Мой сладкий кошмар

      Джин Не знаю, в чём причина, но сегодня почему-то у меня такое настроение хорошее, что кажется, даже Эрик не сможет его подпортить. Хотя о чём это я? Настроение у меня хорошее, потому что вчера после ужина он меня опять зажимал.Теперь я более чем увена — без его неприкрытых подкатов я просто дышать не могу спокойно.       В зале как обычно пусто, это меня немного удивляет. Возникает ощущение, что в верхах Бесстрашия совершенно никто не парится о физической форме. Конечно, это далеко не так, особенно, если учесть почти идеальные параметры Лидеров и командирского состава.       Скорее всего, Эрик просто знает — в какое время нам лучше заниматься, дабы никто не мешал, а заодно, чтобы не возникало лишних вопросов.       Сняв куртку, включаю свет и прохожу вглубь помещения; осматриваюсь по сторонам, словно я тут впервые. На долю секунды ощущаю тревогу и волнение, как будто это мой первый день в Бесстрашии, и я прекрасно понимаю, почему именно сейчас чувствую это. Как бы сильно мне не хотелось убеждать себя, что всё в порядке — это далеко не так. В моменты, когда я остаюсь одна, осознание реальности наваливается на меня, а реальность такова, что совсем скоро я действительно останусь одна против неизвестности. Мотнув головой, отгоняю грустные мысли и решаю занять себя чем-нибудь полегче, пока Эрик не пришел, но не успеваю дойти до выбранного тренажёра, когда дверь открывается.       — Медвежонок, ты рано. Не могла уснуть? — спрашивает он с привычной ухмылкой, и явно с подъёбкой.       — Нет, а ты, кажется, переспал, — отвечаю наверное слишком резко, находясь под впечатлением своих недавних мыслей. — Сегодня не снился кошмар?       — Злючка, — шепчет он себе под нос, сузив глаза. — Я не переспал, это так, для протокола.       — В принципе, мне всё равно, — пожимаю плечами, но вдруг, представив его в постели с какой-нибудь девкой, начинаю снова злиться. Сердце сжимается в тиски от ревности. — С чего изволите начать?       — Можешь пока подкачать мышцы живота, тебе это не помешает, — он снимает куртку, и я не могу перестать пялиться на его грудь, плотно обтянутую чёрной футболкой.       — Всё в порядке с моим животом, — недовольно морщусь. — Что тебе не нравится? — приподнимаю майку, демонстрируя ему живот, скорее всего, чтобы привлечь его внимание, хотя куда уж больше…       — Блять, Джин, мне вот интересно — ты на самом деле такая наивная дурочка, или всё же ты намеренно меня провоцируешь, демонстрируя тут свои части тела? — смотрит на меня с вопросом, пока я пытаюсь осмыслить суть своего поступка. — Или, может, ты хочешь лишиться невинности на одном из этих тренажеров? Тогда к чему все эти заёбы? Просто скажи. Ты ведь знаешь, как я этого жду.       — Эй, полегче, — поднимаю руки перед собой в защитном жесте. — Прости. Пресс, значит, пресс.       Отворачиваюсь, пряча довольную улыбку; спиной чувствую, как он сверлит меня взглядом, и от этого мой пульс скачет до предела. Ложусь на маты; пока делаю упражнение — перевариваю его слова. Действительно, мне наверное следует следить за языком, тем более, что он уже не-раз предупреждает. Только вот беда в том, что на подсознательном уровне я умолять его готова, чтобы он воплотил в реальность все свои угрозы. На подсознательном? Господи, кому я вру? На самом деле я мечтаю о нём уже везде и всегда! Уж слишком боюсь умереть, прежде чем попробую на вкус его губы.       Остальную часть дня веду себя как можно прилежней. Почти не перечу и не задаю лишних вопросов, да и Эрик сам не горит желанием меня доставать.       — Иди-ка сюда, Джин, — зовёт Лидер, когда, после душа, я выхожу из ванной.       Подхожу к нему, настороженно смотря из-под ресниц. Он протягивает мне руку с мобильником.       — Это мне? — округляю глаза. Сердце сразу спускается вскачь.       «Успокойся Джин», — шепчу себе мысленно, — «Это всего-лишь телефон. Это же не колечко, чёрт возьми!»       — Да, — кивает Эрик, — у тебя должен быть свой мобильный, — из его выражения лица сразу понимаю, что он старательно пытается выглядеть невозмутимо, чтобы это не выглядело подарком, а скорее, необходимостью.       — Наверняка установил в нем джипиэс, — улыбаюсь, пытаясь сгладить странный неловкий момент.       — У меня есть свой джипиэс, который находит тебя безошибочно, — ухмыляется Эрик, указывая глазами на свой пах.       — Не боишься, что в один прекрасный день он просто не найдёт меня? — вдруг спрашиваю, сама не знаю, зачем, но почему-то мне снова хочется его позлить.       — Ты о чём? — он смотрит на меня с изумлением и неожиданной растерянностью.       — Если ты подумал об импотенции, то это не так, — смеюсь приглушённо. — Сомневаюсь, что это твой случай.       — Тогда что ты имеешь ввиду? Поясни, — Эрик вскидывает бровь, но смотрит настороженно.       — Может, кто-нибудь перебьет твой сигнал, — пожимаю плечами, — или перетянет мой, — продолжаю, загадочно улыбаясь.       — На счёт того, кто попытается перетянуть твой сигнал — проблема решится быстро, ты это знаешь, — уверено отвечает он.       Кто бы сомневался?       — Хорошо. Что насчёт твоего сигнала? — не унимаюсь, хотя уже понимаю, что ни к чему хорошему этот разговор не приведёт.       — Ты же знаешь, мой сигнал очень сильный, его хватит на несколько каналов, — ухмыляется засранец, явно наслаждаясь своим остроумием.       — Не боишься, что они испортят твой передатчик? — открыто намекаю на его беспорядочные связи и возможные последствия.       — До сих пор с этим всё было в порядке, и не думаю, что что-то изменится, — снова этот уверенный тон.       — С твоим передатчиком может и будет всё и хорошо, но моего сигнала ты больше не поймаешь, — гордо вздымаю подбородок, смотрю ему в глаза, хотя мысленно я уже влепила себе пощёчину.       «Лучше бы уже сразу сказала, что сохнешь по нему и смертельно ревнуешь. Дура!»       — Ты же знаешь, — Эрик наклоняется ко мне, обжигая горячим дыханием, и проводит языком вдоль моей шеи, моментально посылая волну мурашек по нежной коже, — что я смогу найти способ, чтобы его восстановить.       — Но ведь ты в курсе, что этот сигнал не будет таким же сильным? — шепчу хрипло, отчаянно борясь с бабочками в животе и странной слабостью, что вызывает его близость и запах.       — Почему? — Эрик смотрит мне в глаза в ожидании ответа.       — Потому что, — пожимаю плечами, — восстановленный передатчик не может передавать такой же сильный сигнал. Подумай над этим, — на этих словах разворачиваюсь и убегаю из зала, прежде чем он поймает меня и организует допрос.       Эрик       «Чёрт. Кажется, я проебался, когда давал ей мобильник. Видимо, нужно было для начала научить её им пользоваться. Который раз я уже ей звоню до отбоя?»       Смотрю исходящие вызовы вызовы: сейчас был четвертый. Засранке удалось улизнуть от меня перед обедом, в столовой я её тоже не встретил, и теперь она меня просто поставила в игнор. «Ну-ну, детка, продолжай. Ещё посмотрим, что из этого выйдет».       Наш сегодняшний разговор был очень странным. По-правде сказать, я не совсем уловил его смысл. Не то чтобы я не понимал метафоры, но её реакция в конечном итоге оказалась для меня непредсказуемой, и это на какой-то момент сбило меня с толку. А эти прозрачные намёки на то, что я не единственный, кто может обратить на неё внимания, и тем более, на кого она может обратить своё… Она надо мной откровенно стебалась, а я, как придурок, поддался её провокациям и едва не взбесился.       — Сучка, — отъехав на кресле, поднимаюсь из-за стола. Что ж, наша фракция не столь велика, чтобы потерять в ней девчонку, пусть даже такую мелкую. — Сладкая… — слово как-то само срывается с языка, и в штанах моментально становится тесно.       Обречённо вздыхаю и качаю головой. Нет, так продолжаться не может. Мой стояк на неё уже становится невыносимым и до жути мешает работать. Наши тренировки и другие занятия проходят в режиме постоянного флирта с моей стороны, бесконечных поползновений и непрозрачных намеков, а с её — колких подъебок и стойкой — почти — обороны.       Ну, да не беда. И не таких прогибали. А прогнуть я ее уже просто мечтаю — её гибкую спинку, чтобы извивалась и стонала подо мной. Понимаю, что пока я её не трахну, толку с нашей работы будет мало, потому что мои попытки сосредоточиться на работе, при этом захлебываясь бушующими гормонами, дают все более плачевные результаты.       В данный момент мне уже срочно нужно снять напряжение, но вот размениваться на кого-то посредственного желания по-прежнему нет. Мне нужна эта девчонка. Подо мной, в моей постели, да вообще, где угодно, главное — ПОДО МНОЙ.       Прикладываю карту к замку. Дверь отплывает в сторону, и первое, что я вижу — это упругий зад Джин. Она стоит на скамье тренажёра в интересной позиции, которая мгновенно наводит меня на крамольные мысли. Хотя, если честно, даже когда она просто открывает свой ротик, чтобы сделать глоток из стакана в столовой, я представляю, как запускаю в него свой язык.       Но сейчас ее поза на самом деле весьма эротична. Она пытается что-то сделать с тренажёром, и кажется, ее попытки не увенчиваются успехом. Прислонившись плечом к дверному проёму, наблюдаю за ней, стараясь пока не обозначить свое присутствие.       — Блять. Он точно убьет меня. Ай! Вот ведь зараза! — бросив своё, по всей видимости, бесполезное занятие, она садится и дует недовольно свои пухлые губки. Наконец замечает меня и её лицо мгновенно заливается краской. — И давно ты тут стоишь? Мог бы хотя бы кашлянуть для приличия, — поднимается.       — Я собирался, но решил для начала насладиться зрелищем, — широко улыбаюсь, проходя к тренажёру. — Где твой мобильник? — вопросительно изгибаю бровь.       — Он в сумке, — она кидает короткий взгляд в сторону раздевалки и возвращает его за мою спину к тренажёру. — Эрик, тут кое-что произошло…       Оборачиваюсь и вижу, что одно из креплений груза на тренажёре приказало долго жить. Мои брови снова ползут вверх.       — Твоя работа?       — М-м-м… — девчонка смущённо тушуется. — Да, моя. Но я понятия не имею, как это случилось. Это было неумышленно.       — Надеюсь, — усмехаюсь. — Ты скажи, какого хрена ты вообще забыла на этом тренажёре. Грудь решила подкачать? — смотрю на ее грудь, плотно обтянутую спортивным топом. — Вроде бы с ней и так всё в порядке, — моментально представляю эти упругие полушария в своих ладонях и судорожно вздыхаю. — Даже более, чем, — добавляю хрипло и сажусь на скамью, усилием воли вернув взгляд на ее лицо.       — Ты считаешь? — она опускает глаза, взглянув на свое декольте. — Приятно слышать столь лестное мнение эксперта, — нарочито кивает, наморщив лоб.       — Это всё здорово, но как теперь прикажешь мне заниматься? Мой любимый тренажёр ты сломала.       — Мало что ли других силовых? — снова дует губки. — Занимайся на том, — кивает в сторону другого тренажёра.       — Ты же знаешь, я предпочитаю жим лёжа, — криво ухмыляюсь, растянувшись спиной на скамье. Ноги оставляю стоять на полу. — Так что, детка, давай, дуй сюда. Поработаешь штангой, — она продолжает стоять, и я приподнимаюсь на локтях. — Думаешь, я шучу? Что мы решили насчёт подчинения приказам командира?       — Исполнять их беспрекословно, — бубнит Джин себе под нос и плетется ко мне. — Но мой командир в последнее время ведёт себя, как подросток с хроническим недотрахом. Такими темпами, ты скоро мне прикажешь…       — На этот счёт можешь быть спокойна, — перебиваю её, снова приняв положение сидя. — Я предпочитаю иные способы соблазнения девушек. Ножки расставь, — приказываю невозмутимо, и девчонка снова краснеет.       — А по-другому никак? К примеру, чтобы я лежала на боку, а ты меня поднимал.       — В этом случае тренировка будет только для меня. А если ты останешься в вертикальном положении — это будет способствовать укреплению твоей спины, — киваю на ее всё еще сдвинутые бедра. — Плюс дополнительная растяжка.       — Ловко придумано, ничего не скажешь, — Джин язвительно хмыкает, но всё же делает, как я сказал. Хочу добавить, что неохоты в ее взгляде я не замечаю.       Поднимаю ее под коленки и медленно опускаюсь спиной на скамью. То ли от того, как мои руки растягивают ее бедра, то ли ещё от чего — она охает. Начинаю ее поднимать и опускать, выполняя при этом вполне годный жим лёжа, но конечно думаю вовсе не о тренировке. Изо всех сил стараюсь не смотреть на ее раздвинутые бедра, но получается не всегда. Дыхание становится тяжёлым уже не от нагрузки — ее веса все равно не достаточно, чтобы вызвать одышку — а вот само её присутствие, ее ножки в моих руках вполне успешно с этим справляются. Напряжение в паху, как и во всем теле, стремительно растёт, и я, прикусив губу, наблюдаю за Джин из-под ресниц. Похоже, она не до конца понимает мое состояние, и это наверное даже к лучшему.       — Тоже мне, приказ, — бухтит она недовольно, скрестив руки на груди. — Большая важность — служить гантелью для Лидера. Я Бесстрашная, и мое место где угодно, но точно не на твоих руках в качестве спортивного снаряда.       — Вот здесь твое место, сладкая.       Хрен его знает, чем я руководствуюсь в этот момент: вытянув вперёд руки с девчонкой, сажаю ее на свой пах. Джин, опешив, какое-то время продолжает сидеть, а я понимаю, что если она сейчас же не встанет, то я уже просто не позволю ей это сделать. Наконец сообразив, что в ее попу упирается ни что иное, как мой каменный стояк, Джин вскакивает, как ошпаренная, ощутимо придавив мой член.       — Блять, совсем ёбнулась?! — хриплю, моментально приняв положение сидя. — Я так и в штаны могу кончить.       — Ты чёртов озабоченный засранец! — она с негодованием на меня таращится и пятится назад. В каком-то ином случае я наверное даже заржал бы, но сейчас мне совсем не до веселья. Нужно остыть, иначе я сейчас просто возьму и оттрахаю эту кнопку прямо здесь, на этом самом по её же милости ущербном тренажёре.       — Угомонись, — рычу, стараясь успокоить дыхание, и киваю на кофемашину в углу. — Кофе мне лучше принеси, — девчонка не сдвигается с места, и мне приходится рявкнуть громче. — Это приказ!       — Скотина.       — Что?!       — Что слышал.       Она с минуту возится с кофе, а я в это время стараюсь не сдохнуть от похоти. Изо всех сил пытаюсь отвлечься от вида ее кругленькой задницы, но выходит с трудом. Если не сказать, что не получается вовсе. Понимаю, что должен что-то с этим сделать. Слезаю со скамьи и, глубоко вздохнув, принимаю упор лёжа, начав отжиматься. Она возвращается с пластиковым стаканом горячего кофе.       — Поставь и садись мне на поясницу.       «Твою мать! Нахуя, объясните мне кто-нибудь, я это делаю?»       А девка послушная, перца ей в трусики. Ставит стакан на скамейку и садится мне на поясницу, предварительно сняв кроссовки. Ставит лапки в носочках на мою напряжённую задницу. Вот ведь сучонка! Нарочно меня изводит.       — А как же кофе? — ее голос звучит игриво. Она явно флиртует, и это заводит меня ещё больше.       Начинает усаживаться поудобнее и массирует пальчиками мои ягодицы. Даже сквозь грубые штаны я ощущаю это, и ощущения до безумия сладкие. Малявка снова не понимает, что играет с огнём, или же она намеренно нарывается на горячий трах.       Брыкнувшись, скидываю с себя девчонку и быстро вскакиваю на ноги.       — Решила поиграться? — толкаю ее к скамье, с которой убираю стакан с остывающим кофе. — Сейчас поиграем, — ботинком толкаю ее ножку в сторону, делаю то же со второй, и когда да они разъезжаются, вынуждаю Джин оседлать скамью тренажёра. — Ложись, — рычу и, не дожидаясь ответа, жму на ее плечо рукой, второй продолжаю сжимать стакан.       Девчонка ложится, и я, расставив ноги, тоже сажусь верхом на скамью. Ставлю кофе на пол и поднимаю ножки маленькой сучки, резко дёрнув ее на себя. Даже не знаю, радоваться или плакать от того, что мотня моих штанов натянулась и мешает контакту ее промежности с моим горящим пахом. Поднимаю обратно стакан, сняв с него крышку.       — Кстати, о кофе, — обмакиваю два пальца в теплый напиток. — Помнится, было дело, ты подзабыла, каким он должен быть, — подношу руку к ее лицу и склоняюсь пониже, почти навалившись на ее хрупкое тело. — Открой ротик, сладкая, — касаюсь ее губ, размазывая по ним сладкую жидкость, и она приоткрывает их, будто в какой-то прострации. Скользнув пальцами по ее бархатному язычку, едва умудряюсь сдержать сдавленный стон. — Вот каким должен быть кофе, — хриплю, заставляя себя убрать пальцы невероятным усилием воли, и выпрямляюсь. Дышу, словно загнанный зверь, сделав глоток из стакана, чтобы смочить пересохшее горло. Член в штанах уже дымится, и пульс колошматит в висках. Но сучке, похоже, совсем как-то похуй. Она тоже садится и проводит пальчиком по моей нижней губе, потом подносит руку к лицу и демонстративно облизывает палец.       — А мне слаще так.       — Сучка, — снова дёргаю её за ноги, которые лежат на моих ногах, и прижимаю к себе вплотную. Чувствую, как она вся дрожит в моих руках, и начинаю дрожать вместе с ней. Задыхаюсь и тянусь поцеловать ее, снова утратив контроль и забыв про то, что обещал ей недавно, но вдруг слышу за спиной неловкое покашливание. — Блять… — оборачиваюсь и вижу в дверях Зика. Джин, тем временем, быстро спрыгивает с моих колен и теряется из спортзала, едва не сбив с ног говнюка, которому, кажется, я сейчас сверну его черную шею.       — Чёрт, прости, — он вжимается в стену спиной, когда я подхожу к нему вплотную. — Знаю, я должен был свалить. Мне правда жаль. Просто, я…       — Мне похуй твои сожаления. У меня, блять, стояк такой, что тебе повезет, если я сейчас тебя тут не оттрахаю.       — Оу. Вот этого не нужно. Ты не в моем вкусе, — он вдруг улыбается, словно ему в голову пришла грандиозная мысль. — У меня есть предложение лучше…