Photograph

***

Сколько же историй в себе хранят фотографии. От самых счастливых до самых грустных, смотря как закончилась история картинки. А когда наблюдаешь хронологию — от самой счастливой до самой грустной или наоборот — это вовсе необъяснимые чувства. Вот на одной фотографии она улыбается. Искренне, без фальши, радуясь происходящему и своему окружению. Которого в скором не станет. От которого останутся лишь объявления о пропаже. На следующей — хмурится, находясь в объятиях отвратительных людей, которые после щелчка оттолкнули её от себя и, разбив фотоаппарат, ушли. Громко, пафосно, прям как в ебучих фильмах, которые она так ненавидела. С громким смехом и хлопнув дверью актового зала. Оставляют её разбитой, уничтожив её любимый фотоаппарат. Ещё одно воспоминание о нём. Щелчок затвора фотоаппарата. Девушка отодвигает лицо от видоискателя и заходит в галерею, замечая там новое воспоминание, запечатленное на её одну из любимых камер. Розовое небо — довольно редкое явление в природе. Именно поэтому школьнице так сильно хотелось его сфотографировать, что руки сами по себе потянулись к устройству на полке. И было абсолютно всё равно, что почти вся её галерея была переполнена фотографиями небесной выси. — Алиса, отложи уже камеру в сторону и пошли обедать, — доносится со стороны кухни голос матери, копошащейся на полках в поисках тарелок. Вышеупомянутая слушается родительницу и через минуту оказывается на кухне. Мама, она же Екатерина Сергеевна, как раз успела разложить к приходу дочери тарелки с едой на столе. Обед прошёл в спокойной обстановке. Только под конец подросток решила заглянуть в окно и заметила только что подъехавшую машину, а потом и выходящих из неё приезжих. Плюс первого этажа в квартире — всегда замечаешь новых людей. А может это даже и не плюс, кто же его знает? — Мам, кто это? — спрашивает Алиса, замечая парня её возраста, который доставал из багажника чемоданы и пару сумок. Будто заметив, что на него смотрят, подросток с улицы кидает взгляд на их окно и пересекается взглядом с девчонкой. Алиса теряется, мотает головой и отворачивает голову, смущаясь. Приезжий улыбается уголком губ и помогает матери занести вещи в дом. — Надо же, Таня Плетнёва, — как-то ностальгически улыбается Вершинина-старшая, заметив на улице старую подругу, — сколько же мы не виделись. Я и не знала, что у неё есть сын. — Откуда ты её знаешь? — интересуется дочь, убирая стол и складывая грязные тарелки в раковину. — Она тут жила какое-то время с матерью. А как замуж вышла — уехала в Москву. Судя по тому, что она снова здесь и только с ребёнком — развелась, — сделала выводы женщина, наблюдая за тем, как старая знакомая блокирует двери машины и идёт домой, без намерения вернуться обратно, ведь вещи уже занесены. — Мам, где же твой Ватсон? — усмехается Алиса, с любовью смотря на женщину, которая также подошла к раковине, чтобы оставить кружку. — Мой Ватсон сейчас будет мыть посуду, — целует в лоб дочку и, взяв телефон со стола, кидает на прощание: — буду сегодня поздно, не жди. Идиллия.

***

Из мира сновидений девушку вытаскивает звук уведомления на телефоне. Нехотя открыв глаза, Вершинина нащупывает телефон под подушкой, вытаскивает и открывает сообщения.

Алиса, здравствуй! Это Ирина Львовна. Я знаю, что ты вряд ли бы хотела появляться в нашей школе, но очень нужна твоя помощь как фотографа. Мы могли бы встретиться и всё обсудить?

Приподняв брови и протерев глаза, девушка перечитала сообщение и поняла, что это не сон. Её бывший классный руководитель ненавистной школы просила о помощи. Этой прекрасной женщине Алиса была не в силах отказать, поэтому в следующую минуту был отправлен ответ:

Здравствуйте, да, конечно. Мы можем встретиться сегодня в три в кафе рядом со сквером?

Сразу же прилетело короткое и ясно «Да». И по хорошему стоило бы начать собираться, потому что до встречи оставалось часа два. День сразу как-то не задался: школьница пролила чай на свою любимую юбку, поэтому пришлось закинуть её в стирку и напялить на себя узкое серое платье и кожаную куртку. Закончив образ берцами, Алиса покрутилась возле зеркала и, схватив ключи, выпорхнула из квартиры. Открывать дверь дома не понадобилось: с той стороны её резко открыли и человек, желавший зайти внутрь, слегка растерялся, увидев девчонку. Алиса же в этом человеке узнала того парня, который буквально вчера переехал в этот дом. Он быстро окинул взглядом девушку и отошёл в сторону, придерживая дверь. Оценив данный жест, Вершинина слабо улыбнулась ему и вышла, ничего не говоря. Стоило сказать «спасибо», идиотка!

***

— Рада вас видеть, Ирина Львовна, — искренне улыбается Вершинина, принимая объятия бывшей классной руководительницы. Эта женщина была единственным светлым лучиком в школе, пропитанной гнилью и переполненной отвратительными людьми. От учеников вплоть до директора, которая схватилась своими омерзительными щупальцами за своё никому не нужное кресло и закрывала глаза на всё дерьмо, происходящее в учебном заведении. Ирина Львовна пыталась. Пыталась повлиять на разум детей, пыталась научить их чему-то хорошему, пыталась помочь Ане Зуенок, которую одноклассники чуть не загнали в гроб. Она правда пыталась, но в итоге ей просто заткнули рот и сказали не вмешиваться, ибо потом она могла просто-напросто потерять работу и очернить свою репутацию. Ублюдская компания Сони Рябовой вполне могла на это повлиять. Уважения к учителям в этой школе вовсе не было. Нужного образования школа тоже дать не могла, поэтому Алиса Вершинина приняла решение уйти на домашнее образование, заранее связавшись со своими прежними учителями из другого города. Те согласились помочь, а девочке в школе нужно было появляться лишь на промежуточных аттестациях. И это решение можно назвать самым лучшим в жизни героини. — Я, конечно, немного удивлена, — честно говорит девушка, присаживаясь напротив учителя и отрицательно мотает головой, когда официант протягивает ей меню. Ранее возникший аппетит куда-то пропал. — Алиса, милая, — мягко начинает учительница, подбирая нужные слова для диалога, — я знаю, как ты относишься к нашей школе, но нам правда нужна твоя помощь. Ты единственный хороший фотограф, которого я знаю в городе… И я знаю твои способности по литературе, а также помню про твою мечту посвятить себя журналистике. И то, что я тебе сейчас предложу, было бы неплохой практикой для тебя. — Школа доросла до того момента, когда может создать свой собственный сайт? — поняв к чему ведёт разговор, спросила Вершинина, — неплохо. — Да, и мы бы хотели, чтобы этим сайтом занимались ты и ещё одна девушка, которая не находится на домашнем обучении. Она будет отвечать за статьи, а ты за фотографии. Приходить фотографировать придётся только на праздники, — Крылова не отрывала взгляда от задумчивой ученицы. Ей сейчас нужен был только положительный ответ, ибо если его не будет — придётся вновь терпеть упрёки от гнусной директрисы. — Что мне за это будет? — Небольшая оплата, как мне говорила Галина Ивановна. — Эта скупая женщина готова платить ученикам за их работу? Удивительно, — классная руководительница бросает осуждающий взгляд на бывшую ученицу, но мысленно лишь улыбается этому забавному вопросу. Директрису много кто ненавидел. И было за что. — Меня деньги не интересуют. Соглашаюсь на эту авантюру лишь для того, чтобы скрасить свои скучные будни, — вздыхает фотограф, переводя взгляд с посетителей кафе на женщину напротив себя. — Спасибо тебе, Алиса. Ближайший праздник первое сентября, нужно будет сделать фотоотчёт. Сможешь прийти к восьми тридцати и оставаться до окончания классных часов? Нужно будет фотографировать линейку, а также пройтись по классам и сфотографировать то, как ведутся классные часы. — Да, конечно, без проблем, — непринуждённо пожимает плечами Алиса, мысленно отчитывая дни до начала осени. Ещё три дня. Однако, это лето пролетело довольно быстро. А эти дни пролетели ещё быстрее. Наступило первое сентября. Девять месяцев до исчезновения Максима Плетнёва.