
Пэйринг и персонажи
Метки
Драма
AU
Hurt/Comfort
Ангст
Нецензурная лексика
Повествование от первого лица
Алкоголь
Как ориджинал
Любовь/Ненависть
Обоснованный ООС
Развитие отношений
Громкий секс
ООС
От врагов к возлюбленным
Курение
Упоминания наркотиков
Насилие
Underage
Даб-кон
Жестокость
Изнасилование
Неравные отношения
ОЖП
Смерть основных персонажей
Временная смерть персонажа
Открытый финал
Психологическое насилие
Психопатия
Songfic
Дружба
Музыканты
Психические расстройства
Расстройства шизофренического спектра
Селфхарм
Под одной крышей
Аддикции
Асфиксия
Романтизация
Садизм / Мазохизм
Горе / Утрата
Множественные финалы
Психологические пытки
Кома
Описание
Продали. Меня продали какому-то человеку в качестве питомца! Ну почему именно я? Почему не кто-то другой?
— Эй, спишь?
Примечания
!! не пугайтесь количества глав, фанф разделен на три тома.
UPD. эта работа изначально писалась с совсем другой целью, прошу помнить, что Кирилл Бледный на самом деле нихуя не такой, как я его описала:)
главы отредактированы!(17.01.2024-15.04.2024)
///
Ну в общем-то как-то так… Я решила попробовать что-то новенькое для себя:)
Надеюсь, вам понравится эта работа)
итак, маньхуа «Мир, управляемый котами» читал кто-нибудь? так вот, идея-то оттуда… короче, да
!!вдохновлялась фанфиком «нарцисс» автора cute_dropbled, поэтому могут быть немного похожие моменты. но он сюда вообще не относится!!
!!не романтизируем наркотики, насилие, алкоголь, курение и псих.расстройства!!(но метку я добавила на всякий)
!!все ожп/омп персонажи вымышленные и не имеют никакого отношения к реальной жизни!!
!!все описанные/задействованные в сценах сексуального характера персонажи достигли возраста согласия!!
тгк со мной —
https://t.me/rxbbitff
Посвящение
фанатам ПМ, получается,
девочке с когда-то аквамариновыми волосами, моей подруге детства, просто — Кате.
отдельно главы тоже посвящала людям, смотрите примы<<3
Том 3. Часть 19. «Черная полоса»
27 декабря 2024, 01:00
Мои руки задрожали сильнее. Сердце точно скоро не выдержит таких поворотов, потому что уже болит. Дыхание то и дело прерывалось и у меня, и у Кирилла. Он медленно встал со стула, подошел ко мне ближе. Я сделала шаг назад. Не хочу его видеть и слышать.
— Малышка… — его маленькие зрачки пугали меня только больше. Они были похожи на обычные точки, и всю радужку было прекрасно видно.
— Не называй меня так, — дрожащим голосом произношу я, зная, что делаю это зря, но сейчас мне все равно. Ударит, изобьет, изнасилует… плевать. Я просто мотаю головой в стороны, отходя все ближе и ближе к двери.
— Стой, — я не слушаю его. Нет, стоять на месте уж точно не вариант. — Люся, — по имени и, конечно, по больному.
— Лучше… вообще меня никак н-не называй, — слёзы леденеют на моих щеках, а после скатываются крупными горошинами на пол с характерным стуком.
Я знала. Знала, что это когда-то произойдет. Знала, что Кирилл сорвется рано или поздно. Чувствовала.
Пятясь назад, я наблюдаю за реакцией парня. Он испуганный, зашуганный будто. Смотрит на меня стеклянными глазами, будто тоже сейчас заплачет.
И вот, когда я уже была у двери, он резко срывается с места и прижимает меня к ней. Глаза его бегают из стороны в сторону. Дыхание настолько тяжелое, что казалось, будто у него приступ.
— Прости, — какова тут степень искренности? — ты же… ты же понимаешь меня!… — он срывается на крик.
— Нет, — тихо, будто боясь чего-то. — не понимаю.
Снова судорожно мотаю головой в стороны, снова мой голос дрожит, но я сказала правду. Я не понимаю его.
— Малы… — осекся. — Люся… — но по его щекам даже не катятся слезы, в отличие от моих. Я дрогнула. Прижалась к двери еще больше. — только не говори, что боишься меня.
Поднимаю взгляд. Его глаза буквально наполнены соленой водой, но она не вытекает, наоборот, остается за веками. Будто он старается максимально сдержаться.
Тело будто парализовало, а потом его пробрала очередная дрожь. Боюсь ли я его? Да. Сейчас — да.
Мне больше не наплевать на свои чувства. Мне больше не наплевать на него.
— Не молчи! — он кричит. Кричит, будто это безысходность. — Скажи что-нибудь!
— Я не буду спасать тебя, — губы тоже дрожат. Зуб на зуб не попадает, будто мне холодно. — с меня довольно.
И тут же его будто прорвало. Огромная крепость внутри него сломалась. Что-то щелкнуло. Стекло на его глазах разбилось. Слёзы потекли по его щекам.
В ту же секунду Кира подхватил меня на руки, и я взвизгнула. Он шатался, но нес меня к кровати. Неужели, всё по новой?…
Когда я упала на кровать, зажмурилась. Ладно, потерплю. Зато, когда Кирилл протрезвеет, он хоть что-то поймет. Правда ведь?
Прикрываю закрытые глаза ладонями, стираю пальцами капли на щеках, потом всхлипываю. Кирилл ложится рядом со мной, к счастью, пока еще ничего больше не делая. Но и сейчас я знаю, что мне стоит побояться.
— Почему? — его тихий голос, после которого наступает некрасивое молчание. Да, очередное, но он вновь прерывает его. Хотя, даже сейчас оно красивее, чем его речи. — почему ты плачешь?!
Странный вопрос. Кирилл разве сам не понимает? Я, конечно, всегда рыдаю. В любой тяжелой ситуации, где я жертва, или наоборот… всегда. А Кирилл плачет крайне редко. Его слёзы — бриллианты. Сверкают так же ярко, и стоят так же дорого.
Обычно кокаин вызывает другой эффект. Радость, прилив сил… но Кира выглядит по-другому. Он… жалеет о содеянном?
Я ничего ему не отвечаю, только лишь всхлипываю еще раз, потом отворачиваюсь от своего парня, затем поворачиваюсь обратно, лицом к нему, но ладони от лица не убираю.
Сквозь щелку между пальцами смотрю на него, тем временем как он откровенно пялится на меня, пока намокает подушка.
— Знаешь, я прошу тебя обычно не так много, — начинает говорить. Мне до жути страшно. Если он сейчас попросит меня отдаться ему, я соглашусь, потому что иначе будет хуже. Но внутри переживу невиданную боль. — но сегодня побудь со мной.
Я раскрываю глаза широко-широко. Убираю ладони. Смотрю Кире в его пьяные глаза. Нервно улыбаюсь. Разве…
— Разве этого ты хочешь? — спрашиваю ненавязчиво, но снова сжирают мысли о том, что это все зря. Зря спросила. Сейчас он передумает.
— Люся, — теперь лицо руками закрывает он. — я ничего тебе не сделаю. — я приподнимаю одну бровь. Он вытирает слезы, что льются с новой силой.
Приподнимаюсь на локтях. Запускаю пальцы в его зеленые волосы. Неужели, мне совсем нечего бояться? Вид Кирилла такой уставший. Он будто не хочет жить.
— Кира… — хочу что-то сказать, но останавливаюсь. Мне становится его жалко. Жалко, пусть он ничего и не сказал пока что такого, что должно было вызвать эти эмоции.
— Мне страшно, малышка, — он начинает лихорадочно трястись. Я понимаю, что он искренен со мной. — что со мной теперь будет?
Я вздрогнула. Действительно. Я не знаю, что с ним будет теперь. Совсем не знаю… Ломки, вечные страдания… Кирилл не заслужил этого, пусть и сорвался. Ему тоже тяжело.
— Кир, — я сажусь на кровати, но он хватает меня за запястье так неожиданно.
— Не уходи, прошу, — тянет меня к себе. — останься…
Я вздыхаю. За что судьба распорядилась так с нами?
Ложусь рядом с Кирой. Он улыбается мне сквозь слезы, а потом его губы снова скривились. Он касается ладонью моего плеча. Сжимает его легонько.
— Я тут, — как его успокоить? Я… я не знаю. — я с тобой, Кира.
— Люся, я… — он двигается ко мне ближе, потом чуть ниже, и прижимается к моей груди, утыкаясь носом в свою же футболку, что была на мне. — ты ненавидишь меня?
Что-то внутри замирает. Ломается.
— Нет, нет, — отрицаю. Я бы никогда его не возненавидела. — я всё еще люблю тебя, Кира. — прикрываю глаза, обвивая его тело. — Я всё еще твоя.
Секунда. Две. Три.
— Я боюсь засыпать, — говорит Кирилл. — прошу, не дай мне заснуть.
— Кира, — я стараюсь сдержать слезы, проговаривая его имя раз за разом.
— Это, наверное, всё-таки… чёрная полоса, — тихий всхлип, а потом он обнимает меня за талию. Я поглаживаю его волосы. — ты не врешь?
Это насчет моих слов. И я не знаю, как его успокоить. Не знаю, что сказать.
— Не вру, — честно. — а ты?
— Прошу… — снова жалобный тон. Но искренний. До жути. — не оставляй меня…