Глаза, которые не соврут.

Чего ожидать Чимин не знает. Он просто вскакивает с постели, бесшумно натягивает на себя первые попавшиеся джинсы, не слишком теплый свитер, обувь на босые ноги, и на цыпочках проходит мимо спящего Сокджина. Его сердце бьётся сейчас настолько быстро, что омеге кажется, его слышно даже за пределами комнаты. Например, Юнги, что стоит за дверью и с сигаретой в зубах, выжидает маленького оборванца. Ждать он совсем не любит, но ради Чимина сделает исключение. Слишком много исключений для Юнги, но ладно... Он не против. Блондинистая макушка омеги выглядывает спустя несколько минут после полученного сообщения. Чимин узнает спрятавшегося в капюшон и стоящего спиной альфу по запаху мяты. Он неуверенно переступает порог и плотно прикрыв двери, топчется на месте. Ему стыдно за то, что он слишком быстро выбежал, словно ждал у дверей уже одетым и готовым выскочить. Юнги делает последнюю затяжку, бросает окурок на бетонную землю и наступает, наблюдая за детским смущением омеги. Ему не спалось по двум причинам. Во-первых, его терзала ревность за своего истинного. Во-вторых, рядом храпел отец этого самого истинного. Юнги более чем уверен, что Намджун делал это специально. Будто мстил, что ли. Альфе вдруг показалось, что это, возможно, шанс вернуть все на круги своя, как и должно быть, как и задумано природой. Он его омега, и если повезет, небольшая семья. Слово "семья" его маленько пугает, но он хочет попробовать, потому в последнее время чувствует недостаток любви. Настоящей любви, которую испытывает к нему Чимин. Юнги кажется, нет, он уверен, Чимина было бы очень удобно любить. Он такой настоящий, чуткий, в меру наивный, до жути хрупкий. Такой, какой ему и пошел бы идеально. Его сердце открыто для любви, и Юнги ужасно сильно хочется попробовать. - Я же сказал, оденься!- произносит немного грубо, но из-за заботы, ибо на омеге слишком легкий для декабря, свитер.- Если ты заболеешь, твой папаша окончательно переедет в мою комнату, и надолго. - Прости, хен.- виновато извиняется Чимин.- Я боялся, что папа проснется. Ругать блондина не имеет смысла, поэтому Юнги просто снимает свою куртку и приказывает младшему надеть ее. А спустя минуту, когда Чимин, не привыкший к подобной заботе от Юнги, все же, отказывается принимать элемент одежды, альфа надевает его насильно. - Тебе нельзя болеть.- уточняет он, сам же смущаясь от своих слов.- А то проблем не оберешься. Чимин не сразу догоняет его слова, а когда догоняет, то уже слишком поздно. Юнги потянул его за рукав и приказал следовать за ним. - Куда мы идем?- съеживается от холода омега.- Папа будет ругать, если не обнаружит меня в постели. - Просто покатаемся.- коротко отвечает Юнги.- Выпьем немного. - Но я не пью, хен... Юнги останавливается, стиснув зубы, прикрывает глаза, обреченно вздыхает и разворачивается к бледному Чимину, чьи щеки от холода успели принять немного розовый оттенок. - Иногда, Минни, ты настолько бываешь глуповат, что хочется взять и разбить об стену твою голову. - Что? - Просто иди за мной! Юнги маленький трус. Ему необходимо напиться и набраться смелости, чтобы признаться в том, что ему нужен Чимин.

***

Чонгук чувствовал себя паршиво. Его обмякшее и ноющее от боли тело, уже несколько минут валялось в холодной кровати в одиночестве. Из душевой доносились звуки воды, не позволяя омеге забыть о том, что произошло между ним и старшим братом всего 10 минут назад. Всего 10 минут назад ему было плевать, что это не правильно. Всего 10 минут назад он без капли стыда стонал под братом, а теперь ему хочется повеситься от стыда и безысходности. Он не должен был позволить себе проявить слабость. Ему стоило закопать эти неправильные чувства в себе и не показывать их перед Тэхеном. А сейчас его отымели как только могли и бросили наедине со своими страшными мыслями. Спустя несколько минут комнату заполнил теплый запах кофеина. Тэхен вышел из душа, ступая по полу своими мокрыми, босыми ногами. Ему почему-то казалось, что младший спит, поэтому он бесшумно подошёл к своему шкафчику и начал ковырять в нем в поисках белья. На самом деле, в голове Тэхена тоже были мысли, пугающие его самого. Теперь, когда он знает, что Чонгук чувствует к нему то же самое, что и он, признавать правду стало ещё больнее. Он бы наплевал на весь мир. Ни одному человеку не позволил бы даже косо посмотреть на Гуки только из-за того, что он посмел полюбить собственного брата, но папа... Что он скажет ему? Мысли альфы прервали тихие всхлипывания. Кажется, Чонгук не смог сдержать свои эмоции... - Ты не спишь?- удивлённо покосился Тэхен на младшего сквозь темноту.- Гуки, ты чего? Болит что-то? Омега игнорировал слова брата. Не потому что не хотел отвечать, просто не мог. Он боялся расплакаться ещё сильнее. Однажды он выдал брату свои чувства, и ни к чему хорошему это не привело. Больше он этого делать не хочет. Боится. Тэхен это понимает, поэтому дураком прикидываться не хочет. Он напрочь забывает о том, что искал, и так же бесшумно ступая ногами, ложится в постель, прижимаясь к свернувшемуся в клубочек омеге. Одну руку просовывает под подушку Чонгука, другой хватает дрожащее омежье плечо и касается его влажными губами. - Хён тебя больше не бросит... Обещаю, Гуки.- шепчет тихо, целуя мочку ушей.- Я люблю тебя.

***

- ЕЩЕ ОДИН СОДЖУ!- выкрикивает Юнги, поднимая левую руку и привлекая внимание официанта. Чимин вздыхает в очередной раз, потеряв надежду на то, что во время вернётся домой. Альфа пьет уже третью бутылку соджу, а ведь им ещё добираться на мотоцикле домой. Блондин маленько переживает, ибо боится получить нагоняев от родителей, но в то же время, хочет целую бесконечность сидеть напротив пьяного Юнги и умиляться с его порозовевших щек. Мятный альфа все ещё в силах контролировать свои чувства и эмоции, поэтому о его намерениях омега даже и не подозревает. Юнги болтает о тем угодно, но не о них. - Ты выпил достаточно, хён...- предупреждает Чимин, на что альфа мотает головой в знак отрицания. - Ты слишком правильный!- выдает старший.- Попробуй сделать то, чего делать нельзя. Уверен, ты получишь от этого огромное наслаждение. Чимин бы сделал с радостью... Он бы с радостью поцеловал сейчас Юнги, даже несмотря на то, что его сердце отвергли, но омега уверен, удовольствие он этого точно не получит. Максимум, что ему светит, это очередная порция разрывающих душу слов с уст Юнги. Поэтому он просто улыбается, укутанный в куртку истинного, и хлопает большими глазами. Юнги что-то объясняет, сопровождая слова жестами, и перед Чимином мелькает собственное имя, разрисованное на чужом запястье. - Хён, кажется, ты забыл пластырь...- неожиданно и совсем не к месту выдает омега. - Не забыл.- прервав свою речь и опуская от смущения голову, отвечает Юнги.- Я выпью ещё немного. Юнги вдруг понял, что ещё не готов. Он всегда говорил только то, что чувствовал на самом деле, и почти всегда это было что-то не очень приятное для ушей. Но сейчас совсем другое. Сейчас он чувствует себя ответственным за чувства истинного, но говорить такую правду не может. Стыдно, потому что всю жизнь то и делал, что пытался избавиться от ребенка, предназначенного ему. - Уже слишком поздно.- бормочет Чимин, и у подвыпившего Юнги замирает сердце. Поздно? Почему поздно? Не мог же он разлюбить его так быстро? - Поздно?- словно в бреду, переспрашивает альфа. - Да. Второй час ночи, хён.- указывает на настенные часы, и Юнги отпускает. Кажется, он и правда выпил достаточно. Альфа расплачивается за выпитый алкоголь и выходит, так и не сказав то, что хотел сказать, когда ехал сюда. Он никогда этого не делал, но почему-то был уверен, что сможет. Кажется, будь необходимость предложить секс, он бы сделал это и не моргнув глазом. Вызывать такси Юнги отказывается, упрямо направляясь к своему мотоциклу и приказывая Чимину следовать за ним. Омега боится, но все же идёт, потому любит. Крепко прижимается к истинному, склонив голову на крепкую спину, и закрывает глаза, чтобы было менее страшно. И если они разобьются, Чимина будет утешать только одно: он вместе с ним. Омега хотел на обратной дороге подумать над странным поведением истинного, но из-за паники все мысли с головы вылетели за долю секунды. Чем быстрее разгонялся Юнги, тем сильнее в него вцеплялся Чимина. Увидь его сейчас Сокджин с Намджуном, альфе бы точно не поздоровилось, как и омеге, что сходит с ума от любимого запаха мяты. Доезжают они быстрее, чем думал Чимин. Для него 20 минут, проведенные с альфой, прошли как 2 минуты. И даже когда Юнги припарковал мотоцикл во дворе общежития, омега не желал с него слезать. И отпускать Юнги не хотел, потому что согрелся, пока обнимал и пытался согреть его. Когда Юнги стаскивал с его головы шлем безопасности, Чимин отлично постарался скрыть крупные слезинки, что просились наружу. Альфа сделал вид, что не заметил, но не заметить было невозможно. Он видел в его прозрачном свое отражение. И это ночью, в полной темноте. - Я провожу тебя до комнаты.- пробормотал Юнги растерявшись состояния Чимина, и молча развернулся, направляясь в здание. За эту секунду что-то изменилось, и они оба это чувствовали. Чувствовали, но не понимали, что. Юнги вдруг затих, несмотря на выпитый алкоголь. Чимин помрачнел, несмотря на время, хорошо проведенное вдвоем. Юнги спешил, чтобы поскорее загнать омегу в комнату и свалить прочь. Чимин медлил, потому что чувствовал недосказанность. Расстояние между ними увеличивалось с каждым шагами и это пугало обоих. - Чего медлишь?- нервно фыркает альфа, раздраженный своей безнадежностью.- Сам же домой просился. Чимин вздрагивает от неожиданно повышенного голоса истинного, и ускоряет шаг. Молча проходит мимо него и опережает, мысленно ругая себя за слабость перед Юнги. Уже у дверей стаскивает с себя чужую куртку и протягивает альфе, все ещё не смея поднимать полные слез глаза. - Заберу потом.- коротко отвечает Юнги, не зная что делать дальше. Раньше он и не подозревал, насколько труслив, когда дело доходит до любви. - Ладно... Я пойду... Чимин разворачивается и под грустный взгляд Юнги, бесшумно заходит в комнату. Он разочарован, хоть и не знает, почему. Ему ведь никто ничего не обещал. Никто не говорил, эта случайная встреча может что-то изменить. Почему тогда его сердце сжимается, а слезы так и льются с глаз? Почему хочется закрыться в ванной и реветь до самого утра. Он бы так и сделал, если ли бы не неожиданное сообщение от Юнги. Чимин сквозь слезы убирает на мобильном блокировку и вычитывает на экране смс:

- Я забыл кое что.

Чимин вытирает слезы, берет в руки куртку, оставленную Юнги, и снова тянется к двери. Альфа по ту сторону прижался к балкону и снова курил. Он делал это каждый раз, когда нервничал. Чимин сделал пару коротких шагов, и пряча опухшие глаза, протянул альфе куртку. Юнги швыряет в сторону недокуренную сигарету, выплевывает, и схватив омегу за запястье, тянет на себя. Прижимается к его губам, крепко сжимая младшего за затылок, и целует совсем не по детски. Не так, как Чимин целовал Минхо. Этот поцелуй был намного глубже, намного чувственнее и нежнее. Чимина бросает в дрожь. Слишком неожиданно, слишком откровенно. Это сон? Нет, это ведь не может быть сном? И пока омега дрожал в объятиях истинного, удивленный тем, что только что произошло, Юнги переместил свои ладони на чужие плечи и разорвав поцелуй, заключил Чимина в объятиях. Неожиданно, Чимин ощущает лёгкое головокружение. Он теряет под ногами землю, крепче хватается за Юнги, дабы не упасть, и начинает судорожно собирать воздух. Спустя несколько секунд он все же теряет дыхание, и от нехватки воздуха в лёгких, начинает кашлять сухим кашлем. - Эй!- теряется на секунду альфа.- Ты чего!? Чимин!? Но Чимин не слышал. Голос истинного заглушал звук собственного кашля. Он медленно скатился вниз и несмотря на попытки альфы удержать его, отяжелевшее тело камнем упало на холодную землю. - Блядь, где ингалятор!? Чимин, черт бы тебя побрал, где этот ебаный ингалятор!?

***

Хосок уже вторую неделю отказывается ходить на занятия, ссылаясь на то, что не хочет сталкиваться с Юнги. Не выходит из комнаты и упорно игнорирует малознакомый номер омеги, с которым совершенно случайно переспал в клубе. Он вообще не понял как это произошло и, по правде говоря, даже лица омежки не помнит. И тот факт, что он дал ему свой номер, Хосока немного пугает. Зачем он это сделал и под чем он вообще тогда был? Он только собирается выпить сваренное самим кофе, как слышит с каридора лёгкие постукивания в дверь. Надевать приличную одежду не хочет, прется к источнику звука в одних труселях. Выкрикивает невнятное "- Кого занесло?", и не дождавшись ответа, открывает дверь. За ней стоит парень лет 20 и хлопает своими большими, зелёными глазами. - Ты кто?- бормочет полуголый Хосок, щурясь на бледнолицего паренька. - Бомгю!- фыркает тот недовольно.- Пришел сказать, что ты, конченный ублюдок, заделал мне ребенка!