Терновый венец

      Синий, зелёный, красный… Какой только свет не бил в глаза девушке, однако даже раздражение по этому поводу не заставило её покинуть излюбленного угла в ночном клубе. Поэтому, пригубив из бокала «Кровавую Мэри» и откинув с лица выбившуюся из высокого хвоста белую прядь, девушка внимательно и уже в который раз осмотрела клуб на наличие одного парня.       Сегодня его, как ни странно, не было с самого открытия клуба, а потому сероглазая заметно приободрилась, замечая объект своих наблюдений вот уже как на протяжении месяца.       Вот известный незнакомец заказывает у бармена виски со льдом, одёргивает белую толстовку, убирает удлинённую переднюю прядь чёрных волос и поправляет накинутый на голову капюшон. Наша героиня всё ещё внимательно за ним наблюдает — её расположение по отношению к знакомо-незнакомому парню это позволяет — и подмечает все действия.       Она наблюдает за ним, как уже говорилось выше, около месяца, однако всё ещё видит не взрослого парня (хотя ему уже определённо за двадцать, но ненамного), а заблудившегося ребёнка, не знающего, что ему делать дальше.       А потому девушка вздыхает, прищуренно-презирающим взглядом отправляет подошедшего к ней прыщавого подростка куда-подальше и достаёт из синего клатча ручку.       И вскоре перед ней на столе лежит белая, с зелёной каймой по краям, салфетка с номером телефона и именем «Кларисса». А затем, словно насмехаясь над возможно новым знакомым, сероглазая оставляет на этой же салфетке отпечаток губ, который у неё же моментально начинает ассоциироваться с девственной кровью на белых простынях…       Допив коктейль в один глоток, беловолосая складывает салфетку в несколько раз и встаёт из-за стола, поправляя подол не очень длинного чёрного платья. Вновь осмотревшись, она ухмыляется уголком губ и направляется прямиком к своей «жертве».        — Алкоголь не сможет заглушить все твои эмоции, Джеффри Алан Вудс.       Музыка бьёт по ушам, а девушка к своим годам научилась абсолютно бесшумной походке, а потому её голос, раздавшийся прямиком возле уха Джеффа, заставляет самого парня дёрнуться, но ничего более не предпринимать, ведь тело моментально сковывает липким и холодным потом, что было странно, ведь в клубе было до ужаса жарко.        — Но если тебе всё же понадобится помощь — неважно какая хоть от копов избавиться в том самом смысле — звони, — девушка вкладывает в руку парня салфетку и также бесшумно исчезает.       Вместе с ней исчезает и накативший на брюнета липкий и обычно несвойственный ему страх, а потому Вудс осматривается, но не замечает ни одной подозрительной личность. А затем парень внимательно смотрит на салфетку и убирает её в карман, решая выкинуть по дороге домой. Если место, где он живёт, вообще можно назвать домом…

***

      Проходя по неосвещённым улицам, Джефф откровенно скучал, думая, что сегодняшней ночью уже не сможет найти себе жертву, но буквально в последние секунды, после которых он уже собирался идти «домой», парню повезло.       Вот только повезло лишь ему, а не опоздавшему пешеходу, так не вовремя наткнувшемуся на Вудса.       И что мы в итоге имеем? Правильно! — довольного собой маньяка в белой толстовке, на которой розами пестреют капли крови, и какого-то человека, истекающего кровью прямо под нерабочим фонарём.       И всё бы было хорошо, если бы спустя несколько минут после убийства Джеффу не «повезло» наткнуться на патрульную машину. И почему они всегда появляются не в том месте и не в то время?..       Не желая связываться с сотрудниками правопорядка, брюнет решил было отправиться обратно, да вот только трое полицейских его уже заметили.        — Эй, парень, иди сюда, — без намёка на злость крикнул один из мужчин, подзывая обернувшегося Вудса к себе дубинкой.        — Теперь, блять, оставшуюся ночь круги наматывать от этих долбоёбов, — прошипел темноглазый и лишь обернулся, засовывая руки в передний карман и нащупывая в нём телефон недавней жертвы и салфетку девушки из клуба, которую парень никак не может выбросить вот уже на протяжении, наверное, недели. Но мы отходим от темы…       Стоило Джеффу обернуться, специально подставляя лицо под лучи работающего фонаря, как улыбки на лицах сотрудников ГИБДД сразу сошли на нет, а в руках появились пистолеты, которые сразу были нацелены на развлекающегося парня.        — Подними руки вверх, Джефф Убийца! — крикнул один из полицейских. Что-что, а как выглядел самый жестокий маньяк города знали в каждом полицейском отделении. Вот только знаний этих на поимку всё равно не хватало — Вудсу всегда удавалось раньше ускользать у них из-под носа, на прощание оставляя если не несколько, то один труп точно.       И Джефф, весело улыбаясь, и правда поднял руки вверх. Вот только затем сделал совсем не двусмысленные знаки ладонями и, смеясь, быстро ринулся в переулок.       Прозвучало несколько выстрелов, два полицейских, кажется, кинулись за парнем, а третий остался около машины — вызывать подкрепление и затем догонять товарищей уже на колёсах.       Вот только в сравнении с полицейскими у Джефа было преимущество — он не раз ходил в этих переулках, а потому ориентировался в них намного лучше полицейских. И потому спустя несколько минут он всё же позволил себе остановиться и передохнуть, ядовито усмехаясь.       А по прошествии ещё нескольких минут парню вновь пришлось двинуться с места, ведь недалеко раздался вой полицейских сирен и, по всей видимости, не одной машины.        — Сука! — выругался брюнет, забегая в тупик. Всё же полицейским удалось его загнать в плохо знакомый район.       Пришлось выбегать обратно и в буквальном смысле пробегать мимо уже довольно приличного отряда. Тот сразу же открыл огонь на поражение, и темноглазый сам удивился, как это ему ещё удалось уйти целым.       Однако затем резкая боль от предплечья и со стороны печени всё же дали о себе знать острыми вспышками, и Вудс не сумел подавить болезненного стона. Бег заметно замедлился, чего делать сейчас было совершенно нельзя.       А потому парню пришлось решиться на, возможно, самую большую глупость в его жизни. Хотя чем чёрт не шутит?        — Да? — в глазах начинало темнеть, а потому парень не смог устоять на ногах, садясь на землю и откидываясь спиной на стену ещё одного тупика.        — Ты Кларисса? — сумел выдавить из себя убийца, сквозь пелену на глазах замечая уже подходящих к нему настороженных полицейских. — Это Джефф. Ты говорила о помощи, даже если это полиция, — полицейские не могли слышать их разговор за визгом серен и скрипа шин всё ещё подъезжающих машин, однако все видели, что Джефф с кем-то говорил по телефону.        — А ты решил попросить о помощи? — девушка усмехнулась.        Но Вудс ей уже ничего не ответил, закрывая глаза. Вот только перед тем, как провалиться в небытие, ему отчего-то показалось, что прямо перед ним возник какой-то силуэт…

***

      Когда Джефф очнулся, то уже не чувствовал резкой боли, хотя неприятные ощущения в местах попадания пуль всё ещё присутствовали.        — Ты наконец-то пришёл в себя? — сухо спросила девушка неподалёку.       Она сидела на стуле у окна и читала, не подняв на Джеффа даже взгляда, но зато часто откидывала с глаз каштановые волосы, хотя те снова возвращались обратно.        — Ты кто? — Вудс сел на кровати и сразу скривился, одной рукой хватаясь за голову — она словно раскалывалась, и, по всей видимости, от лекарств, которыми его накачали при изъятии пуль. — И где я?        — Меня зовут Энн Люсьен-Мия, а ты дома, — медсестра наконец-то встала, и Джефф смог её рассмотреть.       Девушка была одета в короткий чёрный костюм медсестры, в центре которого на груди был красный крест, шапочку и такую же чёрную маску и повязку на одном глазу. Кроме всего этого по её телу проходили сшитые порезы всё той же чёрной нитью.        — Это не мой дом, — Алан нахмурился и начал вставать с кровати, когда Энн повернулась к нему спиной. Но стоило парню только взять нож, как у его шеи замерла бензопила.        — Тебя сюда принесла дочь хозяина, так что теперь это и твой дом. Если ты, конечно, не решишь уйти, — спокойно ответила Энн и, не убирая бензопилы от горла маньяка, нажала на одну из кнопок на стене. — Кларисса, принесённый тобой юноша очнулся, — сказала она, когда маячок над кнопкой перестал мигать.        — Пусть переоденется и приготовится — я подойду через несколько минут, — голос Вудс узнал сразу — именно его он слышал в клубе и по телефону.       Энн кивнула, а затем махнула рукой на стул. Там аккуратной стопкой лежали брюки и белая толстовка.        — Не знаю, чем ты вызвал такой интерес Лэс, но переодевайся, — девушка убрала бензопилу и вернулась к чтению.       Джефф наконец-то оглядел себя и понял, что стоял в одном белье, так что делать было нечего, и парень одел предложенные ему вещи, хотя сразу понял, что они были новые — бирки никто срезать не решился, так что их пришлось срезать лежащими на тумбе медицинскими ножницами.       А спустя пару минут в комнату и правда вошла Кларисса.        — Готов? — она окинула маньяка придирчивым взглядом и тяжело вздохнула — сама она сейчас была одета в чёрную расклешённую юбку до колен и белую блузку с чёрным галстуком.        — Что я вообще тут делаю? — спросил Вудс уже выйдя в коридор, как оказалось особняка.        — В мире назревают большие перемены, так что моя цель — собрать под этой крышей как можно больше людей и нелюдей, которые выступят против злых сил.        — Серьёзно? — фыркнул Алан. — Я маньяк, если ты не забыла.       Кларисса резко остановилась на середине лестницы и обернулась к парню, игнорируя открывшуюся дверь в кабинет отца и шок Джеффа.        — Джеффри Алан Вудс, меня зовут Кларисса и я: дочь Слендермена — хозяина особняка и леса вокруг. Сейчас ты можешь как согласиться остаться тут вместе с безликими, Энн и некоторыми ещё, так и отказаться но результат второго выбора тебе не понравится.        — Значит, выбора у меня нет? — вздохнул парень.        — Нет, — подтвердила девушка. — Либо остаёшься, либо тебя убьют как свидетеля. Но мне бы не хотелось лишаться сразу двоих союзников.        — Двоих? — сразу переспросил маньяк.        — Твой брат — Льюис Вудс — тоже согласился остаться здесь. Твоё решение? — девушка протянула ему руку, а за её спиной показались черные тентакли.       Джефф вздохнул, кинул взгляд на стоящего за спиной Клариссы Слендермена и протянул руку в ответ.