Вице-президент против леди Димитреску

      Однажды Мейко вместе с Уруми и Дайсукэ убирались в спальне леди Димитреску. Замглавы драила пол. Уруми протирала пыль на высоком шкафу. А Дайсукэ пытался заправить огромную кровать. Вдруг ему надоело, и парень пошел к комоду. - Ты что делаешь? – испуганно прошептала Уруми, – нам же нельзя! - Да мне просто интересно, – он отмахнулся и стал по очереди открывать ящики. - Нас же накажут! – чуть не плача пропищала девушка. А тот, открыв последний ящик, крикнул: «Есть!» и выудил оттуда огромные кружевные трусы. - Вот это бабкины парашюты! – Дайсукэ расхохотался и напялил их себе на голову. Затем он вытащил громадный черный лифчик и попытался его надеть, но так и не смог застегнуть. Уруми завопила, требуя прекратить. С бешеными глазами она, было, кинулась к нему. Но случайно сшибла ножку шкафа. Тот с громким скрипом стал накреняться, грозясь свалиться прямо на девушку. Та закричала, попыталась остановить шкаф, однако он был слишком тяжелый. Мейко тут же кинулась к Уруми. Замглавы отпихнула школьницу. Уперлась в шкаф и навалилась на него изо всех сил. Вице-президент почувствовала, как по лбу, груди и спине градом полился пот. Мышцы напряглись под тяжестью старого платяного шкафа. Казалось, тот весил тонну. Но все же Мейко сумела его удержать и поставить на место. Из коридора послышалось цоканье каблуков. - Это что такое вы устроили в моем будуаре? – раздался недовольный голос леди Димитреску. Дайсукэ в ужасе принялся сбрасывать с себя ее белье. Парень махнул рукой, скинув с макушки трусы Альсины. Они взмыли в воздух и приземлились прямо на голову Мэйко. Та выругалась, попыталась снять с себя трусы, но шкаф снова начал кренится. Тогда замглавы опять уперлась в него обеими руками, боясь, что тот упадет. Дверь распахнулась. Сперва в помещении показалась широкополая черная шляпа. Затем внутрь протиснулась сама леди Димитреску. Чтобы войти в комнату ей пришлось сильно нагибаться. Когда великанша распрямилась, то уперла руки в бока и недовольно осмотрела собравшихся. От вида подпирающей шкаф Мейко с трусами на голове ей захотелось расхохотаться. Но нельзя было показывать слабость перед слугами. - Кто из вас, паршивцев, сломал мой шкаф! – Димитреску грозно повысила голос. Уруми затряслась от страха. Видя это, Мейко закрыла глаза и тяжело выдохнула: - Это была я, – замглавы решила взять вину на себя. Она понимала, что великанша убьет девушку. Или будет мучать. Уж лучше вице-президент сама примет на себя удар. Уруми точно такого не выдержит. Леди Димитреску двинулась к Мейко. Хозяйка замка заметила, как беловолосая служанка косится на очкастую. Очевидно, что именно эта глиста сломала шкаф. А эта сиськастая просто хотела ее выгородить. Смелая и дерзкая. Это интересовало и даже немного заводило великаншу. Альсина усмехнулась, думая, надолго ли хватит ее стойкости? Или же эта жопастая потаскушка заплачет, как только за нее хорошенько взяться? - Так это ты посмела испортить мою мебель? – хозяйка замка прищурилась, сверля желтыми глазами замглавы, – и кто позволил тебе брать мое белье? Вице-президент недовольно глянула на Дайсукэ, но тоже решила не выдавать его. Поэтому она не произнесла ни слова. - Значит, тебе нравится нюхать мои трусы? – Демитреску сняла с голову Мэйко свое белье и покрутила его на пальце, – что ж, сейчас я тебе устрою по полной! – она прошлась взад-вперед по комнате, громко цокая каблуками, а потом обратилась к остальным ученикам, – вы двое, пошли вон! Дайсукэ и Уруми не посмели возражать и пулей вылетели из комнаты. Альсина убрала трусы в ящик и выглянула в коридор, громко прокричав: - Кассандра! Даниэла! Сюда идите! Спустя несколько минут послышалось гулкое жужжание, и в комнату влетел рой мух. Они материализовались в двух девушек в черных одеяниях. Леди Димитреску указала пальцем на Мейко: - Прикуйте ее к стене! Только не калечить! – в глубине души Альсина не хотела убивать или ранить девушку, у нее имелись другие планы. Ее дочери подобрали с пола цепи, закрепленные у механизма на стене, и нацепили на запястья замглавы. Затем Кассандра подскочила к камину и дернула рычаг. Механизм со скрипом начал вращаться. Цепи, гремя, поползли вверх и натянулись, подвесив Мейко за руки лицом к стене. - Стащите с нее одежду! – приказала леди Димитреску, присаживаясь в кресло и закуривая сигарету на длинном черном мундштуке. Сестры сняли с замглавы юбку и трусы, бросив на пол. Альсина поразилась спортивной мускулистой фигуре беловласой девушки. Она в жизни не видела ничего подобного. Но все же великаншу терзали сомнения, а настолько ли тверд ее характер, как тело? Не развизжится ли эта свинья? - Вот это задница! – громко расхохоталась Даниэла, хватая Мэйко за ягодицы, – сколько тут свежего сладкого мяса! - Мне не терпится отведать ее плоти! Может, вырежем кусочек? – Кассандра жадно облизнула губы. - Успеется еще, имейте терпение, – грубо бросила Димитреску, стряхивая мизинцем пепел, – пока принимайтесь за дело. Сама Альсина вполне могла держать себя в руках, чтобы сиюминутно не растерзать девушку. Теперь главное удержать дочерей, чтобы они не перестарались. Это ведь была не простая деревенская дурнушка. Мало того, что экзотическая азиатка, так еще и сильная, смелая, с шикарным телом. Такую точно не следует пускать в расход, пока не убедится наверняка. Вот если эта жопастая свинья окажется обычной нюней и слизью, которая лишь храбрится для виду – разделать ее будет не так жалко. А тем временем Кассандра и Даниэла вытащили из ящика комода плетки. Они встали по бокам от замглавы. Затем, громко хохоча, они принялись хлестать девушку по заднице. Мейко плотно сжала губы, чтобы не издать ни единого звука. Адрэ бы наверняка был счастлив, окажись он сейчас на ее месте. А ведь когда-то замглавы точно также стегала толстяка и его приятелей. Видимо, Будды и Бодхисаттвы решили покарать ее за жестокость, как карали изменивших Сыну Неба в смутные времена Камакуры. Но ради Мари она будет держаться и не проронит ни слова. А Даниэла с Кассандрой под заливной хохот лупили вице-президента по ягодицам и ляжкам. Кожа сильно покраснела. Где-то проступила кровь. Дочери Димитреску сразу остановились, жадно облизывая губы. Затем девушки накинулись на Мейко и припали к ее ранам. Замглавы сморщилась, почувствовав, как по ее заднице скользят мокрые и холодные языки. И больше всего ей было противно от того, что ее облизывают какие-то мерзкие твари, а не любимый человек. В этот миг вице-президент подумала о Мари. Уж если бы она и хотела чувствовать чей-то язык на своем теле, то только ее. Хотя, об этом Мейко даже не смела мечтать. Леди Димитерску наблюдала за тем, как ее дочери истязают пленницу. При виде ее девочек, которые облизывают измазанную кровью сочную задницу Мейко, Альсина чувствовала сильное возбуждение. Она ощутила сильный жар между ног и в груди. Белье начало намокать. Но в то же время великаншу начал мучить голод. Тогда она решила действовать сама. - Ладно, хватит! – Димитреску затушила сигарету и встала с кресла, – вы свободны. Сестры отошли от Мейко и стали целоваться друг с другом. Они сплетались губами и игрались языками, слизывая остатки крови. Затем девушки превратились в рой мух, который с гулким жужжанием вылетел в коридор. А леди Димитреску подошла к пленнице, громко цокая каблуками. Сначала она внимательно осмотрела замглавы. Девушка висела без движений, даже не подняла на нее головы. Особенно великаншу удивило, что та не издала ни звука, когда ее истязали Даниэлла с Кассандрой. На первый взгляд похвальная выдержка. Но она решила это сейчас исправить. Леди Димитраску размахнулась и со всей силы хлопнула Мейко ладонью по заднице. Удар оказался настолько сильным, что замглавы не выдержала и вскрикнула. Из глаз брызнули слезы. Несколько мгновений она, задрав голову, пялилась в потолок, приоткрыв рот и тяжело дыша. - Прости меня, Мари, – с досадой прошептала Мейко. - Мари? – удивилась леди Димитреску, поглаживая зад вице-президента, – кто такая Мари? Но замглавы хранила молчание. С минуту Альсина дожидалась ответа. Затем она со всей силы сжала правую ягодицу Мейко. Девушка зажмурила глаза и зашипела от боли. - Отвечай, когда госпожа к тебе обращается! - Это не важно… - простонала замглавы. - Что значит не важно? – леди Димитреску схватила ее за волосы и оттянула голову назад, а второй рукой сжала ей шею, – говори, не то сверну тебе шею! - Делайте, что хотите, госпожа Димитреску, – Мейко заговорила спокойным голосом и глянула прямо в желтые глаза великанши, – я вам ничего не скажу. - Даже так? – та усмехнулась, ее рука соскользнула с шеи на грудь вице-президента – а если я попрошу Даниэллу привести ту очкастую девочку? Прикую здесь вместо тебя? – Альсина начала гладить, сжимать и тискать сиськи замглавы, – я же вижу, как ты защищаешь ее. Вот будешь смотреть, как мои девочки развлекаются с ней. Быть может, тогда ты станешь посговорчивее? - Мария моя подруга… - Мейко сдалась, она готова была терпеть мучения, но не хотела подставлять кого-то другого, тем более Уруми, – моя лучшая подруга. - Интересно, – леди Димитреску отстегнула правое запястье девушки, – расскажи мне про нее? - Она президент подпольного студсовета. И самый лучший человек, которого я знала. Ближе нее у меня никого нет, – тут замглавы осеклась, поняв, что сболтнула лишнего. А тем временем великанша отцепила левую руку Мейко. Затем взяла ее за талию и перенесла на кровать, положив на спину. - Значит, вы лучшие подруги? – леди Димитреску усмехнулась, осматривая лежащую девушку, – но ничего. Скоро ты забудешь про нее. В конце концов, зачем тебе какая-то подруга, когда есть госпожа? Альсина навалилась на Мейко, прижавшись к ней грудь. Сначала она долго смотрела ей в глаза. Наблюдала, как по ее лбу обильно выступал пот. В отличие от многих других, он не источал неприятного запаха, скорее наоборот. Димитреску чувствовала, как бьется сердце замглавы, как пульсирует кровь по ее венам. Не в силах больше сдерживаться, Альсина подалась вперед, к шее вице-президента. Мейко закрыла глаза, чтобы не видеть лицо леди Димитреску перед собой. Желтые очи великанши гипнотизировали и завораживали, так что нельзя было ни о чем думать. Благоухание крепкого парфюма, смешанного с табаком, било в нос. От него хотелось млеть и расслабляться. Сознание окончательно поплыло. Вдруг замглавы почувствовала на своей шее пухлые губы. Затем в плоть вонзились острые клыки. Горячая кровь потекла по коже, но леди Димитреску тут же слизывала ее, жадно причмокивая. Мейко ощутила, как немеют ее руки и ноги. В следующий миг она потеряла сознание.