Кофейня 'Dear.youth'

      Уже несколько лет подряд парни в Чусок отправлялись на кемпинг в горы на пару дней. Этот год был не исключением. Семеро парней с палочками для ходьбы в руках стояли на автовокзале и ждали автобус рано утром. Уместив в багажное отделение свои вещи, они заняли заднюю часть автобуса и весело галдели.       — О, недавно вышел новый фильм Марвел. Вы же видели? Видели его? — с огнем в глазах восхищался Сонджун.       — Черт, да! Он был ахуенным, я пару раз вообще вжался в кресло в кинотеатре, как хорошо это было снято! — подхватил разговор Чан.       — А тебе как, Мину? Ты ведь планируешь стать режиссером, выскажи-ка нам свое профессиональное мнение.       — На удивление, мне даже понравилось. Спецэффекты были на высоте. Это прям новый уровень! Эти парни умеют задавать планку!       — М, это тот, где еще камни собирали и куча людей исчезла? — с запозданием дошло до Хёнсын.       — Это вообще прошлый фильм. Ты что, снова проспал полсеанса, хён? А там такая красивая Алая ведьма была в этот раз, точно в твоем вкусе. К-к-к-к-к-к…       Все начали помирать от смеха, потому что Хёнсын мог уснуть вообще при любых обстоятельствах и не очень следил за всякими новинками, если это не было чем-то особенно важным или по работе. Так что шутки о том, что Хёнсын проспал почти всю свою жизнь и поэтому упустил все свои лучшие партии, собственно, поэтому вечно один — одни из главных в этой компашке.       Водитель объявил: «Туристическая тропа к Горе двух рек», — ребята, шутливо толкаясь и пинаясь, отправились на выход из автобуса забирать свой багаж внизу.       Каждый из них был с внушительным рюкзаком за плечами. Хёнсын и Чан, как самые крепкие, были ответственными за алкоголь. Миншик — за мясо. Сонджун тащил палатку, а младшие несли складной стол и остальную еду. Путь предстоял долгий, около двух часов в гору, поэтому парни, не теряя времени, взяли палки в руки и отправились в путь. У них имелось свое тайное место, которое они обнаружили несколько лет назад, отправившись на кемпинг впервые знойным летом. Место располагалось на живописном склоне горы, откуда можно было увидеть еще пару гор и долину, на которой раскинулись поля. Утром и вечером можно было увидеть, как пастух ведет за собой облако из белоснежных барашков. Неподалеку также располагалась горная река. Покупаться в ней не выйдет даже летом, но зато не нужно было тащить с собой воду. На полянке было организовано расчищенное место для палатки под огромными ветвями деревьев, а в пяти метрах от него была вырыта небольшая яма, обложенная камнями, и несколько бревен вокруг, чтобы было удобно греться у огонька. Ребята дошли до места и обессиленные скинули с себя рюкзаки. Сонджун, Чан и Хёнсын улеглись на прохладную землю, остальные предпочли занять бревна.       — Господи, как же тут хорошо. Местечко, я очень-очень по тебе скучал! — мило воскликнул Чан, гладя руками травку вокруг закрытыми глазами.       — Да-а-а, тут словно в совсем другом сказочном мире. Даже воздух другой и небо как будто синее, — добавил Мину.       — Ну что, отдохнем немного и займемся делами? — заботливо, но совсем не занудно объявил Миншик. — Кто будет пиво?       Все как один подняли руки и сказали, что будут. Он открыл один из рюкзаков и достал всем по баночке.       — За нас! — дружно прокричали парни и прильнули к напиткам.       Время близилось к полудню. Погода была чудесной: светило солнышко и дул легкий сентябрьский ветерок. В горах все ощущалось гораздо свежее и ярче. Запах десятков различных трав и щебет птиц, а на небе медленно проплывали небольшие стайки облаков. Природа так и шептала: «Растворись во мне, отдохни от городской суеты».       Работать совсем не хотелось, но вечером и ночью будет очень холодно. Если в Сеуле ночи крайне прохладные, то в горах они совсем никого не щадят. Поэтому лучше позаботиться о всех организационных вопросах заранее. Миншик и Сонджун занимались провиантом. Хёнсын вместе с Чаном ставили палатку. Остальные ушли за водой и деревом для костра. Работа кипела вовсю. Спустя два часа место превратилось в очень уютный лагерь. В палатке были развернуты спальные мешки, на столе были разложены тарелки с закусками и нарезанными овощами, а ребята расположились у потрескивающего огонька в ожидании, когда бревна прогорят и можно будет жарить мяско.       — Кажется, пришло самое время сыграть!       — Да.       — Точно, во что будем играть?       — Давайте в «Кто Я?»       — Считаю, отличное начало!       — Погнали.       Хвиён достал из рюкзака стикеры и ручку. Все по кругу написали друг другу личностей и налепили на лоб: Хёнсын — Снупи Миншик — Терминатор Чан — Токкэби Сонджун — G Dragon Рисэ — Свинка Пэппа Хвиён — Ailee Мину — Мэрилин Монро       Игра началась.       — Давайте начнем с младшенького.       — Я человек?       — Да.       — Я живой?       — Нет.       Очередь перешла к следующему игроку. Это был Рисэ.       — Я человек?       — Нет.       — Вы серьезно?       — Тебе Чан загадывал, так что не знаю, чего ты ожидал от него, ха-ха.       Ребята увлеченно пытались разгадать, кого же им загадали. Последними остались Рисэ и Миншик. Проигрывать не хотелось никому, иначе получишь по спине, так что противостояние было не на жизнь, а на смерть.       — Я не неживой, не человек, герой фильма. Я волшебное существо?       — Нет.       — Так, я животное из мультика женского пола. Знать бы какие мультики еще есть. Это главная героиня мультика?       — Да.       — Я крольчиха из «Зверополиса»?       — Нет.       — Черт. У меня заканчиваются идеи.       — Я не волшебное существо… Может, тогда я что-то вроде робота или машины. Механизм?       — Да!       — Я терминатор, что ли? — удивленно воскликнул Шик.       — Да! — все радостно ему аплодировали, а Сонджун свистнул.       Рисэ ожидало наказание. Он театрально вздохнул, словно идет на казнь, и наклонился к коленям. Все окружили его и сильно похлопали ладонями по спине.       — Я аж протрезвел от вашей любви, ребят. Ух.       — Мы любвеобильные, это да, — Чан радовался тому, что его шалость удалась.       Бревна прогорели и превратились в черные угли, покрытые красными нитями, источающими жар. Ребята принялись готовить мясо и весело что-то обсуждать. Была атмосфера школьной поездки. Сонджун спел несколько партий из предстоящего мюзикла, а Чан учил Хвиёна каким-то движениям. Мину и Рисэ отстраненно наблюдали красотами природы, а остальные болтали про недавно нашумевший скандал среди каких-то актеров, выдвигая свои теории: кто прав, а кто виноват.       — О, так Мину принес с собой кучу лунных пирожных!       — Что, правда?       — Как аппетитно выглядят! Они домашние?       — Угу.       — Негоже есть лунные пирожные с соджу и пивом. Рисэ, а ты случайно не брал с собой свой странный чай?       — Ну… вообще, брал.       — Давайте поедим с чаем?       Все дружно согласились.              Рисэ очень любил благовония, и в очередной раз по пути на рынок, где ими закупался, он наткнулся на небольшую лавку с разными травами. Проболтав с хозяйкой лавки, он решил выбрать по ее совету несколько. И с тех пор частенько заглядывает туда, закупая по мелочам разные и экспериментируя дома со вкусами. Выходило чаще всего странновато, но сносно. Иногда было даже очень годно, но ребята все же предпочитали пить что-то попривычнее, так что прозвали это увлечение «Странный чай». Рисэ полез в свой рюкзак за мешочком с травами.       — Ребят, у нас вода закончилась. Надо бы сходить к реке.       — Давайте я схожу, — вызвался Миншик.       — Я с тобой сгоняю, — Сонджун тоже встал с бревна и подошел к товарищу.       Ребята пошли на шум воды с двумя небольшими складными ведерками.       — Как у тебя дела с детишками?       — Да вроде ничего так, скоро полетим на фестиваль детской песни в Осаку. Буду нянчиться с сорванцами.       — Ох-ох-ох. Будь с ними пожестче. Это же ваш первый?       — Да как будто я умею. Да, наконец-то смогли вырваться на международный уровень. Ужасно горжусь малявками.       — Пф-ф, еще как умеешь. Ты не думай, что, если они маленькие, то не будут пакостить. Видел бы ты меня в детстве, ох.       — Слава богу не видел, мне тебя в школьные годы хватило. Я не уверен, что выдержал бы тебя еще более пакостливым и безнаказанным.       — Это да-а-а, были времена. Эх, — Сонджун засмотрелся на закат. — Вообще я все еще на тебя обижен за то, что ты перешел на другой факультет. Да, у нас все еще были частично общие занятия, но…       — Я понимаю. Мне жаль.       — Я никогда не спрашивал, но… почему? Мне казалось, тебе очень нравилось на театральном.       — Честно говоря, это действительно так. На театральном было очень весело, большой коллектив, всегда при деле. Постоянно звали где-то поучаствовать на фоновых ролях. Да и тусовка театрального вон, по сей день существует.       — Вот да, я правда не понимаю, что произошло тем летом, что ты решил поменять специальность. Было ведь круто.       — Знаешь, в то лето я впервые в жизни был полностью предоставлен самому себе. Все разъехались. Кто-то был в лагере, как ты, кто-то за границей. В итоге несколько месяцев я был совсем один и мне… понравилось это ощущение. Я словно стал совсем другим человеком. Снаружи я почти не поменялся, но вот внутри я как будто обрел свободу, которой никогда не обладал ранее. Я много читал, гулял по новым местам. Начал самостоятельно изучать игру на флейте, о чем мечтал годами. Это одиночество открыло для меня так много нового, что, вернувшись в коллектив, я понял, что все то, что я приобрел за эти месяцы, словно растворяется в окружении других людей едва осязаемой дымкой. Проучившись так месяц, я принял очень тяжелое решение перейти на музыкальный факультет. В итоге растворились все остальные, а я получил уверенность в себе и своих успехах. К тому же я приобрел такого друга, как ты, Сонджун, ведь больше никого тогда не осталось.       — Ой, да ладно тебе, какой я друг. Так, местный шут.       — Охо! — Миншик врезался в него плечом, и вода из ведра немного расплескалась. — До Чана тебе еще далеко.       — Аха-ха-ха-а, и правда, я что-то не подумал.       — Только ему не говори.       Они посмотрели друг на друга и кивнули, сделав забавные рожицы.       — А вот и мы!       — Налей воду в котелок, там уже насыпаны травы.       Вода закипела, и в воздухе заиграло интересное сочетание разных запахов. Хвиён разлил по кружкам отвар. На поверхности плавали травки и сушеные ягодки.       — М-м-м-м-м, боги, как вкусно! Эти пирожные просто таят во рту! — Хёнсын сделал вид, что вот-вот вознесется на небеса от наслаждения.       — Действительно офигенные!       — У твоей мамы золотые руки, Мину, не иначе! Я сто лет не ел лунных пирожных.       — Обязательно поблагодари ее от нас, пожалуйста!       — Да-да!       Мину немного смутился, но принял такие ликования в адрес десерта, который принес.       — Ох, мне кажется, я в раю, парни.       — Если рай такой, то я и не против умереть.       — Есть в этом что-то поэтичное.       Ребята наелись до отвала и любовались первыми звездами на вечереющем небе.       — Хён, я знаю, это неправильно сравнивать, — Мину тихонько обратился к Рисэ, сидящему рядом, — но как ты думаешь, родители позволят мне стать режиссером? Твоя семья ведь тоже возлагала на тебя большие надежды с ранних лет. Само собой, сравнивать мою семью ни в коем случае не стоит с твоей, как и положение, но…       — Я понимаю, о чем ты. Все в порядке. Дело ведь не в том, что ты из богатой семьи, а мои родители — обычные работяги. Дело в отношении к нам, ты ведь об этом, да?       — Мгм, — Мину опустил взгляд на землю и ковырял ногой какой-то корень.       — Я не думаю, что тебе это грозит. Моя мать хотела реализовать свою несбывшуюся мечту стать иллюстратором, а не работать медсестрой в больнице на окраине. Твои же родители добились успеха, они известные актеры и они просто дают тебе путь, в котором уверены, что смогут тебя поддержать и помочь.       — Да, в этом что-то есть. Просто уже выпускной год и я совсем не знаю, как мне быть. Меня всеми силами пытаются впихнуть в актерский состав какого-нибудь проекта, а я не хочу.       — Но ты ведь действительно хороший актер, у тебя красивая внешность отца и драматичность матери во время игры.       — Я так не считаю, но понимаешь, дело даже не в этом. Безусловно, я лучше большинства тех, кого крутят на экранах. Но мне нравится работать мозгом. Мне совсем не нравится проживать своих персонажей лично. Это так тяжело, потом хочется от них отмыться, но на это уходит уйма сил и времени. Родители говорят, что я потеряю свои лучшие годы, если не начну нарабатывать портфолио уже сейчас. Но плевать я хотел на портфолио. Я просто боюсь, что… если не пойду у них на поводу, то потеряю поддержку. А быть молодым режиссером без поддержки — это то же самое, что быть никем.       — Лучше и не скажешь. Быть без поддержки и правда почти что быть никем, даже не важно, режиссер ты или кто еще.       Рисэ крепко обнял парня рукой и растер плечо.       — Я уверен, все будет хорошо. У тебя еще целый учебный год впереди. Все еще пятнадцать раз может измениться. По пиву?       — По пиву.       Ребята посидели у огня еще около часа и пошли в палатку отдыхать. Вокруг была тишина, которую нарушал храп Хвиёна. Все уже давно спали, кроме Миншика и Рисэ. Рисэ лежал с краю. Шик лежал на боку, смотря в его спину и о чем-то размышлял. Рисэ ворочался, в итоге у него затек бок, и он перевернулся на другой. Их взгляды пересеклись. Было достаточно темно, но фонарь, оставленный снаружи на всякий случай, пробивал через ткань палатки. Они молча смотрели друг на друга пару минут.       — Ты замерз? — едва слышно прошептал Миншик.       Сжавшийся Рисэ кивнул.       — Давай поменяемся местами и я лягу в твой спальник. Тут теплее, к тому же Хёнсын как печка. — едва слышно прошептал парень.       Рисэ еще раз кивнул, и они выбрались из коконов. Чтобы никого не разбудить лишним шумом и движениями, Миншик решил перелезть через Рисэ сверху, о чем они договорились жестами. Он оперся на вытянутые руки, встав на колени, и сделал первый «шаг» через соседа по спальнику. Их взгляды опять пересеклись. Рисэ перестал трястись от холода. А вот Миншик начал немного трястись, потому что у него свело руку, которую тот отлежал. От этого с головы потихоньку начала съезжать импровизированная гулька на бок. Миншик гораздо выше, и ему нечасто удавалось на таком коротком расстоянии рассмотреть его с равного ракурса. У него были очень круглые черты лица, словно свежеиспеченный хлебушек из печки, аккуратный небольшой рот и маленькие узкие глазки. Брови изящно подчеркивали разрез глаз мягкой дугой. А отросшие черные волосы, как обычно, были взлохмачены.       «Интересно, у него мягкие щеки?» — пронеслось в голове у Миншика.       В теплом рассеянном свете мягкость черт Рисэ стала почти что плюшевой. Его хотелось потянуть за щечку или запустить пальцы в волосы, чтобы взъерошить их еще сильнее. Рисэ тоже внимательно рассматривал его в ответ, не отводя взгляда. Кажется, они оба забыли, как дышать.       Раздался очередной громкий храп Хвиёна, они резко отвисли и снова укутались в мешки друг друга, повернувшись спиной.

---

      Раньше всех проснулся Рисэ. Он тихо сидел, прислонившись к стволу дерева, и скетчил пейзаж. Хёнсын и Мину тоже проснулись одними из первых и хлопотали по еде, пытаясь не разбудить оставшихся. Все же Мину случайно громко уронил что-то, и остальные ребята в итоге проснулись. Сонджун лежал в кровати и что-то недовольно бубнил себе под нос. Чан сразу поднялся и уже шнуровал кроссовки, чтобы пойти завтракать. Готовить с утра никто не хотел, поэтому из съестного были кимбапы, захваченные заранее, и растворимый кофе из пакетиков.       — Как думаете, стоит позвать Рисэ завтракать или он сам придет?       — Думаю, нет. Он давно не был так увлечен работой.       — Давайте я ему отнесу еду. Если захочет — съест, — предложил Хвиён. Он положил ролл кимбапа на тарелку и налил кофе в кружку Рисэ, после чего тихонько подошел и поставил рядышком, едва слышно сообщив об этом. Рисэ почти незаметно кивнул в ответ и продолжил свое действо.       — Эй, голубки. Вам кофе в постель или как? — Чан ехидно улыбался, облокотившись о вход в палатку.       — Ме-ме-ме, кофе в кровать или ка-а-а-ак? — Сонджун противно его пародировал, закатив глаза.       Ребята встали и пошли умываться к реке. Чан и Сонджун побежали на перегонки. Миншик вяло шел следом, пытаясь размять руку, затекшую за ночь, погрузившись в размышления. Подойдя к реке, он получил ободряющую порцию холодной воды прям в лицо.       — Эй, я вам сейчас задам!       — Не поймаешь!       — Тебе силенок не хватит!       Парни весело смеялись, брызгали друг в друга влажными руками и пытались дотронуться до шеи оппонента, держа во рту зубные щетки.       — Мне-то не хватит?       Пока они увлеченно боролись друг с другом, он незаметно набрал в ладошки воду, подошел и вылил прямо на головы. Эти двое заорали и начали за ним гоняться. Миншик понял, что теперь ему совершить утренний туалет не суждено, и что есть сил побежал в лагерь. Они моментально рванули в погоню, горланя вовсю, что он ужасный наглец и вообще ловите его, он достоин той еще взбучки. Хёнсын поймал его, не давая спрятаться за своей широкой спиной. Все трое пытались отдышаться после неожиданного утреннего марафона. Шик уже надеялся, что все обошлось, но Сонджун и Чан переглянулись и снова перешли в нападение, щекоча Миншика и не давая убежать. Обессилено повалившись втроем на траву, они смеялись и наслаждались лучами солнца.       — Завтракать как, планируете? — Хёнсын вовсю уплетал свой ролл и был не против забрать себе еще парочку.       Ребята уселись вокруг костра и увлеченно болтали. Рисэ присоединился к ним, аппетитно уплетая завтрак.       — Кстати, я тут взял с собой несколько пачек маршмеллоу, совсем забыл вчера сказать. Давайте пожарим, пока огонь еще не потух? — вдруг вспомнил Хвиён.       — О, круто! Давай, конечно.       — Только нам нужны палочки. Сейчас наломаю.       Ребята активно нанизывали большие белые куски зефира на дерево и подносили к огню. За несколько секунд они покрывались аппетитной коричневой корочкой, и ребята, пытаясь не обжечься, наслаждались спонтанным десертом. Миншик и Рисэ сидели на противоположных сторонах от костра. Нанизав очередную партию сахарной тянучки, они снова принялись ее жарить, но внезапно встретились взглядом.       — Миншик, у тебя сейчас все упадет прям в костер! — завопил Сонджун, увидев опасность.       — А, ой. Правда. Сорри, чет задумался, — всполошился парень.       — Скажи: «А-а-а-а-а», — Хёнсын, сидящий рядом, решил поделиться своим кусочком, потому что у Миншика все превратилось в угли. Тот податливо широко открыл свой рот и довольно зажевал вкусняшку, показывая палец вверх. Рисэ понаблюдал за этим и спрятал глаза, залипнув на почти что тлеющие угли костра.       — На, будешь еще? — Хвиён протянул ему пачку зефирок.       — Нет, спасибо. Я больше не хочу.       Спустя еще час ребята неторопливо собрали все вещи и покинули свое уютное местечко до следующего раза.