Эффект пьяной бабочки

Глава 62, в которой тщеславие способствует научному прогрессу – Ты уже ничем не сможешь ему помочь, – тихо произнесла Вэнь Цин, осторожно тронув Вэй Ина за плечо. Было раннее утро; Безночный город суматошно копошился, просыпаясь после очередной холодной ночи. Слуги сновали по дворцу, приступая к работе; Вэнь Цин провела всю ночь у постели больных, чей внутренний огонь был повреждён, и засыпала на ходу. Вот и сейчас, стоя у постели охладевшего Лань Ванцзи, девушка ощущала, как её разум порой отключается, и боялась в любой момент рухнуть на пол, словно подкошенная. Вэй Усянь был бледнее обычного; тот внутренний огонь, который помог ему сохранить Лань Ванцзи, как будто потускнел, перестал просвечивать сквозь бледную кожу. Глаза юноши были сухими, а в голосе появились горестные, горькие нотки, словно горло натёрли полынью. – Могу, – тихо сказал Вэй Ин, и девушка не узнала его голос. Будто то каркнул старый, умудрённый жизнью ворон, а не молодой задорный мужчина. Некоторое время Вэнь Цин молчала, нерешительно переминаясь на месте. – Иди поешь, – наконец произнесла она. – Я схожу на кухню, там должно что-то остаться со вчерашнего ужина. Вэй Усянь ничего не ответил и лишь упрямо мотнул головой. – Мне нужно решить, что делать дальше с… телом, – с трудом добавила девушка. Как врач, она давно уже привыкла иметь дело со смертями. Однако перед ней сидел человек, для которого это было не просто “тело”, и произносить такие слова было трудно. Вэнь Цин понимала, что если она даст слабину, всё станет только хуже, и оттого голос её зазвенел металлом. – Не говори ерунды! – взорвался Вэй Усянь. Он вскочил с места и вцепился яростным взглядом в Вэнь Цин, от злости сделавшись даже бледнее. – Я найду способ вернуть его к жизни. Девушка глубоко вздохнула. Нет, потакать этим больным фантазиям было нельзя. – Если не захоронить тело, оно будет разлагаться, – отчеканила Вэнь Цин железным тоном. Они ещё препирались некоторое время; Вэй Усянь перешёл на крик и разбудил часть пленных, что лежали в том же помещении. В зал вошли двое стражников, и Вэнь Цин поспешно вышла из-за ширмы. – Отнесите его в Дом искр, – сказала она, указав на безжизненное тело Лань Чжаня. – Мне нужен этот труп для экспериментов. Домом искр называли довольно большое строение, которое было подарено девушке одним высокопоставленным лицом за спасение всей его семьи после отравления ядовитой рыбой. В последнее время Вэнь Цин сдавала этот дом одной большой семье, гостившей в Безночном городе, но с начала Аннигиляции Солнца у богачей вдруг появилось очень важное дело на юге, куда они и поспешили удрать. Сейчас дом пустовал, и в нём можно было — пусть и не без труда — разместить всех пленных. Для Лань Ванцзи выделили отдельную комнату. Девушка погрузила его в специальный раствор, который мог бы сохранить тело погибшего нетронутым ещё много лет. Вэй Усянь тут же преисполнился энтузиазма. – У тебя есть настойка “Новое тело”? – с мрачной оживлённостью уточнил он, энергично потирая руки. – А измельчённые крылья цикад? Вэнь Цин вздохнула. Вэй Ин никак не хотел принять случившееся, и лишь время поможет ему справиться с потерей. По старой памяти девушка думала, что Лань Чжань и Вэй Ин враждовали, но, видимо, многое успело измениться… Что ж, если Вэй Усяню будет легче пережить своё горе, пребывая в иллюзиях, пусть забавляется тщетными надеждами, пока не протрезвеет. В комнате, где лежал Лань Чжань, Вэй Усянь оборудовал нечто вроде кабинета, чтобы заниматься опытами. Он стал заметно серьёзнее и собраннее; когда пленникам принесли новую одежду — из той, что завалялась на складе — Вэй Усянь тут же забрал себе комплект бледно-серого одеяния, почти что белого, и ходил по дому, словно белая тень, что вечно в трауре. Он как будто повзрослел лет на десять; глаза, что искрились весёлыми огоньками, теперь источали суровую печаль, мудрость и собранность. Жилось пленникам у Вэнь Цин неплохо. Она забрала их “для опытов”, но опыты эти состояли в том, что девушка каждый день поила мужчин разными настойками, тщательно записывая в журнал разные показатели по типу скорости течения ци по меридианам, сухости слизистых, сердченого ритма и так далее. По сути дела, это были разнообразные травяные чаи — когда более, когда менее приятные на вкус. Вреда особого они не наносили — впрочем, как и пользы. Впрочем, такая идиллия не могла длиться долго. – Зачем ты забрала пленных на эксперименты? – недовольно спросил её Вэнь Чао, когда они случайно пересеклись во дворце. – У Вэнь Ляна уже все подопытные передохли. Мы брали всех этих подонков в плен не для того, чтобы уморить. – Мой эксперимент полностью безопасен, – с умным и важным видом ответила Вэнь Цин. – Его цель — продление молодости. Я разделила подопытных на десять групп, каждую из которых тестирую особым образом. Моя система комбинирования лекарств и заклинаний должна продлить жизнь их внутренних органов. Может быть, даже получится омолодить кожу, и в семьдесят лет человек будет выглядеть на все сорок. А при вскрытии органы старика будут, как у человека средних лет. Лицо Вэнь Чао чуть прояснилось. Идея и правда выглядела заманчивой. Его жена давно утратила уверенность в себе, превратившись в блеклую тень, безвылазно сидела дома и общалась только с парой-тройкой самых близких служанок. Каждый раз, когда Вэнь Аньцзин смотрела в глаза кому-либо из высокопоставленных адептов ордена, ей казалось, что собеседник тайком высмеивает её мужа-кобелька и неудачливую жену, которая никак не может привязать к себе супруга. Наверное, она плоха в постели?.. Или ей недостаёт женского начала?.. В общем, бедняга сгорала от стыда и выискивала намёки на презрение даже там, где их не было. Поэтому она постепенно превратилась в затворницу. Не то чтобы Вэнь Чао это слишком мешало, но всё же он бы предпочёл приходить к жене, которая всегда весела, а не к этому унылому привидению. Надо сказать, что Вэнь Аньцзин иногда одолевали всплески надежды; стоило какому-нибудь шарлатану заявить, что он продаёт чудо-мазь, которая остановит старение и увеличит красоту, как женщина была готова спустить на неё любые деньги. Если бы Вэнь Цин и правда удалось изобрести способ остановить ход времени, сам Вэнь Чао оставался бы в отличной форме долгие годы, а Вэнь Аньцзин воспрянула бы духом и перестала бы тратить огромные суммы на ерунду — вот о чём подумал наследник ордена. – И когда будут результаты? – уточнил он. – Моё исследование имеет накопительный эффект. Чем дольше времени я смогу поить их нужными зельями — тем лучше. Мысли в голове Вэнь Чао начали с трудом вращаться, словно в проржавевшем механизме. – Но как ты узнаешь, какие из твоих зелий сработали? Предлагаешь вскрывать подопытных, чтобы изучить их органы? – Нет, ни в коем случае, – торопливо ответила Вэнь Цин. – Есть множество способов отслеживать изменения, чем я и занимаюсь. – Подожди-ка, – нахмурился Вэнь Чао, в голову которого закралась ещё одна подозрительная мысль. – Так мы же их обменяем рано или поздно. И что тогда? – Ничего страшного, – со спокойной улыбкой ответила Вэнь Цин. – Я вселила под кожу каждого специальную личинку, они даже не знают про её существование. Материя, из которых были созданы личинки, находится в моих руках, и все объекты этой сложной системы сообщаются друг с другом. Даже на расстоянии я смогу получать любую информацию о показателях их тел. В тот день Вэнь Чао от неё отстал и даже, кажется, был доволен услышанным. Но Вэнь Цин заметно напряглась. Нужно было срочно что-то придумать на тот случай, если однажды к ней придут за результатами “исследования”. Да и полагаться на расположение Вэнь Чао не приходилось. С тех пор как Вэнь Жоханя подкосил “Лазурный шторм”, он лежал в своей постели, ни разу не открыв глаз. Управление кланом перешло к Вэнь Чао; поначалу мужчина воспринял призрак абсолютной власти с энтузиазмом. Ему казалось, что он станет идеальным правителем, гораздо лучшим, чем его отец. Однако довольно быстро Вэнь Чао обнаружил, что часть его решений приводит не к тем результатам, на которые он рассчитывал, а часть и вовсе проваливается. Юноша первым делом окружил себя льстецами, которые денно и нощно пели о его безбрежном величии — а это были не самые талантливые люди. Кроме того, Вэнь Чао пришлось иметь дело с рядом дел, в которые он совершенно не хотел погружать свой ум. Новому главе ордена постоянно казалось, что все вокруг смеются за его спиной, издеваясь над его неумением справляться с делами и считая недостойным преемником. И оттого он был постоянно на взводе, сильно нервничал и поколачивал жену. Кроме того, Вэнь Чао периодически штормило; в зависимости от настроения, он мог отдавать приказы, что полностью исключали друг друга. Его окружение не всегда понимало, чего ожидать от наследника ордена в следующий момент, и обстановка в высших кругах стала довольно нервной. Сегодня Вэнь Чао приходит в восторг от идеи Вэнь Цин насчёт продления молодости, а завтра приказывает прилюдно казнить всех пленников, потому что ему вожжа попала под хвост. Нужно было придумать, как упрочить положение Дома искр — но пока что у Вэнь Цин не было никаких соображений на этот счёт. Девушка порою вообще жалела, что ввязалась в это дело и по доброте душевной осложнила себе жизнь. После разговора с Вэнь Чао девушка зашла в Дом искр и довольно скоро попала в комнату Лань Ванцзи. Здесь на неё тут же набросился Вэй Усянь, преисполненный воодушевления. – Вэнь Цин! – радостно воскликнул он. – Мне срочно нужны любые трактаты о десяти душах человека. Можешь их принести? Или отвести меня в библиотеку? Я сам найду. Девушка на секунду даже застыла на месте, не поверив своим ушам. – Вэй Усянь! Ты совсем страх потерял? Забыл, где находишься? У вас тут плен, а не дворец удовольствий! Чего тебе ещё принести? Персиков долголетия на золотом блюде? Вэй Ин уже приноровился к характеру Вэнь Цин и понимал, что эта поверхностная жёсткость смывается, как пена прибоя, если проявить длительную настойчивость. – Но Вэнь Цин! – снова воскликнул юноша; голос его сделался чуть более спокойным и терпеливым. – Ты сказала, что душа Лань Чжаня рассеялась, так? Но, насколько я помню, есть какие-то части души, которые не могут исчезнуть ни при каких обстоятельствах. Что если отловить их и запихнуть обратно в тело? Вэй Усяня не слишком интересовали даосские концепции; однако когда он напряг весь свой ум и задался вопросом, как вернуть Лань Ванцзи к жизни, в его голове начали неожиданно всплывать самые разные знания. Он вспомнил, как однажды в детстве в Пристани Лотоса гостил один странствующий даос, и Цзян Фэньмян долго беседовал с ним на абстрактные темы. Цзян Чэн тогда болел и валялся в кровати, и Вэй Ин от нечего делать подслушивал взрослые разговоры. Тот даос много рассуждал о каких-то бессмертных частях души, и это внезапное воспоминание прошило Вэй Ина насквозь, словно разряд молнии. Нет, сдаваться нельзя ни в коем случае! – Ты же искал, – суховато ответила Вэнь Цин. – И как, нашёл? Незадолго до того Вэй Усянь создал Ловца душ; это был небольшой медный фонарик, источавший голубоватое свечение, что могло подсвечивать неупокоенные души. В тайне от Вэнь Цин юноша сделал пару ночных вылазок в город, но обнаружил лишь несколько странных призраков. Ни намёка на какую-либо часть души Лань Ванцзи. Зато Вэнь Цин как-то засекла его за этим занятием и очень разозлилась, наложив на Вэй Усяня магическое заклинание, мешавшее ему покинуть Дом искр. – Поиски мои были весьма ограничены, – вкрадчиво сказал Вэй Ин. – Возможно, если бы у меня было больше времени… – Поговори мне тут! – вспылила девушка. – Ни времени, ни возможности покидать дом у тебя больше не будет. – Я веду себя как паинька, госпожа Вэнь Цин, – с толикой детской обиды ответил Вэй Ин, чуть надув губы. – И взамен прошу всего лишь удовлетворить моё чистое любопытство… Вэнь Цин начала терять терпение. Зря она потакала этим больным фантазиям! Никому на свете ещё не удавалось оживлять людей. Но разум Вэй Усяня, видимо, помутился от горя — вдобавок, он слишком много о себе возомнил. Пора уже спустить этого самонадеянного молодого человека с небес на землю. – Я уже говорила тебе, – произнесла она со спокойствием врача, который говорит с неизлечимо больным, – что душа Лань Ванцзи рассеялась, и вернуть её невозможно. Существует семь земных душ — по. А также три небесные души — хунь. Земные души растворяются после смерти, духовные возвращаются на небеса. Но лепестки Голодной Хризантемы и вырванная из груди золотая нить, вкупе с резкой потерей духовных сил и воздействием лазурных драконов, привели к тому, что небесные души Лань Ванцзи раздробились. Максимум, что ты найдёшь с помощью своего Ловца душ — это осколки душ хунь, которые ни на что непригодны. – Эти осколки можно будет сшить, – упрямо заявил Вэй Ин. – Я насильно запихну их в тело Лань Чжаня, а потом создам для него земные души… Не думаю, чтобы это было слишком сложно. Вэнь Цин ясно прочитала в глазах Вэй Ина, что он никого не станет слушать. Этот юноша и правда уверен, что для него нет ничего невозможного! Видимо, пока Вэй Усянь не упадёт со своих надуманных небес, где витает с такой беспечностью, он так и не поймёт, что никто не может воскрешать мёртвых. – Иди спать, – сказала она. – Через полчаса будет отбой. Вэй Ин остался крайне недоволен тем, что Вэнь Цин не дала ему доступ к библиотеке. Он ведь мог бы переодеться в другого человека, в конце концов! А через три дня в Дом искр заселился господин Сун Цзянь. Это был довольно упитанный мужчина среднего роста, с весёлым и круглым лицом и задорно торчащими усами. Он смотрел на мир с любопытством и радостью; всё, что ни происходило вокруг, казалось, его крайне забавляло, словно он не уставал удивляться тому, что ещё может выкинуть этот странный вид под названием “люди”. Пленники как раз играли в “Шесть палочек”, когда в Дом искр вошёл этот добродушный человек, держа в руках мешок со своими пожитками, и начал неторопливо озираться по сторонам. – День добрый, юноши, – поприветствовал он озадаченных пленников, которые сначала не поняли, зачем этот человек заявился сюда. – Госпожа Вэнь сказала, что теперь я буду жить с вами. – О, вы тоже находитесь под управлением госпожи Вэнь? – с любопытством спросил один из пленников. – Не совсем. Раньше я был в распоряжении Вэнь Чжи, но мой господин о чём-то договорился с вашей госпожой, и меня в итоге перевели сюда. – Занятный обмен, – заметил Вэй Усянь. – Вы тоже были захвачены в плен? Из какого вы клана? – Не совсем… Я подробно расскажу обо всём, господа, только дайте немного перевести дух. В Доме искр всем формально заправлял Чжао Цзюнь. Однако вместо того, чтобы присматривать за пленными, он круглыми сутками вёл переписки со множеством прекрасным дам и пил. Вэй Усянь растолкал его, и, превозмогая похмелье, Чжао Цзюнь заселил новичка в отдельную, специально выделенную для него комнатушку. – Так из какого вы клана? – снова спросил Вэй Усянь за обедом, когда пленники расселись вдоль вытянутого стола. Сун Цзянь был в прекрасном расположении духа. Условия проживания в Доме искр показались ему превосходными; он даже начал сомневаться, на самом ли деле его отправили к пленникам клана Вэнь. – Я никогда не принадлежал к какому-либо клану заклинателей, – довольно ответил он, отправляя в рот лапшу. – В моей прошлой жизни… я всегда называю дни до попадания в Безночный город именно так, простите за недоразумение… так вот, в моей прошлой жизни я возглавлял небольшую даосско-алхимическую школу, “Путь золотого светлячка”. – Даосско-алхимическую? – навострил уши Вэй Ин, и рука с палочками застыла на полпути. – Да. Она довольно мелкая, вы, наверное, и не слышали о нас. Изначально я был в “Школе трёх сокровищ”, но потом у нас возникли разногласия с её руководителем, так что я откололся и основал свою. Я изобрёл свой собственный рецепт эликсира бессмертия. Создание его стоило бы бешеных денег; к счастью, глава ордена Юнфэн Ся заинтересовался моей идеей. – О, кажется, я слышал о вас, – встрял Не Чжун. – Господин Ся спонсировал вас, а его люди многие годы искали ингредиенты для чудо-зелья в самых далёких уголках Поднебесной. Вы даже обросли учениками и последователями! Когда все ингредиенты были раздобыты, вы всё-таки сварили свой эликсир бессмертия. Правда, глава ордена Ся умер от отправления на третий день после того, как его попробовал. – Да, точно, – вторил ему Не Сяо. – Орден остался без главы, так как у господина Ся не было детей, и, пока шла борьба за власть, Юнфэн был полностью захвачен кланом Вэнь. – Это чушь, полная чушь, – поспешил заверить всех Сун Цзянь, едва ли не давясь едой. – Каких только сплетен не бродит по миру. Это всё мои завистники, выбросьте из головы подобные грязные бредни, господа. – Не будем об этом, – торопливо встрял Вэй Усянь. – Действительно, сочинить можно, что угодно. Господин Сун, вы же теперь навсегда прикреплены к Дому искр? – Надеюсь, не навсегда, – с толикой грусти улыбнулся даос, – и однажды мы все вернёмся домой. Вэй Усянь с нетерпением ждал конца обеда, торопливо отправляя в рот куски курицы, вкуса которой он даже не чувствовал. Едва только трапеза закончилась, он тут же потащил Сун Цзяня в комнату, где лежал Лань Ванцзи, и быстро ввёл даоса в суть дела. – Голодная Хризантема! – восхитился алхимик, нежно поглаживая живот покойного. – Я думал, это всё байки для слабых умом. Но она в самом деле существует! Вы подняли мне настроение до конца жизни, господин Вэй. – Я рад, – пробормотал Вэй Ин. – Однако скажите-ка мне вот что: неужели этот цветок в состоянии раздробить все небесные души человека? И неужели их никак нельзя собрать обратно? Сун Цзянь чуть нахмурился. – Вы говорили, что использовали Ловец душ? Прекрасное изобретение, господин Вэй, я бы у вас его скопировал, если разрешите. Однако тот факт, что вы ничего не нашли, лишь ещё раз доказывает правоту госпожи Вэнь. Раздробленные части небесных душ несомненно находились бы где-то неподалёку от тела. Они не могут перемещаться на большие расстояния — вы нашли бы их в Доме искр, это точно. Так как вы не смогли их отыскать, это наглядно показывает, что все осколки уже растворились. Даже если бы вы отыскали небесные души Ханьгуан-цзюня, то вы бы не смогли запихнуть их обратно в тело. Голодная Хризантема просто не дала бы им прижиться. В сказках и легендах есть сюжеты, как храбрый герой отправляется за душой своей возлюбленной в потусторонний мир… Даже если бы это было возможно, господин Вэй, для вас эта дорога была бы закрыта. – У меня целых десять душ, – спокойно заметил Вэй Усянь, – а у второго молодого господина Ланя — ни одной. По-моему, это нечестно. – Чур вас, даже не думайте о таком, – испуганно замахал руками даос. – У вас мысли пошли в неверную сторону, господин Вэй, вам срочно нужно поспать. – Ну а что? – с прежним, немного леденящим спокойствием, продолжил Вэй Ин. – Я спокойно проживу и без парочки душ. Вопрос в том, сможет ли это поставить Лань Чжаня на ноги. Они ещё долго препирались; испуганный Сун Цзянь даже размышлять не хотел о подобных вещах. Но под напором Вэй Ина он сдался и принялся терпеливо втолковывать непокорному юноше следующее: – Невозможно отвязать одну земную и одну небесную душу из вашего набора душ, чтобы снабдить ими Ханьгуан-цзюня, вы должны это понять. – Это госпожа Вэнь велела вам так говорить? – коварно улыбнулся Вэй Усянь. – Да, то есть нет, то есть… какая разница! Любой человек, прочитавший больше трёх книг в жизни, вам скажет всё то же самое. – То, что у научных умов полное согласие на этот счёт, мне известно, – заметил Вэй Усянь. – Но ведь вам никто не мешает порассуждать чисто теоретически? Госпожа Вэнь, что, выпорет вас плетями? Послушайте; Вэнь Цин обладает блестящим научным умом. Она, как и вы, ставит научную истину выше всего. Если бы вы доказали, что весь мир неправ, а вы — правы, она бы только обрадовалась! Госпожа Вэнь никогда бы не стала препятствовать прогрессу науки. А если мы просто рассуждаем, то это ведь ничего страшного, не находите ли? Сун Цзянь начал немного колебаться. Действительно, Вэнь Цин дала ему указание втолковать как следует этому глупому юноше, что воскрешение мёртвых невозможно. Но про пересадку душ разговора не было. – Чисто теоретически, – начал рассуждать даос, – я мог бы предположить, что все небесные и все земные души слишком тесно связаны друг с другом, поэтому их не получится разделить. Но можно было бы попробовать пересадить три небесные души разом, или семь земных душ — тоже разом… Хотя лекаря, которому удалась бы подобная операция, можно было бы смело назвать гением. Никому под небесами ещё не удавалось подобных вещей… Да и какой безумец пойдёт на такое — отдать свою душу?! – Я обладаю достаточной долей безумия, – сверкнул улыбкой Вэй Усянь. – Какие души было бы лучше пересадить? – Никакие! – И всё же? – Земные души?.. Хм, пожалуй, нет. Оставшись без земных душ, вы лишитесь связи с телом и неизбежно умрёте. А Лань Ванцзи будет не больше, чем обычное животное, примитивный зверь… Разве пожелал бы Ханьгуан-цзюнь для себя такой жизни? Второй нефрит клана Лань, сверкающий всеми добродетелями, доступными человеку? Духовный, праведный и аскетичный? – Не думаю, – вздохнул Вэй Ин. – Остаются души хунь? Сун Цзянь нерешительно почесал затылок. – Пожалуй… Но в этом способе тоже ничего хорошего нет! В кого вы превратитесь без небесных душ, господин Вэй? В зверя, состоящего из одних инстинктов! У вас не будет никакого стремления к высшему, никакой связи с небесами… Понятия о морали и долге? Их можно будет выбросить в трубу! В вашем внутреннем мире не будет ни гармонии, ни баланса. Вы будете много болеть и быстро состаритесь. Вы утратите душевную глубину и способность к самосовершенствованию. Про интуицию и понимание искусства можно будет забыть! Все свои силы вы бросите на то, чтобы потакать животным желаниям и искать примитивные радости. Кроме того, вы никогда не достигнете бессмертия, что просто ужасно… – Это не так важно, – ответил Вэй Ин, скрестив руки на груди. – А что будет с Лань Чжанем? – Второй молодой господин Лань… – задумался алхимик. – Поначалу он будет похож на духа в теле красивого юноши. Его не будут волновать никакие земные вопросы. Однако со временем, я думаю, он сможет нарастить земные души. Надо будет побольше двигаться, есть, пить и заниматься любовью. В общем, окунуться с головой в земные радости. – Отлично, – просиял Вэй Ин. – А кем… кем он будет себя осознавать? – Хороший вопрос, – крепко задумался Сун Цзянь. – Первый вариант: он будет осознавать себя Вэй Усянем, что попал в тело Лань Ванцзи. Второй вариант: он станет смесью вас и себя самого, и сознание его будет сплавлено из этих двух составляющих. Третий вариант: со временем он начнёт осознавать себя именно как Лань Ванцзи. Такое возможно только в том случае, если его тело обладает хорошей памятью… Тогда воспоминания из прошлой жизни начнут вливаться в его внутренний мир — почему бы и нет… Для такого сценария важно, чтобы его земные души достигли такого расцвета, чтобы по силе не уступать небесным. Кажется, второй молодой господин Лань обладает здоровым и сильным телом? Алхимик аккуратно стянул простыню, которая прикрывала тело Лань Ванцзи. Первое, что он увидел, был длинный шрам на животе. Глаза даоса чуть округлились. – О… Неужели госпожа Вэнь забрала из его желудка Голодную Хризантему? Моё сердце преисполнено белой зависти! Какая редкая научная удача — заполучить этот цветок! Я бы жизнь отдал за такую возможность! Глаза Вэй Ина как-то странно сверкнули. Кажется, он знал немного больше, чем следовало говорить. Юноша быстро подавил улыбку, готовую было развернуться, и спокойно произнёс: – Увы, это невозможно. Только тот, кто вселил в тело Голодную Хризантему, может забрать её обратно. Вэнь Цин смогла отрезать себе лишь один лепесток. – Вы уверены в этом? Только один? – Конечно, я ведь помогал ей при операции. – Везучая девушка! Думаю, имея один лепесток, можно вырастить целую плантацию. Я, по крайней мере, представляю, каким именно способом я бы попытался размножить Голодную Хризантему. Вэй Ин снова как-то странно улыбнулся. – Это очень страшное оружие, господин Сун. Такие разрушительные вещи должны попадать только в самые деликатные руки, а вообще их лучше держать взаперти от всего мира, это вы уж поверьте моему опыту… Однако вернёмся к нашей теме, господин Сун. Вы считаете, что провести пересадку душ вполне возможно. У меня есть на примете один лекарь с золотыми руками, думаю, ему это было бы под силу. Но этот человек не так сильно подкован в вопросах духовных, как вы, у него немного иная специализация… Он думает, что такие вещи невозможны… Но вы, как я вижу, иного мнения. Господин Сун, не могли ли бы вы подробно проработать этот вопрос? Как именно должна происходить операция, как следует к ней готовиться? – Господин Вэй, – ответил даос, внимательно вглядываясь в глаза юноши. – Видите ли, я в этом доме с немного иными целями. Не думаю, что госпожа Вэнь обрадуется появлению на свет такого трактата. – Я ни в коем случае не скажу, что его написали именно вы, господин Сун. Будем считать, что мне в руки каким-то чудом попадёт свиток одного мудрого даоса... Когда я выберусь из Безночного города, то распространю ваш трактат по всему свету и расскажу, что такой опыт был проведён с вашей помощью, и проведён успешно. Только личности людей, которые испытают ваш метод на себе, должны держаться в тайне — это очень важное условие. Сун Цзянь снова почесал затылок. Провал с эликсиром бессмертия сильно ранил его самолюбие, и он мечтал восстановить свою научную честь. Однако проблема была в том, что у него не было никаких других идей. Долгими годами он пестовал лишь рецепт своего эликсира, и эти мысли вытеснили из головы все другие. Если бы он смог предложить миру что-то новое… В случае провала, об этом никто не узнает. В случае успеха, он приобретёт славу изобретателя способа пересадки душ! Возможно, его метод начнут активно использовать, и великий алхимик станет нарасхват… – Послушайте, господин Сун, – терпеливо продолжил Вэй Ин. – Я же не говорю, что мы обязательно проведём такой эксперимент. Но ведь никто не мешает вам порассуждать чисто теоретически, так? Сун Цзянь глубоко вздохнул. Демон тщеславия победил, и вопрос был решён. По сравнению с прошлым господином, Вэнь Цин загружала его работой в разы меньше. Вечера Сун Цзяня были свободны, так что через две недели трактат “О разделении душ” был готов.