Коль вниз ползет живая ртуть

      Выход на лед в последний раз — одно из волнительных событий. Накопленный опыт, полученные награды не оставляют даже малейшего шанса на самую маленькую помарку. Все должно выглядеть идеально. Настолько, что ни один волосок не выбивался из укладки, а костюм — без единой лишней ниточки. Образ, настрой, музыка, движения… Все отточено и выверено. Впрочем, Эрену с Микасой не привыкать к подобному. Такой подход у них был всегда к каждому выступлению. Оттого так долго они и держались на вершине, получая награды. Конечно, жаль, что век фигуриста не вечен, и до старости брать золото невозможно. Травмы давали о себе знать все чаще. Но даже это было не столь важным моментом.       Расхаживая у борта, грызя нервно кожу возле ногтя на указательном пальце, Эрен не сводил взгляда с Микасы. Она открывала сегодняшнее шоу — невероятная ответственность. Только выглядела она абсолютно спокойно и уверенно. Казалось, в этот раз все волнения взял на себя именно Йегер. Он уже несколько раз буквально третировал Ханджи требованием оставить им только одиночные номера. Или же один запланированный парный. Лишь бы не перегружать Микасу. Только вот выстоять против двух женщин, доказывающих, насколько именно он преувеличивает, Эрен не смог. И теперь с каждым шагом Микасы по льду только сильнее ощущал, насколько чаще начинало биться его сердце. Он даже не так явно обращал внимание на ее яркий образ, сотканный из сочетания красной ткани и золота.       В какой-то момент Йегер даже подумывал отвернуться, лишь бы не видеть всех этих опасных трюков. Внутри все замирало, стоило Микасе зайти на очередной прыжок или сложный элемент. В какой-то момент он стал ловить себя на мысли, что готов утащить ее со льда. Лишь бы не приходилось больше оставаться в таком нервозном состоянии. Хоть и нельзя было отрицать: Микаса двигалась так легко, так красиво и пластично, словно в самый разгар их карьеры. Отточенные движения, полное отсутствие ошибок. Она знала этот номер настолько четко, что позавидовал бы любой одиночник. Величественная и грациозная, умело демонстрирующая все эмоции, пропуская их через себя, заставляя всех зрителей восхищаться собой и чувствовать эту невероятную атмосферу номера вместе с ней.       Эрен взглянул на таймер. Скорее бы эти чертовы цифры уже оповестили о финале. Иначе он самолично остановит музыку. А если сейчас она оступится? Нет. Она не могла — слишком профессиональна. Но вдруг? Йегер винил себя за подобные допущения, но ничего не мог сделать. Нервно взлохматив волосы, он вновь прикусил палец и поморщился. Короткая боль немного отрезвила его. Все пока шло хорошо. Нагрузка не такая ведь и опасная. Падения исключены. Но, стоило так подумать, как Микаса взмыла в воздух в очередном прыжке с вращением, и сердце Эрена сперва подскочило к самому горлу, а после рухнуло куда-то в живот, вызвав приступ паники. Он дергано выдохнул, прижав ладонь к груди. Как только она сама не переживала? Не могло же быть, что ей настолько все равно на себя. Теперь ведь не только на собственное здоровье, но и…       Музыка завершилась уже как несколько секунд назад, и Микаса, широко улыбаясь, собирала по льду игрушки, которыми ее забросали зрители. Еще несколько шагов, совсем немного… И Эрен крепко обнял Микасу, стоило ей оказаться рядом.       — Я чуть с ума не сошел, — выдавил он из себя дрожащим голосом куда-то в ее макушку.       — Смотри, это ты. — Она протянула ему игрушку в виде коричневого, расстроенного котика и улыбнулась. — Все же хорошо! Я размялась, ощущаю себя энергично. Переживать не о чем.       — Не о чем? — Он хоть и заметно расслабился, вертя в руках игрушку, но все еще выражал обеспокоенность. — Ты там так крутилась… Тебе бы самой комфортно было, окажись в тренажере для подготовки космонавтов?       — Хватит, я сейчас умру от смеха! — Не сдержавшись, Микаса прикрыла рукой рот и направилась вместе с ним в раздевалку. — Готовься лучше к своему номеру. И дальше будем отдыхать до самого конца.       — Да я там… — Он почесал затылок, оглядываясь на лед, который уже подготавливали для следующего выступающего. Шоу не предусматривало наград, лишь удовольствие от прокатов, но нервничать меньше даже это не помогало. — В общем, слегка не рассчитал и… Шнурок надо на коньке менять, а такого же не могу найти. Вообще, думаю, откажусь. Плевать. Только ошибок наделаю, вот позора будет.       — Не-е-ет, Эрен! — Мика сжала его плечи и грустно взглянула в его глаза. — Это же наш последний день карьеры. Мы пришли сюда повеселиться! Расслабься и наслаждайся прокатом.       — У нас еще останется парный, никто не умрет. А я не опозорюсь. Одним номером меньше — подумаешь! — Он вновь прижал палец к губам, терзая многострадальную кожу. — Зато не ошибусь в парном. Надеюсь… Может, все? Ты откатала, все идеально, теперь домой? Я приготовлю тебе что-нибудь очень вкусное, прогуляемся перед сном, а потом посмотрим фильм? Видишь, я уже готов к пенсии!       — Вдохни, а затем выдохни. — Аккерман прижала холодные ладони к его горячим щекам. — Ты справишься. Я знаю.       Эрен обмяк в то же мгновение. Казалось, даже все посторонние шумы исчезли, и он слышал только голос Микасы. Ее вера в него всегда придавала ему уверенности, толкала вперед даже в самые тяжелые моменты. Нельзя было спорить, что отказывать ей он не смог бы. Даже сейчас. Поэтому он послушно втянул воздух носом, выдохнул его через рот, повторив данное действие еще пару раз.       — Я боюсь, что из-за своего номера наделаю ошибок в нашем. — Прижав Микасу к себе, он устроил подбородок на ее плече, чуть согнувшись, лишь бы спрятать свое лицо и внезапную неуверенность. Всегда терпеть не мог сомнения, а теперь они навалились на него вместе со всеми страхами уже не только за себя. — Вдруг уроню? Я даже не знаю, чего сейчас боюсь больше. Нет. Знаю. Шайсе.       — Не уронишь. Столько лет все было прекрасно, а тут вдруг осечка? Не верю. — Фыркнула Микаса, гладя его по спине. — Не настраивай себя на плохое.       — Тогда я меньше нервничал. — Он только крепче сжал ее в объятиях, не поднимая головы. — Сейчас поводов больше, вот я и… Так. Пора принять решение, чтобы уже идти отдыхать. Тебе. А мне — готовиться к нашему номеру. Так и скажу. Откатаем только парный. С них не убудет, наград все равно не дают.       — Ну, как знаешь. — Состроив расстроенную мину, она медленно отошла от него. — С Ханджи придется договариваться, фанатам объяснять. Тогда они все узнают и не дадут нам житья.       Эрен сжал свое запястье второй рукой, медленно потирая. Стало отчего-то неловко перед Микасой. Расстраивать ее он совсем не собирался, а вышло, что опять сделал что-то не так. Тяжело вздохнув, он выпрямился, заставляя себя собраться с мыслями. И в какой момент он успел стать таким эмоциональным?       — Думаешь все-таки, что нужно оттягивать до последнего? А если все равно узнают? — Йегер взял ее за руку, поглаживая ласково внутреннюю сторону ладони, повторяя линии.       — Не хочу, чтобы все знали. Это неловко. — Микаса нахмурилась. — Ты же не хочешь, что бы мне было неловко? Придется откатать.       — Нет! Конечно же, нет, mein Liebe, расстраивать тебя и ставить в неловкое положение я хочу меньше всего. — Он чмокнул ее в висок, виновато улыбаясь. — Скажи, что утешишь меня, если я налажаю по полной. И тогда я продолжу поиски этого дурацкого шнурка на замену испорченного.       — Обязательно. — Быстро чмокнув его в губы, она еще раз подбадривающе встряхнула его. — Ступай за шнурком. Я буду ждать тебя в зоне отдыха.       Улыбнувшись, Йегер подмигнул ей, чтобы поскорее переодеться. Пусть нервозность постепенно и отступала, но пришлось бороться с рассеянностью из-за огромного потока мыслей. В результате он чуть было не повредил костюм, когда застегивал молнию на куртке. Хмурясь, Эрен поспешил вновь к Микасе, чтобы, расположившись рядом, уткнуться ей в плечо и тут же отстраниться. Как именно обстояли дела в их паре знала разве что Ханджи, а от остальных все приходилось скрывать. Это выматывало, но не больше, чем если бы за ними повсюду таскались журналисты и фанаты.       — Я не сказал тебе сразу, что ты откатала на высшие баллы. Будь я в жюри, аплодировал бы стоя.       — Ты меня опять захвалишь, и я разленюсь. — Микаса улыбнулась и обняла его. — Не переживай, я же знаю, что откатаешь на высшие. Ты в одиночном, как рыба в воде всегда был.       — Уже можно захваливать. — Он опустил ладони на ее талию, нежно проходясь пальцами по ткани. — Ты ведь все равно идеальная, я никак не смогу захвалить тебя еще сильнее. Учитывая, что это финальные наши выступления. А потом…       Эрен нахмурился, но так, чтобы Микаса не видела этой его реакции. Он задумался о том, что же будет дальше. Типичный быт? Дом, семья, хождения по гостям… Никаких графиков и чрезмерных нагрузок. Нет, без контроля над собственным днем он не справится — это уж точно. Зато сможет всего себя отдать домашним, бытовым делам. Это точно позволит отвлекаться от факта, что вся самая активная часть его жизни осталась позади.       — Никаких нервотрепок перед выступлениями, никаких изматывающих тренировок и утренних подъемов, чтобы раскататься перед соревнованиями, — прошептал он, едва заметно вздыхая.       — Почетная пенсия и тихая работа тренером. Что может быть лучше? — Аккерман довольно прикрыла глаза. — Мы быстро привыкнем.       — Думаю, нам сперва придется достаточно времени провести именно дома, а потом — посмотрим, как все получится. Но тренером быть — вполне хороший вариант. Это я, пожалуй, поддержу. — Эрен тяжело выдохнул, начиная мириться с фактом, что на лед ему выйти все же придется. Ведь, как ни крути. А показать свой номер Микасе, удивив ее, очень хотелось.       — Да ладно тебе, малышню тренировать даже весело будет. — Микаса заметила его унылый вид, и улыбнулась. — И сейчас у тебя все получится. Не накручивай себя лишний раз.       — Обещаешь, если я упаду или ошибусь, то мы сразу поедем домой? — Он провел ладонью по лицу и виновато улыбнулся, понимая, насколько ужасно это прозвучало. — Все-все, я молчу. Просто, ну… Как ты там всегда делаешь, вот то и сделай.       — Хорошо. Сделаю. — Она едва сдержала смешок. — Могу еще заказать нам вкусной доставки. Будем сидеть, грустить и толстеть. Наконец.       — Скорее алкоголь потребуется, — приободрился Эрен, но тут же спохватился. — Черт. Ну, я сам тогда совсем немножечко…       Сощурившись, улыбаясь при этом, он едва ощутимо, провел пальцами по ее руке. Столько всего они уже прошли вместе, и каждый раз она была рядом. Каждый раз поддерживала и не позволяла опускать руки. Любое поражение, стоило оказаться в объятиях Микасы, становилось не таким уж горьким. Даже для такого принципиального Эрена. Взглянув на часы, он вынужденно отстранился. Ему уже следовало готовиться к своему выходу. Короткий поцелуй в щеку на удачу, и вскоре он уже стоял возле бортика перед выходом на лед. Микаса наблюдала за ним с самого удачного места, прекрасно ощущая все напряжение Йегера. Так и не смог полностью расслабиться. В его голове постоянно до сих пор крутились сравнения, рассуждения на тему, что он должен быть лучшим во всем. Иногда это помогало, а в других случаях… Получалось как сейчас — Эрен загонял себя до состояния, когда сам начинал сомневаться в своей профессиональности. Это выглядело одновременно забавно и грустно. Ведь до сих пор мало кто мог бы похвастаться теми результатами, которых достиг он. Но в этом и был весь Эрен. Это его качество железобетонно сцепилось с ним.       Основной свет погас, погружая лед в голубой, создавая настоящую магию. Йегер в своем белом костюме выглядел невероятно эффектно. Впрочем, как и всегда. Микаса слышала его споры с костюмером, и прекрасно знала, как он скрупулезно оговаривал каждую деталь. Стоило признать, что труды всех не прошли зря. При каждом прыжке костюм переливался, лишь подчеркивая всю красоту Эрена. Микаса только видела некоторые тренировки Йегера, но полностью номер под музыку наблюдала впервые.       Активная мелодия едва заиграла, а Эрен уже начал двигаться так проникновенно… Но стоило раздаться словам… Это определенно была японская песня. Микаса не сдержала улыбки, наконец понимая, почему он до последнего скрывал от нее мелодию. Ей было приятно то, что он уделяет такое внимание ее корням.       Все плавные движения Эрена гармонировали с активными, резкими и порождали нечто незабываемое. Было заметно, что он старался вложить все свое мастерство в каждый исполняемый элемент, поражая страстью и яркостью эмоций. Очередной прыжок — и все-таки он допустил небольшую оплошность. Приземлился грубее, чем должно было быть. Однако только шире улыбнулся, как делал это всякий раз. Иногда срабатывало, что такие помарки ему попросту прощали. Безусловно — все зависело от уровня соревнований. Но нельзя было отрицать факт — Эрен Йегер умел заворожить зрителей.       Микаса наблюдала за ним, мысленно желая, чтобы он докатал все и дальше на должном уровне. Только она могла знать, что даже малейший недочет мог выбить Эрена из колеи. И он уже наверняка корил себя, причем напрасно. Зрители аплодировали ему после каждого эффектного трюка. Лишь когда музыка замолчала, и он покинул лед… Удерживая улыбку, он попрощался со зрителями под светом прожектора и спешно направился в зону отдыха, точно зная, что Микаса последует за ним. Опустившись на диван, Йегер сделал несколько больших глотков воды, воспользовался платком и тут же накрыл голову полотенцем, прячась от самого себя.       — Это было круто! А неудачные приземления с каждым случиться могут. — Микаса села рядом и улыбнулась, мягко сжимая его ладонь. — Не кори себя сильно.       — Давай не будем об этом, хорошо? — пробурчал Эрен, приподнимая полотенце, чтобы взглянуть на нее. — Ты обещала…       — Ну, все. Нам еще нужно хорошенько отдохнуть. — Микаса сняла полотенце с его лица, и коротко поцеловала. — Иначе сейчас придет Ханджи и будет ругаться.       — Не будет — мне можно. — Он притянул ее к себе, игнорируя, что в комнату входили и другие выступающие. Стоило Микасе оказаться рядом, стало сразу легче. — Как можно ругаться на тех, кто принес столько медалей сборной, а теперь вообще заканчивает карьеру?       — Не знаю. У нее получается. — Аккерман рассмеялась, вспоминая то, как Ханджи могла гоняться за ними по льду с полотенцем, ругая за то, что они совсем не хотели работать. — Давай просто наслаждаться шоу. Мне понравилась песня, под которую ты катал. Это было мило.       Эрен кивнул, вздыхая. Придираться к себе он, конечно же, не собирался переставать. И точно еще пересмотрит несколько раз свое выступление, чтобы… Но видеть, что его задумка с музыкой произвела впечатление на Микасу — бесценно. Задумавшись, он постепенно окончательно пришел к осознанию, что этот день — последний, когда они блистают столь ярко. А значит, нужно выложиться по полной программе, чтобы оставить после себя как можно больше!       — Знаешь… Я готов поразить всех. Нет… — Йегер отрицательно покачал головой, меняя формулировку: — Мы точно поразим всех так, что они еще долго будут всех сравнивать именно с нами.       На этом утверждении он потянул Микасу за собой, чтобы, пока была возможность, наблюдать за остальными участниками. Шоу и впрямь организовали невероятно ярким и красивым! Столько именитых спортсменов согласилось прийти, что дух захватывало. Наверняка каждый номер будут пересматривать, восхищаясь. Но Эрен хотел сделать так, чтобы именно они выделялись, как никто другой. Этот день должен стать только их личным праздником. Пусть и прощальным.       Обычно время ожидания тянулось, заставляя нервничать. В этот раз оно промелькнуло одним мгновением. Эрен не заметил, как оставался всего один номер до того, как им следовало выходить на лед. Внутри все колотилось, словно это его самое первое выступление. Он — тот зеленый мальчишка, которому вдруг подарили возможность представлять родную страну на крупных соревнованиях. Нервозность до тошнотворного кома в горле. И сейчас Йегеру приходилось бороться уже с самим собой. Он больше не сомневающийся в себе парнишка. Он достиг достаточно всего в спорте, чтобы понимать свое настоящее место здесь. Золоту в его копилке мог позавидовать каждый. И он обязан наконец собраться, принять на себя всю ответственность, чтобы выступить идеально и не подвести Микасу.       Как объявили их имена, Эрен не слушал — вжился в роль настолько, что буквально прожигал взглядом Аккерман. Он цеплялся за каждый изгиб ее тела, даже не думая скрывать все свои чувства. Наверняка опять пойдет много сплетен, снимут тонну видео, но ему было плевать. Сейчас перед ним находилась любимая женщина, которую он готов был носить на руках во всех смыслах.       Разыграв довольно интимную сценку возле бортика, пока Микаса сидела на нем, они плавно следовали музыке. Сексуальная, распевная и мелодичная. Ровно такая, как и их отношения. Долго пришлось подбирать что-то подходящее, что устроило бы всех. Однако то приятное внутреннее обожание, которое клокотало в Эрене, того стоило. Отточенные движения Микасы казались ему безупречными, самыми тонкими, вызывающими восторг. Лучше нее он не мог никогда никого даже представить. И пусть наверняка нашлись бы те, кто с ним бы поспорил. Но какая разница, если он видел Микасу Аккерман именно такой?       Музыка несла их, помогала создавать общую картину. Сейчас Йегер хоть и боялся ошибиться, но мастерски отодвинул все свои страхи. Если начать переживать за поддержки, то наверняка что-нибудь сделает не так. А это было чревато последствиями просто катастрофическими. Однако все выходило даже лучше, чем на именитых конкурсах. Сейчас Эрен и Микаса катали в свое удовольствие, демонстрируя в том числе и свои настоящие чувства друг к другу. Он же ловил каждое касание, каждый взгляд, отдавая ей всего себя. Невероятный обмен энергиями, который пробирал до мурашек и будоражил сознание.       Она — его. Его любимая жена. Самая прелестная и лучшая во всем этом мире. Он готов сделать для ее счастья все, на что только был способен. Даже больше. Готов оберегать ее всю свою жизнь. Если получится, то и после. У зрителей наверняка захватывало дух, ведь такие моменты всегда ощущались очень тонко. Даже когда музыка замедлилась, а Эрен к этому моменту стоял на коленях, едва ли сдерживаясь от распирающих эмоций, он не выдал себя. Микаса нежно касалась его, кружа вокруг, словно волшебная фея. В голове Йегера английский смешался с его родным языком, не получалось сложить ничего толкового. Лишь бы уже не ошибиться в самом финале. Было бы обидно. Поэтому он сумел собраться.       Взгляд Микасы, когда Эрен поднялся, пронзил его сердце. Запланированный поцелуй вышел более страстным, чем они оба рассчитывали. Но никто не хотел его разрывать. Наоборот. Пока позволяло время, Йегер наслаждался каждой секундой. Для него каждый поцелуй с Микасой был новым. Дарил новые ощущения. Страсть, нежность, благодарность… В разных пропорциях все это выдавало совершенно новый коктейль чувств. Зрители сперва замерли, а после разразились аплодисментами. Наверняка ожидали какого-то официального заявления, но ничего не последовало. Что бы с ними случилось, узнай все, что Эрен и Микаса уже давно женаты, а теперь и вовсе готовились перейти на очередную новую ступень их семейной жизни?       Под потолком взорвались декоративные вспышки, засияв во временной темноте. Эрен не выдержал, прошептав в очередной раз Микасе слова любви, наслаждаясь вспыхнувшим тонким румянцем на ее щеках. Держа ее за руку, он закружился, продолжая представление. На все происходящее вокруг Йегер уже не особо обращал внимания. На лед вышли начинающие фигуристы, создавая необходимые элементы шоу, пока сверху опускались длинные нити с нанизанными на них красными лепестками. От переизбытка эмоций Эрен не переставал улыбаться, иногда облизывал чуть пересохшие губы, но все еще смотрел именно на Микасу. Она была для него центром всей Вселенной. Так и останется навсегда. В этом он был уверен.       Лепестки едва ощутимой стеной разделили Эрена с Микасой, и что-то даже кольнуло в груди, когда это произошло. Но в следующий миг он уже смог вновь прижать к себе Аккерман, оставляя незримый поцелуй на ее виске. На большом табло позади горели красиво оформленные их имена, а зрители, казалось, не жалели ладоней, аплодируя любимой паре. Музыка замолчала, и с потолка посыпались лепестки, создавая невероятно нежную и романтическую атмосферу. Йегер придерживал Микасу за талию, запрокинув при этом голову, улыбаясь широко. Он в очередной раз вздрогнул и все-таки не смог сдержать слезу, когда услышал заветное «люблю» от Мики. Готовый разразиться миллионами комплиментов, он только прижался к ней лбом и заключил ее лицо в свои ладони. Такая всегда нежная, красивая и самая любимая.       Уже после выступления, все еще переваривая произошедшее, Эрен крепко целовал Микасу, стоя на пороге их квартиры. Тратить время на посиделки с теперь уже бывшими коллегами ни у кого не хватило терпения. Все это они смогут сделать и в другой день, как, собственно, и договорились. Он в очередной раз шептал ей самые честные, искренние и ласковые признания на немецком, на которые только был способен. И пусть этот день в их карьере теперь значился финальным, но их собственная жизнь продолжалась, не стояла на месте. Теперь их ждало еще больше нового, на что нужно ничуть не меньше сил, чем на выстраивание спортивной карьеры. Но обо всем этом Эрен собирался подумать чуточку позже. Лишь бы в очередной раз целиком насладиться сладостью поцелуев с Микасой.