Коль вниз ползет живая ртуть

      Зайдя через вторую дверь в спальню, Микаса выгнула бровь. Кружка с кофе устремилась прямо на тумбу, Аккерман, в свою очередь, села на стул, скрещивая руки на груди.       — За что простить?       — Не вынуждай. — Он виновато взглянул на нее, опустив голову. — Обобщу, что вел себя не лучшим образом.       — Что, серьезно? — Микаса отвернулась, делая глубокий вдох, а затем выдох. — Я не злюсь. Не злюсь.       — А выглядит, что злишься. — Приподнявшись, Йегер расправил одеяло и продолжил ковырять вилкой еду в тарелке, шмыгая носом и хмурясь. — А еще, что из-за меня так устала.       — У меня бессонница. — Аккерман отмахнулась, садясь рядом с ним, размешивая нормально еду, после чего поднесла ложку к его рту.       Он выгнул бровь, чуть отстранившись, но лишь на короткое время. Вздохнув, он осторожно съел таким образом все, не торопясь.       — Слушай… Это все пиздец как неловко. Особенно то, что мне очень нужно помыться, как минимум.       — Давай, помогу тебе дойти до ванны. — Микаса отставила пустую тарелку на тумбу. — Ты вообще-то ходить можешь.       — Честно? Я вообще думал, что ты психанешь и отправишь меня в стационар, потому что терпеть меня — то еще удовольствие.       Скинув одеяло, Йегер, морщась, начал перемещаться к краю кровати. Забывшее движения тело неохотно, но все же слушалось.       — Ну знаешь ли, не для того я с тобой два дня возилась, сбивая температуру. — Микаса хмыкнула, помогая ему дойти до ванной комнаты. Достав несколько полотенец, запасную одежду, она неловко поджала губы. — Если нужна будет помощь — кричи.       — Мы ведь пропустим Чемпионат. И золото на Олимпиаде нам не светит. — Он вздохнул обреченно, прислонившись к стене, когда включил воду, стягивая с себя одежду. — Не обижайся на меня, я ведь только хотел, чтобы ты выступала дальше, не останавливаясь. И не подумал, что могу обидеть. Я просто… испугался.       Оставшись в трусах, Эрен нахмурился, прикидывая, как бы ему забраться в ванну менее опасным способом.       — Мы успеем на Чемпионат. До него еще куча времени. — Микаса нахмурилась, подставляя табурет. — Без тебя я не пойду. Все, эту тему мы больше не поднимаем.       — Это я уже понял. — Он слабо улыбнулся и принялся ворчать, снимая трусы, но отвернувшись так, чтобы Микаса видела как можно меньше. Прикрываясь рукой, он кое-как справился с тем, чтобы шагнуть в ванну, но все же немного неудачно плюхнулся, из-за чего вода выплеснулась на пол. — Шайсе! Я уберу. Как-нибудь.       Закрыв кран, Эрен опустился в теплую воду, почти по подбородок, прикрывая глаза.       — Я бы точно умер, если б не помылся еще хотя бы день. Это ужасно. Мне жутко недостает моей сумки с лосьонами. Дурацкая привычка — всегда пахнуть и выглядеть идеально.       — Да, пахнешь ты действительно не так вкусно, как раньше. — Микаса улыбнулась, садясь на второй табурет. — Не парься так, я все уже видела.       — Это самое ужасное — понимать, что ты меня видела в таком состоянии. Я ведь помню только удар об лед, потом обрывками какие-то фразы врачей, свет яркий. Какие-то странные сны… А потом проснулся в непонятном месте, ты рядом. И понимание полнейшей обреченности. Это действительно страшно — думать, что больше не выйду на лед, что проведу время вот так. — Эрен окунулся с головой, а когда вынырнул, приблизился к Микасе и смахнул с ее лица пряди, провел пальцами по ее шее, закусывая губу и хмурясь, переключаясь на другую тему. — Как это случилось?       — Человек, который испортил твои коньки, испугался, когда судьи вызвали полицию. И попытался припугнуть меня в мужской раздевалке. — Микаса хмыкнула. — Только вот, не рассчитал, что в комнату войдет полисмен.       — Я бы сам его задушил, — прорычал Эрен, вчитываясь в состав на бутылке с гелем для душа, морщась, потирая висок. — Как у тебя вообще, как чувствуешь? Мне казалось, что я все же уронил тебя, прости.       Отставив бутылку, Йегер взял следующую, также внимательно изучая.       — Поймал, но потом я еще и на тебя повалилась. — Микаса вытянула ушибленную руку. — Ушиб. Быстро пройдет, но рука болит ужасно. И мазь не помогает особо.       — У меня где-то была одна такая повязка… Обматываешь ею место ушиба, и становится легче. — Он осмотрел ее руку, провел осторожно пальцами и прижался лбом к ее ладони, держа ее в руках. — Почему решила забрать меня к себе? Я не жалуюсь, но… почему?       — Ханджи затаскали в полиции, я все время дома. Страховка покрывала, конечно, лечение, но дальше держать тебя там они не хотели, родственников в Англии нет. Я сказала, что могу проследить.       — Что ж, — протянул он, все же выбрав какой-то гель, нанес его на ладонь, сразу втирая в кожу головы, вспенивая. Он все делал медленно, боясь лишний раз совершить резкое движение, сразу отдававшееся в ногу. — Теперь сможешь выспаться и отдохнуть. Наверняка комитет оформит мне квартиру или, как ты и сказала, Ханджи решит забрать к себе. Но к ней я уж точно не поеду. Мне хватает неловкости момента, что сейчас сижу перед тобой голый в ванной.       — Сбегаешь от меня? — Микаса вдруг хитро улыбнулась. — После всего, что между нами было? Я столько всего сделала, что теперь ты обязан, как минимум, подарить мне что-нибудь блестящее и золотое.       — А что, попросишь остаться? — Эрен же наоборот стал серьезным, как никогда, и, нырнув под воду, смыл с волос пену. Вынырнув, он протер глаза и посмотрел на Аккерман. — Мне правда жаль, что тебе пришлось так торчать со мной.       — Останься. — Микаса вздохнула, садясь рядом, зачерпывая воду, чтобы смыть тщательнее. — Мне было не сложно. Думаю, ты сделал бы также, случись такое со мной. Видел бы ты, с каким недовольным лицом все тоже самое делали медсестры. Я одну даже отчитала, потому что она вела себя так, словно перед ней какой-то бездомный.       — Я бы точно выбил лучшую палату, чтобы ночевать там. Но я не хочу думать, что с тобой могло бы что-то подобное случиться. Это страшно — смотреть на человека в таком состоянии и просто ждать, не имея никакой возможности как-то повлиять хотя бы на что-то. Хотя бы немного. — Эрен задумался, опустив голову. Вода стекала по его лицу, наверняка попадая в глаза, но он только иногда быстро моргал. Вскоре он вздрогнул, словно возвращаясь из каких-то своих воспоминаний, и улыбнулся. — Предлагаю упорно делать вид, что тебе не приходилось делать ничего такого, из-за чего мне будет неловко или стыдно. Знаешь, что странно? Я не помню медсестер. У меня было полное ощущение только твоего присутствия. Но зато есть хотя бы один плюс — ты уж точно теперь не будешь меня стесняться, ведь видела даже больше, чем нужно.       — Наверное, тогда, когда была температура. Мне было страшно. Ты что-то бормочешь, так еще и на немецком. Открою переводчик — выдает ошибку. И так два дня подряд. Причем, ты просыпался, ел, засыпал обратно.       — Даже звучит кошмарно. — Он пригладил влажные волосы рукой, смутившись. — Я помню только, что мне снились родители, а в какой-то момент стало настолько горячо, словно горел заживо. И жутко болела голова. Сейчас вроде немного легче. Черт. Микаса. Я наговорил тебе столько всего.       Не задумываясь особо, Йегер притянул Аккерман к себе, крепко обнимая, прикрыв глаза, выражая всю свою благодарность.       Крепко обняв его в ответ, Аккерман прижалась щекой к его плечу, поглаживая его по спине.       — Я больше не обижаюсь, все в порядке. Я тоже повела себя, как ребенок. Но это потому, что я устала. Ненавижу больницы.       — И будем считать, ты не видела, что я боялся. Все. Останется бояться только первого выхода на лед. А теперь давай уж отвернись, потому что сидеть здесь уже становится тяжело. — Он провел по ее щеке кончиком носа и отстранился, выпуская из объятий.       — Хорошо. У меня все равно промокла футболка. — Микаса вышла, быстро переодеваясь, а после постучалась в дверь. — Нормально все?       — Вполне. Правда, штаны уж надену в кровати. Снимать намного проще, как выяснилось. — Эрен открыл дверь, впуская Микасу. — Но вот смотреть на себя в зеркало точно было не лучшим моим решением. Ты же наверняка брала мою косметичку? Если принесешь, то буду очень благодарен — не проживу и дня, понимая, что реально выгляжу, как бездомный.       — А она здесь. — Микаса зашла, открыла ящик и достала его косметичку. — Держи. Если захочешь поесть — просто разогрей, все там, на плите. Не особо вкусно, наверное, но я пыталась. Еще час без сна, и я точно упаду в обморок.       Похлопав его по плечу, Аккерман вернулась в спальню. Сменила постельное белье и кинула вторую подушку и одеяло, засыпая, прижавшись лицом к спинке дивана.       Около получаса мучений, и Эрен наконец смог выдохнуть, понимая, что сделал все возможное, чтобы хотя бы немного приблизиться к тому, как выглядела его кожа до всего этого кошмара. Но самое главное — от него вновь пахло чистотой и свежестью с нежными нотками парфюма. Он и сам не мог объяснить, как так вышло, что он позволил себе настолько себя запустить. Травма травмой, но он ведь был в присутствии Микасы, и видеть его таким она уж точно не должна была.       После всех оставшихся процедур, Йегер заглянул на кухню, чтобы, расположившись на небольшом диване, включить телевизор и приняться уничтожать поочередно все приготовленное Микасой. После всех голодных дней еда казалась невероятно вкусной. Или же это потому что приготовила именно она? Нельзя было сказать точно, но Эрен так и уснул на диване, сжав пульт в руке.       С каждым днем двигаться было проще, хоть и приходилось еще пить таблетки, чтобы хоть как-то глушить головную боль и боли в ноге. Когда же доктор дал добро на длительные прогулки, то первым делом Йегер решил вытащить Микасу на тот каток, где случайно встретил Марселя.       — Мы даже можем взять с собой чай. А после — заглянем в какую-нибудь кафешку, чтобы съесть сладкого. Сладкого, Микаса. Не отказывай мне в такой мелочи. — Он сидел на диване, потирая ногу и крутя в руке купленную трость.       — Ладно. Ты меня убедил. — Микаса тяжело вздохнула, прислоняясь спиной к стене. — Но недолго, ногу нельзя нагружать долгими прогулками.       — Ну, не знаю. Думаю, до тех пор, пока не насмотрюсь нормально на то, как ты катаешься. Давай, одевайся, макияж, все такое прочее. И идем. — Эрен изловчился и несильно ткнул ее тростью, подгоняя.       — Эту палку мы купили не для того, чтобы ты мне ее пихал в задницу, — фыркнула она, выходя из комнаты, чтобы начать переодеваться.       — Хочешь, чтобы другую… — Он не договорил, рассмеявшись, не в силах продолжить предложение. Отмахнувшись, Йегер достаточно быстро переоделся, и оставалось только обуться, что он и делал. Сидя в коридоре, Эрен терпеливо завязывал шнурки на удобных ботинках.       — С другой было бы веселее, ага. — Микаса вышла, наспех завязывая волосы в низкий хвост, после чего надела куртку и шарф. — Пойдем?       — Коньки взяла? Знаю тебя, еще потом скажешь, что в аренду не берешь, поэтому кататься не станешь. — Перестав смеяться, Эрен говорил уже, чуть улыбаясь.       — Взяла я, взяла. — Микаса улыбнулась. — Пошли. Таких требовательных зрителей у меня еще не было, ей-богу.       — Ну, знаешь, я успел изучить все твои программы, а еще знаю, когда ты просыпаешься, как проходит твой день. Да. Во внешнем мире мы уже женаты. Вот, называется, посидел на больничном, пропустил даже день собственной свадьбы. Интересно, если останусь у тебя еще дольше, они решат, что у нас уже есть ребенок или что из твоей квартиры ведет тайный тоннель куда-нибудь? — Спокойным жестом взяв Микасу за руку, он сунул ее в свой карман пальто, чтобы неспешно, аристократично переставляя трость, двинуться по улицам Лондона.       — Это ты еще не читал их творчество. — Микаса рассмеялась. — Там сто-о-олько всего.       — Например? — С искренним интересом он выгнул бровь, повернувшись. — Я знал, что английские фанаты безумны в плане творчества, но еще не сталкивался со всем этим лично. Все как-то надеялся, что меня это обойдет.       — Кто-то из них написал секс на катке. На три главы. Чем там заниматься на три главы? А второй вопрос: кто в своем уме занимается сексом на льду, он же ужасно холодный. Можно застудить себе все, а потом лечиться втридорога.       — В смысле — секс? Про нас что ли? — Замолчав, Эрен округлил глаза, что-то обдумывая, но вскоре вновь вернул прежнее расположение духа. — Я представляю, что в моменте главной тренировки у тебя порвался костюм, а после — взрыв, эмоции, адреналин! И дальше — пока не закончилась музыка, потому что выключили свет. Но вообще, у меня был секс перед выходом на каток, у бортика. Быстро, не особо приятно, смазано и заноза в руке на память.       — Ужас. — Микаса рассмеялась. — Это изначально звучало как плохая идея. Там по сюжету, кстати, мы ругались. А потом ты сорвался…       — Только не говори, что я насиловал тебя во всех известных и не очень позах, заставляя признать свою правоту, показывая, кто главный доминант. — Эрен закатил глаза и нервно отбросил тростью в сторону ком плотного снега. — Там есть хоть что-то, где я спокойный?       — Скорее... Я тебя. — Микаса нервно усмехнулась. — Реже наоборот. Странная любовь к сексу в неподходящих местах. Кабинет Ханджи, подсобка, улица, парк. Я не понимаю, разве я похожа на человека, который согласится на секс в парке?       — Что за тяга к насилию? А я так и знал, что Марсель не умеет держать при себе фантазию, поэтому, увидев тогда ту сцену, точно решит как-то отомстить. — Рассмеявшись, крепче сжав ладонь Микасы, Эрен покачал головой. — Слушай, а что? За деревом вон тем, как думаешь, нас заметят?       — Судя по тому, что он со мной флиртовал и дальше по переписке, он пишет фанфики по пейрингу Микаса Аккерман и Марсель Гутьер. — Она рассмеялась, щипая его ладонь. — Нужно дерево с шумоизоляцией.       — Теперь я буду обязан прочитать это. Но боюсь увидеть самые странные пейринги с тобой. Надеюсь, там нет меня и Хавьера. — Хмыкнув, Йегер дернул плечами и поморщился.       — Есть. — Микаса хитро улыбнулась. — Есть еще куча всего. Даже где мы втроем.       — Если там меня не рвет на него или же при нас его не трахает мулатка страпоном, то я не стану это читать. С ним и делить тебя. Как к такому вообще можно прийти? И что, меня хоть где-то делают похожим на меня? Ну, не знаю, секс в отеле с номером, где панорамная крыша. Или же что поинтереснее — пристаю под столом на важной встрече, чтобы никуда не деться, а щеки горели? Или же я почти везде с какого-то перепуга выступаю в качестве пассива? — Он едва ли сдерживал смех, стараясь внимательнее смотреть под ноги, чтобы не оступиться.       — А у тебя богатая фантазия… — Микаса удивленно на него глянула, но после перевела взгляд на полупустой каток. — Одной кататься скучно будет, конечно.       — Ничего, — он точно проигнорировал ее замечание, чуть кашлянув, — я же столько лет катался один, и ничего. Так что, давай. Попробуй удивить меня.       Опустившись на скамейку, Эрен поставил перед собой трость и, опершись на нее ладонями, устроил на них подбородок, наблюдая за Микасой.       Она не стала выпендриваться, катаясь расслабленно. До тех пор, пока в нее не въехал какой-то парень, ловко засовывая в карман бумажку со своим номером. Отъехав в сторону, Аккерман всмотрелась в текст, но вскоре выкинула бумажку в мусорку, продолжая кататься.       — Он точно не читал никаких фанфиков, — рассмеялся Йегер, все же подойдя к бортику и сказав это ровно так, что слышала не только Микаса. — Настоящее безобразие. Иначе знал бы, чем заканчиваются такие истории.       Эрен выглядел уверенно, однако нельзя было не заметить промелькнувшего напряжения.       — Такие истории заканчиваются либо свадьбой, либо бумажкой в мусорке. Как думаешь: что лучше? — Микаса подъехала к бортику, улыбаясь. — Может, стоит дать ему шанс?       — Что-то ты не похожа на ту, которая полезет в мусорку ради выкинутой бумажки с сомнительным содержанием. — Эрен сощурился и перенес вес с одной ноги на другую.       — Я могу подойти к нему. — Аккерман, глянула в сторону того самого парня. — Сказать: прости, но ты такой секси. Я случайно потеряла бумажку с номером. Давай встретимся в лав-отеле?       Коротко кашлянув, Эрен повел плечом, постукивая тростью о борт, но улыбнулся.       — А ты попробуй. Создашь историю, где мы ищем разнообразия в сексуальной жизни, поэтому находим третьего, готового исполнять все наши фантазии? Но он точно не в моем вкусе. Смотри, пальцы короткие, глаза близко посажены. Да еще и голос наверняка звонкий, что оглохнуть можно.       — Ладно, ты прав. — Она рассмеялась. — От коротких пальцев совсем никакого удовольствия.       Не дожидаясь ответа, она вернулась к нарезанию кругов по катку.       Эрен смотрел на нее с завидным вниманием, будто она выдавала самые сложные и красивые элементы, иногда все же смотря на свои руки. Стоять так уже было трудновато, но он не показывал этого, до последнего. Пока в итоге не стемнело и не начало холодать. Только тогда Эрен предложил вернуться домой, захватив по пути пирожные к чаю. Нога болезненно ныла, но теплая ванна и парочка таблеток помогли расслабиться, чтобы наконец забраться под уютное одеяло, привычно повернувшись спиной к Микасе. Какое-то время он так и лежал, пытаясь уснуть, иногда проверяя смартфон, но время шло, а сна так и не было. Поворочавшись, он лег на спину.       — Микаса? — совсем тихо позвал он.       — Что? — пробурчала она, не открывая глаз. — Сколько время?       — В районе часа, примерно. Мне просто не спится. — Эрен глубоко вздохнул и продолжил уже не так уверенно: — Давай это сделаем. Как это… Начитаемся того, о чем ты говорила.