шатаются с тобой по помойкам, увлекательно, спору нет. Но в таком умиротворении сидеть одному — нечто другое. — Почему ты тогда пригласил меня сюда, раз это место для тебя так важно в уединении? — Мне показалось, что с тобой здесь будет приятнее, — Леви взглянул на Эрвина исподлобья, стесняясь своих же слов, выдававших искренность его намерений.       Блондин отвёл глаза в окно. Эта фраза — с тобой здесь будет приятнее — ужасно польстила ему, и скрывать было сложно. — Ты такой непонятный, — Эрвин прикусил губу и еле сдерживал себя, чтобы улыбнуться. — Беспокоишься за всех, а делаешь вид, будто на всё плевать. Среди всех, но один.       Брюнет закашлялся и прикрыл рот ладонью. Попал. — Ты лезешь, куда не надо, — он нахмурился, — но я не раздражен. — Я… — Эрвин оборвал себя на полуслове, когда на дороге показались трое. Два молодых человека в одинаковой форме в сопровождении низенькой полноватой женщины лет сорока, что громко ругалась и тыкала пальцем на здание.       Леви поймал встревоженный взгляд, отчего сделался таким же мгновенно. — Менты? — Аккерман нервно сглотнул.       Эрвин кивнул головой.       Леви сполз с кресла и нагнувшись направился к выходу. — Мы разве что-то нарушаем? — под воздействием общего страха и нелюбви к правоохранительным органам Смит последовал за приятелем, пытаясь издавать меньше шума и прислушиваясь к разговорам снаружи. — Знаешь ли, — Леви прижимался к стенам, пачкая свою кофту побелкой, — по факту эта дурка нахер никому не нужна. Но по бумажкам территория ещё принадлежит одной шишке, что уперто не хочет, чтобы эту рухлядь снесли. Будь это обычная заброшка, мусора бы глазом не повели, устрой там хоть ведьминский шабаш. А так это считается проникновением в чужую собственность и стабильно раз в пару месяцев здесь отлавливают то наркоманов, то малолеток вроде нас. — Ты думаешь, им есть дело? — недоверчиво уточнил блондин. — Будут судить школьников за лазания в заброшенном здании? — А ты проверить хочешь? — язвительно переспросил Леви. — Вот не думаю. Поэтому шевели задницей, иначе я сдам тебя с потрохами.       После этой фразы Эрвин чуть оживился и, скрипя гнилыми досками, оба опасливо передвигались в сторону выхода, немного нагнувшись и прижавшись к стене. Когда парни подкрались к неосвещенной лестнице, они замерли, услышав тяжёлые шаги снизу.       Те молча переглянулись. Леви сжал руку Эрвина так сильно, что запястье свело неприятной болью, но он не подал виду. — Крыша. — Что? — Дубина, — Леви рывком развернулся на сто восемьдесят градусов и потянул за собой блондина в глубь коридора по противоположной стороне, откуда они бежали.       Звуки присутствия правоохранительных органов напрягали и отзывались мелкой дрожью. Леви подошёл к окну, из которого открылся вид на панельные дома, отпустил Смита и шагнул в неизвестность, скрывшись из виду.       Несколько мгновений Эрвин стоял, поражённый зрелищем, не в силах пошевелиться.       Неожиданно рука схватилась за подоконник с внешней стороны. Даже не видя друг друга, они почувствовали выражения лиц, которые сейчас отображали: Эрвин — замешанность, Леви — раздражение. — Шагай.       Эрвин послушался приказа, пока шум сзади становился всё громче с каждой секундой, проведённой в этом месте. Он сел на подоконник и увидел под собой потрескавшийся шифер крыши, что под углом скатывался вниз. На краю — Леви, вот-вот готовый слезть, и выжидательно прожигал взглядом приятеля.       Блондин аккуратно приземлился на скользкую от дождя поверхность, вскоре после чего вслед за брюнетом прыгнул на промерзлую сырую землю, покрытую редкой травой.       Взгляд, молчание. Оба ринулись с места, словно за ними гналась стая бешеных собак, желающая разгрызть их на кусочки. В ушах свистел холодный ветер, капли падали на волосы и лицо, а рюкзаки на спинах усложняли бег. Никто не смел оглядываться назад. Так продолжалось недолго, пока подростки не остановились у подъезда пятиэтажного дома и ещё с несколько минут пытались отдышаться.       Мокрые волосы падали на лоб Леви, и на секунду Эрвин задумался о том, что хотел бы их убрать с его лица мягким движением пальцев и заправить за ухо. — Я уж думал… что ты просто… из окна выпрыгнул, — выдавил из себя он, хватая ртом воздух. — Я же тебе сказал… — Леви сделал глубокий вдох: — Крыша. — Мало ли, что ты имел в виду… — Эрвин сел на относительно сухую ступень под карниз. — Ага. То, что у тебя крыша едет, я имел в виду.       Леви последовал примеру приятеля, и они облокотились на массивную дверь, тяжело дыша.       Дождь немного ослабевал, но не заканчивался. Взгляд Эрвина упал на хлюпающие от воды кеды Леви, покрытые пятнами джинсы и трясущиеся от холода руки. — Погода прям как в Лондоне, — заметил Аккерман. — Сырость, слякоть, только Статуи Свободы не видно. — Статуя свободы в Америке вообще-то. — Ну, — Леви чуть стушевался, — значит этот… — Биг Бэн. — Да я сам знаю, — Аккерман скрестил руки на груди, — общий посыл понятен. — Угу, — Смит кивнул головой. — И часто тебе приходится такие забеги устраивать? — Не особо, — отозвался он неохотно.       Нить разговора терялась, нависало давящее молчание. Капли неумолимо тарабанили по карнизу. — Слушай, — начал Эрвин, ожидая, когда Леви посмотрит на него, — можем переждать непогоду у меня, если что. Я недалеко живу здесь… — Нет, — сухо отрезал брюнет. — Почему? Идти тут недолго, отец на работе, приедет под вечер, — Эрвин искренне не понимал причину отказа. — Не хочу. Я домой пойду. — Ты же сырой насквозь, — блондин оттянул край чёрной кофты пальцами, после чего Леви положил свою ладонь ему на запястье. — А ты весь сухой и чистый тут, — язвительно ответил он. — Я сказал, я иду домой. — Сколько тебе идти? — Смит не унимался. — Полчаса. — Полчаса? — Эрвин нахмурился. — Ты с ума сошёл? Да закончится этот дождь через часа два, а ты попрешься через черт знает сколько подворотен домой, простынешь ещё. — Тебя это волнует? — выгнул бровь Леви. Эрвин вновь хотел ответить, но секунда его раздумия была прервана: — Тебе что? Ну простыну я, заболею, сдохну, какая разница? Я тебе никто, и уж точно не тот, кого можно привести домой, как мокрую псину, чтобы погреться, — с этими словами Леви поднялся, отряхнул джинсы и накинул капюшон.       Быстрым шагом он стал удаляться из виду, оставив Эрвина сидеть на бетонных ступенях подъезда.