Секс,боль,слёзы

27 сентября, 11:34

Сегодня ты все ещё не можешь лежать на спине, она дико болит. Ты не знаешь, чем себя занять, поэтому берёшь первую попавшуюся под руку книгу и начинаешь неторопливо читать, лишь бы отогнать воспоминания о позавчерашней ночи. Ты читаешь, но не понимаешь, о чём. Кажется, сейчас всё же не стоит напрягать мозг лишним чтивом и нужно просто полежать. Каждое твоё движение отдавалось острой болью по всей верхней части тела. Искусанные плечи, открытые раны на шее и ключицах — все это напоминало о тяжёлой ночи. Ты не понимаешь, что испытываешь, когда всё же поддаёшься воспоминаниям: боль, тревогу, отвращение или страх. Кажется, все негативные эмоции смешались в твоей голове. Они похожи на бесконечные тучи, сквозь которые не может пробиться солнце в лице счастья, радости, любви. Твои мысли прерывает звук китов в твоём желудке. Да, все же голодать второй день — не очень хорошая идея. Но ты не можешь ничего с собой поделать — в последнее время ты почти не ешь. Тебя тошнит от одного её вида, сразу хочется сблевать. Но ты отлично понимаешь, что если не поешь, даже через силу, то станет только хуже. Поэтому ты с опаской, как мышь, спускаешься вниз. Туда, где сейчас сидит он. Выйдя из комнаты, сразу понял, что Мёрдок спит — об этом свидетельствовал характерный храп, доносящийся из гостиной. Когда ты спускался по лестнице, оказалось, что он был еще и пьян — рядом с ним на столе стояла открытая бутылка виски, явно уже пустая. Но ты всё ещё опасаешься, что он проснётся, а поэтому максимально тихо проходишь к холодильнику, открываешь его и удивляешься, что все ещё есть еда. Быстро соображаешь, что из этого можно приготовить и уже через минуту заканчиваешь нарезать помидоры для бутерброда. Однако замираешь, услышав возню за спиной Не подавая вида, продолжаешь делать, то, что начал, слушая неразборчивые маты Мёрдока. Ты переживаешь, ведь если его снова «перемкнёт», то никто даже не сможет прийти на помощь — Нудл и Рассел уже которую неделю в запланированном отпуске, ведь «Все равно Мёрдок бухает дальше, чем видит, а без басиста не может проходить ни одна репетиция». Хотя, если так подумать, даже если бы они и были дома, все равно проигнорировали бы грохот и крики в гостиной. Ты вздыхаешь, уходя в свои мысли, а поэтому не слышишь, как к тебе приближаются шаги. — Мотылёк сам пришел ко мне? — Ты вздрагиваешь от его прикосновений под футболкой, загрубелые подушечки его пальцев ощупывают тело «мотылька», не боясь сделать ему больно. Ты готовишься к чему-нибудь похуже, чем просто домогательства, а поэтому физически напрягаешься, готовясь к удару или «ногтям», которые он очень любил использовать, когда проводил время с тобой. — Расслабься, — кинул Мёрдок. — Ты боишься меня что-ли? Этот вопрос ввёл тебя в вязкий ступор. Ты не знал, стоит ли ему отвечать или нет. Потому что вполне вероятно, что вопрос был задан не с целью услышать ответ, а чтобы задеть тебя. Но решаешься: — Н-нет, я не боюсь, — слабо пытаешься отстраниться. — Тогда почему трясёшься, как осиновый лист? Он начинает сильнее душить тебя в своих «объятиях», но тебе очень скоро это надоедает, и ты, впервые за долгое время решаешься возразить ему: — Чёрт возьми, Мёрдок, отпусти меня, мне больно. Улыбаешься, осознавая, что наконец-то тебе удалось вымолвить хоть слово. Но после того, как тебя рывком развернули и нанесли удар в солнечное сплетение, ты пожалел, что позволил себе это. Инстинктивно падаешь на колени и скрутился, прикрывая голову руками, ожидая чего-то похуже. — Ты чё, совсем осмелел? Противишься? — он склонился над тобой, схватил тебя за волосы и, не дожидаясь ответа, несколько раз хорошо так приложил лицом об пол. Ты, не сказать, что сильно удивился, но все равно попробовал противостоять ему, однако безуспешно. — Сука. Как же ты сильно выводишь меня в последнее время, — прорычав, он вышел из дома, не забыв захватить с собой свою крутку, пропахшую табаком и алкоголем. Убедившись, что причина большинства твоих проблем действительно покинула дом, ты медленно поднимаешься и, шатаясь, проходишь в ванную, чтобы смыть кровь, тёкшую из сломанного носа. Кстати, насчёт сопротивлений. Ты знал, что если попробовать хотя бы закрыться руками, когда Мёрдок тебя бьёт, будет только хуже — может дойти до серьёзных побоев или даже переломов, ведь если ему не давать получить «желаемое», то он приходит в ярость. Ты знал это, но все равно защищался, надеясь, что будет не так больно. Иногда ты действительно глупо поступаешь, Стюарт. Оставив бутерброд на кухне, устало поднимаешься к себе в комнату. Есть больше не хочется. Больше вообще ничего не хочется. Ты садишься на кровать и смотришь в окно. Иногда закуриваешь от тоски, вспоминая то время, когда остальные участники группы были дома. Тогда хотя бы тебя не так часто избивали. Находясь в мире ином, совсем забываешь о существовании времени. Открываешь пачку сигарет, смотришь на часы — 03:24. Пора бы лечь вздремнуть, но пока что не хочется. Снова ловишь себя на том, что неосознанно «продлеваешь» время без присутствия Мёрдока. Да и плевать. Делаешь ещё несколько затяжек и почти сразу достаёшь следующую сигарету — они ненадолго помогают отвлечься от мерзких мыслей. И так всю ночь. Последняя сигарета тлеет в руке, голова гудит. В полной тишине ты слышишь, как открывается входная дверь. Ты закрываешь глаза. В голове роились мысли. Светало.