моя холодная погибель

***

      Зельда Спеллман добралась заполночь до своего тихого кабинета, раздраженно потирая виски в попытках унять ноющую головную боль. Налила стакан янтарного виски и закурила сигарету, держа ее между пальцев, так как сил найти мундштук не было вообще.       Кто же мог подумать, что создание новой религии и руководство академией юных ведьм и колдунов — настолько тяжелое бремя, легшее на хрупкие плечи старшей Спеллман. Невыносимо каждый день выуживать достоверную информацию и былые истории об их Королеве Ада из теперь уже никому ненужной сатанинской библии. И в тоже время наводить порядок в школе, где постоянно царил какой-то хаос и требовалась сильная и твердая рука, было невыносимо. А если вспомнить разруху царившую в отношениях ее с новоиспеченной царицей ада, то можно было бы смело намыливать веревку.        Последняя встреча Зельды и Лилит увенчалась феерическим провалом и полной противоположностью того, чего они ожидали от этого. Извечная гордость рыжей ведьмы и жалкое отрицание чувств к первой женщине поспособствовали крупному скандалу, метанию вещей в кабинете и убийству последних нервных клеток у обеих ведьм. Это произошло больше двух недель назад, но ни одна из женщин не смогла сделать первый шаг, хотя бы ради новой религии и окончательной точкой в написании нечестивого завета церкви Лилит.       Пообещав себе, что завтра же утром, а точнее уже сегодня, Зельда отправится в ад, чтобы вернуть деловые отношений с царицей, ведьма допила очередной стакан алкоголя и телепортировалась к себе в комнату. Найдя холодную постель, не согретую адским пламенем тела демоницы, ведьма рухнула и погрузилась в болезненный сон, напомнивший моменты их «договора», когда первая женщина заботливо снимала каждую часть одеяния Зельды и мягко накрывала одеялом ее прекрасное тело, шепча успокаивающие слова на ухо.

***

Проснулась она, растрепанная и несчастная женщина, утром и приняла холодный душ, пытаясь облегчить душевную боль и смыть разводы оставшегося макияжа с ее лица. Подобрала подходящий наряд в викторианском стиле, не изменяя своим лучшим традициям, нанесла макияж, делая акцент на красной помаде, и произнесла заклинание, перенесшее ее к огромной двери спальни королевы. Нервно выдохнув, она постучала несколько раз и дверь со скрежетом распахнулась, впуская Спеллман внутрь. Зельда, сложив руки на животе в защитном жесте, зашла в помещение, ища глазами ту, ради кого она пришла: — Лил…моя Королева. — склонила голову рыжая, увидев демоницу, сидящую за туалетным столиком, которая поправляла свои идеальные кудри. — Мисс Спеллман. — царица встретила ведьму пустым взглядом в зеркале и продолжала дальше заниматься своим делом. — Вас что-то конкретное привело сюда, а если нет, то нужно было назначить встречу и не путешествовать по аду. — твердо сказала она, вставая со своего место и с презрением косясь на Зельду. — Я…я хотела обсудить с вами наш последний разговор, окончание которого поставило в тупик меня. — приближаясь к столу, медленно проговаривала Зельда, пытаясь держать себя в руках и не давать неуверенности овладевать собой.       Демоница подняла изящно очерченную бровь, заставляя продолжить разговор:  — Я имею ввиду, что не хотела бы, чтобы наши личные проблемы и ссоры влияли на работу по восстановлению церкви. От этого страдаем не только мы, но еще и члены ковена. — объяснялась Верховная Жрица, жалея, что не взяла с собой сигареты. — Ну, и я хотела извиниться за тот случай, выгнать вас в ночь на улицу было бестактно. — Нет никаких «наших» проблем. — отрезала королева, пересекая комнату. Посмотрев прямо в глаза своим надменным взглядом, вызвав панику в глубине сознания ведьмы, добавила. — И если это все, что вы хотели мне донести, то возвращайтесь обратно в академию к ученикам. Я постараюсь назначить встречу в ближайшее время и допишу последнюю главу для новой библии. — захлопнув дверь в комнату, демоница закончила разговор, оставив Спеллман одну.        Уже собираясь вернуться домой с пустотой на душе и осознанием, что она убила все настоящее и живое во взаимоотношениях с этой желанной женщиной, она заметила жженый листик на столе, рядом с флаконом духов Лилит, на котром было трудно, но возможно разглядеть строки, написанные изящным почерком:

Я помню тот истошный крик, переходящий в робкий шепот И голоса печальную надломленность храню. Стою сейчас я на коленях пред неизбежным роком, И жалко щебеча, о том, что полюбить я больше не смогу.

       Навернулись еле сдерживаемые слезы на глазах рыжей ведьмы, которая понимала, что это посвящено именно ей. Она не осознавала всей огромной любви, которую пыталась преподнести и показать ей Лилит. А она все бесследно разрушила, собирая погоревшие частички чувств. Она продолжила читать строки:

И вот она сидит, моя холодная погибель, Качая молча головой, в попытках отрицать Все то постыдное, что было между нами В ту ночь в лесу у смерти на виду.

Лилит

      Ведьма не заметила, как хриплые рыдания вырвались у нее изнутри, как она побежала искать по дворцу ту, которую любит, которую погубила и уничтожила, в надежде возродить и оживить свою женщину.        Она нашла ее в тронном зале, восседающую царственно на троне: — Лилит! — прокричала она, обращая внимание демоницы на себя. — Я же сказала, что вы свободны, сестра Спеллман. — прошипела царица, заставляя вздрогнуть другую. — Есть что-то непонятное в моем приказе? — спрашивала Лилит у приближающейся женщины.        Она заметила водянистые и красные глаза Зельды и смутилась. — Лилит…лилит…лилит — шептала Зельда, прежде чем упасть в ноги королевы, содрогаясь от рыданий. — Лилит, если все это не пустые строки и слова, то скажи мне, молю тебя, что не все потеряно.       Ком в горле Лилит поднялся выше, затрудняя дыхание, когда она увидела бумагу в руке рыжей. — Лилит! — взвыла Зельда, поднимая свои заплаканные глаза вверх, встречаясь со слезами демоницы, которые холодными ручьями текли по скулам королевы. Зельда схватила ладони первой женщины, не встретив сопротивления, трепетно поднесла и прильнула к ним покусанными губами. — Лилит, я люблю тебя, слышишь? Прости меня… — шептала она, целуя ее руки. — Зельда, ты моя погибель, мой вечный груз и мой последний эшафот. — ответила она, спускаясь с трона, обнимая Спеллман и целуя нежно в губы.