𝔞𝔠𝔠𝔢𝔭𝔱 𝔱𝔥𝔦𝔰 𝔠𝔥𝔞𝔩𝔩𝔢𝔫𝔤𝔢

      — Ваше Величество!       Минхо лениво оборачивается на голос, останавливаясь по среди аллеи. Молодой советник рядом с ним почтительно склоняется перед появившимся мужчиной средних лет.       — Ваше Величество, вас посетил его Высочество принц.       Император хмурится и кривит недовольно губы. Глаза закрываются всего на несколько секунд, чтобы перевести закипающую в венах злость на умиротворение и холод.       — Я ясно дал понять, чтобы нога принца не ступала в мой дворец.       Седовласый мужчина боязливо склоняет голову, его руки начинают мелко дрожать. Но он храбрится, распрямляется и заглядывает в глаза своего главного страха, преследуя свои скрытые и отнюдь не добрые помыслы.       — Его Высочество принц уже прибыл, будет не очень вежливо отсылать его обратно во Дворец Принца, вы ведь… его отец, — и так быстро удаляется, что никто из оставшихся господ и слова не успевает произнести.       Минхо глухо рычит, прикладывая ладонь к лицу, растирает пальцами переносицу. Советник рядом все еще молчит.       — Идем, — не спрашивает, а дает указ, разворачиваясь на месте.       — Нет, — мужчина качает головой и длинные волосы движутся в такт его движений. — Вы не можете уйти, он ведь действительно ваш сын. Даже если вы не хотите видеться с ним, какой бы на то не была причина, вы обязаны хоть иногда уделять ему время. Он все еще ребенок.       — Это не мой ребенок, — звучит так решительно и грозно, словно не потерпит больше ни слова протеста. — Да, возможно когда-то в детстве, когда мы были еще совсем детьми, я и его мать любили друг друга. Но то была всего лишь детская влюбленность, разбившаяся о политический мир. Ее отправили невестой принцу в другую страну, а после его смерти вернули обратно. Она прибыла обратно в свой родной дом, когда ей было семнадцать. К тому моменту мне глубоко и долго было на нее плевать, потому что в моей жизни появился ты. Как бы она не пыталась вернуть мое расположение к себе, на какие ухищрения не шла, как бы долго не лгала, но мы никогда не были с того момента с ней вместе. Это не мой сын, не мой ребенок, Хенджин.       Хенджин, заправляя локон длинных смоляных волос за ухо, силится спросить, зачем же тогда Император принял этого ребенка как своего. Он собирается уже задать вопрос, как правитель усмехается, наблюдая краем глаза, как вдали вырисовывается фигура маленького мальчика десяти лет и седовласого мужчины, что подходил к ним до этого.       — Это сын моего старшего брата, я полагаю. И как бы мы не ненавидели с ним друг друга, как бы не боролись за трон, это все еще ребенок королевской крови. Единственный ребенок. И раз уж я не собираюсь искать себе Императрицу, а значит и ребенка заводить, то могу дать возможность этому отпрыску своего злейшего врага вырасти более достойным человеком и предоставить ему трон. Если, конечно, мой достопочтенный советник не примет мое предложение руки и сердца и не согласится воспитать ребенка из приюта вместе со мной.       — Если вы желаете воспитать из него достойного человека, должны сами принимать участие в его жизни, — советник делает вид, словно и не слышал последних слов своего господина, старательно изображая из себя ничего не значащего человека.       — С этим вполне могут справится учителя.       Когда ребенок добирается до них и приветствует с радостной улыбкой, Хенджин чувствует горечь на языке. Он слишком похож на Минхо, что, конечно же, сразу бросалось в глаза. И как бы долго он не предпринимал никаких шагов, аристократы уже создавали свои фракции для продвижения «будущего Наследного Принца», наивно полагая, что единственный потомок Императорской семьи непременно им станет. Становилось жаль ребенка, которому лгали с самого первого дня его жизни. Что отец, что мать.       И ведь никто в Империи и не знал, что стоит бояться и благоволить вовсе не холодному и жестокому Императору, а его советнику. Человеку, которому правитель всецело доверяет не только свой народ, но и свою жизнь. Человеку, способному перевернуть весь мирный уклад Империи в один единственный миг. Ведь чего стоит Хенджину, прошедшему с Императором не одну войну бок о бок, посадившему его на трон, согласиться на столь сладкое предложение?