Размышления в библиотечном зале

— Эй, Ронни! Ты куда это так спешишь? — Отстань, Фред! — Я, вообще-то, Джордж. — Ой, извини. — Да я шучу! Я Фред. — Фред! До слуха Гермионы Грейнджер доносились обрывки разговора из коридора. Девушка сидела в самом дальнем углу библиотеки — её любимом месте. Ей нужно было серьёзно подумать, поэтому она была здесь. Глядя несосредоточенным взглядом в книгу перед собой, Гермиона даже не собиралась вчитываться в написанное. Её мысли были совсем не об этом. «Странно, — пронеслось в голове, — Рон их совсем не различает. Хотя, если так подумать, их вообще никто не различает. Даже Молли — собственная мать.» Внутренний хитрый голос сразу подкинул мысль: «Никто, кроме тебя.» Грейнджер этого не понимала. Для неё близнецы Уизли были абсолютно разными. Фред был неукротим и непредсказуем, как пламя. За ним никогда невозможно было успеть. Он резок, прямолинеен. Говорит всё, что думает, даже если это может кого-то задеть. Зато честно, без всякой лести. У Фреда острый язык, взлохмаченные волосы и горящие глаза. Фред целует нетерпеливо, напористо, даже жёстко. Его руки горячие, жадные на прикосновения. Гермиону каждый раз обжигает. Она буквально плавится в этих руках, не может сопротивляться. Он касается её в особо чувствительных местах, и с губ срываются тихие стоны. Джордж мягче. Он говорит меньше, серьезнее, чем его брат. Шутит по-доброму, совсем не обидно. У Джорджа задумчивый взгляд и вид такой… понимающий. Он гладит успокаивающе по голове, целует в нос и мило-мило улыбается. Его поцелуи слаще карамели. Гермиона держит его за шею, и они могут простоять так часами. Он гладит её по спине, перебирает её волосы пальцами. Джордж любит класть голову в изгибе её шеи, щекоча дыханием нежную кожу. У Грейнджер бегут по спине мурашки. Такие же мурашки появляются, когда Фред кладет свою горячую ладонь ей на ногу, скользя вверх и задирая подол юбки. Второй рукой он распускает её волосы из хвоста, и они кудрявым водопадом струятся по плечам и спине девушки. Фред хриплым низким голосом зовёт её «детка». Гермиона терпеть не может такие слащавые обращения, но для него готова делать исключения снова и снова. Джордж просто зовет её ласковым прозвищем «Миона». Так по-домашнему и так тепло. В дуэте близнецов Уизли никогда не было особого соперничества. Им обычно нравились одни и те же вещи, но они никогда из-за них не ссорились и не боролись. Каждый был готов понять и уступить. Фред — ведущий, Джордж — ведомый. Старший близнец первый начинает фразы, которые затем продолжает младший, первый предлагает что-то безумное, и первый приводит все в исполнение. И оба не против такого расклада. Впервые Джордж не согласен. Такие одинаковые снаружи, но такие разные внутри. Никто особо не замечает этого различия. И она единственная, кто настолько хорошо видит их разную суть. «Как я могу просто взять и отдать тебя ему?» — Джордж шепчет девушке на ухо с такой горечью в голосе, что колени подгибаются. Грейнджер вздрагивает и сильно зажмуривается. И это каждый раз продолжается. Эти взгляды в большом зале во время еды. Эти якобы случайные прикосновения. Эти встречи в коридорах Хогвартса. Нужно прекратить. Такая сильная связь мучает всех их троих. Просто взять и прекратить. И Гермиона понимает, что не может. А страшнее всего — не хочет. Она мечется меж двух огней, как птица в клетке, и сгорает до тла от них обоих. И не знает, не может, не хочет. Дверь в библиотеку, чуть скрипнув, пропускает в помещение двоих посетителей. Они медленно, крадясь, идут вглубь, точно зная, где можно найти её. Шаги останавливаются. Грейнджер поднимает взгляд. Две идентичные пары глаз смотрят прямо на неё. Она нервно сглотнула. «Нам нужно поговорить.» — Одновременно произносят близнецы. Гермиона захлопывает книгу перед собой. Она прекрасно знает о чём будет этот разговор.