Запах из детства

— Рассечь воздух и взмахнуть! Легко сказать, сложно сделать. Да даже сказать сложно. Заклинание выглядело довольно легким, но долбанное общипанное перо до сих пор лежало на парте. Подбадривало то, что почти ни у кого не получилось. — Вин-гар-ди-ум ле-ви-о-са-а-а, — тихо протянула девочка, боясь, что однокурсники услышат ее голос, и взмахнула волшебной палочкой. — ЛевиОса, а не левиосА, — послышался высокий голос. Это была Гермиона Грейнджер — типичная отличница, одна из тех, кто выпрыгивает со стула, когда тянет руку вверх. Она обращалась к долговязому мальчишке — Рону Уизли. Казалось, что Гриффиндор на восемьдесят процентов состоял из рыжих. — Она такая бесячая. — Рон нагнулся к своему соседу — черноволосому мальчику с грустными зелеными глазами. Мальчик пожал плечами и закрутил головой вокруг себя. Девочка сидела рядом с ним и сверлила взглядом перо, пытаясь не смотреть в их сторону, чтобы они не подумали, что она подслушивает. Ей, в конце концов, ровным счетом было все равно! — У тебя тоже не выходит? — обратился черноволосый мальчик к ней в попытке уйти от разговора о Гермионе. Девочка подняла голову и помотала головой. — Меня, кстати, Гарри зовут, а тебя? — он протянул ей руку. Девочка уставилась на его руку. — Таня Гроттер, — пискнула она и пожала его ладонь. — О, ты разговариваешь? — воскликнул Рон, откладывая палочку в сторону. Девочка сжала губы и покачала головой. — Я же говорил, что она не немая… — шепнул он Гарри на ухо. — Я плохо говорю по-английски, — медленно произнесла она, растягивая слова. Таня снова обратилась к своему перу, чтобы не смотреть им в глаза. Она всего неделю в этой долбанной Англии, а казалось, что уже целую вечность. Таня чувствовала себя собакой, которая смотрит на всех, но сказать ничего толком не может. — Ты не из Англии? — спросил Гарри, хлопая глазами, скрывающимися за линзами круглых очков. Гроттер нужно было время, чтобы понять вопрос. Пять лет обучения английскому в школе мало помогали в понимании. Она всегда считала, что иностранный язык ей совсем не пригодится, ведь она всю жизнь будет гнить на родине… — Я из России, — ответила она, чувствуя жар, растекающийся по телу. В этот момент перо Гермионы взлетело в воздух и стало кружиться. Таня завистливо сжала губы — Грейнджер была действительно талантливой, вот бы и Гроттер смогла так ловко управлять волшебной палочкой. — Почему ты тогда учишься здесь? — встрял Рон в их с Гарри разговор. Таня повернула голову и посмотрела ему прямо в глаза. Сейчас придется долго объяснять почему, вряд ли у нее получится грамотно изложить свои мысли. — Мне пришло письмо, поэтому я здесь, — буркнула она. Гарри понимающе закивал. — Слушай, если тебе нужна будет помощь, то обращайся к нам, мы поможем, — сказал он и толкнул локтем сидящего рядом Рона, тот кивнул, кажется даже не понимая о чем речь и с чем он соглашается. Таня подняла глаза и улыбнулась. Гарри тоже ухмыльнулся. Он выглядел довольно загнанным мальчиком с бегающим взглядом и беспокойным внешним видом. Если Тане расческа уже не могла помочь, то ему не помешало бы расчесаться. А еще в глаза бросился шрам в виде молнии, Гроттер немного засмотрелась на эту закорючку и почувствовала, как ее собственная родинка раскалилась. Таня быстренько отвела глаза от его отличительного знака, и родинка наконец перестала гореть. — Спасибо, — ответила она и снова взмахнула палочкой. — Вингардиум левиоса, — перо осталось лежать, и Таня расстроенно откинулась на спинку скамьи. Да, палочка совсем ее не слушалась. Половина ее курса уже смогла поднять перо в воздух, и даже Гарри уже поддерживал свое гусиное перо на высоте метра от себя. От того, что у нее ничего не выходило, Таня оставила последние попытки, сложила руки на груди и просидела так до конца урока. Когда прозвенел звонок, она сгребла все свое барахло в рюкзак, надела его на плечо и, пропустив всех своих однокурсников вперед, поплелась позади, потому что вообще не понимала куда идти. Гермиона последняя осталась переговорить в кабинете с профессором Флитвиком. Хогвартс напоминал ей запутанный клубок кабинетов, таких, как во Дворце Спорта у нее в Москве. Только тут еще лестницы двигались и была огромная вероятность наткнуться на привидение. Раньше ее пугали пустынные коридоры школы, когда она приходила на дополнительные занятия по русскому, а теперь им все время приходилось вилять по темным проходам, где трещал один факел в конце, еле освещая путь. В общем, ничего привлекательного внешне не было в этом замке. — Слышал, как она сказала? «ЛевиОса, а не левиосА!» Вот же заноза, — услышала она голос Рона. Они с Гарри шли перед ней. Таня непроизвольно держала перед глазами рыжую макушку Уизли, которую сложно было потерять в толпе. — Выскочка. Таню кто-то задел плечом, и она увидела Гермиону, видимо, тоже услышавшую слова Рона. Гроттер успела лишь заметить, что у девочки глаза были на мокром месте. Она пронеслась мимо мальчишек, специально задев Уизли плечом. У Гроттер сжался ком в горле, от того как Рон пожал плечами. Она поравнялась с ними: — Лучше бы ты был немым, — прошипела она. И понеслась вслед за Гермионой. Она еще не умела ругаться на английском, но с такими мальчишками нужно было скорее научиться, а то они совсем от рук отбились. Жаль, что они не понимают по-русски, а то Таня уже давно бы объяснила им, как следует себя вести. Гермионина копна волос мелькнула впереди и скрылась в каком-то туалете. Таня ворвалась следом и сразу услышала тихие всхлипы. Она прошлепала своими кедами по залитому водой полу туалета к последней кабинке и осторожно постучала. — Гермиона, — позвала она шепотом. — Чего? — услышала она ее резкий голос. — Тоже пришла сказать, какая я ужасная? Таня опустила голову подбирая слова. ей и на русском было сложно поддерживать людей, да и, если честно, до этого момента некого было особенно поддерживать. Друзей у нее в Москве не было. — Нет, — коротко ответила она. Гермиона открыла рывком дверь и покосилась на Таню. Грейнджер была на десяток сантиметров ниже, с каштановыми волнистыми волосами по пояс и карими глазами, которые сейчас печально косились на Таню. — Забей на этих идиотов, не стоит плакать из-за такой ерунды! — Гроттер протянула ей платок. — А если он прав? Одноклассники думают так же? — спросила она, принимая платок и вытирая им глаза. — Не знаю, я плохо понимаю, о чем они говорят, — призналась Таня. — Поэтому меня считают немой? — Ты и правда все время молчишь и ни с кем не общаешься, — заметила Гермиона присаживаясь на крышку унитаза. Таня облокотилась на косяк двери. — Но тебя не считают выскочкой… — Если ты будешь так расстраиваться из-за каждого человека, кто о тебе плохо думает, то тебя надолго не хватит, мы не сто долларов, чтобы всем нравиться, — спокойно произнесла Таня. Гермиона решительно кивнула. — Ты такие правильные вещи говоришь, почему ты молчишь всегда? — спросила Гермиона. Гроттер улыбнулась и пожала плечами. — Потому что чтобы это сказать, мне пришлось пять минут подбирать слова, — усмехнулась она. — Я из России и совсем не знаю английского… — Это не страшно! — воскликнула Грейнджер и подскочила с унитаза. — Я тебе помогу, если хочешь, конечно, — ее карие глаза тут же загорелись огоньками. Таня согласно кивнула. — Я слышала, что язык просто выучить если ты полностью оказываешься в среде носителей! Так что ты уже на пол пути, а со всем остальным я тебе помогу, обязательно! С того самого разговора в туалете у Тани появилась первая подруга. Гермиона стойко терпела ее вопросы по типу «Что это?», «А это как называется?» или «Как это сказать по-английски?», потому что мало того, что Гроттер плохо говорила по-английски, так еще и оказалась в магической школе, в которой почти все было в новинку. Грейнджер, хоть и была маглорожденной, знала все намного лучше, потому что, по ее словам, все лето читала учебники. У Тани не было такой выдержки, и поэтому она была полностью под властью Гермионы Грейнджер, которой, конечно же, нравилось объяснять несмышленой Тане такие очевидные вещи. Они вместе делали уроки, ходили в библиотеку и завтракали. Да и вообще, для Тани было удобно ходить с кем-то, чтобы не чувствовать себя никому ненужной немой девочкой. Хотя благодаря Гермионе к Хеллоуину Таня уже хорошо излагала свои мысли и даже иногда думала на английском. В канун Дня всех Святых Хогвартс весь украсили тыквами и свечами. На ужине Таня уплетала за обе щеки тыквенный пирог и ждала Гермиону, которая куда-то запропастилась. Напротив нее сидел Невилл Долгопупс, который задумчиво жевал и пялился в одну точку. Таня считала его довольно забавным, хотя и немного странноватым. Он хотя бы не обзывался как Уизли. Вот Поттера, например, взяли в сборную факультета, и Таня уже ждала, когда же он наконец зазнается, но он все еще оставался адекватным, даже удивительно! В зал вдруг ворвался профессор Квиррел, его тюрбан съехал в сторону и он, подняв руки кверху заголосил: — ТРОЛЛЬ В ПОДЗЕМЕЛЬЯХ! — и хлопнулся в обморок. Таня подавила улыбку и повернулся к Невиллу, который подавился куском курицы и теперь задыхался. Дин Томас похлопал его по спине. В зале началась суматоха. Слизеринцы повскакивали со своих мест и кинулись к выходу. Только Гриффиндорцы остались сидеть на своих местах. Таня засунула последний кусок пирога в рот и услышала голос Гарри: — Я только что вспомнил: Гермиона! — А что Гермиона? — шепнул ему Рон. — Она не знает про тролля. И убежала в подземелья после того, как вы снова поссорились, — объяснил Гарри и потащил Рона к выходу. Таня хотела было кинуться за ними спасать Гермиону от тролля, но кто-то сильно вцепился в ее плечо. — Первокурсники, за мной! — закричал Перси, державший ее своими длинными пальцами. Он подтолкнул ее вперед, и Таню стало относить толпой прочь от Поттера и Уизли, которые и вовсе скрылись из виду. Таня сидела как на иголках в гостиной на кресле у камина и сверлила глазами проход Полной Дамы. Она всё ждала, когда из него появится Гермиона. И она появилась — со звонким смехом вместе с Гарри и Роном. Таня спокойно выдохнула и подорвалась с места. — Ты в порядке? — спросила она, вцепившись в ее плечи двумя руками. Гермиона хлопнула красными глазами и кивнула. — Не волнуйся, Таня, мы ее спасли, — усмехнулся Рон. Таня перевела на него злобный взгляд. — Если бы не ты, никого не надо было бы спасать, — буркнула она, складывая руки на груди. Уизли махнул на нее рукой. Тане захотелось вцепиться в его рыжие патлы. — Брось, Тань, все же хорошо кончилось! — отозвалась Гермиона мягким голосом. — Ладно, мальчики, мы пойдем, — и она, подхватив Гроттер под руку, потащила ее в спальню девочек. Таня решила не возражать, тем более ей не очень хотелось иметь дело с Роном. С Хэллоуина прошли две недели. Гроттер уже слегка подташнивало от вкуса тыквы в еде. Голова ужасно трещала после сдвоенной Защиты от Темных Искусств. Девочка еще никак не могла привыкнуть к количеству информации, поступающей в ее голову каждый день. Сейчас Таня одна сидела на обеде и листала учебник по трансфигурации. Гермиона присела рядом и притянула к себе тарелку с пюре. Ей можно было позавидовать, в ее голове, казалось, есть места для всей новой информации. Грейнджер была ходячей энциклопедией. — Привет, я вся забегалась, — улыбнулась она и засунула в рот ложку. Таня коротко кивнула. — Пойдем сегодня вечером вместе искать ту книгу по зельям, про которую говорил Снегг? — спросила Гроттер. Гермиона виновато покосилась на нее. — Прости, я уже договорилась с Гарри и Роном, — пробормотала она. Таня снова кивнула. Чувствовала она все еще на русском и сейчас не могла выразить все, что скопилось у нее на душе. — Все хорошо, — отозвалась Таня. Видимо, сегодня ей самой придется шерстить архивы библиотеки в поисках сборника с усыпляющими зельями. Она грустно ухмыльнулась и снова уткнулась в свой учебник. Таня брела по полянке в одиночестве. Осень под конец своего царствования решила отыграться, и дожди шли не прекращаясь. Но этот день выдался на редкость безоблачным. Таня, конечно, ждала от Англии дождливой погоды, но та приводила ее в полное уныние и ей не хватало солнца… Она решила прогуляться после того, как в теплице нарвала нужные травы для завтрашнего урока зельеварения. Снегг сказал, что они будут варить какой-то успокаивающий отвар, для которого потребовалось бы парочку корневищ и клубней из теплиц Мадам Стебль. Тане нравилось Зельеварение. С палочкой она была не в ладах, но зато чувствовала зелья, которые варит. Ей иногда даже не нужен был секундомер, чтобы рассчитывать время. Снегг очень снисходительно к ней относился, но по крайней мере ничего не говорил в ее сторону. Так профессор не упускал шанса неприятно подколоть Поттера или Долгопупса. Таня пинала траву и вдруг увидела, как из избушки Хагрида вышли три фигурки. Она разглядела в них Гарри, Рона и Гермиону. Сердце у нее больно ёкнуло — Гермиона совсем перестала проводить с ней время. Таня не могла ее винить, с мальчиками наверняка интереснее, но все равно было очень горько из-за этого. — Привет, Таня! — услышала она, как ее кто-то зовет. Это Поттер первый заметил ее и помахал ей рукой. Гроттер неловко махнула в ответ. Они втроем подошли к ней. — Ты чего тут? — Ходила в теплицы, — коротко ответила она, пытаясь не смотреть на Гермиону и поэтому уставившись прямиком в глаза Поттеру. Они у них были почти одинаковые — изумрудные, только вот у Тани при искусственном освещении они отливали коричневым. — Точно! — воскликнула Гермиона. — Нам же нужно сходить за корнями мухоловок! Спасибо, что напомнила, — сказала она и погладила Таню по плечу. Гроттер попыталась улыбнуться. — Мы тогда пойдем к мадам Стебль. Скорее, а то она закроет теплицы! — и Гермиона потащила этих двоих туда, откуда Таня держала свой путь. Гроттер обернулась и долго смотрела им вслед. Сердце все еще ныло почему-то. Гермиона, конечно, говорила, что она ведет себя по-взрослому, но ко взрослым чувствам Таня еще была не готова. Она почему-то была уверена, что внутренняя боль, настигшая ее, очень даже взрослое чувство!