haikyuu boys & you

— Т/и, я знаю, что это мой ребёнок. Видеть Тендо в том месте, в котором совершено не ожидаешь его увидеть, да ещё и быть застигнутой врасплох — такое себе развлечение. Престижная клиника, мраморный пол и самый вежливый персонал из всех, что ты встречала, гарантируют, что кого попало тут не встретишь. Но ты всё-таки умудряешься. Твой срок — три с половиной недели. Нетрудно догадаться кто отец, при условии, что за последние полгода связей, кроме как с Тендо Сатори, у тебя больше не было. Но спустя полмесяца после расставания узнавать, что ты беременна от своего бывшего, — такие себе новости. Но делать нечего — придётся взять академический отпуск из университета, попросить помощи у мамы, устроиться на работу из дома, начать откладывать деньги с зарплаты официантки на будущую провизию для малыша и готовиться к новой главе своей жизни. Ты уже расписываешь жизнь на пять лет вперёд, как появляется он и рушит все твои представления насчёт будущего. — Да с чего ты взял, что я беременна? Что ты вообще тут забыл? — Тот же вопрос у меня к тебе. Я вообще-то сестру проведать пришёл. Мысленно хлопаешь себя по лбу, вспоминая о том, как он рассказывал о своей младшей сестре, работающей в частной клинике. То-то название показалось тебе знакомым. Ты должна была догадаться. — Ну так? Он склоняет голову, в своей привычной манере чуть сощурив глаза. Смело выдерживаешь его взгляд, почти не струсив и не опустив глаза (хоть и очень хочется). — Да не беременна я! Я...на осмотр пришла. — Любовь моя, я похож на идиота? Краснеешь от первых двух слов, но не отказываешься от своей затеи — если врать, то врать до конца. Вздыхаешь, понимая, что так просто на этот точно раз не отделаешься. Но внезапно появившаяся в поле зрения работница клиники одной своей фразой разрушает весь тот ложный замок, что ты так старательно выстраивала, пока Тендо тебя доставал. — Госпожа т/ф, вы забыли снимок! Прикрываешь глаза, молясь, чтобы Сатори именно в этот момент оказался глухим на оба уха и слепым на оба глаза. Но едва слышная усмешка вытаскивает тебя в реальность, и, открыв глаза, ты сталкиваешься с его до кошмарного ужаса снисходительным взглядом и тенью прозрачной улыбки, так быстро приводящей тебя в ярость. Сдержанно улыбаешься и киваешь, забирая снимок и мысленно прося всех известных тебе богов, чтобы Тендо не предпринимал никаких действий, которые повлекут за собой не самые лучшие последствия. По крайней мере, для тебя. — Ух ты, да он похож на меня, — обладая природной наглостью в избытке, он выхватывает его у тебя из рук и начинает рассматривать, нисколько не стыдясь своего беспардонного поведения. — Ты что несёшь? Верни его! — Увы, но нет, — не успеваешь и глазом моргнуть, как Тендо прячет его в карман пиджака. — Вдруг это единственная фотография нашего ребёнка, которую мне доведётся увидеть? — Внутри что-то ёкает при словосочетании «наш ребёнок» и оттого, что ты действительно пытаешься отгородить законного отца от его ребёнка, пусть и ещё не родившегося. Но о том, что Тендо его законный отец, ему самому знать вовсе не обязательно. — Это. Не. Твой. Ребёнок. Прекрати уже ходить за мной! Атмосфера происходящего начинает давить, и тебе резко начинает не хватать кислорода, из-за чего желание оказаться на свежем воздухе оказывается невыносимым. С нажимом дёргаешь ручку двери и, выбежав на улицу, резко оказываешься под влиянием не самых приятных погодных условий. Пытаясь отдышаться, облокачиваешься на стену, но резкий порыв холодного ветра неприятно обдаёт тело, заставляя невольно поёжиться и ещё сильнее закутаться в тоненькую, совсем не спасающую от холода кофту. Едва ли холодок пробегает по спине, как на твои плечи ложится тёплый пиджак, который ты точно где-то уже видела. — Ma chéri, с твоей стороны безответственно подвергать свой организм такому резкому контрасту температур. Ты в порядке? — Сатори, — тяжело вздыхаешь, потирая глаза от усталости, — что тебе от меня нужно? — Как там говорят — «Я бы ничего в тебе не менял, кроме фамилии» — так? Вот примерно это я от тебя и хочу. — Мы расстались, — делаешь акцент на последнем слове, пытаясь поставить жирную точку в этой незаконченной истории, — больше двух недель назад. — Хочешь сказать, что ни ты, ни я больше не любим друг друга? — Я не хочу, — игнорируешь его вопрос, и твой голос начинает дрожать от количества накопившихся эмоций, — чтобы причиной, по которой мы будем вместе, являлся ребёнок. Я буду позволять тебе видеться с ним, просто...меня не трогай, хорошо? Я не хочу строить семью только из-за наличия ребёнка, ведь это повлечёт за собой ужасные последствия. Он станет свидетелем ссор, вырастет с ужасной психикой и будет думать, что ссоры в семье — это нормально и это проявление любви. Я не хочу этого, понимаешь? — Гормоны доходят до предела, благодаря чему прямо сейчас из твоих глаз текут явно непрошеные слёзы, стирая все очертания местности и оставляя тебя на некоторое время (пусть и звучит немного заурядно) слепой. — Моя глупая малышка, — Сатори обхватывает твоё опущенное лицо, приподнимает и большими пальцами вытирает все вышедшие слезинки, и ты хоть и пытаешься смотреть по сторонам, в итоге всё равно оказываешься во власти гранатовых рубинов. — Я до самого безумия люблю тебя. Кажется, с момента нашего расставания я вообще ни о чём не могу думать, кроме тебя. Звучит глупо, я знаю, — он нервно усмехается и устремляет свой взор к серому небу. — Чёрт, я так не хотел звучать как подросток, первый раз признающийся в любви, но это именно те слова, которые идеально описывают мои чувства. Возможно, довольно безрассудно говорить такое, но я действительно не представляю своей жизни без тебя. Я знаю, что ты хоть и любишь меня, но тебе все равно тяжело начинать всё заново. Я ничего от тебя не требую, но, прошу, дай нам ещё один шанс, хорошо? Обещаю, что буду всё делать сам и постараюсь сделать наши отношения максимально комфортными для тебя. Говорить сейчас ты точно не сможешь, поэтому молча льнёшь к Сатори, пряча лицо в его плечо и мысленно коря себя за эмоциональную нестабильность, до которой тебя довело ваше расставание. Он судорожно кладёт руки на твою спину, прижимая тебя к себе ещё сильнее. — Ах, моя т/и... прости, что заставил так настрадаться со мной. Я знаю, как тебе нелегко, знаю, что ты... — Дурак, — ты легонько стучишь кулачком по его груди, — какой же ты дурак... — Да, — он улыбается ещё шире, как будто выиграл в самой крупной лотерее приз, шансы на который равны примерно 0,0001 доли процента. — Я настоящий дурак. Дурак, потому что потерял такое счастье. Но я поймал тебя, — наклоняется и нежно целует тебя, аккуратно придерживая за подбородок, — и больше не отпущу.