Где-то посреди ночи

      Моё сердце замерло, сжалось от страха и удивления, вызванного Кириллом и его когда-то прекрасными глазами. Я вырвалась из-под одеяла, скинула его на рядом лежащего, что не понимал, что происходит. Возможно, в силу наркотического опьянения, возможно, из-за моей непредсказуемости и скорости… Я не знаю.       Мне уже все равно. Я пулей лечу к двери, чтобы сбежать. Правда я пока не знаю, куда. Не знаю? Не знаю. И это не пригодится мне больше, видимо, ведь очередная неудача настигла меня у самой цели. Снова мое тело соприкоснулось с холодным полом.       Я неудачница. Неудачи ходят за мной по пятам. Они не покинут меня? Жаль, ведь очень хотелось. Хотелось начать жить так, чтобы в мою пользу хоть раз был счёт больше. Чтобы хоть раз не было падений как в прямом смысле, так и в переносном.       Как быстро упала, так же быстро и поднялась. Боль в коленях и тяжелая голова были моими препятствиями, которые я пыталась преодолеть. Но это дало фору Кириллу. Он уже выпутался из одеяла и метнулся в мою сторону, как обезумевший.       Спустя долю секунды я врезаюсь в дверь, прижатая к ней горячим телом парня. Мы оба скатились на пол. Он закинул на меня руку еще больше, крепко держа и не выпуская.       — Что ты творишь?! — тихо прошипел Кирилл, оставляя все сомнения в его нетрезвости позади. Голос его дрожал и колебался, а сам он всем своим весом навалился на меня. Весили мы, к слову, одинаково, возможно, из-за его худощавости.       — Выпусти! — почти крикнула я, пытаясь вырваться. Вся эта теплота и мнимая нежность сменились на холодные, словно железные, оковы, состоящие из крепких рук этого сумасшедшего.       — Ни за что, — немного неуверенно провозгласил парень, но я чувствовала его желание говорить тверже. — Если ты будешь делать что-то подобное, будет очень-очень плохо, — улыбается своей самой жуткой и некрасивой улыбкой, — тебе, естественно, не мне, — я смотрю ему в лицо, обдумывая действия. Мне стоит ему как-то ответить, ведь он ждёт. Да плевать я хотела на то, что он ждёт! Насрать! Легкомысленно влепляю ему пощечину. Только после этого действия я осознала всё. — Идиотка!       Он привстает с пола, хватая меня за предплечье так, что останется огромный, некрасивый синяк. Вот и разрушились мои сахарные мечты. Растаял мой мир из приторной сладкой ваты, в котором меня никто не тронет и не обидит.       — Только попробуй сделать так еще раз!       Тащит меня к кровати, волоча по полу, словно плюшевого медведя. Но, в отличии от мягкой игрушки, мне было больно и неприятно, о чем я тут же решила сообщить:       — Отпусти! — это был крик о помощи. — Ну пожалуйста!       Я начала кричать, в надежде, что хоть кто-то меня услышит. Что кто-то придет и поможет мне. Унесет на руках от этого психа.       — Н-ну пожалуйста! Отпусти!       А на большее меня и не хватало. Эти фразы заели у меня в голове и отказались оттуда уходить любой ценой.       — Оставь меня! Кира! — «Кира»? И после этого всего я называю его «Кирой»?       — Кира? — усмехнулся он. Усмехнулся, но действия свои не прекратил. И это самое ужасное. — Кира тебе не поможет.       Я всеми силами старалась не поддаваться панике, тем временем, как Кирилл затаскивал меня в ванную.       Прижав меня к холодной стенке, состоящей из кафельной плитки, он начал перекрывать мне кислород. Беспощадно душить, словно я все это время отнимала у него воздух.       — Х-хватит… пожалуйста, — меня никто не услышит в этой глуши. Никто не протянет руку помощи, которая мне так нужна именно в этот момент. Сейчас, когда я могу умереть от рук своего сожителя. Жестокого, неуравновешенного человека.       В глазах начало предательски темнеть. А дальше — пустота. Помню лишь, как больно ударилась головой об пол и как захлопнулась дверь. Кислород медленно начал поступать в легкие.

***

      Я очнулась на том же полу. Кирилла, судя по тишине, в комнате не было. Еле поднявшись на ноги, решила осмотреть помещение, в котором находилась.       Ванная была чуть больше, чем та, что у меня в комнате, и даже казалась просторной. Сверху было малюсенькое окошко, которое годилось лишь на то, чтобы за кем-то подглядывать. С улицы это, правда, проблематично, учитывая то, что я на третьем этаже. Даже если бы окно было чуть-чуть побольше, я бы не смогла через него сбежать.       На всякий случай, я решаюсь проверить дверь и, как и ожидалось, она заперта. Я направила взгляд в зеркало, смотря на себя. Растрепанные волосы, падающие на лицо — это ещё норма для меня, но огромные синяки на шее испугали бы любого. Красные глаза с лопнувшими капиллярами тоже.       И сколько мне торчать тут одной?! Вода есть, и то хорошо. Про туалет вообще молчу.       Над стиральной машиной был маленький шкафчик, который моментально меня заинтересовал. Открыв его, я обнаружила несколько интересных вещей, лежащих за зубной пастой и щеткой. Две бритвы, канцелярский нож, веревка и пара пакетиков с непонятным содержимым. Проще говоря — набор самоубийцы. Но зачем ему это всё? Сам же утверждал, что суицид — не выход. Совсем свихнулся со своей показухой.       Веревка была уже потрепана. Неясно, для каких целей он ее использовал. А вот нож был как никогда кстати: мне стоило взять его себе, чтобы обороняться. На всякий случай, я решила забрать с собой один из пакетиков, которые должны быть очень дороги Кириллу. Возможно, ради них он будет готов на всё. Пакетики, которые с собой не забрала, я попросту решила хорошо спрятать, а потом, в случае чего, смыть их в унитаз, чтобы Тимошенко они уж точно не достались.       Я, как сумасшедшая, начала тарабанить в дверь, чтобы парень меня услышал и открыл её. Но все мои попытки были тщетными. Их неудачность вновь добивала меня. Я уселась под дверь, подперев её спиной, что болела всю ночь из-за жесткой плитки на полу. Он меня не услышит. Оставит, и я умру здесь, истощенная голодом и обиженная жизнью. Мое тело сгниет тут, в полупустой ванной, и, быть может, только тогда Кирилл меня найдет. Найдет и ужаснется. Осознает свою ошибку? На похоронах моих будет молить о прощении, чтобы не остаться грешником на всю жизнь.       Мой взгляд мельком падает под раковину. Там какая-то сумка. Ухоженная, кожаная дамская сумочка. Чья?       Я на коленях проползаю к ней, желая заглянуть внутрь. «Ох, рыться в чужих вещах плохо, Люся,» — словно флэшбэками, отображаются фразы в моей голове. Но мне, что очень странно, плевать на правила. Особенно, если это касается Кирилла. Особенно в этом доме.       Никакого замка на сумке не было, поэтому ничего не помешало мне взглянуть на содержимое. Обычная синяя ручка. И всё.       В моей голове в миг вспыхнула идея: я бросила взгляд на туалетную бумагу. Подходя к стиральной машине, попутно оторвала листочек. Сложила пополам и принялась писать, облокачиваясь на верх машинки:       «Ты, должно быть, не имел злых умыслов, запирая меня тут? Но теперь я свободна.» — руки дрожали, но я справилась. Я спрятала легкую бумажку в карман домашних, пижамных шорт. Достану, когда будет надо. Совсем скоро. Я слышу шаги Кирилла. Быстро кинув ручку в сумку и закрыв её, я падаю на пол, чтобы он не подумал ничего лишнего.       — Ну что, малышка, ты как?… — испуганно, увидев мои синяки на шее, выдавил из себя Тимошенко. Его виноватый взгляд будто смотрел сквозь меня. Сейчас он не пьян и не под наркотой. Сейчас он адекватный. Возможно. Но ему нельзя верить. И я никогда не поверю.       В ответ ему я молчу. Нет желания начинать с ним какой-либо диалог. Он присаживается на коленки, обнимая меня и думая, что спасёт этим ситуацию. Крепко прижимает к себе, как и всегда обжигая шею горячим дыханием. Но извинений я так и не дождалась.       Кирилл взял меня на руки, понес в комнату. Так он делает всегда, пусть это мне и непонятно. Я в состоянии дойти сама. Мне не нужна лишняя забота от него. От того, кто вчера душил меня обеими руками.       Я не собираюсь с ним разговаривать. Никогда не буду. Нужен он мне!       «Кира тебе не поможет,» — это я запомню еще надолго. Его голос эхом отражается в моей голове, ударяясь об черепную коробку, что вчера громко ударилась о кафель.       Он скинул меня на кровать, словно я была не человеком, а сумкой с наркотой, которую сбросили, увидев полицейского.       Я была будто обездвижена. Я не смогла даже двинуться. Но мне очень хотелось что-то сделать. Задушить, ударить, влепить пощечину, оставить синяк… Обнять тоже хотелось. Обнять и, при этом, так же задушить.       — Я ухожу на несколько часов. Чтобы ничего не сломала!       Смотрю на него самым грозным взглядом, что был у меня в «арсенале». Правильно, пусть уходит, ему не место рядом со мной. Пусть идет к своим зазвездившимся друзьям. Пусть выпивает с ними, позабыв обо мне. Хотя, о чем это я… Пусть только попробует выпить и забыть обо мне!       — С тобой посидит твоя лучшая подружка на этот вечер, — в смысле вечер? Так сколько я лежала в отключке?! — Костя. — дверь, как по команде, открывается. В комнату зашел Константин во всей своей красе: домашние штаны, огромная растянутая толстовка и тапки.       Одна только мысль о том, что мне придется обмануть столь доброго и милого человека вгоняла меня в краску и дрожь. Но месть для меня была чуточку важнее. Кирилл еще поймет, какую ошибку он допустил.

***

      Где-то час мы с Костей общались на разные темы. И только тогда пришло осознание, что пора бы мне действовать.       — Кость, а можешь… приготовить что-нибудь?       — Ты голодна?       Это будет самый глупый диалог в моей жизни.       — Да, — все мои старания говорить твердо и уверенно — коту под хвост. Он заметил мои колебания в голосе.       — Что-то случилось?       От его доброты можно было растаять. Ну что за лапочка! Не обидит, не ударит, не задушит, слова лишнего не скажет! Прелесть!       — Сбежать хочешь? — взволнованно, на одном дыхании спрашивает Костя. Тихо-тихо, словно кто-то нас подслушивает.       — Ты никому не расскажешь? — выдержав паузу, отвечаю вопросом на вопрос я. Зачем? Что было в моей голове, когда я решила сказать именно это? — Помоги мне.       — С чем? Ты серьезно? Ты хочешь, чтобы я спрятал тебя у себя дома?! — идеи побега сами вылетают из его уст. Ну не человек, а посланник судьбы!       — Если можно, — аккуратно улыбнулась я своей самой невинной улыбкой, понимая, что сейчас нахожусь на волоске от смерти.       — Почему? — логичный вопрос, который меня немного взбесил. Костя недоумевал.       — Тут всё плохо. — я отгибаю край футболки, которая еле прикрывала огромные синяки на шее. — Смотри, — решаю улыбнуться. Выходит не очень. — Это Кирилл сделал, — вздыхаю я, оставив позади весь свой страх.       — Это… ч-что? — вид был действительно ужасающий. Я готова была сквозь землю провалиться. — Я, конечно, знал, что он чуть-чуть… агрессивный, — ступор. На волоске была не только я, но и группа, созданная Кириллом. Кто ж знает, какая реакция будет у Кости в дальнейшем?       — Ты поможешь мне?       Стены моего мира рушатся всё больше и больше. Я не была готова к такому повороту событий.       Маленькая ниточка, которая не давала мне соприкоснуться с горящей жидкостью(которую я себе придумала сама), резко оборвалась. И я полетела в лаву.       — Помогу.