Белый Цветок: История одного солдата

— Жизнь — это вечная борьба, — как-то произнес отец, и именно эти слова запомнились Верту.       Он уже не помнил, почему и когда, при каких обстоятельствах отец так сказал, но именно эти слова, это выражение было ценно для него. Оно было наполнено смыслом и болью.       Без борьбы нельзя выжить. Лишь когда ты идешь вперед, превозмогая все тяготы, ты становишься сильней… И Верт старался изо всех сил, упорствуя на тренировках отца, на подработке и по дому, помогая матери.       Но, когда грянула война, многих мужчин призвали в армию, некоторые сами рвались защитить отечество. В списке таких людей был и отец Верта. — Эй, Верт, — мужчина легонько встряхнул сына, — где же обещанные слова, что «кто-то» не будет реветь?       Парнишка утер слезы и с решительностью посмотрел отцу в глаза. — Вот, теперь вижу, что обещание «никто» не нарушил, — мягко сказал отец, что было для него редкостью. — Теперь ты будешь главой семейства. Позаботься о маме, хорошо? — Да.       Мужчина поцеловал плачущую жену и ушел. Сын смотрел ему в спину, поглаживая мать по плечу, еле сдерживая слезы.       После ухода отца стало тяжелей, но Верт старался. Он продолжил тренировки. Устроился на полную ставку и часто выполнял домашнюю работу. Так как мать не могла успокоиться с уходом отца, быстро слегла в постель. Но Верт упорно шел вперед, водрузив всё на свои плечи.       Но в какой-то момент, работая до самой ночи, игнорируя слова остальных лесорубов, он потерял сознание от усталости прямо в лесу на полпути к дому. А когда пришел в себя, то застал мальца в поношенной мантии, его серые глаза смотрели в упор, по телу забегали мурашки – то ли от холода, то ли от… недетского взгляда.       Сглотнув, Верт медленно сел и потер плечи. Все же он замерз, и… ему показалось. — Эт-то… А ты кто? — хрипло произнес парень, ощутив, как потянуло горло. Ем тут же стало не по себе, заболеть не хватало. И так денег не хватает на лекарства, одними травами и спасается, пытаясь поднять мать. — Спать ночью в лесу небезопасно, — ровно произнес малец, как-то странно посмотрев на молодого лесоруба. — Эм-м… — И, судя по твоей хрипоте, ты заболел? — Ну, как ты, мальчик, и сказал, спать в лесу небезопасно. А сейчас ночи холодные, так что… — то шепотом, то хрипя говорил Верт, чувствуя, что говорит с ровесником.       Мальчик долго и пристально смотрел на парня, гуляя по нему взглядом, пока серые омуты не опустились на штаны, впиваясь в карман. — Эт-то… что у тебя в кармане? — Э? — Верт озадаченно уставился на мальца и неуверенно залез в карман, пошарив, выудил маленький зеленый камень. Это был не драгоценный камень, отнюдь – он лежал на пеньке от свежесрубленного дерева. — Он… оказался…       Верт запинался, сомневаясь, стоит ли говорить правду, все же даже если это не драгоценный камень, а артефакт, то наверняка он мог бы продать его за дорого или даже за полцены и купить матери лекарства. — На пеньке от свежесрубленного дерева?       Верт нехотя кивнул. Как бы этот малец магом не оказался, а то с ними может быть всякое. — Подобное называется Слеза Дриады… — Впервые слышу. — Ну, это душа, эм, духа дерева… — неуверенно, с полным сомнением пояснил малец, чем ещё больше поднял недоверие к себе. — Кхе-м, может, я у вас его куплю?       Заветные слова. То, что ему нужно, но сколько же он может предложить? Те лекарства, что ему нужны, стоят суммарно двадцать серебряных. И если в довоенное время эта цена составляла всего около девяти серебряных, то сейчас… людей обдирают, как хотят, ведь королеве некогда следить за страной, все внимание было перекинуто на войну. — И во сколько… ты оценишь эту… Слезу? — Хм, судя по блеклому свету, она была довольно юной, так что, скорее всего, тридцать серебрянок…       Верт изогнул бровь. — «Серебрянок»? — Ой! — мальчик зажал себе рот, его глаза бешено бегали. — У меня нет… подходящих денег, но есть зелья!!! Проси какое хочешь! Я и сварить могу, любое!       Повисла пауза. Верт глупо хлопал ресницами, соображая, стоит ли доверять этому… юному магу, однако, глянув на камень на своей ладони, задумался: если этот малец действительно что-то толковое может, то почему бы и нет. В конце концов, может, он сможет сварить что-то мощное? — Мне нужно мощное лекарство от… — и он с трудом, но объяснил ситуацию с матерью. — Ах, вот оно что, — понимающе кивнул юный маг. — У меня есть подходящие зелья, они… хорошо лечат людей. Ты можешь проверить на себе. Вот.       Мальчик залез себе под плащ и, выудив пузырек с кристально голубой жидкостью, протянул Верту. Крышка пузырька была красивой, стеклянной, с узором пера и капли. Вещь выглядела слишком дорого. — Не бойся, это целебная вода, — неловко улыбнулся юный маг.       Верт с сомнением принял пузырек и глотнул. Холодная безвкусная вода потекла по горлу, обволакивая, постепенно это чувство обхватило все тело, и стало тепло. — Невероятно, — в этот раз голос не хрипел. — Можете забрать его себе… — Нет, оно слишком дорогое. — Н-да, но… вам оно может в будущем пригодиться.       Парень покачал головой. — Я обычный парень, имей я что-то слишком дорогое — навлеку беду на себя и мать. — Вы… очень честный и добрый человек.       Мальчик залез себе под мантию и оттуда выудил пузырек поменьше, с обычной пробкой, и перелил туда зелье по самое горлышко. И вручил его Верту. — Вот, его хватит поднять твою мать, и если она вновь, не дай Эльфару, вновь заболеет, то хватит еще на два раза. — Но… — Берите.       Верт принял волшебное лекарство, а мальцу отдал Слезу. И тот быстро ушел в глубь леса, дав напутствие не спать в лесу, по крайней мере, одному. Он озадаченно смотрел на удаляющийся силуэт, пытаясь понять, что это был за мальчик, но язык называть его так с трудом поворачивался, если только ровесник. — Такой странный… Эльфар, что это? Какой-то его бог?       О странных культах мало что было известно, как и слышно. Власти и Церковь Трёх Героев уничтожали нечто подобное в страхе возникновения культов сатанистов и некромантов.       Но этот маг не казался чем-то страшным и неприятным, хотя и оставил странные ощущения. Но точно не неприятный.       Сжав в руках пузырек с ценным зельем, Верт поднялся на ноги, поудобней перехватил древко топора и пошел домой. Нужно дать это матери, и она поправится… И так и произошло: уже к вечеру матери стало легче, а на следующий вечер она смогла встать на ноги и даже помолодела на пару лет. Однако женщина пыталась вызнать, где сын приобрел столь чудодейственное лекарство, и… он все рассказал, лишь сказав, что не заснул, а просто до рассвета работал. — Действительно странно. Твой отец ничего подобного не встречал… — произнесла она после всего рассказа. — Такой маленький и столь мощное зелье при себе, да ещё и познания в артефактах? Может, он сын маркиза какого или даже герцога?       Но на её вопрос ответа не было.       А известия о войне жутко угнетали и пугали. Мальчишки пятнадцати лет изредка да сбегали из домов на передовую, и Верт тоже подумывал уйти. Но каждый раз мысли возвращались к матери, как она без него? Тем более писем от отца не приходило…

***

      Переступив порог дома, Верт замер, мать сидела за столом и ревела. — Мама!       Он подскочил к ней, начав успокаивать, но та молча протянула ему мокрый от слёз лист бумаги, спрятав лицо в ладонях. В письме от командира отряда говорилось, что… отец погиб.       Верт сцепил челюсти, в нем заклубились злость и обида. Не на отца, а за него. Эти чертовы нелюди напали на его страну! Они убивают людей!       Он взял топор и уверенно посмотрел на мать. Та, хныкая, с ужасом посмотрела на него, понимая, что задумал сын. — Мама, я должен. — Нет! Верт, я умоляю тебя, не надо! Я не могу потерять ещё и тебя! — мать бросилась на колени, обнимая его.       Но Верт всё равно ушел из дома. Он должен бороться, иначе его дом растопчут. — Прости, мама… — прошептал он.