Под сенью разрушенного мира 3: раскол

      «Так, заказать реагенты, отправить кого-то понадежнее за продуктами… Что там еще? Искаженных проверить, чтобы покормили и помыли… И все-таки почему же не хватает реагентов, где просчиталась?»       — Эй, крольчонок!       — Что? — Ни удивленно оторвалась от бумаг.       — У нас тут свадьба, глянь.       Ни обернулась и увидела как девушка в молочно-белом плаще откинула капюшон, открывая изящно заплетенные черные волосы, и адепт в темном опустил обруч ей на лоб.       — Смотри-ка, быстро поладили! — подмигнул Тан и захлопал.       Ни удивленно смотрела на нежно целующихся влюбленных и сжимала посох все крепче. Вдруг картинка расплылась и гнилая капля упала на землю. Ни утерла слезы и отвернулась. «Что это со мной? Расчувствовалась вдруг…»       — Ты такая сентиментальная, — хмыкнул Тан и уткнулся в книги.       — Тоже хочу, — вздохнула Ни.       — Обратить тебя в нежить, чтобы смогла поскорее свадебку справить? — съязвил он.       — Да не за Иста же, — с досадой отмахнулась Ни.       — А за кого, за старейшину? Он о тебе нечасто вспоминает, смотрю. Да и поженитесь, допустим, а дальше что? Последний поцелуй?       — Эй, ты не мог бы помягче! — возмутилась Ни.       — Дай мне искаженных на опыты, и я тебя очищу, нацелуетесь на несколько жизней вперед. Почитал твоих книжек, получше способ нашел, нормально должно получиться.       Ни опустила взгляд. Так хочется закончить работу и к Иркрину! Но будет ли у нее еще шанс очиститься? Иркрин точно не будет использовать зелье. Безумно хотелось согласиться на предложение Тана и излечиться. Всего лишь одна цифра в отчете, одна маленькая жертва безнадежного бедняги — и она сможет целовать Иркрина, сколько захочет. А еще попробовать то, что в книгах! И Тан будет осторожен, ничего сверх необходимого… Но так нельзя, нельзя, нельзя!       — Давай не томи, скоро уже искаженные кончатся. Сколько там по твоим планам чистить осталось?       — Меньше недели, — нехотя отозвалась Ни.       — Крольчонок, сдались они тебе? Вон выпущенные ни на что не годятся, только детей пугать.       — Многие могут почти нормально жить и даже работают, — возразила она.       — Работа у них — закачаешься просто, говно за себе подобными выгребать. Живут полноценно, ага, прямо как ты. Ешь с тонной специй, потом бегаешь животик лечить. Ходишь в повязке, комната вся в защитных заклинаниях. А уж как от тебя гнильцой несет, у-у-у…       — Но они-то почти нормально живут! — возмутилась Ни.       — О, пробуешь кричать? Попробуй еще, у дев такие голоса потешные, — умилился Тан.       — Перестань меня злить. Я упрямая, — вздохнула она.       — Все имеет свою цену.       — Элькрины не продаются, — Ни сжала кулаки.       — Все продается и все покупается. Что ты как маленькая, — пожал плечами Тан.       — Я не торгую элькринами, — она качнула головой. — Ой, что там?!       Ни широко распахнула глаза в ужасе глядя за барьер. На переливчатую границу серебристо-фиолетовой волной нахлынула скверна. На земле появились тонкие серебристые трещинки, и Ни в панике попыталась заткнуть их своей энергией. Но скверна схлынула. Барьер выдержал.       — Жуть какая, — выдохнула Ни и отозвала золотистые искры.       — Кажется, у тебя еще есть время подумать, крольчонок, — Тан похлопал ее по плечу.       Ни смотрела, как все, что еще не догнило за барьером до этого, обратилось ровным серебристым ковром. «Как же хорошо, что зону Изоляции перевели!»       — Мы могли быть там...       — Видишь, твой старейшина думает о тебе, а ты не...       — Вот только не надо, хватит на сегодня! — перебила его Ни.       — Ладно-ладно, уже не к спеху. Сейчас работенки привалит, — Тан похрустел пальцами и принялся что-то подсчитывать на листке.       Трещинки на земле нервировали. «Надо реагентов добавить и еще на слой укрепить, наверное. И снаружи теперь больше скверны, и зона Изоляции нагрузки добавляет…»

      ***

      — Принимайте.       Ни потерянным взглядом обвела огромную толпу искаженных, конца и края которой видно не было, и потрепанных сопровождающих, которые выглядели ненамного лучше. Сколько же тут! Она передала бумаги Тану.       — Пересчитай. Э-э, только без фокусов, я проверю!       Тан хмыкнул и вышел навстречу замученным отловщикам.       — Там моя мать! Помогите ей! — взмолилась молоденькая девушка, бросаясь к Тану. Но потом, кажется, заглянула под капюшон и притихла.       — Мы понимаем и скорбим, — потусторонним голосом начал Тан. Выходило настолько жутко, что те, кто мог попытаться услышать в голосе искренность, наверняка забыли об этом. — Чем раньше начать очищать, тем эффективнее и меньше последствий. Идите к старшей, составьте с ней списки на приоритетную очистку, внесите тех, кого заберут, и укажите размер залога за срочность.       Ни открыла было рот, чтобы возразить, но ее окружило слишком много желающих. Ну и ладно, никто ж не говорил, в каком порядке чистить, верно? Они помогут, за это заплатят. Она усилила магией голос:       — В очередь! И пройдем за стол.       Очередь никак не заканчивалась. Ни только и успевала писать, наносить метки на искаженных, слушать, утешать и снова писать-писать-писать…       — Старшая, пришли на усиление!       — Разместите в пункте, уплотнитесь, — отмахнулась Ни.       — Уже нет мест!       — Кто говорит? — Ни устало повернулась на голос.       — Старший адепт Яр!       — Яр, если ты не найдешь места новичкам, они займут твое, а ты пойдешь ночевать ко мне, — с угрозой предложила Ни.       Старший адепт хотел было что-то сказать, но покосился в сторону зоны с искаженными, где хозяйничал Тан, поклонился и ушел.       После обеда «приоритетный список» был завершен. Ни не без помощи Тана разогнала страждущих родственников и легла грудью на стол.       — Ничего накрыло…       — Слабоискаженных много в этот раз. Эвакуировали хорошо, но расстояния не хватило, видать, или беспечно отнеслись. Я отселил тех, кто получше, и «приоритетных» отдельно.       — Спасибо. К вечеру реагентов из общины привезут и еще на усиление отправят. В основном младших, ума не приложу, что они тут начистят… — Ни отодвинула серые бумаги.       — Научатся.       — Ага…       — Ты отдыхай, крольчонок, я приму, — заботливо предложил Тан.       — Ага, щас, тебя и к реагентам. Потом не досчитаюсь.       Тан расхохотался.       — Искаженных пойдешь пересчитывать?       — Если кого-то не хватит по тем бумагам, что у меня, вычту из твоей зарплаты. И реагенты тоже… — зевнула Ни.       — Да-да, конечно, — хмыкнул Тан. — Эх ты, крольчонок!       — Спасибо за помощь. Много не воруй, надо, чтобы по отчетам все сошлось.       — Само собой, — кивнул он. — Всегда знал, что с тобой можно договориться. О, друиды идут.       — Сегодня не день очистки. Дев, что ли, привели? — удивилась Ни.       — Кстати, да, там же был заповедничек в зоне риска, — припомнил Тан. — Нет, дев с ними нет, как обычно. А жаль!       — Пойду встречу, — поморщилась Ни.       Троица друидов в богатых изумрудных плащах навевала тоску. Напыщенные, брезгливые, цены ломят и личное мнение высказывают по поводу и без… И на Иркрина как братья похожи еще, будто назло. Таких кос, правда, ни у кого нет, стриженые, кроме того, что пониже.       — Приветствую, уважаемые.       — Приветствую. А почему не размечено до сих пор? Расширяться не планируете? — проворчал средний из них.       Ни хотела было возразить, но решила не спорить.       — Не успели еще, только толпу приняли… — устало ответила она.       — На глаз тогда расширим, в пару раз хватит? — предложил тот, что пониже, с хвостиком.       — Лучше в пять, и чтобы рабочая зона от жилой подальше. За двойной чертой, что ли, — засуетилась Ни. — Кстати, а у вас нет искаженных разве?       — Нет, — сурово отрезал средний.       — Даже в заповеднике на границе? — удивилась она.       Трое переглянулись.       — Уже нет, — подтвердил высокий.       Ни нервно сжала посох.       — Как обычно, вылечили едой, — грустно ответил тот, что с хвостиком, и вздохнул.       — Едой? — удивилась Ни.       — Ну да, собрали всех бедняг, раздали вкусного с ядом, да и все. Целый заповедник потеряли! Так жаль… — паренек с хвостиком погрустнел.       Ни опустевшим взглядом посмотрела в сторону.       — А элькрины?       — За барьером укрылись.       — Барьером?       — У нас свой есть. Заповедник на самой границе был, поэтому и исказились.       — Пошли работать, — разговорчивого дернул за рукав мрачный коллега.       Троица ушла, а Ни вернулась за свой стол и сжала голову.       — Что случилось?       — Они всех дев с границы убили, — тихо прошептала Ни.       — Так правильно. Изолировать-уничтожить-очистить, все как положено. Товарный вид потеряли, разводить нельзя — одни убытки.       Ни застонала.       — Перестань!       — Что? — удивился Тан.       — Они же живые!       — Но они бестолковые. Их разводят, потому что Эрв любит, но в основном для дохода. Это потешные зверушки, хоть и с внешностью прекрасных дев. Уж ты-то как полукровка должна знать лучше всех.       — Моя мама умела читать и писать!       — Какая хорошая дрессировка! — похвалил Тан.       — Она нормальной была! — возмутилась Ни.       — Конечно, нормальной. Ненормальных дев не бывает, таких сразу лечат волшебной едой.       — Ты и меня считаешь животным? — прошипела Ни.       — Все мы животные, — беспечно пожал плечами Тан.       — Но почему дев убивать можно, а элькринов нельзя?       — С чего ты взяла, что нельзя? Некоторых элькринов можно и нужно убивать.       Ни послышалось в голосе Тана торжество.       — Тебя за это сослали, да?       — Ага, — легко согласился Тан.       — Того, кто ставил на тебе опыты?       — Да, и тех, кто меня продал ему, тоже. Жаль только, с дозой не рассчитал, могли бы еще подольше помучиться, — с удовлетворением потянулся Тан.       Ни опустила взгляд. И возразить-то нечего. Убивать нельзя, но и опыты на элькринах ставить тоже. Тана не защитили, и он защитился сам. Но это так жутко…       — Тебя тоже распоясали?       — Было бы что снимать, — рассмеялся Тан.       — Это что, с детства?..       — Конечно.       — Сожалею, — поежилась Ни.       — Если сожалеешь, дай мне искаженных.       — Как ты можешь делать с другими то, что делали с тобой? Ты же знаешь, как это ужасно!       — Хочу жить, только и всего. Думаешь, у меня хорошее здоровье? Я не буду делать ничего сверх необходимого.       Ни вспомнила заплатанную лысую голову Тана.       — Сильно болит?       — Напоминает о себе, — с неохотой признался он.       — А целители?       — Крольчонок, если бы все было так просто! Сходи к целителю, пусть от дыхания очистит.       — Я же хочу помочь!       — Ты не хочешь помочь. Ты хочешь успокоить совесть. Мне нужно проверять лекарства, обезболивающие, яды. Нужно извлекать органы. Нужно смотреть реакцию, наблюдать. Я чудовище, которое никогда не станет полноценным и которое очень хочет жить, — вздохнул Тан.       Ни притихла. Учитель тоже болеет, но ведь как-то проверяет лекарства? Неужели нет другого способа? То, что пережил Тан, ужасно, конечно, но нельзя же вынуждать и других мучиться. Он не прав, но и того, что произошло с ним, вообще не должно существовать в мире.       — Крольчонок, не бери в голову. Много будешь думать, еще больше похудеешь. Пойду очищенных унесу, — вздохнул Тан, похлопал ее по плечу и ушел.       Ни сидела молча. Что, если бы она жила иначе? О ней заботятся. Любят. Она и представить не могла, что такое может быть! Да, она слышала, что Глава ставит опыты, но это было чем-то вопиющим, отвратительным, исключительным, тем, что никогда не коснется. А тут… И все равно так нельзя, даже если с тобой делали такое. Но и осуждать нельзя… И что ей с этим делать?! Нет, искаженных она не даст. Пусть на себе экспериментирует.