дневник времени

*** запись в дневнике времени от: 26 декабря 2049 года; пользователь: данные не обнаружены; перемещение установлено на: не найдено! файл повреждён! ;; — чёрт, чёрт, чёрт, – ченлэ спиной облокачивается на обшарпанную стену позади себя, делает рваный вдох и следом такой же выдох: пытается восстановить сбитое бегом дыхание и успокоить бешеный ритм сердца. здесь побелка в некоторых местах уже осыпается, пачкает чёрную ткань любимой толстовки и оставляет на ней свои белые следы, но всё это не имеет никакого значения, ничего не имеет. его скачок во времени был зафиксирован. ченлэ с самого начала знал, что ничем хорошим это не кончится, однако рискнуть всё равно должен был, он был обязан. поступать так — самое настоящее безрассудство, особенно тогда, когда тебя заранее предупредили, какая судьба уготовлена нарушителям и как с ними поступают в итоге. любой человек в здравом уме не стал бы впутываться в неприятности, но ченлэ себя к этому «любой» никогда не приравнивал и приравнивать не собирается. просто для него это — единственное верное решение. потому что только так он… только так они… а ведь так было не всегда. раньше путешествия во времени не считались чем-то опасным, не были запрещены и были доступны практически каждому, а сейчас… сейчас найти устройство перемещения — высшая степень удачи, совершить скачок — какое-то небывалое чудо, а остаться при этом не замеченным ими — вообще что-то за гранью реальности. и если в два первых пункта ченлэ успешно вписался, то с последним всё оказалось несколько сложнее, чем того хотелось бы. скрыться от них действительно не представлялось возможным. — пожалуйста, – его голос дрожит, и ченлэ только сейчас ловит себя на мысли, что серьёзно напуган происходящим. напуган не тем, что его в любой момент могут поймать, а тем, что последует за поимкой. он поднимает перед собой левую руку: на ней, словно те самые часы, только побольше размером, располагалось устройство перемещения во времени. кисть правой руки тянется к небольшому экрану, подушечка указательного пальца касается сенсора. — ну же, пожалуйста. в следующую секунду в воздухе появляется проекция, на ней полупрозрачными буквами выведено «установить перемещение на». ченлэ совсем не хочется этого делать, но выбора у него особо не было: ему необходимо вернуться назад, вернуться в своё время, чтобы спрятать устройство и залечь на дно. там он точно сможет скрыться от них, сможет от них спрятаться, а здесь… он даже не знает, какой это год и что это за место. жаль только, что он не… что они не… — извини, – ченлэ и сам толком не знает, за что именно просит прощения: за то, что должен вернуться, так и не отыскав его, или за то, что вновь нарушает данное ему обещание. он виновато рассматривает устройство на своей руке, колеблется некоторое время, а затем набирает в лёгкие побольше воздуха и вводит необходимую дату — 26 декабря 2049 года. текст проекции меняется на «желаете ли вы подтвердить введённые данные?», и ченлэ уверенно нажимает «да». но абсолютно ничего не происходит. — нет, – он снова нажимает на «подтвердить», потом снова и снова, пока проекция не начинает барахлить, а после и вовсе исчезает. ченлэ чувствует, как его охватывает паника: она подбирается ближе, хватает своими цепкими лапами прямо за горло и проникает под кожу, заполняя собой каждую клеточку тела. если его устройство каким-то неведомым образом вышло из строя, то это просто конец. — ну же, работай! тонкие пальцы нащупывают кнопку перезагрузки, зажимают её. экран устройства мгновенно гаснет, становится чёрным, но уже через несколько секунд вновь загорается и запрашивает пароль для входа в систему. ченлэ выдыхает, вводит нужную комбинацию цифр и подтверждает введённый код. только вот на экране высвечивается, что доступ к системе обнаружен не был. — мне кажется, я видел его где-то там! чужой голос слышится совсем неподалёку, заставляет вернуться к реальности и напоминает, что, вообще-то, сейчас он самый обыкновенный нарушитель, которого ожидают не самые приятные последствия, если его поймают. ченлэ решает разобраться c устройством немного позже: в данный момент у него была куда более серьёзная проблема, которая требовала незамедлительного решения. он отступает от стены на шаг вперёд и снова срывается на бег, надеясь, что здесь где-нибудь найдётся место, чтобы спрятаться от людей в костюмах. глухой переулок, следом — ещё один, точно такой же. ченлэ больше не слышит чужие голоса, но чувствует, что они где-то совсем рядом, очень близко. он на бегу осматривается, пытается выцепить взглядом хотя бы одну лазейку, но всё оказывается без толку: это место ему совсем не знакомо, кажется одинаковым. и в тот самый момент, когда он уже было совсем отчаялся, кто-то неожиданно хватает его за запястье и утягивает в один из множества переулков. затылок касается стены старого здания, чужая рука с силой сжимает ткань чёрной толстовки на груди, и впервые в жизни ченлэ видит во взгляде напротив столько недовольства и какого-то жгучего разочарования. люди в костюмах пробегают мимо, так и не замечают их, и только после этого тонкие пальцы выпускают плотную ткань, а взгляд — становится мягче. становится невероятно родным. становится тёплым. таким, каким ченлэ его помнит. — джисон, я, – ченлэ осекается, не знает, с чего именно стоит начать: он виноват, он нарушил данное ему обещание, он не может вернуться назад, не может вернуться в своё время. да, определённо, у него накопился огромный список того, за что ему необходимо извиниться, но как подобрать для этого нужные фразы — ченлэ попросту не знает. — ты такой идиот, лэ, – джисон тяжело вздыхает, касается своей ладонью чужой щеки и поглаживает подушечкой большого пальца нежную кожу. как же он скучал по таким вот прикосновениям, как же он скучал по ченлэ. но, к сожалению, в этом мгновении нельзя было остаться навечно. — твоё устройство заблокировали. если тебя поймают, то… ты же знаешь, что случится, так почему же? джисон и сам не понимает, зачем задаёт этот вопрос, ведь ответ на него он прекрасно знает. потому что только так он… только так они… — потому что только так я могу увидеть тебя. и только так мы можем быть вме— последнее слово джисон крадёт поцелуем. *** запись в дневнике времени от: 8 апреля 2049 года; пользователь: чжон ченлэ; перемещение установлено на: 18 октября 2048 года. ;; свою жизнь ченлэ с полной уверенностью мог назвать счастливой: любящая семья, куча статей про неизведанные галактики и пак джисон, который был чуточку больше, чем просто лучшим другом. и планы на будущее у него всегда простые были: рассказать джисону о своих чувствах, закончить университет на отлично и, по возможности, связать свою судьбу с таким манящим и таинственным космосом. джисон его мечты никогда не называл глупыми, постоянно поддерживал и каждые выходные выбирался с ним за город, смотреть на звёзды. для ченлэ всё это было чем-то невероятно важным, таким особенным и очень, очень личным, а воспоминания о каждом из этих моментов бережно хранились где-то под рёбрами, глубоко внутри, согревая своим теплом и оберегая от всего плохого. им всегда говорили, что друг другу они подходят даже слишком идеально: у них были схожие мысли, схожие взгляды и схожие вкусы, они заканчивали друг за другом фразы и как будто делили вселенную, их собственную вселенную, на двоих. и если бы в мире существовали соулмейты, то они определённо были бы ими. да, свою жизнь ченлэ с полной уверенностью мог назвать счастливой. но ровно до тех пор, пока своего лучшего друга не лишился. и ладно бы джисон просто уехал, ладно бы сказал, что не хочет больше общаться и оборвал все связи, — ченлэ принял бы это в разы спокойнее. но джисон не уехал, не сказал, что не хочет больше общаться и не оборвал все связи, и осознание того, что они больше никогда не увидятся, давило на ченлэ с каждым прожитым днём всё больше. джисона он потерял навсегда. ченлэ всю жизнь держался стойко и плакал редко, но в тот день его душу буквально вывернули наружу и медленно нашинковали на тысячи мелких кусочков. он плакал ночами, плакал, когда оставался один, подальше от людских глаз, и легче ему от этого не становилось. ему говорили, что время лечит, но ченлэ уже тогда знал: ничего оно не лечит, лишь притупляет боль, да и то далеко не во всех случаях. только не в таких случаях. и всё равно так не могло продолжаться вечно. осень сменилась зимой, зима — весной. за полгода ченлэ так и не смог отпустить это, не смог отпустить его, но зато нашёл в себе силы двигаться и жить дальше. и пускай под рёбрами всё ещё болело чертовски, пускай было тяжело невыносимо и в какой-то степени страшно — ченлэ всё равно не сдавался. потому что джисон хотел бы именно этого. хотел бы, чтобы он был счастлив. чтобы он улыбался. чтобы он… — ты уже слышал? – донхёк весело закидывает рюкзак прямиком на парту ченлэ, усаживается рядом и поворачивается к своему другу лицом, рукой подпирая щёку. ченлэ, перелистывает страницу своего учебника, отрывает взгляд от написанного в нём текста и непонимающе смотрит на подсевшего к нему донхёка. — слышал о чём? — о путешествиях во времени, конечно же! – восторженно восклицает донхёк, но, столкнувшись с ещё большим непониманием на чужом лице, продолжает уже более спокойно: — ну, ты же слышал, что полтора года назад был запущен проект «TIME»? так вот! учёные несколько месяцев тестировали устройство и, чёрт возьми, оно работает! вот уж не знаю, кто его придумал, но этот человек — гений. — погоди, – ченлэ медленно выдыхает, пытается переварить сказанную ему информацию и подвести её к одному целому логическому выводу. внутри всё неожиданно сжимается в каком-то непонятном чувстве, охватывает дрожью по всему телу и комом подступает к горлу. — то есть ты хочешь сказать, что… — что путешествия во времени будут открыты миру, и это невероятно круто! – донхёк вновь переключается в режим восторженного ребёнка, укладывает ладони на плечи ченлэ, несильно цепляясь за них пальцами, и легонько встряхивает друга, не сводя с него радостного взгляда. — сегодня состоится конференция, на которой об этом подробнее расскажут, и у моего отца есть пригласительные. я очень-очень хочу пойти, прямо очень! ты же пойдёшь со мной, правда? ну пожалуйста? ченлэ говорить «нет» донхёку так и не научился, да и ни за что в жизни не стал бы: слишком многое хёк сделал для него за последние полгода, слишком многим он ему обязан. впрочем, ченлэ и самого эта конференция заинтересовала, ведь кому вообще могут быть не интересны путешествия во времени? если это окажется правдой, если устройство действительно работает… мир просто перевернётся с ног на голову. он сможет увидеть его. он сможет спасти его. в тот день на конференции собралось просто невообразимое количество народа, и молодой высокий учёный в круглых очках старался как можно более чётко и подробно изложить суть представленного проекта. он отвечал на каждый заданный ему вопрос, но его речь периодически была непонятной из-за обилия незнакомых терминов и разных научных теорий. и, тем не менее, всё это оставалось жутко увлекательным и захватывающим. джисону здесь определённо понравилось бы: наука всегда приходилась ему по душе и легко давалась. — десять счастливчиков смогут приобрести нашу разработку в самое ближайшее время, – сообщили им под конец встречи, и ченлэ в тот же момент поклялся себе, что любой ценой должен оказаться среди этих везунчиков. и уже через несколько дней он впервые в жизни держал в руках устройство перемещения во времени. первое, что требует от него система после включения, — ввести и подтвердить свои данные. второе — изучить вводную инструкцию по использованию устройства. и третье — принять на себя все возможные риски и согласиться с условиями пользования. ченлэ проставляет везде необходимые галочки, ещё раз пробегается взглядом по тексту и дрожащей рукой нажимает на «принять». в воздухе появляется проекция. «добро пожаловать, чжон ченлэ! для дальнейших действий выберите один из предложенных вариантов: → настройки; → история путешествий; → путешествия во времени.» ченлэ выбирает самый последний пункт. проекция мерцает, её текст тут же меняется на новый: «желаете ли вы совершить путешествие по времени?» «да.» дальше приходится ввести нужную дату, настроить время и указать место перемещения. ченлэ несколько секунд всматривается в устройство на своей руке, сомневается в правильности своего решения. ему невероятно страшно нажимать на появившееся на экране «подтвердить», невероятно страшно ошибиться и ничего не исправить в итоге, и всё же… совершить скачок оказывается проще простого. это как уснуть в одном месте, а проснуться уже в другом: закрываешь глаза и всё — чудо. ченлэ сжимает кисть правой руки в кулак, впивается несильно ногтями в тонкую кожу и только после этого разжимает ладонь: проверяет таким образом свои ощущения и восприятие. его не тошнит, у него не рябит в глазах и на ногах он держится вполне прилично. кажется, будто вообще ничего не случилось. — невероятно, – ченлэ удивлённо выдыхает, осматривается бегло по сторонам и на мгновение во всём этом теряется. это не было его комнатой, это был самый обыкновенный городской парк: тот самый, который он указал, как место перемещения. высокие массивные деревья, уютные лавочки для отдыха и полнейшая тишина вокруг: когда-то он с джисоном прятался здесь от целого мира, забывая обо всех существующих проблемах и просто наблюдая за проплывающими над их головами облаками. от таких воспоминаний уголки губ ползут вверх, превращаются в слабую улыбку, но уже через секунду всё то приятное и драгоценное в воздухе растворяется, и ченлэ отрицательно мотает головой. — так, хватит прохлаждаться. рукав толстовки скрывает устройство на левой руке; ченлэ натягивает на голову капюшон и скорее спешит покинуть такое дорогое для сердца место. ему необходимо, ему просто необходимо всё исправить. он должен джисона спасти. потому что его не хватает очень. потому что дорожит очень. потому что… парк совсем скоро остаётся позади, сменяется оживлённой городской улицей. люди вокруг вечно куда-то спешат, толпятся на остановках и абсолютно ничего вокруг себя не замечают. ченлэ останавливается на пешеходном переходе, наблюдает, как свет светофора мерцает своим предупреждающим зелёным. загорается красный. водители сигналят друг другу, машины на скорости проносятся мимо, и весь этот городской шум заглушает на время даже самые сокровенные мысли. ченлэ из-за этого не сразу замечает, как красный свет снова становится зелёным. очередная улица сменяется новой, потом ещё одной, такой же живой и людной. ченлэ раньше никогда не задумывался, но сейчас весь город казался ему ужасно серым и одинаковым. все эти шумные улицы, спешащие куда-то люди, проезжающие мимо машины — всё это друг от друга как будто не отличалось, и с каждым новым шагом ченлэ всё больше уходил в себя и погружался в собственные мысли. а потом он замечает его. джисон по другую сторону дороги весело смеётся, шутит свою очередную глупую шутку и в следующий же миг получает затрещину от него из прошлого. ченлэ не слышит его голос — он его помнит. помнит эту дурацкую шутку, помнит чужой звонкий смех, помнит весь этот день, даже если забыть было бы, наверное, проще. ченлэ кажется, что ещё немного — и он точно расплачется. потому что это оказывается для него слишком. слишком тяжело. слишком мучительно. слишком больно. они со смехом подходят к перекрёстку; их светофор горит зелёным. ченлэ чувствует, как внутри мгновенно зарождается всепоглощающий страх: он окутывает его с невероятной скоростью, перехватывает и без того неровное дыхание и заставляет замереть сердце. у него нет права на ошибку. — джисон! – его голос срывается, звучит неожиданно слишком хрипло и тихо. он пытается выкрикнуть чужое имя вновь, но вместо этого слышит лишь шум города и шелест поднявшегося ветра. устройство на руке заходится в противном писке, сообщает о внезапно возникшей ошибке и начинает обратный отсчёт. что-то как будто не даёт ему вмешаться в ход времени. голова внезапно начинает раскалываться, в висках пульсирует жутко, а происходящее вокруг теряет всякий смысл. ченлэ пальцами зарывается в мягкие волосы, с силой сжимает тонкие пряди и отворачивается, когда джисон делает шаг на дорогу. и в следующую секунду он вновь оказывается в своём времени. *** запись в дневнике времени от: 4 июня 2049 года; пользователь: чжон ченлэ; перемещение установлено на: сбой! временная петля зафиксирована на 18 октября 2048 года. ;; — я просто без понятия, как пережить завтрашние семинарские занятия, – голос донхёка по громкой связи звучит до невозможности раздражённо и устало. ченлэ слышит шелест страниц, затем — глухой хлопок, а после донхёк обречённо выдыхает, продолжая свою мысль не менее возмущённо: — я перечитал эту тему трижды. трижды! но всё равно ничего не понял. ченлэ на такое заявление лишь беззлобно хмыкает, закидывает в свою чашку пакетик с чаем и заливает его кипятком из чайника. вода в чашке тут же приобретает оттенок, становится светло-коричневой. донхёк всё ещё продолжает говорить о сложностях учёбы в университете, о том, что от них слишком много требуют перед годовыми экзаменами, и ченлэ не находит в себе сил, чтобы хоть как-то поддержать разговор. у него в мыслях — неразбериха полная, и он лишь виновато поджимает губы, потому что знает: его слова заставят донхёка волноваться. снова. — я не пойду на учёбу завтра, – внезапно прерывает своего друга ченлэ, и в воздухе на какое-то время повисает напряжённое молчание. оно давит на него до тех пор, пока донхёк по ту сторону провода не начинает чем-то шуршать, а после тихонько шмыгает носом, как-то даже слишком осуждающе выдыхая. — ты снова пытался? — пытался что? ченлэ донхёка не видит, но точно знает, что тот как минимум закатил глаза на такой его ответ. он забирает свою чашку с кухонной тумбы, усаживается за обеденный стол и двигает лежащий на нём телефон поближе к себе, чтобы слышно было чуточку лучше. — ченлэ, ты прекрасно знаешь, о чём я, – донхёк говорит уверенно и твёрдо, но в то же время в его голосе можно ясно уловить нотки серьёзной обеспокоенности. он изо всех сил старается подобрать правильные фразы и найти нужные слова: не хочет своего друга задеть и как-то расстроить. — с тех пор, как у тебя появилось это устройство, ты из дома выползаешь только на учёбу, и то далеко не всегда. донхёк ведь не дурак, знает, что ченлэ во времени путешествует, чтобы спасти его; знает, что спасти его никак не получается. не то чтобы он был против, нет: ему тоже хотелось бы, чтобы джисон сейчас оказался с ними, шутил свои глупые шутки и удивительным образом умудрялся испортить даже самое простое блюдо, просто… все эти неудачи, все эти провалы слишком сильно влияют на ченлэ, и видеть своего друга разбитым снова — просто тяжело и невыносимо. хотел бы он, чтобы всё было, как раньше. — хёк, пойми, я должен, – ченлэ ладонями обхватывает свою чашку, вновь виновато поджимает губы. донхёк с его ответом спешит не согласиться. — ты должен мне магнитик и сладости из китая, а больше ты никому ничего не должен, – как-то даже слишком резко отзывается он, но сразу же после этого осекается и замолкает. через какое-то время его голос снова раздаётся по громкой связи, только звучит он уже более мягко и тихо. — ладно, давай поговорим о чём-нибудь другом? ты так и не рассказал мне, какие у тебя планы на лето. они болтают ещё где-то около часа, пока донхёк не начинает периодически пропадать и зевать прямо в трубку, явно изо всех сил борясь с одолевающей его сонливостью. ченлэ просит его поскорее лечь спать, желает доброй ночи и завершает вызов, оставаясь наедине с собой и своими мыслями. тишина ему никогда особо не нравилась, и даже шум ветра за окном сейчас совсем не успокаивал. ему нужно попытаться снова. глупо, наверное, всё это: терпеть на протяжении двух месяцев провалы, но всё равно пытаться вновь и вновь. пытаться раз за разом спасти его, пытаться уберечь его от неминуемой гибели и исправить случившееся, даже если это случившееся никаким способом не исправляется. и ведь скачок в прошлое много времени не занимает, — так, какие-то жалкие секунды, — можно было бы чаще выходить на прогулки и появляться в университете, но… донхёк целиком и полностью оказался прав: это слишком сильно на него влияет. ещё немного — и он точно начнёт сходить с ума. держать в руках устройство перемещения во времени стало своего рода привычкой. ченлэ зажимает кнопку включения, наблюдает, как экран в ту же секунду загорается, а в воздухе появляется такая знакомая проекция. это уже какая-то отработанная схема: включить устройство, выбрать в меню пункт «путешествия во времени» и нажать на «подтвердить». только вот сейчас ченлэ на «подтвердить» нажать никак не решается: знает, что вроде бы должен, но сомневается, действительно ли это будет правильно. — в последний раз, – на выдохе шепчет он, а про себя молится всем существующим и не существующим богам — лишь бы в этот раз получилось, лишь бы сработало. в последний раз. ченлэ на «подтвердить» всё-таки нажимает. его снова встречает привычный парк, встречают шумные улицы города и такой ненавистный перекрёсток. ченлэ делает вдох через раз, чувствует, как быстро стучит в груди его сердце: от страха или от быстрого бега — он и сам не знает, да и не имеет это никакого значения. он останавливается на перекрёстке, набирает в лёгкие побольше воздуха и выкрикивает чужое имя, надеясь, что в этот раз судьба будет к нему благосклонна. только вот вместо крика у него опять выходит едва слышное «джисон». устройство вновь заходится в отвратительном писке, начинается обратный отсчёт. ченлэ чувствует, как в висках начинает пульсировать, как воздуха в лёгких с каждым вдохом становится всё меньше, как теряется пространство вокруг. он уже по привычке запускает ладони в растрёпанные волосы и сильно зажмуривается, но когда снова открывает глаза, то обнаруживает себя не дома, а в таком знакомом парке. первое, что приходит ему в голову, — это подозрительно и странно; второе — что устройство либо неисправно, либо перегрелось; и третье — это наверняка какой-то знак, что ничего не потеряно и есть ещё шанс всё исправить. и если такой шанс действительно есть — его следует ловить, пока не стало слишком поздно. ченлэ собирает все оставшиеся силы в кулак, скрещивает на удачу пальцы и снова срывается на непрерывный бег. но даже в этот раз терпит поражение. его снова встречает любимый парк, потом снова и снова, и только после этого ченлэ понимает, что никакой это не шанс, а что-то совсем иное, по-настоящему жуткое и пугающее. внутри всё моментально холодеет, пронизывает всего насквозь чувством тревоги и панического страха, подступает комом к горлу. два раза — ещё не закономерность, но три и больше — весьма на неё похоже. и если его устройство всё же вышло из-под контроля, то это просто огромная, ужасно огромная проблема. это было по-настоящему страшно. — так, спокойно, – ченлэ спиной облокачивается на ствол высокого дерева, проводит указательным пальцем по сенсору устройства и выбирает пункт «настройки». ему тут же открывается новое меню, и тогда он проходится по каждому появившемуся разделу, заново вводит свои данные, устанавливает дату, настраивает время и в самом конце зажимает кнопку перезагрузки. устройство мгновенно выключается. когда экран загорается вновь, ченлэ замечает, что у него дрожат руки. вход в систему проходит успешно, все введённые ранее данные сохраняются, однако внутри что-то всё равно грызёт, не даёт окончательно успокоиться и терзает. наверное, донхёк всё-таки оказался прав: ему пора завязать с путешествиями во времени и продолжить жить настоящим. джисона ему пора просто отпустить. и всё бы ничего, с этим ведь и правда можно смириться, только вот когда он данный факт наконец принимает и нажимает на «подтвердить» без всяких сожалений, то снова оказывается не дома. оказывается даже не в парке и не в том времени, в каком хотелось бы, оказывается прямо посреди такого ненавистного перекрёстка. и снова видит, как теряет его. один. два. три. четыре. пять. шесть. семь. восемь… это превратилось в его личный ночной кошмар. переживать один и тот же момент из раза в раз — самая мучительная пытка. ченлэ пытался что-нибудь с устройством сделать, пытался найти неисправность или хотя бы её причину, но всё оказалось напрасно: его снова и снова отбрасывало в прошлое, и с этим совсем ничего нельзя было поделать. перемещение — минута — отсчёт, перемещение — минута — отсчёт, перемещение — минута — отсчёт. ещё немного — и он точно сойдёт с ума. ноги становятся ватными, в голове раздаётся противный звон, и ченлэ без сил падает на колени, ладонями закрывая уши. люди вокруг проходят мимо, совсем не замечают его или, по крайней мере, старательно делают вид, что не замечают. ченлэ понимает: ему с этим ни за что в жизни не справиться, не преодолеть никак и точно не выкарабкаться. это становится невозможным. — хватит. пожалуйста, хватит, – его голос звучит невероятно жалобно и умоляюще, срывается под конец на тихий шёпот. ченлэ изо всех сил зажмуривается и сильнее закрывает руками уши, чувствуя, как раскалывается его голова от нарастающего шума, и как пространство вокруг постепенно начинает теряться. но всё это неожиданно прекращается в тот самый момент, когда чья-то ладонь мягко ложится ему на плечо. ченлэ неуверенно открывает глаза, медленно поднимает взгляд на человека напротив и… внутри всё мгновенно мешается в самых разнообразных чувствах и эмоциях. искреннее недоумение сменяется мимолётной радостью, радость — беспомощной злостью, и в следующую секунду ченлэ резко скидывает чужую руку со своего плеча, тут же вскакивая на ноги. перед собой он видел джисона. — ты думаешь, это смешно?! – ченлэ отступает на шаг назад и сильно зажмуривается, считая, что ему уже просто кажется. это не может быть правдой, не может быть реальностью и чем-то логическим — не может быть тоже. потому что джисона спасти не получается. потому что уберечь не получается. потому что джисона больше не… существует? когда ченлэ открывает глаза вновь, то вера в происходящее улетучивается ещё больше. теперь себя хочется ущипнуть, ударить, укусить: да что угодно, лишь бы убедиться, что всё это — просто какой-то сумасшедший сон нездорового человека. но сном это не оказалось, джисон всё так же стоял перед ним, а время вокруг действительно остановилось. — я всё же сошёл с ума, да? джисон на его вопрос лишь мотает отрицательно головой и улыбается слабо. он делает шаг вперёд, сокращает образовавшееся между ними расстояние и с невероятной осторожностью берёт ладонь ченлэ в свою; берёт ладонь ченлэ в свою необычайно бережно и мягко, так, как это всегда делал только джисон. — видишь? это правда всего лишь я, – джисон чужую ладонь в своей сжимает крепче. — ты веришь мне, лэ? лэ. так нежно. так ласково. так… по-джисоновски. ченлэ всхлипывает, чувствуя, как его невероятно аккуратно тянут вперёд, заключая в такие родные и тёплые объятия. это действительно был его джисон. тот самый, который шутил свои глупые шутки, удивительным образом умудрялся испортить даже самое простое блюдо и с таким детским восторгом увлекался наукой. — если это сон, то я предпочту остаться в нём навсегда. — не сон, – джисон пальцами зарывается в чужие растрёпанные волосы, перебирает осторожно мягкие пряди. — наверное, мне нужно многое тебе объяснить. и в этот самый момент всё вокруг вновь погружается в обыденную суету города. *** запись в дневнике времени от: 19 октября 2048 года; пользователь: пак джисон; перемещение установлено на: 18 октября 2048 года. ;; — не волнуйся, лэ, я прекрасно помню, что на выходных у нас планы, – джисон в трубку негромко смеётся, цепляется тонкими пальцами за край стола и легонько отталкивается от него назад, заставляя стул сдвинуться с места. ещё один несильный толчок, но на этот раз ногой, — стул делает несколько оборотов вокруг своей оси, и тогда джисон расслабленно откидывается на его спинку, перехватив телефон в другую руку. — ну и чего ты там ворчишь? — потому что ты не понимаешь! – возмущённо восклицает ченлэ на другом конце провода, и джисон внезапно слышит, как у того с грохотом что-то падает. ченлэ тут же тихонько ругается себе под нос, пропадает на несколько секунд, но совсем скоро его голос вновь доносится из трубки, только на этот раз звучит он уже более сдержанно. — это не просто планы, это планы. от такого заявления улыбку сдержать не получается. джисон знает: для ченлэ всё это очень-очень важно; он буквально живёт яркими звёздами и неизведанным космосом, живёт этими тайнами и загадками чего-то запредельного и далёкого, порой пугающего, но всё равно невероятно красивого. ченлэ всегда с неописуемым восторгом рассказывает ему о новых открытиях, с поразительной лёгкостью говорит об огромных галактиках, и джисону порой становится даже завидно: он может точно так же болтать про любимую науку, но не может сказать ченлэ кое-что действительно важное. — ну и что у тебя там упало? – вместо ответа на это отчётливое «планы» интересуется джисон, но не потому, что нужных слов не находит, а потому что в самом деле переживает, как бы ченлэ там не поранился ненароком. но ченлэ лишь недовольно цокает языком и вздыхает. — просто стопку книг задел локтем, ничего страшного, – сообщает он, и межу ними на короткое время повисает молчание. ченлэ думает, кажется, с несколько секунд, а потом всё же собирается с мыслями и наконец продолжает говорить: — знаешь, сон, ты ведь в последнее время часто занят, даже не рассказываешь, чем именно, и я боюсь, что в один момент ты просто не при— — ченлэ, – джисон перебивает его крайне мягко и успокаивающе, — послушай, я никогда не променяю наши совместные выходные на какие-то другие дела. это же не просто планы, а планы. ченлэ на другом конце провода негромко смеётся. — вот прямо-таки планы? — ещё бы! тем более, мне нужно сказать тебе кое-что очень важное. — надеюсь, ты собираешься признаться мне в любви, – весело передразнивает его ченлэ, и тогда джисон едва слышно хмыкает. — может быть, – он ногой отталкивается от пола, и стул снова возвращается на своё законное место, мягко соприкасаясь своей спинкой с краем стола, — а может быть и нет. ченлэ забавно фыркает, а потом меняет тему разговора на привычную для каждого повседневность, и так снова и снова, до тех пор, пока внезапно не вспоминает, что опаздывает на встречу с донхёком. он обещает позвонить уже вечером, и джисон с этим лишь соглашается и желает хорошо провести время: ему и самому нужно заниматься важными делами, о которых, пока что, рассказать он никому не мог. в жизни джисона с некоторых пор появились две огромные тайны: «я без ума от своего лучшего друга» и «работаю над секретным проектом по путешествиям во времени». и если с первой тайной он планировал разобраться в ближайшие выходные, то со второй всё было несколько сложнее, чем того хотелось бы. это произошло год назад. тогда про некую научную организацию «NEO» только-только начали говорить и узнавать. её директор — мун тэиль — публично заявил о работе над абсолютно новым проектом «TIME», который базировался на изучении квантовой физики и возможности реализации путешествий во времени. он же объявил и о наборе новых амбициозных сотрудников, которые должны были совершить прорыв в науке, и джисон в тот раз чисто по приколу зарегистрировался на сайте, прошёл все возможные тесты и отправил свои результаты на проверку в компанию. удивительно, но его приняли, пускай он и оказался среди остальных самым младшим. в тот день джисон испытал на себе странную смесь безудержного счастья и горького разочарования. ему хотелось рассказать такую важную новость друзьям, хотелось поделиться этим в первую очередь с ченлэ, но в пришедшем на его почту письме-подтверждении чёрным по белому было написано: «работа над проектом строго секретна!». всё это в итоге пришлось сохранить в тайне, но за целый год к такому как-то удалось привыкнуть, да и ченлэ никогда не пытался насильно выпытать, где он периодически пропадал. радовало только одно: они были на грани открытия, и в скором времени о путешествиях во времени заговорили бы во всём мире. это был лишь вопрос времени — когда он сможет рассказать об этом спокойно и открыто. ну а пока стоило просто плыть по течению и разобраться с другой, не менее важной тайной. — сегодня снова останешься допоздна? к нему на стол ставят стаканчик с кофе, и тогда джисон отрывается от изучения сложных чертежей и расчётов, поднимает взгляд и видит перед собой джонни: такого непривычно растрёпанного, ужасно уставшего и с этими его извечными круглыми очками на носу. вероятно, он был загружен работой с самого раннего утра, но даже так каким-то магическим образом находил в себе силы, чтобы проявить долю заботы по отношению к младшему. — ты ведь знаешь, что на выходных я занят, – джисон выдыхает, бессильно откидывается на спинку стула и тянется к поставленному на стол стаканчику, обхватывая его крепко ладонями. конечно, дешёвый кофе из автоматов на первом этаже — не самое великое удовольствие, но это в любом случае лучше, чем вообще ничего. да и, правда, такая забота была очень приятной. — спасибо. за этот год работы в «NEO» джонни стал для джисона почти старшим братом. с ним было легко и приятно разговаривать, он многое знал и всегда был готов выслушать, умел подобрать нужные слова и никогда не отказывал в помощи. именно под руководством джонни джисон проходил непростую стажировку, именно джонни помог ему быстро адаптироваться и именно он стал тем самым человеком, которому без страха осуждения можно было доверить свои мысли и секреты. — собираешься признаться ему? – даже слишком внезапно интересуется у него джонни, и джисон от неожиданности заходится в безудержном кашле, резко подавившись глотком своего кофе. чужая рука мягко стучит ему по спине, а после — треплет задорно по волосам, и тогда джисон отставляет стаканчик с ещё горячим напитком на стол, приглаживает ранее растрёпанные пряди и зачёсывает назад чёлку, тяжело как-то выдыхая. впрочем, джонни даже объяснять ничего не приходится: он всё понимает по чужой реакции, весьма странно с этого посмеивается и одобряюще кивает, напоследок подбадривающе похлопав джисона по плечу. — не засиживайся, мелкий. если что, у меня на столе найдёшь мои чертежи и записи. ты только не экспериментируй с устройством в одиночестве, окей? в конце концов, оно ещё чертовски сырое и недоработанное. и на этой ноте джонни оставляет его до завтрашнего дня. за ним уходят донён с юно, потом — сычён, а после по домам расходится и весь оставшийся персонал, оставляя научную лабораторию на полное попечение джисона. джисон даже не замечает, как быстро пролетает за работой время, а когда понимает, что на часах уже почти десять вечера, лишь лениво потягивается и хмурит к переносице брови. ченлэ ему так и не позвонил. такого ведь раньше никогда ещё не было: если ченлэ сказал, что позвонит вечером, значит он обязательно позвонит, даже если придётся ловить связь, стоя на одной ноге в поле с бубном. джисону почему-то кажется, что он просто забыл выключить на телефоне беззвучный режим и мастерски пропустил вызов, а то и не один, но громкость оказывается полной, а на экране высвечивается одно единственное сообщение. от донхёка. [19:36] «позвони мне.» джисон и сам не знает почему, но от этого сообщения ему становится как-то тревожно и неспокойно. по спине сразу же пробегают мурашки, внутри что-то больно царапает и подталкивает к горлу ком неясной паники, наполняет его всего чувством страха и какого непонятного ужаса. джисон смотрит на пришедшее сообщение с минуту, ещё столько же смотрит на сохранённый в телефоне контакт донхёка, и только после этого неуверенно нажимает на значок вызова. гудок. ещё один. и ещё. всхлип. — извини, что долго, я был немного занят, – джисон пытается звучать как можно более спокойно и уверенно, но скрыть чрезмерное волнение в голосе всё равно получается с большим трудом. — что-то случилось? вместо ответа — невнятный скулёж вперемешку с хныканьем, усиленные попытки сдержать рыдания и слишком, слишком тяжёлое молчание. ту-дум. — хёк, ты можешь объяснить мне, что случилось, или нет? – вновь спрашивает джисон, возможно, даже немного резко, и тогда донхёк в очередной раз всхлипывает и согласно мычит в трубку. — ченлэ, – наконец выдавливает из себя он. — мы гуляли, а потом пьяный водитель, – на какое-то время донхёк вновь замолкает, силясь сдержать подступившие на глаза слёзы. — я хотел позвонить, но… ту-дум. — ченлэ? – единственное, что джисону удаётся спросить: тяжёлый ком в горле не даёт сказать большего. ту-дум. — ты приедешь? пожалуйста, я не хочу оставаться один сейчас. хруст. когда джисон завершает вызов, то некоторое время просто сидит в тишине и смотрит на стену перед собой. на душе — абсолютно пусто. нет никаких сил, нет желания что-либо делать, нет вообще ничего, только чувство полной беспомощности и неспособности это хоть как-то изменить. джисон как будто теряет частичку себя, и для него эта потеря оказывается чем-то невероятно болезненным и горьким. одно движение — резкое, и все лежащие на столе чертежи, инструменты и другие предметы летят на пол. тонкие пальцы зарываются в волосы на затылке, с силой сжимают их; спина касается спинки стула. джисон устало прикрывает глаза, но уже через минуту поспешно вскакивает на ноги и сжимает ладони в кулаки. возможно, у него есть шанс всё исправить. чертежи вновь оказываются на столе, причём не только его собственные — вообще все, хоть как-то связанные с проектом «TIME». через час его телефон начинает разрываться от звонков донхёка, но джисон просто отключает звук и закидывает смартфон в ящик стола, мысленно извиняясь перед другом за то, что, вероятно, не сможет приехать и побыть рядом в такое непростое для них время. он снова и снова пробегается взглядом по различным записям, сопоставляет данные и проводит новые расчёты, и так по кругу, ещё раз, пока и без того поздний вечер окончательно не превращается за окном в глубокую ночь. у джисона дрожат руки, когда он с особой осторожностью закручивает миниатюрный винтик в корпус устройства и зажимает небольшую кнопку сбоку. маленький экран загорается не сразу, запуск длится несколько долгих минут, а когда устройство всё же включается, джисон чувствует, как внутри что-то как будто обваливается. облегчение, понимает он. но радоваться было рано. руки дрожат ещё сильнее, когда джисон подключает устройство к компьютеру и загружает в него необходимые данные, часть из которых он по ходу работы либо удаляет, либо переписывает частично, либо и вовсе меняет на новые, более актуальные. за окном к тому времени уже начало светать, глаза слезились и болели ужасно, но джисон даже не думал останавливаться или сделать небольшой перерыв: если у него получится, если это сработает, то он просто… сможет всё исправить. девяносто семь процентов. девяносто восемь. девяносто девять… загрузка завершена. джисон честно не знает, на сколько хватит это устройство и что оно вообще может, однако всё равно уверенно вводит уже вчерашнюю дату и выбирает время, когда они с ченлэ беззаботно болтали по телефону. джисон не знает и того, получится ли из этого что-то хорошее и получится ли вообще хоть что-нибудь, но всё равно нажимает на зелёную галочку на экране и зажмуривается в надежде. когда джисон открывает глаза, то видит перед собой не стены научной лаборатории, а шумную улицу города — немного не то место, где хотелось бы оказаться, но, во-первых, он так и не разобрался до конца, как указывать конечный пункт перемещения, а, во-вторых, никто из людей, кажется, ничего странного не заметил. с временем перемещения всё тоже оказалось далеко не идеально: его скачок был совершён на час позже запланированного, но даже так этого было вполне достаточно, чтобы попытаться изменить прошлое. — я открыл путешествия во времени, – джисон удивлённо осматривается по сторонам, всё ещё не до конца веря в происходящее. ему приходится сделать глубокий вдох и выдох, чтобы преодолеть накрывшее его волнение, сориентироваться в своём местоположении и мысленно прикинуть план своих действий. наконец он делает шаг вперёд. — далеко собрался, пак джисон? его внезапно ловят за руку и достаточно ощутимо сжимают запястье в своей ладони. чужой голос звучит не знакомо, и тогда джисон оборачивается, замечая перед собой человека в деловом костюме. на удивление он выглядел… совершенно обычно? довольно молодой на вид, среднего роста, с выкрашенными в светлый оттенок волосами: нет, серьёзно, человек напротив казался совершенно обычным, но в то же время его что-то как будто отличало от остальных. — мы знакомы? – джисон недоверчиво хмурит к переносице брови и пытается свою руку из чужой хватки высвободить, но вместо этого на его запястье лишь сильнее надавливают пальцами — не больно, просто неприятно. — извините, у меня нет на это времени. — нет, время у тебя как раз-таки есть. джисон не сразу понимает значение сказанной фразы, и только когда он осторожно осматривается по сторонам, всё сразу становится на свои места. точнее, становится ещё более запутанным и сложным, потому что происходящее с ним абсолютно никакой логике не поддавалось и всё сильнее напоминало какой-то фантастический сон. время вокруг было просто… остановлено. джисон моргает, потом моргает ещё раз, но картинка перед ним всё равно не меняется, люди не начинают двигаться, а застывший город не поглощает волна привычного уличного шума. тогда джисон переводит удивлённый взгляд на незнакомца в костюме, и тот ему едва заметно улыбается, ясно давая понять: это его рук дело, и время здесь подчиняется ему. — ли тэён, наблюдатель, – наконец представляется он и только сейчас выпускает чужое запястье из своей крепкой хватки. — можно сразу на «ты». — это, – джисон осекается, понимая, что не знает, что же именно хочет сказать сейчас. это было удивительно, восхитительно, нереально и так сильно пугающе, что мысли в голове путались в один огромный клубок и распутываться явно не собирались. тэён, кажется, замешательство на чужом лице улавливает сразу. — позволь мне объяснить. наблюдение за этой вселенной — вообще не моя задача, но когда происходят такого рода «сбои», то я предпочитаю лично проверить и убедиться, что баланс мироздания не находится под угрозой. в данный момент этим «сбоем» являешься ты, и я не могу быть уверен, что вселенной ничего не угрожает. а дальше — множество какой-то непонятной информации, в которую нормальный человек никогда в жизни не поверил бы. тэён рассказывает про то, что конкретно в данной вселенной путешествия во времени должны быть открыты лишь спустя полгода, и открыты они будут не пак джисоном, а неким со ёнхо, который доведёт нынешнее устройство перемещения до совершенства. тэён говорит о том, что знает, что именно хочет сделать джисон сейчас, но вежливо объясняет, что допустить такого исхода не может: вмешиваться в историю прошлого категорически запрещено, потому что возникновение любого временного парадокса приведёт к немедленной катастрофе глобальных масштабов. но даже так джисон с этим не соглашается. ему всё равно, что время путешествий ещё не пришло; всё равно и на то, что открыть их в итоге должен джонни, а не он; и уж тем более всё равно, что это может привести к серьёзным последствиям для целой вселенной. да, эгоистично до ужаса и чертовски неправильно, но если у него есть шанс всё исправить, если есть шанс спасти ченлэ, то он должен этим шансом воспользоваться, чего бы это ни стоило. — извини, но нет, – твёрдо сообщает джисон, когда тэён наконец заканчивает с разъяснениями. — может быть ты в своей жизни никогда никого не терял, но для меня это правда важно. и если у меня есть возможность всё исправить, то я обяза— — я мог бы стереть тебе память, – прерывает его тэён, и тогда джисон весь напрягается и отступает на шаг назад, словно пытается себя от возможной участи таким образом огородить. тэён следит за ним очень внимательно, как-то даже слишком скептически выгибает бровь, а затем продолжает как ни в чём не бывало: — я мог бы, но не стану, потому что знаю, что это не сработает. поэтому я предлагаю тебе обмен. джисон замирает и непонимающе хмурится. — обмен? — да, именно, – тэён коротко кивает. — хотя в любом другом случае я бы не стал прибегать к этому методу, но здесь это скорее необходимость. оказывается, тэён предлагал ему какое-то безумие. джисон хотел ченлэ спасти, хотел провести с ним выходные и признаться наконец в своих чувствах, но в предложенных тэёном вариантах ничего из этого и близко не было. тэён предлагал ему только два способа решения проблемы: оставить всё не тронутым совсем или погибнуть под колёсами автомобиля вместо ченлэ. первое предложение тэёна джисон отвергает сразу же, а вот второе оказывается каким-то запутанным и немного сложным для понимания. тэён говорит, что погибнуть должен только джисон из прошлого, хотя, если следовать логике, джисон из настоящего в таком случае тоже должен будет исчезнуть. но исчезнуть — не значит умереть. тэён предлагает ему присоединиться к ним, наблюдателям, потому что такие вот «сбои» — это не всегда плохо. он не упоминает, что именно в этом хорошего и не говорит, что, вероятно, все наблюдатели такими «сбоями» являются, но зато подробно объясняет, что джисон продолжит существовать, просто существовать он будет теперь вне времени. время на него влиять не будет, зато он на время — влиять сможет запросто. если он хочет изменить прошлое… если хочет всё исправить… если хочет спасти… — договорились, – уверенно соглашается джисон, и тогда тэён, удовлетворённый ответом, тянет уголки губ в слабой улыбке. ход времени возвращается в своё обычное русло, и улицу вновь накрывает волна городского шума. — я думаю, ты быстро ко всему этому привыкнешь. тэён не говорит тогда, что эта вселенная из-за такого решения окажется на грани. не говорит он и того, что именно такой исход является единственным способом эту вселенную спасти. *** запись в дневнике времени от: 11 ноября 2049 года; пользователь: чжон ченлэ; перемещение установлено на: данные удалены. ;; за почти полгода жизнь ченлэ ощутимо изменилась и наладилась: он стал чаще видеться с друзьями, прекратил прогуливать занятия в университете, перешёл на следующий курс с хорошими отметками и каждые выходные совершал скачок во времени, чтобы встретиться с джисоном. поначалу было сложно: принять и осознать разом свалившуюся на него информацию оказалось не так-то просто, но со временем ко всей этой фантастике успеваешь привыкнуть и перестаёшь считать её чем-то из ряда вон выходящим. впрочем, ченлэ первое время на джисона всё равно упрямо дулся, и нет, не потому что джисон тогда ничего не рассказал ему про секретный проект (ведь на то он и секретный, чтобы никому не рассказывать), а потому что именно джисон стал причиной, почему ему никак не удавалось изменить прошлое, даже когда он выбирал совершенно другое место и время перемещения. — я заблокировал это событие, чтобы на него невозможно было повлиять, – сообщил ему в день встречи джисон, заканчивая тем самым объяснять происходящее. возможно, он заранее предугадал будущее, а, возможно, просто перестраховался на всякий случай, но ченлэ в любом случае обижался тогда ещё добрых три дня, потому что находил такой расклад малость несправедливым. почему судьба подарила джисону шанс спасти кого-то, а его — этого шанса лишила напрочь? и всё же под этой детской обидой скрывалось чувство непередаваемой радости. ченлэ был искренне счастлив, впервые за долгое время плакал не от горечи потери и ещё долго-долго не хотел выпускать джисона из свои объятий, потому что боялся. боялся того, что всё это окажется просто слишком реалистичным сном, или того, что джисон должен будет оставить его, полностью предоставляя себя новой жизни и обязанностям. — мы ведь ещё увидимся? пожалуйста, джисон, пожалуйста. его устройство перемещения работало теперь исправно: джисон запросто исправил проблему. в воздухе тут же возникла знакомая проекция, но ченлэ тогда никак не решался нажать на появившееся на экране «подтвердить» и вернуться в своё время. ему было необходимо, ему было просто необходимо услышать, что всё это — ещё далеко не конец, а только начало. их совместное начало. — я что-нибудь придумаю. обещаю тебе. и джисон своё обещание выполнил. главное правило путешествий во времени — ни при каких обстоятельствах не пытайся изменить прошлое, но в остальном особых ограничений не было, лишь бы путешественник не ставил под угрозу существование вселенной и её баланс. они договорились встречаться каждые выходные и просто проводить время вместе, как всегда делали это раньше. ченлэ совершал скачок, джисон сразу же находил его и каждый раз удалял данные о совершённом путешествии — так, на всякий случай. просто теперь по правилам он не мог ни к кому привязываться, и уж тем более не мог связывать свою жизнь с людьми, если на это не было какой-то особой причины. но ради ченлэ джисон эти правила готов был нарушить. — помнишь, как тебя посадили под домашний арест и не выпускали никуда, кроме школы? – как-то в середине июля спрашивает джисон, и тогда ченлэ негромко смеётся, потому что забыть такое было ну просто невозможно. — это тогда, когда ты тайком пробрался ко мне во двор и предложил выйти на улицу через окно, хотя я типа… мог просто выйти через дверь? теперь смеётся уже джисон. он запускает ладонь в волосы у себя на затылке и неловко ерошит их, весело усмехаясь воспоминаниям. — я думал, что тебя из дома вообще не выпускают, а ты тогда взял и всё испортил. ченлэ на это лишь беззлобно хмыкает. здесь время уже давно перевалило за полночь. вокруг — ни одной живой души, на небе — только яркие звёзды и месяц. они выбрали местом своих встреч парк: тот самый, любимый, где можно было спрятаться от целого мира, а днём наблюдать за проплывающими над головами облаками. — почему ты внезапно спросил именно об этом? – после недолгого молчания интересуется ченлэ, ковыряя носком своего кроссовка землю под ногами. джисон поднимает взгляд на звёздное небо и тянет уголки губ в едва заметной улыбке. — потому что вспомнил кое-что, – взгляд с неба переводится на ченлэ, а улыбка — становится шире и мягче. — ты выскочил во двор весь растрёпанный, в каком-то старом растянутом свитере, спортивках и домашних тапочках, и тогда я впервые подумал, как же сильно хочу поцеловать тебя. ченлэ от услышанного замирает. у него внутри не просто бабочки — целый рой, и от этого голова идёт кругом, а ладони предательски леденеют и становятся влажными. он поворачивается к джисону очень медленно, сталкивается со взглядом напротив и в чужих зрачках на долю секунды теряется. так близко. так правильно. так… чертовски желанно. — ну так целуй, чего ждёшь? джисон усмехается и аккуратно подаётся вперёд. здесь, среди высоких деревьев их любимого парка, где можно было спрятаться от целого мира, а днём наблюдать за проплывающими над головами облаками, их первый поцелуй запомнили даже звёзды. чуть позже лето уступило место осени, но её последний месяц ворвался в их жизни не яркими красками и уж точно не волшебными переменами. её последний месяц ворвался в их жизни лишь горьким разочарованием и чувством колючего страха потерять друг друга навсегда. — нет, хёк, я ещё не думал, что буду делать на свой день рождения, – отвечает ченлэ, покрепче зажимая телефон между плечом и ухом и открывая ключом входную дверь. — нет, не надо мне ничего дарить, правда. у меня всё есть, и я уже говорил, что абсолютно без понятия, что мне ещё нужно. ладонь аккуратно ложится на дверную ручку, дёргает её вниз, и тогда дверь поддаётся, пропуская ченлэ внутрь дома. — хёк, я позвоню тебе позже, хорошо? да, я только зашёл домой. давай, и тебе тоже удачи, – и с этими словами ченлэ завершает вызов. суббота — один из тех немногих дней, когда он имел возможность встретиться с джисоном. их совместные выходные были традицией ещё со времён средней школы, и даже теперь никто из них не хотел нарушать что-то столь личное и по-своему уютное. тем более, теперь им не надо было скрывать свои чувства, хотя полноценными отношениями назвать это было тоже весьма затруднительно. о случившемся с ним ченлэ никому не рассказывал: ему бы вряд ли поверили, да и джисон попросил о таком не болтать, потому что это было своего рода тайной. только их тайной. ченлэ ещё летом сказал донхёку, что с путешествиями во времени завязал, и тот до сих пор ему верил, считая, что его друг убрал устройство перемещения в дальний ящик и действительно забыл про него раз и навсегда: настолько сильно он изменился за последние пять месяцев, конечно же, в лучшую сторону. но ченлэ путешествия во времени не забросил, просто влияли они на него теперь по-другому. возможно, всё это было тем ещё сумасшествием, но в такие моменты ченлэ чувствовал себя по-настоящему счастливым. хотелось, конечно, чтобы их с джисоном встречи были чуть проще, чтобы мир был проще, но если такой вариант — единственный, то его было вполне достаточно. устройство для путешествий во времени вновь оказывается у него в руках. ченлэ устанавливает дату перемещения на начало ноября, обозначает их любимый парк, как место конечного появления, и нажимает на «подтвердить» без капли сожаления. очередной скачок во времени проходит успешно. — ты опоздал, – слышит он у себя за спиной, но в чужих словах не было никакого упрёка, лишь желание подразнить его. ченлэ оборачивается и в нескольких шагах от себя действительно видит джисона: с чуть растрёпанными от ветра волосами, в этом его теперь постоянном деловом костюме и накинутым поверх пальто, потому что на улице было достаточно прохладно. ченлэ бы соврал, если сказал бы, что этот образ джисону не идёт. — брось, здесь просто невозможно опоздать, – ченлэ в ответ тоже дразнится, и тогда джисон изо всех сил сдерживает смешок и подходит ближе. его рука мягко перехватывает запястье ченлэ, пальцы аккуратно закатывают рукав чужого пальто к локтю. джисон как-то непривычно и сосредоточенно хмурится, когда удаляет с устройства данные о совершённом путешествии, и ченлэ делает вид, что не замечает этого, хотя уже тогда внутри зарождается что-то липкое и тревожное. — ну так вот, – продолжает их диалог джисон, заканчивая с удалением данных и выпуская чужое запястье из своих рук. он поднимает взгляд на ченлэ, кладёт осторожно ладонь на его талию и притягивает к себе ближе. — опоздать невозможно, но ты ведь как-то умудрился! я ждал тебя, эм, целых пять секунд? — это время того, сколько я приходил в себя после совершения временного скачка? – смеётся ченлэ, и тогда джисон наклоняется к его губам, выдыхая. — вы ужасно долго приходите в себя, чжон ченлэ. джисон целует его невероятно мягко. джисон целует его так, что коленки предательски подгибаются от нахлынувших ощущений; так, что внутри растекается приятное тепло, заполняя собой каждую клеточку тела; так, что в этом моменте хочется раствориться и остаться в нём навсегда. его ладонь удивительным образом тонет в ладони джисона. ченлэ переплетает пальцы и чувствует, как чужая хватка становится только крепе. у них никогда не было конкретных планов: они просто наслаждались проведённым вместе временем. их любимый парк, разговоры обо всём и ни о чём, постоянные смех и шутки — казалось бы, всё проходило совершенно обычно, но даже так изнутри всё равно что-то терзало и не давало расслабиться окончательно. ченлэ знал: джисон ему чего-то не договаривает, он это чувствовал. потому что джисона он понимал лучше, чем кого-либо другого. — у нас всё в порядке? – уже вечером спрашивает ченлэ, пока чужие пальцы ласково перебирают пряди его волос на макушке. лежать вот так на коленях джисона — стало своего рода привычкой, но ни джисон, ни уж тем более ченлэ против ничего не имели. закатное солнце окрашивает небо в яркие цвета оранжевого и сиреневого. ченлэ внезапно ловит себя на мысли, что этот закат красивым ему не кажется, наоборот: он вселяет в него чувство чего-то жуткого и неизбежного. ченлэ сглатывает. — да. да, у нас всё в порядке, – отвечает ему джисон. он вздыхает, пальцы в чужих волосах путаются, и тогда ему приходится аккуратно высвободить свою ладонь и убрать её с макушки ченлэ. джисон устало откидывается на спинку скамейки и ещё некоторое время молчит, а потом неуверенно продолжает: — у нас — да, а вот с миром — я не знаю. ченлэ чувствует, как его внезапно охватывает пугающий холод: он растекается прямо под кожей и подбирается ближе к сердцу. — расскажешь? – дрожь в голосе скрыть у него всё-таки не получается. джисон снова вздыхает. — кажется, такое количество путешествий во времени плохо влияет на эту вселенную, – он ладонью касается чужой щеки, поглаживает подушечкой большого пальца нежную кожу. джисон постоянно так делал, когда хотел ченлэ успокоить и заверить, что всё будет в порядке. — послушай, я думаю тебе пока стоит прекратить путешествовать во времени. ченлэ с чужих коленей поднимается моментально. весь страх словно по щелчку улетучивается, уступая своё место неожиданной злости. — ты не можешь так со мной посту— — я просто хочу защитить тебя, понятно? – достаточно резко прерывает его джисон, но почти сразу же после этого успокаивается и снова смягчается. — пойми, это может быть опасно не только для вселенной, но и для тебя тоже. когда ченлэ возвращается в своё время, то ещё долго не может смирить со словами джисона. он вертит устройство перемещения в руках, рассматривает его очень внимательно и с тяжёлым сердцем действительно убирает в дальний ящик, изо всех сил надеясь, что эта их встреча была далеко не последней. *** запись в дневнике времени от: дата не определена; пользователь: пак джисон; перемещение установлено на: 3 декабря 2049 года. ;; — итак, я знал, что всё сложится таким образом, – тэён разочарованно вздыхает, цепляется тонкими пальцами за край стола и откидывается на спинку стула. он легонько отталкивается от себя; стул наклоняется назад, и даже тогда, когда тэён отпускает руку, продолжает балансировать на двух ножках. — мы лишь оттянули неизбежность. тэён подаётся чуть вперёд, и только затем стул возвращается в своё прежнее положение. эта комната напоминала чем-то зал для совещаний: просторная, светлая и, словно по закону жанра, с огромным столом прямо в центре. нет, эта комната не просто напоминала зал для совещаний, эта комната была залом для совещаний, просто она немного отличалась от тех, к которым привыкли люди. здесь никогда не проводились бизнес-встречи и не представлялись проекты; здесь решались судьбы бесконечных миров и целых вселенных. в этой комнате повсюду располагались часы: разнообразных видов, форм и размеров; они все показывали совершенно разное и довольно странное время. джисон знал: это и не время вовсе, ну, по крайней мере не то время, к которому привыкли обычные люди. эти часы отсчитывали минуты до конца жизни той или иной вселенной. здесь находились часы не всех возможных миров — лишь тех, чьё существование подходило к своему трагическому завершению. что-то им удавалось предотвратить и исправить, и тогда стрелка часов останавливалась, порой — возвращалась назад, а иногда просто начинала двигаться намного медленнее, но всё равно продолжала бежать вперёд. таким вселенным уже никак нельзя было помочь. — неизбежность? – не слишком уверено переспрашивает джисон, а после обводит взглядом остальных присутствующих. казалось, что никто из них в диалоге заинтересован не был. обычно здесь собирались далеко не все наблюдатели, но этого состава было вполне достаточно, чтобы принимать важные решения. просто они — основные. тэён — их лидер, кун выполнял роль его заместителя, на джисоне, марке и тэне добрая половина различных вселенных и проблем путешествий во времени, а ещё был… — а где юта? – не отрываясь от своего блокнота с рисунками спрашивает тэн, а после озадаченно закусывает нижнюю губу и пытается подушечкой указательного пальца стереть со страницы неверно сделанный карандашом штрих. — вселенная-612 завершает своё существование, – коротко объясняет тэён. — я отправил его туда. — оу, – на этот раз голос подаёт марк. он переворачивает стоящие на столе песочные часы и несильно щёлкает по ним пальцами, наблюдая за пересыпающимися вниз песчинками. — весьма жаль. эта вселенная мне реально нравилась. — кстати, вы замечали? у юты такая жестокая работа, но он всё равно остаётся невероятным лапочкой, – теперь к себе внимание привлекает уже кун, и тогда тэн с марком начинают активно кивать, соглашаясь со сказанным. у джисона улыбку сдержать не получается: каждое их важное собрание почему-то начиналось с чего-то подобного. эти ребята постоянно как-то дурачились, находили время для шуток, и тэён однажды даже пригрозил, что понизит их всех в должности и скинет на них самую скучную работу, которую только можно будет представить. в тот раз ему поверили все без исключения. — так вот, неизбежность, – весь этот балаган мигом прекращается, стоит тэёну самую малость повысить голос. все сразу же стихают, оставляют какие-то свои дела и полностью сосредотачиваются на чужих словах. тэён вздыхает. — путешествия во времени слишком сильно влияют на вселенную-147, её существование находится под серьёзной угрозой. в день нашей первой встречи, – он переводит взгляд на джисона, — уже тогда я знал, что всё закончится именно так. «сбои» — не всегда плохо, вспоминает джисон. они никак не влияют на баланс вселенных и не подвергают их опасности, потому что вселенные их просто не видят. они появляются крайне редко, их исчезновение из людской жизни ничего за собой не влечёт, и только они могут стать теми, кому предназначено наблюдать за бесконечным множеством миров и поддерживать баланс в равновесии. юта однажды как-то сказал ему, что тэён видел рождение аж самой первой вселенной, именно поэтому за ним так легко следуют: он собрал их всех вместе и подарил им новую жизнь. джисон знает: у тэёна в тот день других вариантов попросту не было. стереть джисону память было невозможно, дать ему просто спасти ченлэ — тем более, ведь это повлекло бы за собой незамедлительные последствия глобальных масштабов; чужими жизнями они тоже распоряжаться были не вправе, да и джисон, как выяснилось, на роль обычного человека не совсем подходил. оставался только один вариант, и на тот момент он казался тэёну единственным правильным. впрочем, он до сих пор его таковым считал. после исчезновения джисона путешествия во времени конкретно в этой вселенной, как и было предсказано, были открыты лишь спустя полгода. и у этой истории было всего два возможных пути развития: либо люди принимают такую возможность и используют её исключительно в научных целях, ни при каких обстоятельствах не пытаясь вмешаться в ход времени, либо они всё-таки прибегают к каким-то личным желаниям и стремлениям, стараясь во что бы то ни стало исправить ошибки прошлого и изменить свои жизни. как оказалось, люди — слишком эгоистичные существа. сначала устройством перемещения во времени владела только научная организация «NEO», чуть позже она продала свою разработку десяти счастливчикам, которые успели оставить заявку и внести приличную предоплату, ещё позже, где-то в октябре по календарю этой вселенной, окончательно выставила устройство на продажу, предоставляя возможность путешествовать всем, кто был готов заплатить кругленькую сумму. это не было решением работавших в организации учёных; это было решением исключительно их руководства, которое смогло рассмотреть в таких огромных достижениях неплохой бизнес. люди один за другим начали скупать устройства и совершать временные скачки, и всё бы ничего, вселенная такое количество путешествий во времени запросто выдержала бы, да только каждый второй пытался изменить прошлое так, как им того хотелось. это фиксировалось моментально, и работы у них, наблюдателей, внезапно в несколько раз прибавилось. таким путешественникам приходилось объяснять последствия, тем, кто не слушал, — стирать память и забирать их устройства, только вот толку со всего этого, если люди всё равно возвращались в мир, где была возможность во времени путешествовать. — это лишь вопрос времени, когда мы упустим кого-нибудь, и этот кто-нибудь приведёт мир к неминуемой гибели, – тэён устало выдыхает, подпирает рукой щёку и медленно проходится взглядом по собравшимся в зале. — думаю, нам стоит запретить путешествия во времени в этой вселенной. — но ведь это так… муторно, – озвучивает свои мысли тэн, и тогда сидящий рядом с ним кун забавно фыркает и откидывается на спинку своего стула. — это как бы твоя работа, читтапон. наша работа. джисон непонимающе хмурит к переносице брови. он относительно недавно попал в основной состав, поэтому ему ещё не приходилось сталкиваться с чем-то подобным. — запретить? это вообще возможно? — о, точно, ты же ещё не знаешь, – тэён внезапно выпрямляется, переводит взгляд на джисона и смотрит на него не отрываясь. — людям наши запреты до лампочки, но они даже не поймут ничего, когда всё закончится. как и сказал тэн, работа эта и правда… муторная. придётся найти и уничтожить все их устройства перемещения, а людям стереть даже самые незначительные воспоминания, связанные с путешествиями во времени. абсолютно каждому. джисону это его «каждому» совершенно не нравится. — но начнём мы с тех, кто с путешествиями во времени был связан напрямую, – решает дополнить его марк и в следующий момент забирает из рук тэёна небольшую стопку бумаг, которую тот успел извлечь из лежащей на столе папки. — учёные, путешественники, покупатели устройства, которые ещё не успели опробовать временные скачки, – он прекращает перебирать листы и поднимает взгляд на тэёна. — я так понимаю, это списки? тэён на заданный вопрос лишь кивает. — с этого момента вселенная-147 признаётся запретной зоной для путешествий во времени. любой путешественник, даже не пытающийся повлиять на ход времени, будет считаться нарушителем и должен будет подвергнуться процедуре по удалению памяти. нам предстоит очень много работы, так что приступаем незамедлительно. и на этой не слишком позитивной ноте их собрание завершается. джисон не знает, издевательство это или грязные проделки судьбы, но именно ему в руки попадает листок со списком, где среди множества имён он сразу же замечает единственное — имя ченлэ. внутри от такого мгновенно расцветает чувство непреодолимого сомнения: забрать у него устройство перемещения — ещё одно, но стереть ему память о путешествиях во времени — совсем другое. потому что вместе с путешествиями исчезнут воспоминания. их воспоминания. джисон ещё довольно долго мнётся, прежде чем закатать рукав своего пиджака и посмотреть на устройство перемещения на своей руке. это устройство отличалось от людских, в нём не было излишнего пафоса, мудрёных проекций и прочих заковыристых штук; это устройство позволяло путешествовать в любое время и даже через целые вселенные. его когда-то сделал тэён. у них у всех такие были. всё было предельно просто: выбрать необходимую вселенную с обозначением «настоящее» и указать место. нажать на одну единственную кнопку впервые оказывается так сложно. здесь ноябрь уже успел смениться декабрём, было достаточно холодно. джисон выдыхает; белый пар рассеивается в воздухе и в скором времени исчезает совсем, резкий порыв ветра треплет пушистые волосы. джисон с ченлэ не виделся почти месяц, и вот сейчас, когда им наконец выпала возможность встретиться, ему придётся оборвать их связь окончательно. джисон, по правде говоря, до сих пор не был уверен, что сможет это вообще сделать. когда-то давно он всегда был желанным гостем в доме ченлэ. его часто просили остаться на ужин, хвалили за маленькие достижения жизни и искренне благодарили за то, что он так много всего делал для их сына. сейчас же всё это осталось далеко позади, в прошлом, многое изменилось, и дом ченлэ заметно опустел: родителям пришлось вернуться в китай, а ему… джисон нажимает на звонок. минута — и дверной замок звонко щёлкает, дверь перед ним открывается нараспашку. ченлэ напротив такой растрёпанный, в этом его старом растянутом свитере, спортивках и домашних тапочках, что у джисона на лице возникает невольная улыбка. улыбка виноватая и как будто заранее извиняющаяся. — это важно, – единственное, что удаётся ему из себя выдавить, и тогда ченлэ просто отступает в сторону и пропускает его в дом. у него на лице нет никакой радости: он уже по улыбке джисона понимает, что хороших новостей ждать не стоит. — чай будешь? джисон закрывает за собой дверь и делает шаг вперёд. ладонь касается чужой щеки, подушечка большого пальца поглаживает нежную кожу, и ченлэ моментально чувствует, как к горлу подступает противный ком. джисон всегда делал так, когда хотел сказать ему, что всё будет в порядке. но в порядке ничего не было. — не будешь, – тут же подытоживает он, перехватывая чужую ладонь в свою собственную. — всё настолько плохо? — нет, – изо всех сил пытается соврать джисон, и тогда ченлэ сильнее сжимает его руку в своей, давая тем самым понять, что готов принять любую правду. джисон вздыхает. — не знаю. да? это сложно. они проходят в гостиную, где ещё долго говорят о будущем целой вселенной, говорят о будущем всех людей в принципе и о своём будущем говорят тоже. джисон рассказывает обо всём: и о том, как путешествия во времени отразились на этой вселенной, и о том, что ему теперь предстоит сделать, чтобы эти последствия исправить. за всё время ченлэ его ни разу не перебил, только молча слушал, и джисон уже тогда понял: ему весьма нелегко всё это принимать, однако он продолжал держаться молодцом. ченлэ был действительно сильным. ну или просто хотел таковым казаться. а потом между ними повисает молчание: тяжёлое, давящее и совершенно для них не свойственное, такое, которое вызывает на душе чувство чего-то гадкого и омерзительного. ченлэ это молчание решает прервать первым. — итак, – неуверенно начинает он, пряча ладони в рукавах своего старого растянутого свитера. джисон в чужом голосе улавливает едва ощутимую дрожь: видимо, ченлэ изо всех сил пытался скрыть одолевшие его страх и волнение. — итак, – вновь повторяет он, делая глубокий вдох, — ты сотрёшь мне память? ты позволишь нашим воспоминаниям исчезнуть? — нет, – мгновенно отвечает джисон и даже удивляется, насколько же уверенно звучал его ответ в этот момент. — конечно нет, лэ. но ты больше не должен путешествовать во времени. — заберёшь моё устройство? джисон кивает. он поднимается со своего места и опускается на колени напротив ченлэ, осторожно закатывает рукава его свитера и берёт чужие ладони в свои собственные. у ченлэ руки оказываются внезапно даже слишком холодными, и тогда джисон крепче сжимает их в своей тёплой хватке. — я что-нибудь придумаю, как только всё уляжется. обещаю тебе. даже если ему теперь нельзя привязываться к людям. даже если придётся перечить правилам. даже если… здесь, в начале декабря, в уютной гостиной большого дома, они дают друг другу обещание на мизинцах, что ещё обязательно встретятся. *** запись в дневнике времени от: 26 декабря 2049 года; пользователь: данные не обнаружены; перемещение установлено на: не найдено! файл повреждён! ;; — злишься? – ченлэ осторожно опускается на землю, затылок касается стены старого здания позади, пыльный асфальт неприятно холодит ладони. ему кажется, что всех его «извини» не хватит, чтобы выпросить у джисона прощения: настолько сильно он чувствует себя виноватым перед ним. и не только потому, что не должен был совершать этот скачок во времени, а потому что у джисона из-за этого тоже могут возникнуть проблемы. джисон вздыхает. да, возможно поначалу он немного злился, возможно был разочарован, но сейчас всё это казалось таким не важным. джисон ведь тоже чертовски скучал, тоже не хотел принимать такие правила, но сделать с этим ничего не мог: решение уже было принято, и изменить его было попросту невозможно. он лишь присаживается перед ченлэ на корточки, с необычайной нежностью обхватывает ладонями чужое лицо и приподнимает его немного вверх, заглядывая в глаза напротив. — ну и где ты устройство откопал, дурень? это заставляет ченлэ улыбнуться. очень-очень слабо, всё ещё чересчур виновато, но так, чтобы джисону сразу стало понятно: он более или менее в порядке и со временем сможет со всем этим справиться. — мне просто повезло? я не стал сохранять в него свои данные, да и оно оказалось каким-то раздолбанным, так что я даже не был уверен, что временной скачок пройдёт успешно. джисон от услышанного чувствует небывалое облегчение. это очень хорошо, что ченлэ не сохранял свои данные на этом устройстве: так потеря памяти ему грозит только в том случае, если его поймают; в ином же случае никто просто не сможет зафиксировать, кем был совершён скачок. джисон думает, что это, возможно, единственный шанс сохранить то, что они так трепетно выстраивали все эти месяцы. — проверь там! чужие голоса вновь раздаются где-то поблизости, напоминают им, что ченлэ, вообще-то, всё ещё самый обыкновенный нарушитель, и на его поиски выслали далеко не одного наблюдателя. джисон, если честно, совершенно не знает, что будет с ним, если его поймают на помощи ченлэ, но точно уверен, что ничего хорошего за этим не последует. однако он всё равно поспешно поднимается на ноги, быстро отряхивает свой костюм от осевшей на него пыли и тут же протягивает ченлэ руку. — давай, у нас совсем мало времени. ладонь джисона как обычно оказывается тёплой. ладонь джисона крепко сжимает его ладонь, и от этого внутри растекается необычайное чувство спокойствия и безопасности. ченлэ знает: рядом с джисоном ему бояться совершенно нечего, всё будет в порядке. они с этим определённо справятся. вместе. от быстрого бега дыхание сбивается снова, сердце в груди стучит бешено, а в левом боку болезненно колет. ченлэ делает вдох через раз, жадно хватает ртом воздух, но даже так всё равно не думает останавливаться и продолжает бежать за джисоном, крепче сжимая чужую руку в своей. кажется, джисон это место прекрасно знал, только вот откуда — ченлэ понять никак не удавалось. лично ему оно казалось всё таким же не знакомым. они резко тормозят около какого-то наполовину разрушенного здания. ченлэ озадаченно осматривается, хмурится непонимающе, и тогда джисон кладёт ладонь на дверную ручку и дёргает её вниз. дверь с тихим скрипом поддаётся, пропуская их внутрь заброшки. здесь оказалось ожидаемо мрачно. выбитые окна были забиты гниющими досками, местами вместо пола виднелись рыхлый песок и земля, а через крышу кое-где проникал дневной свет: она была частично дырявой. даже лестница, которая раньше, вероятно, соединяла первый этаж со вторым, оказалась практически разрушенной и совершенно непригодной для использования. — какой сейчас год? – внезапно интересуется ченлэ, когда джисон выпускает его руку из своей крепкой хватки. он с интересом проходит вперёд, проводит указательным пальцем по пыльному подоконнику и брезгливо отдёргивает ладонь, когда натыкается на липкую паутину. здесь всё выглядело слишком заброшенным и старым. весь этот город таким выглядел. — никакой. это вообще пространство вне времени, – отзывается джисон, закатывая рукав своего пиджака по локоть. — любой временной скачок из вашей вселенной теперь автоматически перебрасывается сюда. идея куна. джисон ещё совсем коротко объясняет, что это было придумано для удобства: так нарушителей ловить становится в разы легче. здесь ведь практически негде спрятаться и укрыться, вечно убегать от наблюдателей тоже вряд ли получится, а любое устройство перемещения просто блокируется и превращается в самый настоящий нерабочий мусор. любое устройство, кроме… — иди сюда, – джисон подзывает ченлэ к себе сразу же, как только полностью устанавливает необходимые для перемещения данные. — порядок? ченлэ перед ним выглядел крайне подавлено: ему не хотелось снова прощаться, причём прощаться на неопределённый срок и, более того, возможно навсегда. на самом деле ченлэ иногда даже думал, что сотри джисон ему в тот день память — оказалось бы в разы проще: не было бы этой жгучей боли в груди и чувства горькой несправедливости. — я так сильно боюсь, джисон. так сильно боюсь потерять тебя навсегда. джисон чужую ладонь в свою берёт мягко, прислоняется своим лбом ко лбу ченлэ и очень ласково улыбается. — наше обещание. помнишь? – его дыхание приятно щекочет кожу, и тогда у ченлэ всё же получается улыбнуться: немного криво, вымученно, но всё равно достаточно искренне. джисону он доверяет. ченлэ кивает. щелчок — джисон устройство перемещения с чужого запястья снимает невероятно аккуратно, рассматривает его несколько секунд в своих руках, а затем отпускает. глухой стук — устройство встречается с прогнившими напольными досками, его экран неожиданно загорается, а в воздухе появляется барахлящая проекция. хруст — джисон на устройство наступает без сожаления; его проекция тускло мерцает и пропадает окончательно. теперь оно было вообще не пригодно для использования. единственный способ покинуть это проклятое место — совершить скачок с помощью устройства джисона. ченлэ уже не страшно — просто немного грустно, и от этого внутри возникает какой-то неприятный осадок. прощания никогда не давались ему легко. — больше никаких глупостей, ладно? – напоминает ему джисон, и ченлэ осторожно высвобождает свою ладонь из чужой, давая тем самым понять, что полностью готов к последующему перемещению. он только сейчас замечает, насколько же просто выглядело устройство джисона по сравнению с людскими, но при этом в нём хранилось куда больше функций, о которых людям оставалось только мечтать. — больше никаких глупостей, – соглашается наконец ченлэ, и тогда джисон нажимает на небольшую кнопку своего устройства. когда к зданию сбегутся остальные люди в костюмах, то обнаружат внутри лишь джисона и сломанное устройство неизвестного нарушителя. джисон вежливо попросит всех разойтись, а потом выдохнет с невероятным облегчением. и только тэён, поджидающий его около выхода и весело играющий со стрелкой своих наручных часов, будет знать правду. *** запись в дневнике времени от: дата не определена; пользователь: пак джисон; перемещение установлено на: 14 марта 2050 года. ;; джисон ногой отталкивается от земли — качели несильно покачиваются и противно скрипят, нарушают тишину своим звуком. их давно пора чем-нибудь смазать или совсем отсюда убрать: ими уже долгое время никто не пользуется; они больше не приносят никому радости. холодный ветер неприятно лижет лицо, задувает под рубашку, и тогда джисон сильнее цепляется пальцами за железные перекладины и поджимает губы. эту вселенную он ненавидел. здесь воздух был пропитан чем-то зловещим и жутким; здесь люди прятались по домам и закрывали окна плотными шторами; здесь стояла такая гнетущая тишина, что, казалось, можно было услышать, как громко стучит в груди собственное сердце. джисон знал: стрелка часов этого мира вот-вот завершит свой полный оборот, и тогда эта вселенная прекратит своё грандиозное существование. возможно, ей остался от силы месяц. а потом на её месте возникнет новая. а на месте той новой — ещё одна, совершенно другая. и так по кругу, вплоть до бесконечности. джисон честно не любит все эти вселенные, находящиеся на грани гибели и разрухи, однако упорно скрывается ото всех именно в такой. просто сейчас она — его полное олицетворение. такая же пустая, тусклая, она вызывала у него лишь чувство жалости и бесконечного сожаления. джисон в ней видел себя, и это ему совершенно не нравилось. в голове была полнейшая каша. во вселенной ченлэ путешествия во времени были теперь окончательно запрещены. им удалось проделать огромную работу, удалось сохранить баланс и эту вселенную спасти, но эта маленькая победа совершенно не грела душу. с ченлэ они больше никогда не увидятся. джисон ведь полностью связан правилами: ни к кому не привязываться, ни строить ни с кем никаких планов и полностью отдавать себя работе. да что уж там: наблюдение за вселенной ченлэ плавно перекочевало на плечи марка, и теперь у него не было права вмешиваться в её историю, если на то не было особой необходимости. где-то подсознательно джисон с самого начала чувствовал, что всё сложится именно таким образом, однако всё равно дал ченлэ то глупое обещание. то самое обещание увидеться снова. быть может, без этих путешествий во времени ему жилось бы в разы проще. быть может, удалось бы смириться и не давать себе ложных надежд ещё тогда, в свой самый первый временной скачок, потому что последствия легли в итоге на плечи непомерным грузом. джисон не знает, любит он все эти путешествия во времени или всей душой ненавидит, но зато точно уверен в одном: время обошлось с ними жестоко. — я думал, тебе не нравятся такие вселенные, – на его плечи опускается сначала пиджак, а после пальто, которые он ранее оставил на лавочке неподалёку. джисон запрокидывает голову назад и видит в шаге от себя тэёна. — не нравятся, – соглашается он, — но здесь... спокойно. ладонь тэёна касается спинки качелей, несильно подталкивает их вперёд. качели вновь издают протяжный скрип, и тогда тэён поспешно цепляется за них пальцами и мгновенно их останавливает. — отвратительно, – его смех звучит немного неловко. джисону почему-то кажется, что этим своим «отвратительно» тэён имеет в виду не скрип качелей, а умирающую вселенную в целом. они молчат ещё достаточное количество времени, но джисон находит это молчание каким-то по-своему уютным и успокаивающим. тэён вообще сам по себе таким был: почти всегда спокойный, рассудительный, он в корне отличался от того же джонни, но, тем не менее, ничуть не уступал ему в звании старшего брата. джисону такое сравнение казалось весьма забавным. — я знаю, что ты так и не смог стереть ченлэ память, – тэён внезапно прерывает повисшую между ними тишину, но в его голосе не слышится ни капли упрёка или какого-то сурового осуждения. джисон поначалу серьёзно напрягается, но после лишь расслабленно выдыхает и слабо усмехается: этого стоило ожидать. тэён всегда всё про всех знает. — и что теперь? заставишь меня это сделать или сделаешь это сам? — что? нет, конечно же нет, – чужой смех кажется джисону немного подозрительным и странным. тэён неожиданно в лице меняется, восклицает рассеянное «о, точно!» и запускает ладонь в карман своего пальто, вытаскивая оттуда аккуратно сложенный в несколько раз лист бумаги. — это тебе. джисон листок у тэёна забирает не шибко уверено, некоторое время рассматривает его в своих руках и только затем аккуратно разворачивает, приходя в ещё большее недоумение. лист бумаги оказывается страницей из блокнота тэна; на ней был изображён набросок, видимо, сделанный на скорую руку, но от этого не менее запоминающийся и яркий. от него веяло чем-то тёплым и особенным. джисон на этом наброске видел себя и ченлэ, таких счастливых, смеющихся, а главное — они были вместе. и снизу аккуратным тэновским почерком было выведено «прошлое. настоящее. будущее. всегда». джисон хмурит к переносице брови и поднимает на тэёна непонимающий взгляд. — ну и что всё это значит? — мы подумали, что ты ещё не готов присоединиться к нам, – тэён ладонь запускает в волосы на затылке и легонько ерошит свою пушистую шевелюру. он по-доброму улыбается и с трудом сдерживает смешок, когда видит на чужом лице ещё большее замешательство. — в конце концов, незаконченные дела прошлой жизни — не есть хорошо, поэтому… — ты тянешь, – нетерпеливо перебивает его джисон, и тогда тэён всё же не выдерживает и начинает смеяться, потому что да, он действительно тянет, причём тянет специально и лишь потому, что находил такой расклад вполне забавным. — ладно-ладно, ты прав, – честно признаётся он, выдыхая. — в общем, мы решили дать тебе время. проживи человеческую жизнь, запомни каждое её мгновение, а потом возвращайся. а сейчас у тебя сердце не на месте. джисона в этот момент одолевают самые различные чувства и эмоции, но в конце концов все те радость и волнение сменяются ощущением какого-то смутного недоверия и колкого опасения. он пальцами цепляется за ткань брюк на коленях, с силой сжимает её и в своих мыслях на мгновение теряется. во всё это было слишком сложно поверить. потому что есть правила. и есть баланс. и ещё куча разных вещей, из-за которых это кажется невозможным. — а разве так можно? я вроде как не существую больше, а ещё мне нельзя ни к кому привя— — пак джисон, девятнадцать лет, 18 октября 2048 года отправился на научную стажировку в лондон, – не даёт ему закончить тэён, и тогда джисон удивлённо моргает, разжимает пальцы и выпускает ткань брюк из своих ладоней. в чужом взгляде тэён видел надежду. — это ложные воспоминания, которые мы создали для людей, потому что в этой вселенной ты всё ещё остаёшься погибшим. это не повлечёт за собой никаких последствий, так что всё в порядке. в конце концов, все эти правила были когда-то написаны тэёном. джисон чувствует, как сердце в груди заходится в бешеном ритме. он поспешно соскакивает с качелей; пальто и пиджак с его плеч соскальзывают, падают на холодную землю. ему хочется сказать тэёну многое, спросить — тоже многое, но вместо этого получается лишь открыть рот в немом удивлении и замереть, всё ещё не до конца веря в происходящее. — я правда могу? – наконец спрашивает он. так неуверенно, робко и осторожно, словно до сих пор боится, что всё это окажется жестокой шуткой. тэён кивает. ладонь ложится на чужую макушку и несильно ерошит мягкие волосы. — иди уже. если понадобишься — мы дадим тебе знать. джисон не помнит, как много раз он сказал тогда тэёну «спасибо». не помнит он и того, как много раз тэён отвечал ему и смеялся, но зато точно помнит, как сильно тряслись от волнения руки, когда он нажимал на кнопку своего устройства и совершал скачок между вселенными. ;; тот день отложился в памяти джисона даже слишком отчётливо. тогда они с ченлэ заканчивали старшую школу, им нужно было думать о поступлении в университет, думать о своём будущем и о жизни в целом, но они продолжали жить сегодняшним днём и радоваться каждому мгновению. ченлэ тогда посадили под домашний арест на неделю, потому что он феерическим образом завалил важный тест по алгебре, но зато астрономию написал лучше всех в классе. джисону трудно сказать, что именно им в тот день двигало: сильное желание увидеть ченлэ вне школы, потому что школьного времени на обсуждение всего-всего им явно не хватало; или сумасшедшее желание проверить навыки паркура, потому что забор вокруг дома ченлэ оказался несколько выше, чем казался ему изначально. джисон тогда очень красиво шмякнулся с него на землю и чудом себе ничего не сломал, зато пробрался на чужой участок незамеченным. это был поздний вечер. сейчас же всё оказалось значительно проще: чтобы тайно оказаться здесь, нужно было всего лишь указать двор ченлэ, как конечное место перемещения. джисон знал это место от и до: в детстве они с ченлэ частенько играли здесь, пока их родители вели свои взрослые скучные беседы за чашкой чая на кухне. казалось, что с того самого момента в их жизнях мало, что поменялось, но сейчас джисон с уверенностью мог заявить: изменилось действительно многое, просто не каждому удавалось это заметить. время уже близилось к полуночи, но в комнате ченлэ всё ещё горел свет. джисон почему-то был уверен, что он просто заигрался в приставку и забыл, что сейчас только середина недели, а значит рано утром надо будет вставать на учёбу и собираться в университет. у ченлэ всегда так было — джисон помнит это. маленький камешек с земли оказывается у него в ладони. джисон подкидывает его вверх, затем удачно ловит, а потом запускает его в окно второго этажа, прямиком туда, где горел свет. следом за первым камешком отправляется ещё один, потом ещё, и когда джисон уже был готов бросать четвёртый, он наконец видит в окне знакомый силуэт. всего несколько секунд — и ченлэ выглядывает на улицу. — ещё раз швырнёшь в моё окно камень и, клянусь, я спущусь и, – его резкий голос неожиданно прерывается. ченлэ недоверчиво щурит взгляд, после — закрывает рот ладонью и делает маленький шаг назад. у себя под окнами он действительно видел его. — спустишься и что? подаришь мне поцелуй? – джисон передразнивает его невероятно весело, и тогда ченлэ мгновенно срывается со своего места и скрывается из вида. кажется, не успевает пройти и минуты, как ченлэ вновь показывается перед ним. джисон думает, что он со временем не меняется: такой же растрёпанный, в этом его старом растянутом свитере, спортивках и домашних тапочках, что невольно возникает желание поцеловать его. ченлэ останавливается напротив, и тогда джисон расставляет руки в стороны, приглашая его в свои крепкие объятия. ченлэ не думает — действует. на душе сразу становится невероятно спокойно и тепло. — ты слишком долго, – негромко упрекает джисона он, сжимая в кулаках ткань чужой рубашки на спине. джисон улыбается, крепко обнимает его в ответ, и тогда ченлэ тихонько шмыгает носом, стараясь изо всех сил подавить в себе желание разрыдаться. — зато теперь я могу остаться с тобой навсегда. ченлэ в этом «навсегда» тонет. он поднимает взгляд на джисона, щурит шутливо взгляд и тянет уголки губ в лукавой улыбке. — вот прямо-таки навсегда? джисон игриво пожимает плечами, ладонь касается чужой щеки, подушечка большого пальца поглаживает нежную кожу. ченлэ в таком привычном жесте чувствует нечто совсем иное, непривычное и новое. это не было очередной попыткой успокоить и заверить, что всё будет в порядке. теперь это было обещанием, что всё определённо будет в порядке. — ну или до тех пор, пока я не надоем тебе, – смеётся джисон. — звучит ужасно слащаво, – ченлэ забавно морщится. — скажи это ещё раз. здесь, на заднем дворе дома, в мире, где были запрещены путешествия во времени, вместо тысячи слов джисон просто целует ченлэ, притянув его к себе ближе за талию. и этот их поцелуй звёзды запоминают тоже. *** запись в дневнике времени от: ??? пользователь: ??? «желаете ли вы сохранить данную историю путешествий?» «да.»