Коль вниз ползет живая ртуть

      Зал для совещаний и конференций кишел журналистами. Каждый хотел узнать что-то свое, и все ждали только появления расставшейся пары фигуристов. Хавьер появился первым и вальяжно уселся в кресло, сразу о чем-то начиная шутить с координатором.       Микаса вошла следом, садясь через стул от него, как-то нервно улыбаясь. Она старалась молчать, пока ее не спросят о чем-либо, но вот он болтал без остановки.       — Позвольте уточнить, как сейчас проходят ваши занятия, если они все же есть? И планируете ли участвовать в ближайших соревнованиях?       Хавьер кашлянул, словно намеревался ответить, но только лишь подложил кулак под подбородок и уперся локтем в колено, сразу же смотря на Микасу и предоставляя ей слово.       — Я готовлюсь к новому сезону. Отдельно. — Микаса натянула улыбку. — Все замечательно.       — Ты ведь наверняка недоговариваешь. — Хавьер коснулся своей щеки заметно именно для Микасы. — Я восстанавливаюсь постепенно, но, думаю, уже не для большого спорта.       — Так значит, вы сейчас отдельно во всех пониманиях? Было жаль узнавать о вашем разрыве, поэтому, когда многие узнали, что вы будете давать интервью вместе, то тешили себя надеждами. Разобьете сердца фанатам, или же есть хоть какие положительные новости?       — Такой интересный вопрос. Я и сам крайне тяжело переживал то, что был вынужден сообщить моей любимой Микасе, моей партнерше о своей травме. Я долго не хотел расстраивать ее, но все же пришлось. Да, мы сейчас общаемся меньше, ведь графики наши забиты, но все же обязательно найдем время для того, чтобы обсудить многие детали нашего общения, встреч… Было бы глупо отворачиваться от такой прекрасной девушки, которая столько лет грела своим присутствием.       — Для меня это возможность вырасти. — После нескольких секунд молчания начала она. — Я бы предпочла знать все с самого начала. Это достаточно сильно испортило мое… Отношение к ситуации.       — Ты ведь знаешь, что излишняя эмоциональность бы только все усугубила, так что, я решил пожертвовать личным, но быть уверенным, что мы возьмем эту медаль. — Хавьер скорчил до банального ужаса печальное лицо, а после добавил: — Нам каждому потребовался свой способ, как избавляться от всех этих напряжений.       — Значит, мы можем наконец дождаться комментариев по поводу того снимка, который разлетелся по интернету? — Журналистка буквально буравила взглядом Микасу, давая понять, что просто так она не прекратит интересоваться этой темой.       — Нет. — Микаса вдруг шкодливо улыбнулась, бросая на Хавьера достаточно злобный взгляд. — Не думаю, что это должно кого-то так сильно волновать. Просто есть мужчины, для которых личное намного важнее собственных амбиций.       — Ну почему же? Практически всех в этом зале и с другой стороны экранов очень волнует, на кого же Микаса Аккерман променяла своего партнера, с которым была столько лет вместе.       — Поверьте, этот вопрос волнует и меня. — Хавьер рассмеялся, откидываясь на спинку стула. — Скажи нам, может, есть какие-то совпадения, о которых я не знаю, поэтому не могу сейчас на все сто процентов озвучить, с кем ты провела ту ночь? Серьезно, Микаса, мы ведь не требуем имени, а просто…       — Желательно, конечно, с именем, — шутливо заметила журналистка.       — Хавьер. — Микаса повернулась к нему, мило улыбаясь. — Это ведь ты ушел. Оставил меня одну перед началом сезона. Наплел какую-то чушь, и теперь упрекаешь в том, что я пошла дальше? А не пойти бы тебе самому куда подальше, дорогой?       — Вот не начинай свои причитания, от которых тебе самой тошно. У нас интервью берут, а не пытаются оскорбить меня. Выдохни, Микаса. Просто дыши глубже. — Хавьер изобразил, как именно это было необходимо сделать — по его мнению. — Да, мне пришлось заниматься различными практиками, ведь не все понимают, что значит для спортсмена уход.       — Я правильно понимаю, Микаса, что Вы хоть и злитесь на Хавьера, но решили участвовать в соревнованиях и сейчас усердно готовитесь? Давайте признаемся честно. Так новые отношения повлияли?       — Моя жизнь не схлопнулась на том, что спортивный партнер ушел. Нет незаменимых. Я нашла того, с кем мне было комфортно работать, и у нас достаточно большие амбиции. Это частая практика в нашей отрасли — отсеивание слабаков.       — Значит, слухи о том, что у Вас новый партнер — правда. Только из моих источников, — девушка задумалась и начала что-то искать в блокноте, — с ним отношения тоже не из гладких. Так ли это?       Хавьер нахмурился и уставился на Микасу, будто хотел, чтобы в каждой ее клеточке так и оставалось только его имя.       — У нас был жесткий период притирки. Тяжело, когда сходятся люди с разным мнением на некоторые моменты. — Микаса вдруг расслабилась, улыбаясь. — Сейчас все отлично. Думаю, результат соревнований будет отменный.       — Если это именно тот, о ком я думаю, то это и впрямь будет отменный результат на один сезон, — усмехнулся Хавьер.       — На один? Все так плохо, считаете? Можно вообще услышать уже официально имя того, кто будет представлять нашу страну и станет Вашим партнером?       — Думаю, мы ведь имеем право озвучить, так?       — А я думаю, особого представления мне не потребуется, спасибо за решение побыть немного моим секретарем. — Вошедший Эрен на ходу пригладил чуть растрепавшиеся волосы и улыбнулся совершенно мило в камеру. По залу прошлось удивление и защелкали камеры. Он опустился на стул, занимая место между Хавьером и Микасой, и закинул ногу на ногу, но выглядело это невероятно элегантно.       — Ну, а все же, — волнительно сглотнула журналистка, — прошу, подтвердите ли Вы информацию, что вас видели вдвоем, выходящими после тренировки?       — Вдвоем из зала после тренировки над совместным номером, который нужно отработать до блеска? Действительно. Это очень странно даже звучит. — Отпив воды из стакана, Йегер бросил короткий взгляд на Хавьера, и тот отвернулся, вызвав улыбку.       — Мне казалось, что нас давно уже рассекретили. Учитывая вышедшую недавно статью одного издательства… — Микаса окончательно расслабилась, выдыхая. — В любом случае, теперь мы работаем вместе.       — Хавьер, а Вас не задевает вся эта ситуация? Титулованный одиночник и вдруг покоряет парницу — Вашу бывшую.       — Зная Микасу, ее покорить невозможно, ведь на то и есть пары, которые слажено трудились так много лет вместе. Разве что если не вспомнить шутку о слабостях балерин и фигуристок. — Громко рассмеявшись, Хавьер вновь откинулся в кресло. — Я бы хотел пожелать вам удачи, но, судя по тренировкам и их успехам, вы от удачи сами отворачиваетесь.       — Ну и правильно. Зачем удача, если мы сами способны показать класс? — Он заметил напряжение Микасы и невольно сжал ее руку, даже не задумываясь. — Да, мне было трудновато в начале, но сейчас мы дорабатываем уже имеющуюся программу. Как я и говорил.       — У тебя есть время следить за нашими тренировками? — Микаса рассмеялась, поворачиваясь к Хавьеру, сжимая при этом руку Эрена в ответ. — Разве ты не торчишь на физиотерапии?       — Ты должна ведь знать, что я всегда следил за выступлениями всех сборных, каждого участника. А уж пройти мимо после того, как ты осталась без меня… Я не мог бросить тебя настолько. Но я рад за нашу сборную в этом сезоне. Мне кажется, что он будет очень даже сильным. Возможно, что сильнее прежнего. — Хавьер заметно нервничал, но, найдя, как сбросить немного негатива, чуть успокоился.       — Ты не мог? Ты именно это и сделал. Если бы тебя это хоть как-то волновало, ты бы не скрывал. Я бы никогда не упрекнула тебя в этом желании, а, уж тем более, не стала бы срывать олимпийское выступление. Так дела не делаются.       — Микаса, — протянул Эрен, чуть улыбаясь и придвинул стул ближе к Микасе, стоило Хавьеру нагнуться в их сторону. — Прости, я немного тебя перебью, чтобы меньше обсуждать ситуации, которые были созданы из личного эгоизма. Но я хотел сказать о том, что на ближайших соревнованиях вы уже сможете оценить результаты нашего сотрудничества.       — Спасибо. — шепча, Микаса не сдержала хитрой улыбки, словно ребенок, чье мнение поддержал родитель. — Вообще, я бы хотела похвалить Ханджи. Сами помните ту историю с прошлым тренером, после нее видеть столько стараний и веры в нас — очень приятно. Она отлично справляется со своей задачей.       — Тренерские заслуги велики, с этим нельзя спорить. Мы точно все благодарны ей за тот вклад, который она вносит в развитие фигурного катания нашей страны. Хоть я и слышала, что у неё бывает специфичный подход. Расскажите самое странное, что она вам говорила.       — Сложный вопрос. Она как-то потребовала игнорировать существование костей в моем теле. Достаточно странно?       — Для меня было крайне странным уже то, что она не заставляла нас находиться на катке от начала тренировки и до звонка. Я привык к дисциплине, к ограничениям. И здесь вдруг такая свобода. Конечно, соблазн уйти раньше домой был велик. — Рассмеявшись, Йегер выпрямился, словно находился на абсолютно официальном мероприятии. — Но все же привычки никуда не исчезли, и я делал то, что был должен.       Вопросы плавно перетекают из одного в другой, а лицо Хавьера становилось лишь смурнее с каждым ответом. Это точно забавляло Эрена, и он не мог отказать себе в удовольствии иногда ответить со скрытым подколом.       Когда же мероприятие завершилось, Йегер буквально отделил собой Микасу от Хавьера, не позволив тому даже слова ей сказать, пока не приехало такси, и он молча помог Аккерман скрыться внутри салона, сев рядом.       Микаса наконец выдохнула, прислоняясь головой к холодному стеклу, прикрывая при этом глаза.       — Наконец все закончилось.       — А он реальный говнюк. Как ты с ним вообще была столько времени? — Эрен хмыкнул, утыкаясь в смартфон.       — Он ревнует, поэтому ведет себя так. — Микаса пожала плечами. — Не знаю.       — Ревнует? — Не до конца поняв, Эрен сперва смотрел на Микасу, не моргая, а после нахмурился, задумываясь о чем-то своем, и провертел смартфон в руке. — Да и пусть. Это его проблемы, что он неуверенный в себе слабак, неспособный сказать все в лицо, так еще и считать партнершу неспособной реагировать адекватно на обычные вещи.       — Ладно. Не будем об этом. — Микаса отмахнулась и теперь сама уткнулась в смартфон. — Отвратительная тема.       — В любом случае, ты держалась уверенно. И тебя точно любят журналисты. Это видно сразу. — Он улыбнулся и на несколько секунд вновь сжал ее руку. — Покажем всем на соревнованиях, что значит грамотный подход.       — Зато я их не люблю. — Микаса хмыкнула, не убирая руку. — Всегда задают странные, неуместные вопросы. Иногда аж до слез пробирают, гады. Они бы меня там съели.       — Когда из меня пытались вытащить информацию про балерину, я переспрашивал несколько раз, делая вид, что отвратно знаю английский. Ну а причину моего перехода сюда, да еще и в парное до сих пор никто не знает. Разве что моя бывшая тренерша не решит наделать шороху, что вряд ли. — Проведя большим пальцем по внешней стороне ладони Микасы, Эрен отвернулся к окну, замолчав.       — Сейчас они сделают все за нас. Придумают какую-нибудь слезливую историю любви, сами в нее поверят и станут смотреть выступления сквозь розовые очки. — Микаса улыбнулась. — Это выгодно. Пары с харизмой всем нравятся.       Йегер ничего не ответил. Его вообще, казалось, не трогали все эти перипетии журналистики, а главным было только то, какого цвета медаль будет красоваться на нем. Ну и как исказится лицо бывшего тренера, когда он окажется на пьедестале выше, чем новые подопечные.

***

      Привычный шум, мельтешения рабочего персонала и прочая суматоха будоражили и приятно щекотали нервы. Чемпионат Великобритании собрал в этом году немало зрителей. Еще бы — столько было обсуждений и споров только насчет Хавьера и Микасы. А тут вдруг так уж вышло, что Хавьер заявился с новой партнершей, да еще и претендовал на медаль. Никто не думал, что он решится на подобное, но, видимо, задетое эго гнало его дальше рациональных решений.       Ожидая своей очереди, Эрен выглядел абсолютно спокойным. Поправляя свой костюм, он изредка бросал взгляд на экран, где отображались баллы выступивших.       — Я думал, что у вас конкуренция будет жестче, а в итоге — я даже волноваться себя заставить не могу. Ты как вообще сама? — Повернувшись к Аккерман, Йегер улыбнулся уголком рта и подмигнул ей.       — В ахуе. — Микаса уставилась в сторону Хавьера и его партнерши, но быстро перевела взгляд на таблицу. — Уебок. Я так и знала, что он променял меня на кого-то другого, но струсил сказать мне в лицо.       — Значит, покажем ему, где находится его место в турнирной таблице. — Усмехнувшись, Эрен подошел к Микасе и сжал ее плечи. — Выложимся так, как на Чемпионате мира. Как на Олимпиаде будем. Он выше нас не заберется, сама знаешь. Пусть кусает локти в уголке и жалеет дальше, что потерял такую партнершу. Понятно?       — Понятно. — Микаса улыбнулась. — Пусть страдает. А мы с тобой все золотые медали соберем.       — Другой разговор. Пусть надрачивает на нашу программу, когда пересматривать будет. Давай, идем.       Кивнув в сторону катка, Эрен приобнял Микасу, направляясь сразу к выходу, ожидая объявления.       — Господи, терпеть не могу длинные костюмы. — Микаса одернула удлиненную красную юбку, нервно улыбаясь. — Мы здесь самые крутые, особенно по костюмам. Боже, храни мою прекрасную портниху.       — Ты прекрасно выглядишь. Откатаем без запинок, я обещаю, что не буду придираться к тебе на тренировках дня три. Больше не смогу, взорвусь от негодования. — Улыбнувшись, Йегер встал позади Микасы, осторожно разминая ей плечи. — Все равно ты молодец. Сейчас и покажем всем.       Полумеханический голос объявил их выход, и трибуны встретили яркими аплодисментами, получая в ответ их улыбки. Все разногласия оставались за бортиком, и теперь на льду Эрен и Микаса выглядели, как настоящая и сработанная пара. Заигравшая музыка позволила погрузиться в атмосферу танца, порождая выточенные и изящные движения.       Звук хрустящего льда, разрезаемого лезвиями, наполнял настоящим восторгом, даря эмоции, которые и хотел видеть Эрен в их выступлениях. Зрители молчали, лишь с замиранием хлопали после выполненных трудных элементов, чтобы вновь насладиться грацией исполнения.       Чувства зашкаливали, и успокоиться никак не получалось даже когда музыка начала стихать, и Йегер, приложив ладонь в районе лопаток Микасы, придержал ее, помогая прогнуться. Они смотрели друг на друга короткие доли секунд, когда их лица оказались в невозможной близости. Губы сами собой соприкоснулись, а поцелуй разлился теплом по телам. Все выглядело так, словно было запланировано с самого начала. И, когда поцелуй разорвался, Эрен уставился на Микасу. Короткое смущение проскользнуло в его взгляде, но он тут же отстранился, улыбаясь уже в камеру.       Микаса улыбнулась в ответ, отъезжая в сторону, после сразу возвращаясь, чтобы поклониться и вернуться обратно.       Ханджи тут же обняла их, одобряюще хлопая по спинам.       — Ну? Как?       — Уверена, вы сейчас стали лучшими моими детьми! — Она говорила на эмоциях, отстраняясь, но только чтобы вновь заключить их в объятия уже по отдельности. — Горжусь, что слов уже не хватает.       — Ханджи, успокойся, это всего лишь местный Чемпионат, а ты так радуешься, будто мы на Мировом золото вырвали. — Сидя на скамье, ожидая выставления оценок, Эрен опустил руку на плечо Микасы и притянул к себе, пока Зоэ крепко прижимала к себе огромный букет, неизвестно как оказавшийся в ее руках.       — Хорошо, что оставили поддержку тогда. — Микаса наконец сровняла дыхание, обнимая его. — Мне нужно будет отойти после оглашения.       Оценки, казалось, появлялись на экране невероятно медленно, хотя и не вызывали беспокойства. Победа ускользнула бы от них только в одном случае — придирка судейства. Когда вывели турнирную таблицу, то все стало ясно в один момент. Подскочив с места, Эрен вскинул руку, выкрикнув, и притянул к себе Микасу так крепко, что даже сам испугался, чуть отстраняясь. Он и не ожидал от себя такой бурной реакции, держа до этого момента все в себе. Поцеловав ее несколько раз в лоб, Йегер повернулся к камере, посылая воздушный поцелуй.       — Ну! Я же говорил! Точно возьмем золото! — Он приподнял Аккерман и сразу поставил на место, уже ведя себя намного спокойнее.       Микаса рассмеялась, крепко обнимая его.       — Это точно потому, что судьи прочувствовали всю нашу крутость, понимаешь? — Коротко поцеловав его в плечо, Микаса обняла Ханджи.       — Давай, беги, но не опоздай на награждение. — Отвесив ей шлепок, Ханджи принялась собирать оставшиеся цветы.       Микаса рассмеялась, скрываясь в уборной. Быстро вставив пирсинг обратно, она накинула на себя кофту, сразу же возвращаясь к ребятам.       — Вот видите, я быстро.       — А я догадливый, я же все понимаю. — Эрен хитро улыбнулся, выгнув бровь. — Теперь только награждение, и свободный вечер. Завалиться бы и отметить это дело.       — Конечно. Чтобы, как в прошлый раз, все обсуждать начали, с кем это опять проводит время новый участник сборной Великобритании. И ведь это хорошо, что они тогда не догадались зайти на страничку Микасы. Как я. — Ханджи скрестила руки на груди.       — Что было, то было. Всякий раз поднимать эту тему — ты только провоцируешь меня на что-то более изощренное. — Эрен усмехнулся, выпивая воду из бутылки.       — Тебе еще нужно готовиться будет отвечать на вопросы про твой переход.       — Так необходимо? — Йегер вздохнул, потирая шею. Эта тема явно была для него не из приятных.       — Посмотрим, конечно. Но скорее всего придется это сделать, чтобы закрыть подобные разговоры. Если хочешь, попытаюсь перенести все это уже на дни после Чемпионата мира. — Ханджи понимающе посмотрела на Эрена и хлопнула его по плечу. — Ты что, переживаешь? В тебе столько самоуверенности, а подобные вопросы вдруг не нравятся?       — Вот не начинай. — Закатив глаза, он опустился на диван в комнате ожидания. — Но спасибо. Что попытаешься.       Отмахнувшись, Ханджи вышла из комнаты уже по своим делам, оставляя их вдвоем.       — Неужели ты трусишь? — Микаса хитро улыбнулась, скрещивая руки на груди. — И о чем ты там догадался? Закричи еще об этом на всю арену.       — Ну уж нет, это останется между нами. — Усмехнувшись, Эрен лег на диван, закинув ноги на подлокотник, едва помещаясь. — Я просто буду знать, что там.       — Конечно. А что там? — Микаса притворилась, что не понимает, о чем он говорит. — Пойдем лучше.       Поднявшись, он отряхнул и поправил брюки и, когда уже шли по коридору в сторону катка, то склонился к ее уху, прошептав:       — Знаю про пирсинг. Думал, что после всего попросишь помочь с ним. — Кашлянув, будто и не говорил ничего, он улыбнулся. — Впрочем, шучу.       — Было бы странно, если бы ты зашел в женский туалет. — Микаса закатила глаза. Объявили награждение, и все призеры вышли на лёд. Встав на пьедестал первым, Эрен подтянул ее за талию.       Типичное награждение было окончено, Микаса сжала его плечо, выходя в сторону раздевалок.       — Ханджи хочет посидеть где-нибудь, просила тебе сказать. Только я задержусь немного.       — Ну, хорошо. Да. Еще один пирсинг, который так быстро не вернуть на место? — Эрен усмехнулся, разглядывая красивую медаль золотого цвета.       — Конечно. Угадай, где он находится. — Микаса сощурилась, поправляя сумку на плече. — Пять минут.       — Ты что, я скромный и воспитанный немец. Я не озвучиваю вслух такие вещи — мне будет стыдно. — Многозначительно улыбнувшись, Эрен тяжело и обреченно вздохнул. — Ладно. Пойду снимать все это, встретимся у выхода.       Уже в раздевалке начала накатывать усталость, из-за которой даже идти никуда не хотелось — только завалиться в кровать и проспать несколько дней. Надев черный джемпер, Эрен уже успел убрать всю экипировку в сумку и принялся завязывать шнурки, когда пришлось отвлечься от дела.       — Вот неужели считаешь, что, выступив один раз на уровне, сможете и дальше понимать друг друга? — Хавьер опустился на скамью рядом с Эреном и усмехнулся.       — Совсем не считаю. Я просто знаю, что мы способны и не прячемся от трудностей, как это делают непрофессионалы. А вообще, говори давай сразу, зачем пришел. Я отправлю тебя на хер прыгать, и все будут счастливы. Только выбирай с умом — на чьем решишь. — Не обращая больше никакого внимания на Хавьера, Эрен внимательно окинул взглядом свое место и принялся застегивать пальто, пшикнув на запястье туалетной водой.       — Ты совершенно не заботишься о безопасности, друг мой. Особенно об ее спокойствии. Чего ты вообще хочешь от Микасы? Просто взять золото этого сезона и свалить? Она достойна большего, чем немец, сбежавший из своей сборной. Ты даже причины не называешь.       — И что? — Удивленный взгляд сбил с мыслей Хавьера, и он проглотил все слова. — Серьезно, какая к хренам разница, почему я здесь? У меня есть на то причины. И уходить, как некоторые, я не собираюсь. Поэтому будь добр, не попадайся мне больше. Это не кончится ничем хорошим. Как и к ней не подходи — сам понимаешь.       — С чем-то, но тебе придется расстаться в любом случае. И молись, чтобы это была Микаса, — прошипел Хавьер, выходя их раздевалки. — И пока что это не угроза.       — М, как все интересно. — Посмеявшись, Эрен прихватил сумку и с немного нервной ухмылкой вышел на улицу, с наслаждением вдыхая свежесть воздуха, пусть и городского. Ханджи прислала сообщение с адресом ресторана, и нужно было только добраться туда. Учитывая проблемы Эрена в ориентировании по городу, ему требовалось при любом раскладе дождаться Микасу.       Повиснув на его спине, Микаса рассмеялась, сразу же отстраняясь.       — Ты чего такой хмурый, будто бы мы десятое место заняли?       — Да так — думать иногда следует меньше. У тебя есть адрес ресторана? Ханджи прислала. — Он поправил пальто, усмехнувшись. — Старость в спорте — когда ты понимаешь, что следует отвезти форму, но потом было бы лень куда-то идти.       — Это рядом, пешком будет быстрее. — Аккерман сжала его ладонь и потащила в сторону ресторана. — Мне тоже было бы лень.       — Ты только что выиграла золото, идешь рядом с таким, как я, а ведешь себя чисто как девчонка. — Улыбка появилась на лице Эрена, и он ускорил шаг, хоть и намеревался никуда не торопиться. Было во всем этом нечто не до конца ему понятное, но отторжения не вызывало. — Только не воспринимай, как оскорбление.       — У меня просто хорошее настроение. Как мне ещё себя вести? Я могу снова включить вынос мозга. — Микаса отняла руку, кладя ее в карман. — С чего бы мне начать?       Йегер закатил глаза, коротко усмехнувшись и покачав головой.       — Да перестань. Я могу на день тоже отключить занудство и быть просто галантным. — Он потянул ее руку за рукав — совершенно аккуратно — и обвил своей, вынуждая держать его под локоть. — Вот. Видишь? Так ведь даже теплее.       — Давай иначе. — Она сжала его ладонь, после чего засунула руку к нему в карман. — Теперь точно теплее.       — Знаешь, как точно станет теплее? Когда ты будешь носить перчатки, начнешь пить чай на тренировках и есть вместе со мной. Нет. Из нас точно не выйдет серьезной и галантной пары. — Вздохнув, будто на этом ставилась точка в их карьере, он не сдержался и ущипнул второй рукой Микасу за бок, сохраняя абсолютное спокойствие на лице.       — Эрен, я питаюсь по режиму. Если я потолстею, тебе будет тяжело, нагрузка на спину больше. Нарушится чистота прыжков. — Мика рассмеялась. — Но сегодня я, так уж и быть, наемся всякого вредного. А потом мы вместе будем, как сумасшедшие, сжигать калории. В зале, если что.       — Вот уж точно я тебе не дам продыху теперь. Выползешь из-под меня умирающим лебедем. — Он рассмеялся, но тут же удивленно вскинул брови, когда перед ними возникла женщина с корзиной цветов, буквально перегородив дорогу.       — Молодой человек, Вы точно хотите подарить своей девушке цветы, я уверена в этом! Такой красивой паре недостает именно чего-то утонченного. Вот, возьмите эти кустовые розы — они выражают искренность чувств. — Практически всучив Микасе несколько веточек, усыпанных пестрыми цветами, она широко улыбнулась уже Эрену, ожидая, конечно же, оплаты.       — Это… Как-то уж… — Он нахмурился, растерявшись настолько, что его щеки покраснели, стоило бросить взгляд на Аккерман, которой и впрямь шел этот букет. Он сунул руку в карман и, достав бумажник, протянул женщине несколько купюр.       Быстро взглянув на деньги, она удивленно уставилась на Эрена и спешно скрылась, оставив его недоумевать.       — Это самый странный букет в моей жизни. — Микаса смотрела женщине вслед, а после растерянно перевела взгляд на цветы. — Спасибо, конечно. Но в следующий раз лучше не давай таким людям денег, ладно? Обычно это цветы, сорванные с клумб.       Аккерман улыбнулась, вытягивая ромашку. Отломав длинный стебель, она положила его в нагрудный карман пальто Йегера.       — Ладно, Ханджи там наверное умирает от скуки.       — Это какое-то ограбление по-английски, похоже. — Нервно усмехнувшись, Эрен быстро шмыгнул носом, медленно моргая. — Давай, я возьму пока, а ты лучше грей руки — замерзнешь. Обещаю вернуть.       Он взял букет в другую руку, возвращая ладонь Микасы на положенное место — в свой карман. Стоя на светофоре она засунула и вторую руку в пустой карман, выдыхая густой пар.       — Ну, а что? Это лёгкие деньги, ты ведь даже не посмотрел, сколько дал.       — Давай просто сделаем вид, что ничего такого не было. В плане, что я не был в таком неловком положении. — Плотно сжав губы, Эрен стоял, словно боялся сделать лишнее движение. Он посмотрел сперва в глаза Микасы, но предпочел, склонив голову, перевести взгляд на светофор, который точно забыл о существовании другого цвета, кроме красного.       — Хорошо. — Микаса улыбнулась, замечая, что начался зелёный, она отстранилась. — Зато цветы красивые.       — Мне кажется, она боялась, что ее ограбит кто-нибудь другой, у кого сноровка лучше. Знаешь, это как уровни в какой-то организации, и у каждого есть свои способности. Люди с уровней не пересекаются друг с другом обычно, но в этот раз… — Склонив вновь голову, подняв плечи, Эрен проморгался и хмыкнул. — Иногда я говорю больше, чем требуется. Наш ресторан?       — Да-да, наш. Кстати, такие ребята действительно относятся к попрошайкам. А их, в свою очередь, контролируют некие люди. Ладно, я тоже много болтаю.       — Держи. — Он протянул ей букет перед самым входом, и на секунду его взгляд изменился, а губы дрогнули в улыбке. — Сегодня точно достаточно эмоциональный день. Если Ханджи не оплатит нам ужин, то пойду забирать свои деньги обратно.       Микаса рассмеялась, заходя внутрь. Администратор, услышав фамилии, сразу же засуетилась, проводя их к столику.