Одарить цветами вас?

Думала ли Пасифика о возможности отношений с Диппером? Конечно, черт возьми! Последнее время, как только она увидела его в кафе, лишь об этом Пасифика и думала. Мысли о его смеющихся карих глазах, стройном теле, крепким рукам… заставляли ее руки дрожать, язык — запинаться, мозг — тупить и пропадать в фантазиях. Но самое главное, что произошедшее недавно было не плодом фантазий, а чертовым воспоминанием, способным превратить Пасифику в желе. «Это взаимно, этовзаимноэтовзаимно… это взаимно…Я все испортила! Зачем я вообще это ляпнула…» Нортвест вытирала стол, выпучив голубые глаза. Ну конечно, это очевидно… неудивительно, что Пайнс так быстро спалился — он всегда был неучем в романтических делах, а эта голубая дрянь все только усложняла. Пасифика решила — теперь для него очевидно, что девушка ему нравится. Но очевидна ли взаимность с ее стороны? И после этих слов… в любом случае, Пасифика решила приложить минимум усилий. Пока что. Надеясь, что он ей не поверил… — Пасифика, ты же дыру сейчас натрешь… — А! На стуле сидела Мейбл, распивая вопиюще неоново-розовый лимонад со льдом и лимоном, и невинно смотрела на официантку. Пасифика убрала тряпку от стола и скопировала такую знакомую улыбку подруги. — Привет, я задумалась, извини. Девушка достала блокнот из кармана, но для поиска ручки понадобилось больше времени. Что вообще хранится в этих несчастных карманах? — … О Диппере. Ласково утвердила Мейбл, делая глоток лимонада. — Да. Что?! Нечестно! Пасифика задумалась о том, куда запихала ручку, вот и всё. Почему она вообще разучилась думать, прежде чем сказать?! — Вхахахаха, вы же одинаковые! Эх, я так и не узнала от брата, чем вы там занимались позавчера… — От меня ты тоже не узнаешь. Потому-что ТАМ, — прошипела Пасифика, протыкая пару листов блокнота ручкой, — ничего не было! — Ладно-ладно. Там ничего не было, я полностью согласна с тобой. И впрямь глупости говорю… — Мейбл поникла, аккуратно размешивая содержимое коктейля. Ее глаза накрыла тень объемной челки. — Это все из-за того, что в Гравити Фолз совершенно нет любовных интересов… Хочется помечтать, что хоть у кого-то все хорошо… — Ладно. Забыли. — Пасифика может сочувствовать, особенно близкой ей Мейбл. Возможно, они не общались, как лучшие подруги, но и чужими друг другу не были. Еще бы, именно свитер Мейбл когда-то стал судьбоносным для Пасифики в те тяжелые времена. — Как себя чувствует Диппер? Судя по тому, что вы не вместе… Что-то случилось? — Мне страшно за него, если честно. Он то безумно улыбается, то лежит закрывшись одеялом, стал чаще разговаривать сам с собой, не высыпается, а это ведь все за пару дней… Мейбл постучала трубочкой по губе, задумываясь. Диппер и Мейбл даже по привычкам жутко похожи. — Аа. Еще он вчера судорожно мылся весь день. И вечер. И ночью. Я понимаю, парням тяжело с этим, но на него будто напал монстр гигиены и заразил… Пасифика вспыхнула, отвернулась и спрятала смех в блокноте. «…очаровашка…» — Кхм. Ты сегодня проводишь время с подругами? — Не, сегодня они в отъезде. И завтра. Им нужно съездить на вступительные экзамены. Я хотела пригласить тебя на ночевку в Хижину, мы все не против. Пасифика согласно кивнула. Мейбл всегда нравилась ей после их примирения — жутко понимающая и смышленая, несмотря на ее пугающие методы. — Класс, жду… ждём… жду… тебя сегодня вечером, не забудь пижамку и какую-нибудь книгу, я же не хочу скучать. А, и я хочу заказать блинчики! Пасифика прекрасно понимала фразу «от любви до ненависти - один шаг». Официантка из работяги перевоплотилась в обычную девушку, живущую самой обычной жизнью и севшую к личному водителю. Она надела шелковую черную юбку и розовый топ, спереди завязанный на бант. Ее руки со свежим маникюром вцепились в белый бумажный пакет из какого-то бутика. — Мистер Жакли, Как там Томас? Аккуратно спросила про братика Пасифика, обращаясь к водителю. Тома воспитывали нянюшки, ведь не дело миссис Нортвест тратить свое драгоценное время на смену подгузников и кормление с ложечки. И это даже хорошо, потому-что худшей матери Пасифика не знала. Спокойное выражение лица водителя не изменилось, но голос приобрел мягкие нотки. — Мадам Жаклин передала мне, что сегодня Томас Нортвест сделал первый шаг. Пасифика ласково улыбнулась, глядя на промелькающие пейзажи Гравити Фолз. Она надеялась, что Томас будет счастлив, потому-что она в нужный момент будет рядом. Она надеялась, что будет рядом. — Я так рада. — И я, мисс Нортвест. Пасифика слукавила только в одном — что ей абсолютно все равно на отсутствие общения с малышом. Больше всего на свете она хотела бы провести время с ним, пока он не перенял родительские черты. — Оу, спасибо большое. Кажется, они остановились еще минуты три назад. Пасифика часто стала проваливаться в свои мысли. Девушка вышла из машины, попрощавшись с водителем. На крыльце стоял диван, а на нем гостью уже ждала Мейбл с двумя порциями лимонада. — Хей, привет. Дресс код соблюден. — Пасифика подняла пакет с пижамой и достала оттуда роман про вампиром. Мейбл должно понравится. — Кстати, тебе. — О, Пасифика! — Мейбл взяла книгу, разглядывая обложку. Ей 100% понравилось! — Спасибо. Будешь лимонадик? — Смотря что в него входит. — Ээ… Лед, лимон, редбулл, вишневый сиропчик, клубника, мармеладки… — Ты весь день пьешь энергетики? Пасифика с сомнением помешала наполнение стакана. — От того я такая бодрая! Я не высыпаюсь из-за Диппера эти дни, прошу, help me please… Мейбл спрятала лицо в топе. Топенбург… — Эм, хорошо, хорошо. Блондинка сделала глоток напитка Мейбл. И это, черт возьми, было вкусно. — Мейбл, я с удовольствием отдам тебе свою ставку в «Обед Жирнушки». — Я тогда точно сопью-юсь… Мейбл начала ныть, Пасифика решила ее покинуть и найти горемыку-брата. Нортвест зашла в Хижину, как к себе домой, поздоровалась с Зусом и Мэнди, имя которой, впрочем, так и не запомнила. Пасифика цедила энергетик с добавками, пока шла к чердаку, но дойдя… никого не нашла. Интересно. Пасифика услышала шум в комнате поодаль и аккуратно в нее заглянула. Первым делом она увидела свернутый в рулон ковер, одиноко стоящий в углу, а затем Диппера, перестилающего наволочки на подушках. — Кхм. Пасифика тихо зашла в комнату и встала около двери, допивая лимонад и поставив пустой стакан на тумбочку. — Привет, Пасифика. Мейбл во дворе, если что. Диппер быстро посмотрел на нее, и продолжил заниматься делом. Только уши и нос сдавали его смущение. И это успокаивало. — Видела. Я зашла поздороваться. Чем занимаешься? Это будет моя комната? Пасифика склонила голову, заглядывая за Диппера. Постельное белье было обычного белого цвета, и кое-где торчали нитки. Да уж, далеко до шелка в кровати Пасифики. — Нет, моя. Уступаю вам свою часть во благо общения прекрасного пола. Хотя вы итак хорошо общаетесь. Диппер сел на кровать, взял в руки свежую подушку и смиренно посмотрел на Пасифику. Он явно не отошел от слов этой порою грубой девушки. — Да, неплохо, но хотелось бы побольше. Ух-ты, эта комната закрывается? Нортвест подошла к двери и повесила пакет на ручку. А затем пощелкала задвижкой, оставляя ее закрытой. — Ха-ха, конечно. Мало ли, что я буду здесь делать. Улыбка тронула лицо Диппера, пока он наблюдал, как девушка медленно подходит к нему, такая хрупкая, но целеустремленная, нежная, серьезная, потрясающая, не смотря ни на что. Она уверенно встала перед ним, только руку протяни. Считая это за приглашение, Диппер не мог себе отказать. — Оо, — Диппер простонал, касаясь руками мягких волос и притягивая длинные пряди к себе, рассматривая переливы на свету, — и впрямь как весеннее солнце… Пайнс удачно спрятал откровение шепотом в живот Пасифики, бережно прижимая ее к себе за талию. — И что ты собрался здесь делать? Пасифика не могла сдержать улыбку, гладя волосы невозможного Диппера. Его теплое дыхание вызывало диссонанс — гостья не понимала, снаружи этот жар или изнутри. — Хочу тебя спрятать здесь… Никому не показывать… Пасифика аккуратно подняла лицо парня, поглаживая скулы большими пальцами. Наверное, Диппер выглядел как пьяный, но это было не так. Он не заметил, как влюбился до безумия. Наверное, это была бомба замедленного действия, давшая знать о себе в самый подходящий момент и возраст. Ничто не могло помешать им сейчас — ни родители Пасифики, ни его подростковая неловкость и непонимание, что делать с девушкой, даже жители Хижины - если они все встанут рядом, Диппер ни за что не отпустит эту зазнобу. Он молился, чтобы Пасифика поцеловала его, но она не спешила. Парень аккуратно провел руками по бедрам девушки, следя за характером реакций. Она думает, что так играет? Из Диппера выйдет актер лучше. — Спрятать? Прямо здесь? Кокетливо и слегка с сомнением протянула Пасифика, показательно окидывая помещение взглядом и поджимая губы. Такие хоромы немного не по ней. Она не могла снова отвести взгляда от лица Диппера, особенно в тот момент, когда они округлились и парень громко выдохнул, судорожно сжимая края длинной юбки, поднимающейся выше в его руках. — Что ты делаешь со мной… Его руки обводили черные прозрачные колготки, но скоро он кончиками пальцев почувствовал тепло обнаженной кожи и полоски ткани, уходящие к поясу. Диппер медленно встал, не отпуская драгоценную гостью ни на секунду, и стал покрывать ее открытую шею влажными поцелуями. — Иди сюда, задрот. Пасифика обхватила плечи Диппера, притягивая к себе вниз и прижимаясь к его губам. Мягким, сладким, горячим, желанным. Диппер приоткрыл рот, превращая невинный поцелуй в признание и приподнимая блондинку в объятии. Пасифика не испугалась потери опоры, потому-что, кажется, он — самая надежная здесь опора. Диппер оторвался от губ девушки, тяжело и часто выдыхая, неверяще глядя в глаза. Его огромные зрачки поглотили итак темные глаза, сейчас бегающие по лицу Пасифики и запоминающие все ее изящные черты. — Ты такая красивая… раздражаешь, — Диппер отошел буквально на секунду, одним тяжелым движением выключая свет. Теперь только светильник на стене освещал часть комнаты. Парень аккуратно потянул Пасифику за собой на кровать, усаживая на колени и продолжая свою исповедь, — ни о чем не могу думать больше. Только о твоих играх. — Я… Сердце будто остановилось на секунду, когда она услышала упрек в его словах. Но признавать свою неправоту она не могла. Тем более, это то, что было в ее подсознании — оно не ошибается. Она не знала, что сказать, чтобы ничего не испортить — ей так не хотелось портить это мгновение! — Пасифика сжала бедра Диппера своими, целуя нежное место за ухом. Все, что хотелось ей сейчас — нести какую-либо романтическую ерунду, ведь впервые в жизни она могла выглядеть органично и не пошло, как в фильмах и сопливых книгах. Диппер так вкусно пахнет лесом, сочетающимся с его естественным запахом кожи. Парень перевернул ее на спину, спускаясь на пол и кладя ноги в чулках себе на плечи. Он провел руками по краю, где ткань переходит к коже, спрашивая разрешения. Ей было так стыдно, и так эгоистично. — Я могу?… — Да. Диппер покрывал поцелуями внутреннюю часть бедер, касаясь языком влажной ткани нижнего белья. Учащенное дыхание Пасифики служили лучшей мотивацией для любого действия Пайнса. Парень аккуратно стянул белье, разглядывая вздымающуюся грудь Нортвест и ее восхитительно красивое лицо, она метала молнии нетерпеливости, едва ли не постанывая на отсутствие каких-либо движений. Так легко забаловать. — Я понял истину - ты везде красивая. Внес Диппер, одновременно разглядывая лицо совсем немного шокированной Пасифики, и ее аккуратные половые губы. Парень провел пальцем по влажным складкам, погружая его внутрь и наслаждаясь стонами девушки. Диппер наклонился ниже, языком проводя по клитору, продолжая движения пальцами. Он держал свободной рукой ногу Нортвест, отведя ее в сторону. — Да, да, прошу..! Ее пальцы впились в волосы Диппера, притягивая ближе и чуть ли не удушив его. Диппер вытворял что-то невероятное. Пасифика замолчала, словно сосредоточившись на том, чтобы не задохнуться, и еще пара движений довела ее до глухого стона в ладонь. Она резко отодвинулась назад, подальше от причины повышенной чувствительности, чувствуя прохладу постельного белья по всем оголенным участкам тела. Ей понадобилось полминуты, чтобы дрожь по телу и приятная судорога прошли. — Ты…как?! — Я в порядке. Диппер улыбнулся, вытирая мокрый подбородок, все еще блестящий в некоторых местах. Пасифика невинно стиснула бедра, прикрывая пошло съехавшей юбкой обнаженное пространство между ног. — Нет… Как ты этому научился? Диппер усмехнулся и положил подбородок на колени краснющей Пасифики. Его руки опять блуждали под юбкой. — Это не важно. Главное, что я умею это. Тебе понравилось? Лишь небольшой светильник освещал половину его лица. Диппер выглядел очень взрослым, и только теперь Пасифика поняла, насколько мудрым он был относительно нее. Насколько ходов дальше считал, ведь его глаза не были похожи на глаза человека, который позволит пользоваться собой. Но если он так легко раскрыл ее истинные чувства, как ей показалось, то почему продолжает дальше мучать? «А если я все просто придумала… Как же… сложно! Человеческие взаимоотношения - это сложно!» — А ты как думаешь? Нортвест приподняла бровь, стараясь вложить весь свой посыл в этот взгляд. Его руки собственнически сжимали бедра, аккуратно дергая подтяжки и посылая небольшие импульсы по телу методичными движениями. — А я думаю, что ты многое позволяешь с собою делать. Это тоже твой план, Пасифика? Диппер оставил легкий поцелуй на колене девушки и убрал руки по сторонам, не касаясь Пасифики более. Как будто бы тепло ушло, оставляя ее тет-а-тет с чувствами, которые она не могла произнести вслух, а только выразить в обычной, плотской манере. Нортвест не могла представить, как далеко зайдёт ее невинная симпатия - и вот, она здесь, обнаженная, но не физически, в Хижине Чудес, где на нижних этажах происходит жизнь, а она просто погибает, оценивая будущее и не задумываясь о настоящем. Настоящем, который смотрит на нее с долей сомнения, будто думая о том же — зачем же ему девушка, которая не может сказать ни «да», ни «нет»? Пасифика прикрыла глаза. Родители не одобря… к черту родителей. Она уедет из Гравити Фолз и вернется не скоро. Брат… он будет желанным наследником их семьи, но если что-то случится, то ее обязанности снова возлягут на хрупкие женские плечи. Она не сможет ему помочь. Она даже сегодня думала об этой мучительной возможности, но сети родителей раскинулись слишком далеко. У нее не будет шанса. Пасифика почувствовала, как позорно текут слезы за боль о будущем человека, которого она даже не могла подержать на руках. Ее щек коснулись горячие руки. — Эй. Ты чего? Диппер тревожно окинул взглядом плачущую Пасифику, прижимая к себе и накрывая белоснежные колени с юбкой одеялом. В этих объятиях не было страсти — только желание, чтобы Нортвест больше никогда не разрывала его сердце своими слезами. — Я… я просто поняла одну вещь… — Пасифика всхлипнула, быстро стирая слезы и опуская взгляд на белое одеяло, заботливо греющее ее. — … У меня большой груз личных проблем… А я тут… устроила. И наговорила… разного. Ты понимаешь. — она молилась, чтобы он понимал! — Я… Ты… Для меня это не игра. Ты для меня всегда был особенным, понимаешь? Без вас всех моя жизнь была бы просто ужасна, не будь вас, я бы никогда не изменилась… в лучшую сторону. Пасифика сжала руку Диппера, которой он отводил челку от ее заплаканного и наверняка опухшего лица со следами потекшей косметики. А может… все равно! Нортвест поспешно поправила волосы сама, не скрывая горя на ее лице и даже не думая, что Дипп про нее подумает. Он поймёт, наверняка. Она прижалась к его руке щекой, как будто мотылек, кружащий возле свечи. Ярко, тепло, не стесняясь. — Ты всегда была такой, какая есть. Просто нужен был толчок. Надежда есть всегда, даже если ситуация кажется безвыходной. Мы можем вместе придумать, как распределить твой груз. Диппер погладил лицо успокоившейся девушки, лишь замечая, насколько она искренняя. Выросшая не благодаря, а вопреки своей семье. У него тоже есть шанс. Пайнс понимал, что за груз на плечах она несет до сих пор, даже когда свободна от ожиданий ее родителей. Ее врожденная ответственность и совокупность любимых черт характера — то, во что он влюбился. Это гораздо глубже желания к телу, о чем она, вероятно, могла думать. — Спасибо, Диппер… Прости за те слова. Я много думала… Я не понимаю, почему сказала так. Эта чертова пыльца… Я понимаю, если ты не сможешь мне доверять и выгонишь прямо сейчас. Девушка искренне верила, что он имел право так поступить. Она переиначила все их чувства, как ей угодно, и взвалила все на ответственность Диппера, заставляя думать, что он ей безразличен. Это будет логичный урок за такую грязь. — Ты сказала не правду, а то, что хотела назвать правдой. Я знаю. Диппер улыбнулся, словно у него в рукаве все это время был туз. Но ему не хотелось превращать теплый момент в выяснения отношений. Ему и так будет светить пару ссор насчет его несдержанности, если правда вскроется. Но это будет не сейчас, и может даже не завтра, или послезавтра. Он поцеловал Пасифику в губы, крепко обнимая. Нежно, аккуратно, бережно. Улыбаясь в ее губы на ответ.