Розалинда и некромант

      Дождливая весенняя ночь прошла, растаяла дымом, оставив лишь едва уловимый аромат жженого лунного сахара и терпкие нотки пота в небольшой комнатке. Гость Дома Земных Наслаждений сел на кровати и потянулся к своей одежде, пока за его спиной сладко посапывала рыжеволосая рабыня. Её волосы разметались по подушке, как языки костра. Данмер обернулся и залюбовался дремлющей девушкой, что на несколько часов могла освободиться от оков реальности и забыть о том, кто она.       Гость вдруг поймал себя на мысли, что отчаянно хочет остаться в Суране ещё на одну ночь, но архимагистр Готрен не терпел задержек. Отчет о проделанной работе должен быть предоставлен как можно быстрее, иначе за дело возьмутся другие. Такие же, как он. И они тоже не будут милосердными.       Ему пришлось разбудить рабыню. Девушка испуганно вздрогнула, ощутив легкое прикосновение к щеке, и села на кровати.       – Мне пора, – сообщил данмер, любуясь каскадом пламени, рассыпавшимся по её плечам. – Доставь мне последнее удовольствие, дочь дома Редоран. Назови своё имя.       – Моё имя взамен твоего, – упрямо заявила рабыня. Конечно, гость мог ударить девушку за дерзость, но очарованный красотой лишь посмеялся.       – Зачем тебе знать моё имя? Составляешь список тех, с кем делила постель?       – Я должна получить хоть что-то в награду.       – Награду? – лицо данмера рассекла недобрая улыбка. – Ты – вещь, которую можно купить. О какой награде ты смеешь мечтать?       – Тогда зачем тебе знать моё имя? – парировала девушка, обжигая карминовым взором.       Мужчина оделся и мрачно посмотрел на перепачканный кровью рукав рубахи. Нужно спешить.       – Нэрис Дарелет, – представился он.       – Илдари, – со вздохом отозвалась рабыня, опуская глаза долу. – Больше у меня нет фамилии.

***

      Уголь в руке переломился пополам, оставив чёрные пятна на пергаменте. Обратная сторона листа почти закончилась. Нужно купить еще.       Зачем я вообще этим занимаюсь? Пора осмотреть дом, а я сижу, сгорбившись над несчастным обрывком прошлого, записываю то, чего, возможно, никогда не было. И с какой целью? Сдать это в имперскую библиотеку? Смешно.       Я резко распрямился, спрятал записи, снова вложив лист в книгу. Из дорожного мешка вытащил амулет – поглотитель магии и надел на шею, на пояс пристегнул ножны с кинжалом. Напоследок посмотрел на себя в зеркало, пригладил взъерошенные волосы и отправился к особняку.       На пороге гостиницы заметил выходящую из «Графского герба» Розалинду. Девушка надела темно-зеленое платье и выглядела так мило, словно направляется на свидание с каким-нибудь робким прыщавым юнцом. Густые русые волосы, как и прежде, были собраны в тугую прическу на голове.       Я нагнал её уже на улице, а бретонка, заметив меня, испуганно повернулась и сделала попытку приветливо улыбнуться.       – Добрый вечер, милорд! Вам что-то нужно?       – Ничего. Иду в свой особняк. А ты?       Розалинда побледнела, сжала полные губы в линию и осмотрелась. На улице было людно, и её мелодичный голосок вмиг опустился до едва различимого шепота.       – Вы совсем не боитесь… – она внезапно обернулась, а я зачем-то повторил её движение, опасаясь, что за нами кто-то идет, – призраков? – договорила девушка, вызвав у меня циничную улыбку.       – Зачем же бояться тех, кто уже мертв?       Этот вопрос Розалинда оставила без ответа. Некоторое время мы шли молча, после чего она тихонько заявила:       – Я за вас помолюсь.       Скептически скривился, глядя на неё. Скромница, девственница, ещё и набожная. Кажется, идеальная кандидатка на роль моей шпионки: эдакая милая серая мышка, при которой будут говорить обо всем, даже не замечая её присутствия и не воспринимая её всерьез.       Она спокойно шла рядом, а я вдруг поймал себя на мысли, что Розалинде это вполне может нравиться. Девушка, на которую никто прежде не обращал внимания, вдруг оказалась кому-то нужной. И, к её сожалению, этим кем-то стал я. Не герой, не благочестивый жрец, а некромант, за которым вот-вот придут ассасины.       Едко усмехнувшись сложившейся ситуации, приосанился и увидел впереди особняк Бенируса, показавшийся на окраине городской улице уголком покатой крыши и серыми стенами.       Когда мы подошли ближе, девушка, вздрогнув, бросила испуганный взгляд на дом и тут же отвернулась, поспешив к часовне. Она втянула голову в плечи, словно страх сковал хрупкое тело Розалинды ледяными кандалами. Или она тоже чувствовала исходящую от дома магию? Учитывая её происхождение, это было вполне вероятно.       Я приблизился к дому. Справа дорогу к крыльцу преграждала покосившаяся деревянная калитка. Остаток каменного ограждения тянулся почти до пустующей галереи перед храмом, а чуть подальше я разглядел вытянутые серые надгробия анвильского кладбища, прижавшегося к городской стене. Часовня высилась на противоположной стороне улицы. Острый шпиль казался черным на фоне закатного неба. Я обернулся, заметив вдруг, что Розалинда нерешительно мнется на лестнице и наблюдает за мной издали. Думает, наверное, осмелюсь ли я войти в дом.       Надменно ухмыльнувшись, пнул калитку и перекосился от боли. Надо было подумать, что она открывается в противоположную сторону, а не рисоваться перед девчонкой!       Прихрамывая, поднялся на крыльцо.       «Ф’лах! Еще не успел зайти в проклятый дом, а уже пострадал!»       Правда, путь преграждал крест из двух досок, поэтому я запоздало пожалел, что неплохо было бы прихватить с собой что-нибудь повнушительнее кинжала.       Досадливо дернув одну из деревяшек, ощутил, как она сдвинулась с места. От прогнившей древесины из-за моих действий отламывались большие куски, а вот ржавые гвозди буквально вросли в косяк. Сколько же лет назад заколотили дверь, и почему она не повреждена так, как доски? Этот особняк похож на тщательно забальзамированного мертвеца, которого разложение почти не касается.       Недолго провозившись с преградой у порога, я вставил в заржавевшую замочную скважину ключ. Повернув его, услышал еле уловимый скрежет и щелчок и, удостоверившись в том, что внутри все тихо, вошел внутрь.       Лишь только я сделал шаг за порог, пространство вокруг внезапно сотряс удар колокола, заставивший сердце вздрогнуть. В холле особняка повисла гулкая нота, в холодный дом пролился бледный свет заходящего солнца. Я закрыл за собой двери и применил заклинание «Ночной глаз». Света, с трудом проникающего сквозь грязные окна, было ничтожно мало, чтобы разглядеть хоть что-то. Очертания укрытой рваным тряпьем мебели, вуалей густой паутины на стенах и давным-давно погасшего очага тут же проявились перед взором. По спине от холода бегали мурашки, и я на всякий случай достал из ножен кинжал.       Я кожей чувствовал, что это место наполнено магией, настолько гибельной, что не каждый выдержит давления этой силы. Она застыла в промозглой тьме, незримо клубясь смертоносными волнами, готовыми задушить все живое, что окажется внутри. Она – ком червей, пожирающих теплое дыхание и копошащихся в насыщенном предсмертными криками и агонией воздухе.       Отголоски воплей замерли непрерывным, прокатывающимся в темноте гулом. Их не услышать ушами смертного, но я смог почувствовать эти энергии, от которых стыла кровь в жилах. Прежде мне не встречалось столь мощных проклятий. Даже духи предков и костяные лорды, охраняющие семейные гробницы данмеров, никогда не вызывали таких сильных угнетающих эмоций.       За призрачным стенанием мне чудились скорбь, потеря и сожаление. Лавиной на душу обрушились страх и печаль, затмили сознание отчаяние и злоба. Я сделал глубокий вдох, пропуская сквозь себя все страдания, причиненные жертвам этого дома, и отбросил их, раздавил, заглушил.       В прошлом – смерть, в настоящем – я и моя судьба. Если мне не удастся подчинить себе эти силы, случится беда. Поэтому придется быть осмотрительным и последовательным, чтобы ничего не испортить, ведь мне повезло, что это место не угнетает меня, а делает сильнее с каждой минутой.       И дело не только в амулете-поглотителе на шее.       Моё рождение было отмечено Атронахом.       Слегка улыбнувшись себе, я начал исследование особняка. Осмотревшись, справа заметил арочный проход. Он вел в небольшую комнатку, через которую можно было пройти к залу с изогнутой лестницей, поднимающейся на второй этаж. Под ней чернела старинная дверь, на массивных досках которой отчетливо выделялись царапины от ногтей.       Я поднялся по лестнице и осмотрел комнаты второго этажа. Спальня с широкой кроватью и крошечный кабинет с письменным столом. И все в пыльной белой паутине, навевающей тоску. Напротив кабинета был выход на балкон, а ещё один балкон тянулся прямо по второму этажу. Наверное, чтобы чистить огромную, висящую на цепях люстру, предназначенную для освещения холла.       – Забавно, – произнес я, убирая кинжал обратно в ножны. – Столько разговоров про призраков, а ни одного не показалось. Ну, что же вы спрятались, неупокоенные духи? Или вас здесь нет вовсе?       Мертвые были несловоохотливы, поэтому я отпер ключом дверь и оказался на внешнем балконе, с неприятным удивлением отметив, что ключ одинаково хорошо подходит к двум замкам. Тупые Бенирусы не слишком заботились о безопасности, поэтому придется это исправить.       Прохладный вечерний воздух показался полуденным пеклом по сравнению с ледяной сыростью старинного дома. Давящее ощущение предсмертных мучений осталось в особняке, и мой разум освободился. Я даже хотел отсалютовать шокированному стражнику и облокотиться на перила, но заметил, что те сплошь покрыты птичьим пометом. К стражу внизу быстро присоединился какой-то зевака, и парочка местных так и застыла, глядя на меня с приоткрытыми ртами. Заподозрив, что до меня на этом балконе давненько никто не стоял, я поприветствовал зрителей легким кивком и с гордым видом удалился в особняк. Теперь и впрямь можно считать себя «милордом».       Применил левитацию и спикировал вниз, не обременяя себя спуском по ступеням. Это начинало нравиться. Осталось выяснить, что скрывается за поцарапанной дверью. Я навалился на неё плечом, но она не поддалась. Потом попробовал отпереть ключом, но тот не подошел, только чуть ли не намертво застрял в замочной скважине. Я с усилием выдернул его, ощущая, как новой волной накатывает льдистый смертоносный холод. Незримые обитатели дома просыпались, чувствуя моё присутствие. Из-за стенки раздался подозрительный шорох, словно в заброшенной гостиной заскреблась огромная крыса. Дверь передо мной скрипнула и приоткрылась, выпуская из подвала сквозняк, пропитанный сыростью и тленом. Я рефлекторно выхватил кинжал из ножен и прорычал сквозь стиснутые зубы:       – Покажись!       Если все рассчитано верно, духи уже должны проявиться.       В арочном проходе справа от меня мелькнула быстро пролетевшая бледная фигура. Дверь с грохотом распахнулась, ледяной воздух начал втягиваться внутрь, будто огромная воронка принялась жадно поглощать всякое проявление жизни. Поднявшийся ветер взлохматил мои волосы, а над ухом раздался неразборчивый шепот.       Я рывком обернулся, ощутив, как кончика уха коснулось нечто обжигающе-морозное. Рядом со мной над полом висел мерцающий призрак, таращась на меня пустыми глазницами. Дух протягивал вперед скрюченные пальцы, норовя прикоснуться к теплу моей жизненной силы. Я вскинул руку, лишь мельком подумав о пламени, и огненный поток сорвался с ладони, окутывая призрака и на пару мгновений освещая дом яркой слепящей вспышкой. Мертвец, пораженный магией, начал таять, словно созданный из воска, и осыпался на пол, оставив после себя небольшое серебристое пятнышко эктоплазмы.       А на пороге подвала проявился черный силуэт призрака, раскинувшего руки и завывшего вдруг так громко, что захотелось закрыть уши. Он казался облаченным в рваный балахон, источал дымчатую ауру, а воздух вокруг него насыщался мертвецким холодом, от чего у меня изо рта пошел пар. Я буквально увидел собственное дыхание, прежде чем сделать быстрый выпад, призывая огненную бурю. Призрак потонул в гремящем пламени, перекрывшем замогильные стенания неспокойного духа.       Я почувствовал, как кровь забурлила от переполнившей меня магии. Призвал щиты и смело шагнул во мглу подвала, оказавшись на пологой каменной лестнице, ведущей в подземелья.       Внизу стояли бочки, на стенах висели подсвечники, больше похожие на крючья в пыточной. Оплавившийся воск свечей облеплял металл сплошной коркой. В подвале присутствие нежити ощущалось ещё сильнее. Если в доме просто стояла гнетущая атмосфера, то внизу я ощутил, что оказался в настоящей крипте, а из меня вытягивают жизнь. Здесь разило мертвечиной.       Пролитая кровь и сладковато-тошнотворный аромат трупных ядов впитались в эти стены много лет назад. Никто с тех пор не открывал подвал, оставив разлагающиеся тела в намертво запечатанном склепе – холодном и влажном.       – Это уже что-то, – я ухмыльнулся и двинулся вперед, не выпуская из рук оружия и держа наготове чары. Как оказалось, не зря – не успел я свернуть в коридор, сразу увидел жуткое серое лицо привидения, перекошенное проклятьем. Провалы глазниц затягивала мутная белизна.       От неожиданности я вскинул руку, призывая огненные чары, заполнившие подвал светом и магическим жаром, от которого призрак растаял. Со светильников закапал расплавившийся воск, но запах смерти не исчез.       Под ногами я заметил человеческие останки – распластанный скелет, лежащий черепом к выходу, словно этот бедолага пытался сбежать, поняв, что забрел слишком далеко. Может быть, именно его призрак только что поглотило моё заклинание?       Я почти бежал по извилистому коридору, ведомый приближающейся разгадкой. Наполненный жуткими привидениями подвал то и дело сотрясали огненные вспышки. Ледяная магия мертвецов, не могла мне навредить, только угнетающее душащее чувство смыкающихся на шее когтей смерти не давало расслабиться.       И если я поддамся этим эмоциям, то надо мной капканом захлопнется гибельная бездна, из которой не будет возврата.       Поток пламени, докатившись до самого дальнего угла подвала, вдруг натолкнулся на преграду, и все ненадолго смолкло. Я остался один в пугающей тишине перед тупиком – каменной стеной, на которой была нацарапана шестиконечная звезда, обрамленная кругом и изогнутыми символами, отдаленно похожими на даэдрические руны.       – А это ещё что? – я протянул руку, но не решался коснуться. Рисунок издал белый фосфоресцирующий свет, словно ощутив приближение моих пальцев, но угас, стоило мне отдернуть руку.       Это смутно напоминало врата или магическую руну, но в то же время разительно отличалось от всех формул Школ Колдовства и Разрушения, что мне доводилось видеть прежде. Я отошел подальше и создал огненный шар. Магия разбилась о стену, оставив черный след сажи на камнях, но формула осталась неактивна. Значит, это не совсем руна, или для её активации необходимо что-то иное. Жертвоприношение? Вполне может сработать, учитывая сущность проклятия. У меня на примете даже сразу появилась подходящая кандидатура на эту роль. Сиротка, которую никто не хватится. Вилбур вряд ли будет горевать, потеряв неуклюжую служанку, а стражникам можно рассказать душещипательную историю, как девчонку растерзали призраки.       План казался почти идеальным. Я углядел в нем пару незначительных изъянов, которые можно было исправить применением заклятия «Очарование». Обычно на людишек оно действует безотказно, и после этого можно говорить что угодно, поэтому, решив не тянуть с активацией руны, я поспешил покинуть дом. Розалинда должна мне полностью доверять, а на это может потребоваться некоторое время.       Не успел выйти из подвала, как в зале снова раздался подозрительный звук. Словно кто-то уронил глиняную посуду. Перебрасывая пламя с ладони на ладонь, я прошел до холла и остановился, с интересом глядя на вдребезги расколовшуюся вазу возле укрытого тканью шкафа в углу.       Около вазы лежала отрубленная кисть руки. Конечно, покровы уже давно истлели и это были просто кости, но фаланги пальцев четко указывали на свиток.       Чьи бы призраки не обитали в этом доме, они явно вели меня к разгадке. Им, как никому другому, хотелось упокоиться и освободиться от поймавшего их проклятия. А дед Бенируса оказался чуточку хитрее, чем я думал. По крайней мере, отдавать свои секреты первому случайно забредшему в дом магу он не собирался.       Подобрав свиток, развернул его и бегло просмотрел нелепое признание выжившего из ума старикашки в некроманстких практиках. Прочитав внимательнее, подумал, что я его слегка переоценил. Похоже, тупость это у них семейное. А я ещё сожалел о том, что эгоистично царапаю на бумаге собственные обрывки прошлого!       Взгляд зацепился за дату. В триста тридцать пятом году я еще не родился, а Бенирус уже впал в маразм. Как же быстро летит время!       Впрочем, записи содержали и более любопытную информацию, после которой приносить в жертву Розалинду стало бессмысленно.       «В подвале особняка я обустроил комнату. Именно там я похороню свою телесную оболочку и перейду на новый уровень существования. Портал сможет открыть только тот, в ком течет кровь Бенирусов…»       Не знаю почему, но душу встревожило неясное чувство облегчения. Мне не придется убивать Розалинду, а, значит, маленькая шпионка ещё послужит моим целям.       Я взял записи Бенируса, оставив кости на полу, после чего спокойно вышел из особняка и закрыл дверь расстроенный осознанием, что Велвин сегодня утром покинул город. Неужели он так быстро убегал, потому что знал, что нужна его кровь?       Перед особняком стояли несколько зевак и стражник, который удерживал напирающих людей от приближения к дому. Забывшие о страхе от чрезмерного любопытства, местные встревожено переговаривались, а когда увидели, как я невозмутимо запираю дверь на ключ и стряхиваю с плеча прилипшую паутинку, все как один замолкли. Дюжина обеспокоенных взглядов тут же приклеилась ко мне. По шокированным лицам было понятно – всем интересно, что произошло внутри, но я молча прошел мимо, не собираясь пускаться в объяснения.       Доставшиеся мне записи некроманта это, несомненно, хорошо, но информации по-прежнему мало. Найти Велвина и вернуть в Анвил – полбеды. Помнится, он говорил, что его дедулю прикончила глава городского отделения Гильдии Магов, некто по имени Карахил. Альтмерка, что ли? Судя по годам, отмеченным на обрывке дневника, это было сто пятьдесят лет назад. И стало быть, Велвину старый некромант не дед, а как минимум прадед. Прояснить ситуацию, несомненно, могла только та самая Карахил, а значит, мой путь теперь лежал в здание Гильдии.       – Милорд! – нежный голосок Розалинды, прозвучавший за спиной, заставил меня вздрогнуть и остановиться. Я увидел девушку, бегущую от часовни. Бретонка придерживала платье, чтобы не споткнуться, а из плотной тени подола мелькали её стройные белые ножки.       – Вы... – она остановилась передо мной, тяжело дыша. – Вы живы…       – Разумеется, – невозмутимо пожал плечами. – А что, молитва уже закончилась?       Девушка кивнула.       – Стало быть, её кто-то услышал, – я пошел по улочке, стараясь не акцентировать внимание на подозрительных взглядах разбредающихся восвояси зевак.       – Не знаю, слышит ли нас кто-нибудь. Часовня была осквернена недавно, всех служителей убили. Хорошо, что прибыл один странствующий рыцарь… – Розалинда пустилась в сбивчивый рассказ о каком-то пророке и рыцарях, я пропускал мимо ушей, но решил не прерывать воодушевленную девушку. Она ещё пригодится, поэтому пусть рассказывает всё подряд, а я потом решу, что из этого действительно важно.       – Сейчас, к счастью, все восстанавливается. Службы возобновились несколько дней назад, – с улыбкой закончила Розалинда.       – А ты не знаешь, куда уехал Велвин Бенирус? – полюбопытствовал я, но бретонка отрицательно покачала головой.       – Можно узнать на конюшнях, – тихонько предложила она.       «Сообразительная», – довольно хмыкнул про себя и вдруг заметил броскую вывеску Гильдии Магов.       – Я хочу, чтобы ты сделала это, – улыбнулся я Розалинде, потихоньку сворачивая к дверям Гильдии.       – Что?       – Сходи на конюшни и узнай о господине Бенирусе. Скажи, что тебя послал Вилбур, потому что Велвин забыл что-нибудь в комнате перед столь спешным отъездом.       В огромных серо-голубых глазах Розалинды промелькнуло сомнение. И я испугался, что слишком надавил на неё. Вдруг она категорически против лжи, раз такая верующая?       – Зачем? – спросила она, поставив меня в тупик. Я замер на крыльце Гильдии Магов, положив ладонь на дверную ручку.       – Что, зачем? – рискнул переспросить, нахмурившись.       – Зачем вам знать, куда он поехал?       – Это не должно волновать тебя. Я дам тебе десять дрейков за это поручение, – раздраженно проговорил, не отрывая от нее глаз. Решимость девчонки, отразившаяся на её лице, никак не укладывалась в голове. Вчера вечером она двух слов не могла связать, а сейчас готова мне условия ставить? Может, это потому что я одет?       – Тогда идите сами и узнавайте, – Розалинда резко развернулась на пятке и отправилась по улице в сторону гостиницы.       «Маленькая дрянь», – злобно пронеслось в мыслях, и я побежал за ней, понимая, что нужно действовать осторожнее. Цветочек может уколоть, если слишком распускать руки.       – Розалинда… Розалинда! – я обогнал её и преградил путь. Девушка попыталась меня обойти, но натолкнувшись на раздраженный пылающий взгляд, вдруг побледнела и попятилась.       – Я позову стражу, – промямлила она. Вот это уже похоже на вчерашнюю перепуганную малышку.       – Не надо никого звать! Я прошу тебя помочь, потому что я всего лишь чужеземец в этом городе! – на всякий случай перешел на шепот. Увидев, что за нашим разговором издали наблюдает стражник, отошел на шаг от девушки и сложил руки на груди, чтобы треклятые имперцы не решили, что я на неё напал посреди улицы.       – Проклятие особняка не вымысел, – твердо сказал я. – Призраки, которых ты видела, существуют! Поэтому мне необходимо знать, куда поехал Велвин. Надеюсь, не нужно объяснять, как охотно люди делятся информацией с чужаками?       Рози пристыжено опустила голову.       – Я понимаю, милорд… Просто… Извините за дерзость. Я не должна была…       Я закатил глаза и шумно выдохнул, опасаясь, что девушка снова может расплакаться из-за меня.       – Мне нужно в Гильдию, – кивнул на вывеску и, обогнув бретонку, вновь направился к крыльцу. Розалинда подняла на меня преисполненный надежды взгляд и проговорила:       – Я помогу вам снять проклятье!       Ничего не ответив на это смелое заявление, замер у входа. Девушка подала мне неплохую мысль, сама того не подозревая. И пусть местные маги не лезут не в свое дело, ведь я прибыл сюда из Морровинда, чтобы положить конец проклятью!