бОлЬшАя СдЕлКа

Удивительно, но Пол все еще спит, когда Джон просыпается. Он валяется голый в одеяле, как червяк с похмелья, и от него пахнет пеной для ванны. Джон нюхает свою руку, и о боже, она пахнет младенцами, мягкостью и всем приятным на свете. Он утыкается носом в затылок Пола, сладко и блаженно, и — ЗАВТРАК. Голый под халатом Пола, он пинком распахивает дверь Джорджа и Ринго. Уже половина одиннадцатого, и их пустая, неубранная постель ухмыляется ему. — Хазза!, – кричит он в коридор. —Хазза! Из кухни донеслось невнятное бормотание. Джон перепрыгнул через четыре ступеньки и упал прямо перед Джорджем, Ринго, плитой и, что самое ужасное, женщиной. Он пристально смотрит на них. Его халат распахивается. — Э-э, – говорит Ринго. — О господи, – говорит Джордж, переворачивая яйцо на сковороде. — У нас появилась компания! Джон плотнее закутывается в халат, а женщина, прищурившись, только что встретилась с ним взглядом. Она не весенняя птичка; у нее обветренное лицо, выглядывающее из-под длинных седых волос и твердых белых очков. Она похожа на чью-то старую двоюродную бабушку, и все же он не может избавиться от ощущения, что его тщательно изучают. Она улыбается ему. — Привет. — Да, – быстро кивает ей Джон. — Эй, я хочу помочь приготовить завтрак. — Мы, э-э, почти закончили, – говорит Ринго, вываливая в раковину кучу ложек. — Да ладно, должно же быть что-то, что я могу сделать. — Тогда Разбуди Макку, – смеется Джордж, и его лицо расплывается в самодовольной ухмылке. — Мы уже все приготовили. — Ну, видишь ли, я сказал Макке, что приготовлю ему завтрак. — Женщина встает между ними и протягивает ему тарелку с хлебом. Он чуть не делает шаг назад. — Тогда, может быть, ты засунешь их в тостер, дорогой? — Но миссис, – говорит Джордж слабым детским голоском, — Джон не знает, как работает тостер. — Что? А я хочу! — А?, – она хихикает. — Ну, он такой же, как мой муж. Тогда нам лучше его научить — — А Пол вообще-то запретил ему им пользоваться. — Заткнись! Это было в прошлом году, – кричит Джон. — И кто же ты, – он в замешательстве тычет пальцем в женщину, — черт возьми? Джордж смотрит на него, как на кинжал, пока соскребает липкий омлет на новую тарелку. — Я могла бы спросить тебя о том же самом, правда, –женщина поправляет очки таким образом, что Джон очень жалеет, что у него нет своих. Она улыбается Джорджу и застывшему у раковины Ринго. — Я и забыла, что вас четверо! Джон, не так ли? — Ч - что? — Агнес Хендерсон, – протягивает она руку. — Я живу прямо напротив. Хихикал, наверное, Джордж. Изо всех сил стараясь не швырнуть ему в голову тарелку с хлебом, Джон пожал ей руку. Ринго включил кран. — ....здравствуйте. — И тебе привет. Ты не похож на застенчивого. Джон морщится. Он просто невероятно устал от идеи Пола встречаться с соседями, когда они только приехали в Лондон, заявив, что он скорее распакует коробки и догонит их позже. И это было еще не поздно. — Ричи, милый, – мягко говорит она, — не мог бы ты просто упаковать мне пластиковый пакет? Я забираю свою внучку. — Вы точно не можете остаться?, – Ринго надувает губы. — Знаете, яйца-это знаменитость — Джон придумывает план побега, чтобы убежать. Он кладет два ломтика хлеба в тостер и включает таймер. — ...так жаль слышать о поездке в лагерь, – говорит Миссис Хендерсон. — Особенно Поли. — Он крепкий орешек. Он будет жить, – кивает Джордж. — Спасибо за рецепт. — В любое время! Мне надо идти, – она отряхивает руки. — Приятно было познакомиться, Джон! — И мне тоже. — Дай мне знать, если у тебя будут проблемы с тостером, ладно? Ты не должен этого бояться, ведь это так просто! Я прямо напротив вас четверых. — Ладно, – стонет Джон. — бумер. — Что? Джон не обратил на нее внимания. Он раскачивается взад-вперед на каблуках, постукивая по стойке. Хлеб не поджаривается. Он делает несколько ударов, прежде чем понимает, что эта штука отключена. — Агнес, ты любишь сухофрукты?, – спрашивает Ринго, провожая ее до входной двери. — Потому что у нас их слишком много — Тостер начинает нагреваться, и за спиной Джона раздается шарканье. Его взгляд чуть-чуть метнулся в сторону, и они с Джорджем оказались точно спина к спине, у стойки и плиты, всего в двух шагах друг от друга. Он делает тихий шаг вправо. — Увидимся в туре!, – сказал Ринго. Джон бросается бежать, но Джорджу все же удается пнуть его прямо в лодыжку, несмотря на то, что он сам вывихнул ногу. Он слегка спотыкается, упираясь локтями в стойку. — Грубо, – говорит Джордж, не отрывая взгляда от плиты, которую протирает. — Прошу прощения, – Джон выпрямляется. — Я никогда с ней не встречался. — Это не значит, что ты можешь быть гребаной задницей. — Я ... какого черта она вообще здесь была? — Я ей дал ключ. Джон быстро опрокидывает бутылку с майонезом. — ТЫ ЧТО? — Что? Мне нужен был кто-то, чтобы поливать растения. Я просыпаюсь, а она тут как раз этим и занимается. — КАКИЕ РАСТЕНИЯ?? Джордж часто моргает, как будто Джон – простак. Он указывает на кухонное окно, где в ряд выстроились пять крошечных горшочков. — Эти растения??? — А ты думал, кто они такие?, – хихикает Джордж. — Какого хрена, Джон. — Их называют суккулентами, – услужливо подсказывает Ринго. — О, заткнись. Разве у тебя нет яиц, чтобы приготовить её? — Они закончились. Иди разбуди Пола. – отмахивается Джордж. — Но лучше, чтобы он не видел тебя в халате. — Отвали! Я был голый. — Ты не должен повторять нам дважды, – фыркает Ринго, поднимая свою кружку. — Прошлая ночь была чертовски хороша, не так ли, ДжоооАААААА! Джордж подпрыгивает. Ринго со стуком роняет кружку на стойку, и огромный таракан выплескивается вместе с чаем. Он, не теряя времени, бросается за Джорджем, и Джон задерживает дыхание. Он, блестящий черный и размером с гребаный теннисный мяч. Джордж выхватывает лопатку из кастрюли, но он все еще прирос к земле. — Ну и что?, – шипит Джон. Джордж и Ринго переглядываются, и Ринго быстро убегает в заднюю часть кухни. — Какого хрена... Таракан начинает летать. — КАКОГО ХРЕНА, – кричит Джон. Он пригибается, когда он летит к его голове, влажные крылья отскакивают от него, к стене и обратно к Джорджу, который режет лопатку влево и вправо, как слепой с клинком. Джон отпихивает тостер в сторону, чуть не задев Джорджа. И все же таракан садится ему на кончик носа. Он со скрежетом распластывается на стойке, наступив локтем на майонез, и брызгает на Джорджа белым соусом. Потом крик, треск, грохот. Джон быстро моргает, поставив одно колено на стойку. Джордж, вымазанный в майонезе, смотрит на пол, на месиво полосатых осколков и раздавленных тараканов, одинаково забрызганная лопаточка дрожит в его кулаках. ЗАТЕМ, возвращается Ринго, вооруженный боевым распылителем. Он бросает взгляд на Джорджа, Джона, беспорядок на полу и вздыхает. Тостер выключается. ~ Пол просыпается и резко садится. Его правый локоть обмотан толстой повязкой, и он таращится на нее в течение всего одного мгновения, прежде чем тяжелые запахи и хрюканье кабана захлестывают его, как настойчивый прилив. Он издает стон и откидывается на подушку, натягивая одеяло на голову. Занавески, висящие над его лицом, раздуваются, и свет проникает внутрь, просто чтобы досадить ему. Он не встает. Если понадобится, он позавтракает в постели. Черт возьми, он заставит Джона принести его на подносе и назовет его сэром принцессой мадемуазель сеньор, сколько бы он ни стоил. Если это и есть то, что значит быть главным, он определенно сможет жить с этим. И Джон уже сдержал свое обещание. Пол только что снова закрыл глаза, когда Галилей из «Богемской рапсодии» посылает всю комнату на колючку. Он хлопает ладонью по тумбочке, проклиная весь мир в беззвучном режиме, и случайно нажимает кнопку принять вызов. Фу, отлично. Что угодно. — Алло? — Привет, Джейми.