На пирсе Альквалондэ

      Сторонники Второго Дома Нолдор, возглавляемые Нолофинвэ, достигли Альквалондэ. Об этом оповестили посыльные, искавшие его старшего сына по всему городу.       Финдекано шёл к прибывшим. За ним следовали двое его приближённых. Лицо принца было серым от пепла и мыслей, на одежде — пятна засыхающей крови, но на нём самом серьёзных ран не было. Он шагал по белому мрамору набережной мимо домов с причудливо изогнутыми крышами, с инкрустацией перламутром и жемчугом, мимо прекрасных кораблей-Лебедей, созданных телери, но больше телери не принадлежавших, мимо безжизненных тел, мимо луж крови на искрящемся алмазной пылью песке. Высь неба скрывали клубы дыма, звёзды затмевал ярко-рыжий свет огня, пожаром лижущий Альквалондэ. Смерть, боль, разрушение… Творящееся вокруг во многом было результатом его действий. И он должен был сообщить об этом мудрому и гордому Главе Второго Дома Нолдор, своему любимому отцу…       Когда они проходили мимо кораблей, занятых сторонниками Первого Дома Нолдор, дорогу им неожиданно преградила высокая фигура. Один из сопровождавших, ещё не успевший остыть от боя, снова схватился за рукоять меча.       — Майтимо! — воскликнул Финдекано, пресекая непонимание.       Перед ними действительно стоял старший сын Феанаро. Он был без доспехов в мокрой одежде, рукав на левом плече обрезан, левая рука забинтована. Братья бросились навстречу друг другу и обнялись.       — Ты жив… — хрипло выдохнул принц Первого Дома в макушку Нолфингу.       — Майтимо, ты ранен? — Финдекано хотел сказать что-то ещё, но Феаноринг отстранился, сделал шаг назад, поднял руку и поднёс её к лицу Нолфинга, но… не коснулся. Рука его осталась протянутой. Оба замерли. Взгляды их встретились. Лицо Майтимо было непроницаемо. Нахмурившись, Финдекано долго смотрел на кузена с непониманием, но постепенно черты его лица разгладились, глаза распахнулись и озарились изумлением. В ответ пальцы Майтимо задрожали, и он дотронулся, наконец, до щеки Нолфинга. Так они и стояли какое-то время под померкшими от дыма звёздами в свете всполохов огня.       — Нельяфинвэ! — раздался вдруг голос, разрезавший все остальные звуки и даже, казалось, само пространство вокруг. Призыв Мастера нельзя было спутать ни с чьим другим. Принц Первого Дома, медленно убрал руку, стирая грязь с лица Финдекано.       — Ты весь в пыли, Финно… — запоздало сказал он и пошёл к кораблю. Потом вдруг резко повернулся, в два широких шага снова оказался рядом с кузеном, коротко и крепко обнял его, развернулся, взбежал по трапу и скрылся на палубе.       Финдекано остался стоять. Сопровождавшие не решались беспокоить его. Пожары стихали, порождая клубы горького густого дыма, ветер сменился, прибивая этот дым к земле, в воздухе начали пронзительно плакать чайки.       — Действительно в пыли, Кано. Позволь, я хоть немного сотру её у тебя с лица? — решился, наконец, подойти к своему принцу один из сопровождавших. Финдекано рассеянно кивнул, и тот стёр с его пыльных щёк дорожки слёз.