Cordes d'âme, touches de piano du cœur

Вся жизнь - зебра. Грациозная такая лошадка. Прячется от проблем в траве, в надежде что зоркий глаз хищника ее не приметит. Зебра. Лошадь в полосочку. Черно-белая. Как жизнь. Наше время ведь тоже черно-белое. И не равными полосами, как воображают себе в умах массы. Наоборот. Полоски зебры уникальны. Может быть огромная черная с маленькими, едва заметными белыми просветами. Может быть идеальной, но такое явление крайне редко. Может быть в частых-частых полосках или вообще разбита на две равные части.       Так и у людей.       Наша жизнь - зебра.       У которой чередуются белые и черные полосы.       За белой всегда будет черная. За каждым падением - новый взлет.       И ты никогда не можешь знать наверняка, а какого цвета твоя полоса сейчас.       - Ты за ритмом не поспеваешь, впервые за неделю. Точно нормально себя чувствуешь?       Туббо круто разворачивается на стуле, упирается ладонями в колени, по-детски болтает ногами, - туда-сюда, туда-сюда, - и смотрит. Просто вглядывается двумя внимательными бусинками в лицо своего гитариста. И от такого взгляда хочется сознаться во всем, даже если ничего на самом деле не произошло. Парень просто готов признать свою вину в ограблении магазина прошлой ночью, в том что утром доставщик пиццы чуть не сбил их на перекрестке, и в том что Патчес опять сходила в тапки.       - Разумеется, - отводит глаза к серому потолку, неловко смеется. - Цел, здоров и полон сил!       - Тогда давай уже, включайся. Так можно и не дойти до своих песен, пока разминаемся.       Просто плохой день. Такой бывает. Попадается черная полоска, тонкая такая, среди длинной белой. Чтобы жизнь медом не казалась. Нормальная практика. Нужно немного подумать, договориться с собой, и просто пережить эти двадцать четыре часа как и все остальные.       Но почему-то именно этот “плохой день” ощущался не неудачным, а...переломным.       Сегодня будет что-то крайне важное, и поэтому Том встал утром с кровати, а не как обычно отменил все дела и лег спать, чтобы ничего отвратного просто не случилось. Нет, он поднял бренное тело, заставил себя натянуть толстовку, на ноги - древние конверсы, которым уже много лет, кое-как разобрался с беспорядком на голове, и, наконец, вышел, чтобы вдохнуть августовскую духоту и пыль от машин вместе с воздухом.       Выплывает Томми из внутреннего монолога только тогда, когда его компаньон уже включил на колонках музыку, под которую они репетируют.       Бешеный ритм.       Туббо бьет несколько раз палочкой по хит-хэту, прежде чем влететь в ритм. Как только удар прилетает по малому, а нога касается педали, Саймонс подхватывает, и рука скользит по струнам. Медиатор вибрирует между пальцами, в ушах - почти звон, от такой-то громкости.       Музыка в целом спасает от всех бед. Грустно - бери в руки гитару, перебирай себе тихонько аккорды, напевай что-то медленное, лиричное. Злишься - бей по струнам со всей дури, рви голос, позволяй эмоциям выйти в мир через мажорные звучания. Мир становится не таким уж и отвратным, если рядом в чехле стоит любимая деревянная подруга с каким-нибудь красивым именем, как Мишель или Сара. И в наклейках. Чтобы особенной была. Одной такой.       У Туббо выпадает палочка из рук от сильного удара, но он тут же подхватывает новую, даже на миг не выпадая из общего ритма. Определенно талантлив. Тоби вообще много в чем талантлив, будь то способность выглядеть милейшим созданием и при этом быть практически демоном хаоса, или же навык делать под двадцать ударов по напольному тому в секунду.       В один прекрасный день, маленький Томми десяти лет стащил у отца гитару, когда того не было дома.       И с тех пор не выпускает ее из рук.       Потому что отец не играет вот уже пятнадцать лет, а Том готов посвятить всю свою жизнь музыке.       Наверное, поэтому сейчас документы на поступление в МакМастер и лежат дома на полке.       Песня, словно пряжа, накручивается на воображаемую бобину в его голове, и остается лежать там красивым шелковым клубком. Сколько уже было сыграно песен в соло, в дуэте, всем S.B.I. бэндом? И не сосчитать.       Колонки затихают, Тоби останавливает ритм, но когда слышит, что Томми останавливаться не собирается, то дает бой педалью в бочку на сто восемьдесят в минуту. Размашистое движение рукой, протяжный звук от гитары, и барабанщик со всей дури бьет о крэш, заливаясь смехом.       - То есть, чтобы нормально играть, нам нужно или миллион раз взять Candle Queen, или один раз на всю Night of Nights?       - Завались, - Туббо улыбается шире. - День хреновый, вот и играю как попало. Не придирайся.       - Все в порядке, что ты.       Том любил это место, по своему. Старый гараж, у которого под потолком уже вырос мох, где на стенах странные пятна. Где серый бетон расписан яркими красками из баллончиков, где на пыльном красном диване пружина пробила обшивку, и превратила времяпровождение на этом предмете мебели в аттракцион “проткни задницу острой железкой”. Где над маленьким, противно жужжащим холодильником, висела целая коллекция виниловых пластинок, от самых новых до восемьдесят седьмого года производства. Маленький закуток гранжа и свободы, где можно было проораться вдоволь. Правда, после таких выходок, высока вероятность схлопотать от старшего брата, но возможность выплеснуть всего себя и на максимальной громкости того стоила.       - Погоди, Клэй звонит.       Вспомнишь солнце - вот и лучик. Хотя, тут больше подходит иная пословица, укоренившаяся в разговорной речи и имеющая все тот же смысл.       Контакт “Братишка” высветился на экране под веселую, - или не очень, если вслушиваться в текст, - музычку, авторством их общего знакомого, и внутри закипело желание устроить шумиху.       Туббо проводит пальцем по экрану, отвечая на звонок.       - Хэй, Тоби, - голос Клэя слышится словно сквозь какой-то шум. Вероятнее всего, тот опять присутствует на “очень-важной-Томми-тебе-не-понять” вечеринке старшекурсников, куда новичков в жизни не пустят. - Джордж жалуется на громкую музыку из гаража. Я не против твоих репетиций, но пожалуйста, давай хотя бы до часов семи.       - А Джордж разве не с тобой сейчас?       Но ответа от брата Туббо уже не услышал - Томми выхватил из его рук телефон, переключая звонок на громкую, и со всей дури проорал в трубку:       - Странно, мне казалось, что альтер-рок твоим любовничкам по вкусу! Вы такие позеры, Дримми!       - Том!       - А ты какого черта у нас забыл, придурок? - Дрим звучит раздраженным, его миссия здесь закончена. - Туббо, если этот мелкий гаденыш хоть пальцем прикоснется к моей установке, гитаре Ника или клавишам Джорджа, я ему руки оторву.       Со спины по голове прилетел удар газетой. Как нашкодившего кота. Телефон пришлось отдать.       О чем шел дальнейший диалог братьев - Томми не волновало. Он радовался своей маленькой победой, тем, что сейчас Дрим, вероятнее всего, ужасно бесится, и что преимущество, наконец-то, на его стороне. Клэй же не бросит любимых друзей на вечеринке одних? Душа компании не может сорваться с университетского мероприятия просто потому что младший брат привел в их дом очень вредного подростка, любящего язвить и вставлять палки в колеса. Это было бы слишком глупо.       Тем более что никакого урона ни аппаратуре, ни дому, Том не нанес. Разве что урон по эго Дрима.       Туббо становился все более печальным, с каждой минутой звонка. Кинул телефон в сторону рюкзаков и плюхнулся, раздосадованный, на чертов диван.       - Клэй сказал, либо мы проваливаем, либо он нас сюда больше никогда не пустит.       - Ой, да пошел он к черту!       Скрывать злорадство было настоящей проблемой.       - В любом случае, - Тоби неловко почесал шею, - нам нужно уходить. Если на моего брата тебе плевать, то с Джорджем же не хочется портить отношения, правда?       - Тц, - обидно, но признать придется. - Тогда завалимся на студию к Уилу?       - Звучит как хороший план.       - Ну и погнали.       В темноте эта комната начинала быть пугающей, в какой-то степени. Темнота сама по себе вещь неприятная, особенно когда источника освещения нет и в помине. Хоть какого-то. В голове ненароком всплыл случайный факт с уроков биологии - многие миллионы лет назад наши предки боялись темноты, потому что в ней могли прятаться хищники, и этот страх так и остался жить, даже если самым страшным существом, что может выскочить из темноты, является человек. Больной ублюдок, пьющий в машине, просто поехавший псих, грабитель, но, все же, человек.       Ладонь Туббо, которую сжимала его собственная рука, была приятно теплой.       Успокаивающей. Уютной.       Даже самым уверенным в себе и своих действиях бунтарям может быть нужна любовь.       Ключи - на крючок, дверь закрыта снаружи. Джордж, видимо, спит. Или не слышит.       Привычка Сапнапа и Джорджа заваливаться в дом Тернеров иногда раздражала, конечно, но с этим ничего не поделать - раз, и они делают так раз в две-три недели - два. Пусть спит, тем более что в корпусе сейчас ужасно весело. И громко.       Возможно, этот день не такой уж и плохой. Он и Туббо идут спокойно по дороге, попивая газировку из одной бутылки, обсуждают происходящие в последнее время события. Брелок ударяется о чехол гитары, приятно звеня. Проезжающие мимо автомобили не кажутся ужасно-раздражительными, наоборот, они напоминают комфортный белый шум. В эту минуту все, чего хотелось - задержаться в таком состоянии на как можно более долгий срок. Приятное расслабление. Спокойствие.       Может, дело в самом моменте.       Может, в человеке, который сейчас прыгает по лужам и смеется, хрюкая, с собственных глупейших шуток.       Иногда, Томми самую малость противно, что Дрим перенял веснушки Тоби. Лучше бы они не были так похожи с братом.       Но прочь эти глупые сопли. Еще не хватало прям тут размякнуть.       В последнее время он слишком много думает.       А жизнь - зебра.       Когда не надо, он постоянно в собственных мыслях.       - Да ну быть не может!       С неба начал моросить дождь, мерзкий, холодный. А дверь в студию заперта, сколько ни дергай.       - Уил же допоздна сидит, какого черта его сейчас нет?       - Не спрашивай меня, я с тобой был все время.       Жизнь Томми в совсем мелкую полоску. Настолько, что события, по своему тону, сменяют друг друга буквально за часы.       - Ладно! - Том бьет себя по щекам. - Не унывать! Ключи есть у Уила-       - Его здесь нет.       - У Фила-       - Он не в городе уже неделю.       - И у Ники!       - Она в кампусе. Мы если сначала пойдем туда, а потом обратно, не успеем заказ забрать.       - Ну, - слякоть вокруг начинала раздражать. - Значит в кампус, в магаз, и на студию, - видя возражение Тоби, которое вот-вот вырвалось бы наружу, он поторопился закончить. - И мне плевать, если Уилбур устроит нам разнос за то, что мы опять сидим там до поздной ночи. Майк когда? Завтра. Не отыграем нормально - хреново выступим. Мне позора не надо, и так хватает.       И все-таки приятнее, когда дождь капает за окном, а не тебе на голову. Когда капельки стекают по окну, падая куда-то на асфальт, под колеса автобуса, стучит по железной крыше. Сейчас наушники Тоби неудобные и постоянно выпадают, от промокшей толстовки только холоднее становится, но все, что они могут - посмеяться с того, как смешно прилипли волосы Томми к его лбу, вместе позалипать на Реддите во время дороги и послушать новый сингл “The Aries”. Позитивный настрой, чтоб его.       Ники действительно оказывается в кампусе. Точнее - в кафетерии на первом этаже, мирно болтающей с парнем-второкурсником, учеником по обмену, попивая что-то очень горячее, если верить пару от кружки.       Если это свидание, не хотелось их прерывать. Но ради благого дела не жалко, они же ненадолго. Совесть спокойна. Почти.       - Эй, Ники?       Блондинка дрогнула, не ожидав услышать в полумраке еще чей-то голос, кроме как ее и собеседника, но облегченно вздохнула, увидев самих нарушителей их спокойного диалог.       - Том, Тоби? Вы почему не со всеми?       - Как будто бы нас туда кто-то пустит.       - Это бредни все, я лично видела там девочек с первого курса, - наивность Ники иногда поражает вообще все ожидания. Конечно их пустят, потому что их проще всего будет развести и забыть об этом навеки.       - Просто не наше. К тому же, завтра первый этап на открытом майке.       Легкий смешок, Томми ловит на себе заинтересованный, ленивый взгляд парня напротив.       - Я Эрет, из курса по обмену. Будем знакомы.       - Вам же ключи нужны, так? - девушка начала копаться в рюкзаке, доставая из всей кучи связок нужную, от студии. - Не сидите допоздна, пожалуйста.       Ни у Томми, ни у Туббо не было желания знать, какие отношения завязались между Эретом и Ники. Все, чего им обоим хотелось - как можно скорее покинуть помещение с такой странной атмосферой и уже наконец-то отработать несчастный кусок.       Остался последний пункт их плана, прежде чем погрузиться в работу полностью.       Магазинчик на углу, в километре от кампуса. “Records On Wheels”.       Вот это тот самый магазин, куда хотелось бы возвращаться вновь и вновь. Легкий хаос, вперемешку с пылью и хорошей музыкой. Древняя гитара на стене, едва работающий комбик рядом. Несменный продавец в этих странных очках из 3D кинотеатра. Года идут, но этот мирок словно застрял в начале нулевых, и двигаться дальше наотрез отказывается.       - Сап, Джек!       - Томми, Туббо, - парень кивает в знак приветствия. - Как жизнь?       - Лучше некуда. Эй, есть новые палочки?       - Для тебя всегда есть.       Разумеется, Тоби замер возле новых палочек, которые завезли пару дней назад. И теперь его не выдернуть, еще минут пятнадцать паренек будет стоять возле стойки и разглядывать с обожанием то, что для Томми выглядит, по правде говоря, одинаково. Различаются разве что кругляшки на концах и цветные полоски, да и то, не везде и не сильно.       Но, пока лучший друг занят, можно вдоволь насмотреться на то, что вызывает восторг уже у Тома.       Пластинки.       Вдохновитель, опять же, его отец, который поначалу скупал все пластинки AC/DC, которые только существовали.       Позже хобби переросло в серьезное коллекционирование, с поиском дорогих экземпляров.       И было ужасно видеть, как ему пришлось продать часть коллекции для закрытия долгов. Для оплаты обучения.       Томми должен вернуть то, что на него потратили. И два года накопления определенно того стоили.       Он уже собрал семь пластинок из восьми проданных. Да, они не те же самые, она вообще перевыпуск, но это все же лучше, чем совсем ничего. Осталась самая ценная. Спасибо Джеку, который помог ее найти.       “God Save The Queen”       С автографом.       Их девять на мир, и, черт возьми, он смог урвать одну.       Внутри начало подкатывать чувство абсолютного счастья. Удовлетворения самим собой. Он сделал, смог. Улыбка выплыла на лицо, пальцы пробежались по корешкам обложек. Это счастливое место, не иначе. И особенный день.       Даже несмотря на то, что полоска черная.       - Дрим?       - О, Томми. Не скажу что рад тебя видеть.       Вид Клэя бросил в мелкую дрожь, и дело вовсе не в том, что парень выше на голову и выглядит намного сильнее подростка. В его руках пластинка. Пластинка, которую Томми заказывал за два месяца.       - Джек, какого хрена?       - Ваши заказы должны были прийти в одно время. Я не думаю, что есть разница, получишь ты ее на неделю позже или-       - Я доплатил за то, чтобы она была с автографом! Совсем придурок?       - Малыш Томми, расслабься. Хочешь, я тебе повторю подпись на другой пластинке? Выйдет очень похоже.       Гаденькая улыбка Дрима вызывала желание плюнуть ему в лицо. Бессилие и злоба, его снова обставили, да еще и таким мерзким, подлым образом.       Парень наклонился к Тому, прямо к уху. Объясняя самому себе то, что бить брата лучшего друга в его присутствии - дурная идея, тот постарался вслушаться в достаточно громкий шепот.       - Как насчет маленького пари, м? Шоу. Если ваша компашка обойдет нас на весеннем МакМастер фестивале, я извинюсь перед тобой и отдам тебе диск. Даже деньги верну, за моральный ущерб.       - А тебе какая с этого выгода? - принимая правила беседы, шепчет в ответ Саймонс.       - Я люблю смотреть как ты мучаешься.       - Пошел к черту!       Дрим на такое только сильнее улыбнулся, выпрямился, сунул руки в карманы и вернул голосу привычную громкость.       - То есть, хочешь сказать, что совершенно не заинтересован в этом?       Томми на такое только нахмурился. Туббо же, наблюдающий за перепалкой лучшего друга и родного брата, громко чихнул от пыли, кружащей в воздухе магазинчика.       - Не переиначивай мои слова, Клэй.       - Так ты согласен?       Это звучало бессмысленно, слишком много работы ради настолько мелкой вещицы. С другой стороны, не для себя же, а для отца, тут уже и побороться можно. Даже если это займет месяцы.       - Идет. Если мы уделаем ваш сброд на следующем фестивале, ты отдашь мне эти диски.       - Да хоть всю коллекцию забирай, мне плевать. Такая мелочь, как ты, никогда не сможет нас переплюнуть.       - Еще посмотрим.       Жизнь - зебра.       Когда нужно, он принимает совершенно необдуманные решения.