Будни не таких уж тёмных существ

Мать Мабука вновь отчитывала своего сына. ⁃ Ты вообще читаешь то, что я тебе задала?! ⁃ Да! ⁃ Хм. А что ты собрался читать дальше? ⁃ Головоломки Альберта Эйнштейна! ⁃ Живи. Пока. Ремор не просчитался с названием книги. Камалы благодарно смотрели на своего повелителя. А потом тени сели в кружочек (детский сад штаны на лямках) и стали слушать, как ещё недавно такой юный Принц Тьмы (впрочем, они почти все были одногодками) читает им вслух «Собор Парижской Богоматери». Но никто не увидел Королеву Тьмы, которая стояла и умилялась, а потом написала письмо и приколола его фибулой из лунного камня к парадной мантии сына. Письмо было короткое: «Ремор, ты знай, я ругаюсь, не потому что люблю ругаться, и ты это знаешь.» А тем временем тени, зевая, желали друг другу спокойной ночи и укладывались спать прямо на плащи: кто у стены, кто на пол, а самый маленький камал вообще улёгся на колени Ремору. Утром он проснулся раньше всех и ещё застал Мать Мабуку, уходящую на работу. Так как мало кто мог узнать её в пальто, мальчик крепче вцепился в руки своего «матрасика». Когда Тёмная Госпожа ушла, он потряс юного Лорда Тьмы за плечо и тот лениво приоткрыл правый глаз. ⁃ Ремор, мне страшно! ⁃ Спи дальше, рано ещё. ⁃ Я хочу пить, а в коридоре темно. Через полторы минуты уговоров в коридоре, ведущем на кухню стояли две тени: большая, без конца тёршая свои ещё более покрасневшие от недосыпа глаза, и поменьше. После удовлетворения желания малыша и сетований Ремора по поводу того, что «почему этому мальцу у себя дома не сиделось» они подняли остальных камал, а вместе с ними и настроение Принца Тьмы. Когда они заворчали, мол, «ещё рано!», Ремор весело сказал: ⁃ А за это спасибо нашему юному другу, иначе мы бы пропустили время, которое проводим одни, пока наша тётушка не пришла! После этого все заметно приободрились и пошли завтракать. Правда, «завтраком» этот дурдом назвать было сложно: макароны ели прямо руками, вылавливая их из кипящей воды, алое молоко выливалось в тарелки с едой, а Домин распевал песню «Отец и маски» под аккомпанемент Ремора.