Патриоты

      Владимир проснулся раньше Сергея. За окном был сумрачный облик деревьев. Поэту бы хотелось сказать, что сумрачное здесь только его душа, но врать не по его воле. Владимир сел на кровать и долго не мог приди в себя. Всё что произошло вчера, проходило перед глазами как сон, но больше похоже было на цирк, где главный актёр сам Владимир. Мужчина зарылся в своих волосах и смотрел на свои ноги, долго соединяя фрагменты вчерашнего вечера воедино. И чем глубже он уходил в сознание, тем хуже ему становилось. Вот он познакомился с Ольгой, позже встретил Сергея, сидел с ним, заигрывал… Владимир в ужасе перевёл глаза на окно, когда послышался невнятный мужской голос. Футурист взглянул к себе за спину и увидел Сергея. Тот как хозяин развалился на кровати и болтал, будто проглатывая буквы. Облик луны, красиво освещал и восхвалял лицо имажиниста. Владимир тяжело вздохнул. Размышляя, Маяковский решил тихонько лечь обратно спать. Боль продолжает отдавать в висках, а алкоголь точно не выветрился. Аккуратно положив левую руку Сергея ему же на живот, Владимир лёг рядом. Маяковский перевернулся на правый бок и начал рассматривать Есенина. Со всем осмелев, Владимир решает провести по лицу Сергея рукой.       «-Будто фарфоровая! — отметил про себя Маяковский, аккуратно проводя ладонью по коже щеки Есенина. На лице Владимира проснулась мягкая улыбка. Убрав руку, Владимир закрыл глаза, но улыбка так и осталась светится на лице мужчины. Сергей же немного поворочавшись прижался слишком близко к Владимира, продолжая маленький бунт. Маяковского это очень позабавило, ухмыльнувшись, Владимир забрал и утешил его в своих медвежьих объятиях. Маяковского немного напрягало, что у Есенина такие беспокойные и скверные сны. Но обвинив во всём алкоголь и нрав Сергея. Владимир со спокойной душой улёгся спать. Тело Есенина расслабилось в объятьях Маяковского. Со всеми за и против, Владимир разберётся утром. Утра вечера мудренее.       Сергей проснулся от солнечных лучей, что без колебаний не щадило и так подбитое состояние мужчины. Есенина долго не мог приди в себя, не в силах открыть глаза. Когда всё же удалось приоткрыть один глаз, он сразу же столкнулся с лицом, чьё на данный момент не хотел видеть. Владимир умеренно дышал, будто ему снилось что-то приятное. Тёмные волосы были растрепаны, закрывая некоторые части лица Маяковского, снимая все улики прошлой укладки. Полностью пробудившись, Сергей понял, что находится в ловушке, в объятиях огромного медведя. Есенин аккуратно убрав чужую руку со своей талии, положил её на бедро к хозяину. Только когда манипуляция прошла хорошо, Сергей понял как сильно было напряжённо его тело. Владимир спал дальше мёртвым сном, только уже его спокойное лицо приобрело оттенки неодобрения, брови нахмурились, а сам мужчина перевернулся на другой бок в сторону окна. Сергей победно улыбнулся и тихо выполз с кровати. Дойдя до стола, где лежали его вещи. Мужчина стал также тихо одеваться, боязнь сделать лишнее движение. Когда Сергей был готов, он взглянул на Владимира и ухмыльнулся. Мужчина прошёлся по своим волосам, придавая им объем. Уходя из комнаты Сергей случайно, задевает тазик с водой что лежал на полу. С грохотом опрокинув всё содержимое на пол. Есенин скрутился от напряжённости и с опаской посмотрел на хозяина квартиры. Владимир уже успел резким движением приобрести сидячее положения. В полусонном состоянии и с хриплым голосом единственное, что он смог выдавить:       -Уходишь?       -Ухожу, - Сергей с грузом на душе смотрел на Владимира. Он выглядел как побитый котёнок, чьи хозяева выгнали его на улицу.       -Может попьете кофе? - с надеждой спрашивал Маяковский, будто надеялся, что ему точно ответят положительно.       -Нет, - резко отрезал Есенин, и выпрямившись вышел из комнаты мужчины. Владимир смотрел в след Сергею, до конца веря, что он паясничает, но услышав хлопок входной двери, резко помрачнел и со стоном упал обратно на кровать.       Владимир весь день провел в агонии, пролежав на кровати, не в силах даже хотя бы встать и дойди до туалета. Он не знал, что именно его расстраивало, то что Сергей ушёл, или то что Лиля снова появилась в его жизни. Она будто подшучивала над ним, появлялась тогда когда жизнь, уже разворачивалась новыми красками. Владимир отдал бы всё, чтобы выйди из этого порочного круга, где он играет роль узника. Когда небо обрело мрачный вид, пуская на арену сверкающие звёзды. Маяковский всё же встал с места и подошёл к тазику, взяв его в руки, Владимир замычал, вспоминая до тошноты нежные и заботливые прикосновения Сергея, и вышел из комнаты.       Сергей- бродяга. Всегда один, даже в толпе людей, он всегда был и остаётся один. Он не любил привязываться к людям, каждый раз когда это происходило, Сергей сбегал, как трус, как эгоист, как последняя сволочь. Есенина не беспокоило, что подумают о нём, ведь, это такие мелочи, по сравнению с тем, что он чувствует внутри, когда сам понимает, что поступает трусливо. Сергей шёл по заросшей алеи, вспонимая все моменты последних дней. И как вчера сбежал с квартиры Владимира, несмотря на то, как всё тело заставляло Сергея остаться, но больше всего глаза. Глаза что видили чужие. Чужие, наполненные нежностью и добротой,а затем непониманием и неизбежным отчаянием. Есенин видел эту картину не раз, но никогда в жизни он так не жалел как сейчас. Ведь впервые хочется придти и объясниться, хочется умолять чтобы его обняли и приласкали, как бродячего кота. Но Сергей не позволил бы никогда так унижаться. Есенин уважает себя. Он твёрдо в этом уверен. Пропустив все прелести распускающей природы. Сергей быстрее забежал в парадную, завернувшись в своё пальто. Мужчина чувствовал что-то не то, будто душа сама пляжет и требует следовать за ней. Поднявшись на третий этаж, Сергей резко остановился. Рот приоткрылся, а брови поднялись вверх от удивления. Перед ним стоял Владимир, сложивший руки назад и неловко поглядывавший на Есенина. Маяковский первый почистил горло, и поднял голову повыше, пряча свою робость за натянутой храбростью.       -Вы вчера так быстро убежали, - хриплым голосом сказал Владимир. Прочистив ещё раз горло, продолжил, - И вы забыли шарф, на улице холодно, я решил вам занести. - Маяковский достав изо спины шарф, вложил в руки Есенина. Тот лишь смотрел, как холодные пальцы берут его руку и аккуратно складывают шарф.       -Это не мой шарф, - всё что смог сказать Сергей. Владимир немного стушевался и отвёл глаза.       -Оставьте себе, он вам будет к лицу, - Есенин нахмурился. Абсурдность этого диалога впечатляла, и самого Владимира, - Я пойду. До встречи.       Сергей успев схватить за руку мужчину, остановил его.       -Может на чашку чая?       -Вы не любите чай.