Дворецкий не в себе

      Поднявшись на палубу, где сидели немногочисленные спасшиеся, и глядя на восходящее солнце, демон невольно улыбнулся — кажется, эта ночь наконец-то закончилась.       На юного графа накинули одеяло. Заметив его, Лиззи бросилась к своему будущему мужу с такой отчаянной радостью, будто уже не ждала, что увидит его вновь.       Себастьяну так же досталось одеяло, он запахнул его получше и не сильно прижал руку к ране.       «Когда же это уже закончится?» — хмуря одну бровь подумал он.       С тех пор, как Гробовщик добрался до него своей косой смерти, прошло уже несколько часов, но рана так и не начала затягиваться. Это немного настораживало — раньше такого не было. Он попытался оправдать свои сдавшие способности регенерации экстравагантным орудием и долгим сражением с армией трупов. Но… он мотнул головой, некогда раздумывать над тем, что особо не имеет значения, ведь он демон как никак, нужно сделать все возможное, чтобы юный граф не разболелся после длительного пребывания в воде и сырой одежде.       — Госпожа, прощу меня простить, но мне нужно позаботиться о графе, — обратился Себастьян к невесте хозяина. — Найти подходящее место, защищающее от холода и…       — Перестань, — прервал его граф, — не так уж здесь и холодно, — гордо ответил он и покосился на невесту, которая стояла в одном платье, и, казалось, будто вообще не чувствовала сильного ветра.       Себастьян удивленно посмотрел на него — о чем он говорит? Ведь здесь холодно настолько, что даже он, демон, это чувствует. Но, видимо, господин пытался произвести впечатление на девушку.       Сиэль, приобняв Лиззи, шепнул ей что-то на ухо, она улыбнулась и направилась к своим родственникам. Он развернулся и с минуту внимательно смотрел в удивленные глаза слуги, затем, кивнув своим мыслям, произнес:       — Кажется, мы спасены… здесь наши выжившие знакомые… — он огляделся и снова посмотрел в глаза Себастьяна, — поэтому, найди какое-нибудь тихое местечко и… приляг не на долго. Это приказ!       — Что? — демон удивленно поднял брови.       — Ты не так должен отвечать на приказы своего господина! Что слышал! Тебе необходимо отдохнуть и привести себя в порядок! Здесь мне ничего не грозит, поэтому ты вполне можешь отлучиться.       — Но я должен позаботиться о юном господине…       — Ты меня слышал? Это приказ! Это не обсуждается! — Сиэль отвернулся от него и направился в сторону семьи Мидлфорд, оставив своего дворецкого недоуменно смотреть ему в след.       — Да, мой господин, — тихо ответил демон спине графа.       Себастьян посмотрел в пол, затем на сидящих на палубе людей, заметил Снейка — он смотрел прямо ему в глаза.       «Ну, раз так…»       Он огляделся — недалеко оказалась малоприметная обшарпанная дверь под лестницей на верхнюю палубу. Себастьян понадеялся, что возможно это какое-то подсобное помещение, куда никто не заглянет, и решительно направился к ней, стараясь не привлекать к себе внимания остальных.       Оказавшись в темном помещении, он прикрыл веки и облокотился о стену рядом с дверью — все-таки подобные столь длительные происшествия в его состоянии давали о себе знать. Постояв так пару минут, он открыл глаза — действительно, это был небольшой склад, густо заставленный всевозможными деревянными ящиками до самого потолка, где-то в середине горела тусклая лампа, ее свет почти не доходил до демона.       Снова зажмурившись от неприятных ощущений, сдавливающих грудь, он сильнее прижал рукой рану и почувствовал, как рукав пропитался влагой. Область солнечного сплетения жгло, дышать было трудно. Во всей этой суматохе у него не было времени думать еще и о себе, а сейчас, оставшись один, он ощутил в полной мере, что что-то идет не так. Ни одно его ранение не затягивалось так надолго и не приносило столько дискомфорта.       Однако, он почти не чувствовал боли. Не такой, какая была, когда коса смерти вонзилась в него, и той, что сковала его в лодке.       Пробравшись вглубь склада, ближе к лампе, чтобы осмотреть рану, он аккуратно снял жилет и рубашку.       Как он и думал — рана и не собиралась затягиваться, она продолжала кровоточить и была точно таких же размеров. Осторожно ощупав спину, Себастьян пришел к выводу, что позвоночник восстановился, а вот остальные ткани нет.       Ничего не получится, если кровотечение не остановится, нужно было как-то сделать перевязку из подручных средств, но все, чем он сейчас располагал — были грязная и мокрая рубашка и такой же жилет. Он посмотрел по сторонам, надеясь найти что-нибудь в этой комнате, но все ящики были заколочены гвоздями наглухо, и что-то подсказывало ему, что нет особо смысла их выдирать.       Сложив рубашку и обмотав ею грудь и спину, он сцепил эту конструкцию ремешками и жилетом — вышла довольно жалкая пародия на повязку, но все равно рядом больше ничего не было. Затем он накинул на плечи одеяло и медленно сел на пол, опираясь спиной об угол стеллажей и упершись одной ногой в противоположную стену, а другую согнув в колене и притянув к груди. Он бы предпочел лечь, но при данном ранении сидя эффективность будет лучше.       Только сейчас он почувствовал, как вымотался и устал. Он медленно закрыл глаза и откинул голову назад.       В помещении было также холодно, как и снаружи, но хоть ветра не было. Себастьян снова открыл глаза. Возможно, он хотел бы уснуть, хотя бы ненадолго, но предшествующее перенапряжение никак не давало ему это сделать, он смотрел перед собой и слушал едва различимый гул электрической лампы над головой.       Состояние его не улучшалось, кровь из раны тонкой струйкой стекала по животу и капала на пол. Повязка совершенно не помогала, приходилось с силой жать рукой на грудь. В таком состоянии уснуть, пожалуй, было бы даже опасно — он расслабится и все станет еще хуже.       При каждом вдохе и выдохе его левое легкое издавало хрипы и свист, а дышать становилось все труднее. То и дело приходилось сплевывать кровь.       Он понадеялся, что его господин хорошо проводит время, он не хотел, чтобы юный граф беспокоился о нем и тем более видел его и дальше в таком состоянии. Это могло плохо сказаться на их контракте. Зачем ему нужен такой уязвимый слуга? Поэтому, у Себастьяна не было выбора кроме того, чтобы побыстрее все это закончить, но вот что для этого сделать — он не знал. Его демоническая сущность сыграла с ним злую шутку, не подвергая сотни лет такой опасности, он и не знал, что может стать таким же слабым, как человек, получив серьезную рану. Разница была лишь в том, что человек бы сразу умер, а Себастьян не умер, но и восстановить себя он не мог, поэтому завис в этом состоянии продолжая терять силы.       Через двое суток они будут в Лондоне, и до этого времени он должен был найти решение.       Внезапно перед его лицом появилась змеиная голова, которая внимательно его разглядывала. От неожиданности демон даже дернулся от змеи, но по всей видимости она не собиралась на него нападать. Спустя мгновение змея уползла.       «Снейк опять позволяет своим питомцам гулять, где им вздумается», — недовольно заключил Себастьян.       Через пару минут входная дверь скрипнула — кто-то зашел. Дворецкий напрягся, больше всего ему не хотелось, чтобы господин решил вдруг его найти и увидеть все это. Но в проходе между стеллажами показался их новоиспеченный слуга, который никогда не говорил от своего имени.       — Блек, ты ранен, — констатировал он, — я так и знал, сказал Кидс — обреченно вздохнул юноша.       Снейк, немного подумав и пожевав губу, подошел ближе к демону и опустился рядом с ним на корточки, внимательно посмотрел ему в лицо, будто изучая, и произнес:       — Ведь ты не человек… так почему? Неужели ты тоже не всесилен? Сказал Кидс.       Его слова огорчили Себастьяна, сейчас он живо представил господина на его месте, разочарованного в способностях своего слуги, и невольно поежился и нахмурился. Снейк знал об этом, он слышал его признания начинающему писателю, когда сидел в заключении под столом.       — Ты что-то хотел? — хрипло спросил Себастьян и не узнал свой голос.       — Я бы хотел помочь тебе чем-то, но не знаю чем, говорит Кидс.       — Не волнуйся, это должно скоро прекратиться. Всегда прекращалось. Ничего не говори господину, я не хочу, чтобы он волновался, — сказал демон, мысленно поправляя последнюю фразу на «передумал по поводу контракта».       — А выглядишь ты не так хорошо, как говоришь, сказала Эмили.       — Если бы тебя разрубили топором, ты выглядел бы так же, а то и хуже, — огрызнулся Себастьян, — прежде со мной такого не случалось, но я, как видишь, жив, значит рано или поздно восстановлю тело.       Снейк удивленно уставился на дворецкого:       — Топором?       Себастьян нахмурился, он не хотел посвящать его в то, что произошло на самом деле, и отвел взгляд.       — Тебе, должно быть, очень больно? Говорит Эмили.       А вот боли почему-то демон совсем не чувствовал… он чувствовал ее в момент своей «смерти» и в лодке, но не сейчас.       — Можешь оказать мне услугу? — Себастьян посмотрел в глаза юноше, тот кивнул, — принеси мне, пожалуйста, что-нибудь, чем бы я мог зажать рану. Что-то плотное.       — Я постараюсь, Блек! Сказал Кидс, — быстро вставая на ноги, пообещал слуга.       Оставшись снова один, демон прикрыл веки и погрузился в свои ощущения, но следов боли так и не нашел, вместо нее были учащенный пульс, неровное биение сердца и ощущение полета и легкости. Он открыл глаза и потрогал свой лоб — он был холодный и мокрый. Если бы он был человеком, то сказал бы, что у него болевой шок в начальной стадии. А это значит, что с постоянной кровопотерей нужно срочно что-то сделать и найти обезболивающее — оно может понадобиться в любой момент, как чувство эйфории начнет его отпускать, и вот тогда… мало ему не покажется.       Если бы они были в поместье, то Себастьян бы обратился к своей энциклопедии, спрятанной глубоко в шкафу, но сейчас они на корабле и дома будут еще не скоро. Он думал и ничего не мог придумать, умственные способности притупились из-за недостатка кислорода в крови. Но вдруг его осенило — змеи! Ведь из их яда получают обезболивающее!       Снейк не заставил себя долго ждать, он вернулся с двумя одеялами и банкой воды. Себастьян напрягся:       — Ты соблюдал осторожность? Не вызвал подозрений? Ничего не сказал господину? Надеюсь, он ничего у тебя не спрашивал?       — Мы с ним даже не столкнулись, Блек, сказал Кидс, — удивленно ответил юноша, — так что успокойся.       Себастьян облегченно вздохнул. Насколько это было возможно сделать облегченно в его состоянии.       — Спасибо, — тихо произнес он, — забирая одеяла из рук Снейка.       — Вода тебе нужна? Сказала Эмили.       — Пить ее мне нет смысла, но я могу промыть ею рану, — увидев неодобрение на лице нового слуги, Себастьян решил объяснить, — сейчас у меня повреждена большая часть внутренностей, поэтому пить воду мне нельзя — будет хуже.       — Хорошо, тогда я помогу тебе. Говорит Эмили.       — В каком смысле? — удивился демон, он хотел, чтобы юноша поскорее оставил его одного и не вызывал подозрений своим отсутствием.       — Я займусь твоей раной. Говорит Эмили.       — Ну уж нет. Я сделаю все сам, — покачал головой дворецкий, — но у меня есть к тебе еще одна небольшая просьба, мне нужно, чтобы одна из твоих змей меня укусила, — он поднял глаза на Снейка.       Тот смотрел на него с открытым ртом:       — Ты считаешь, что тебе это поможет или ты начал бредить? Говорит Оскар.       — Я в полном сознании. Змеиный яд обладает сильным обезболивающим эффектом…       — А еще он убивает! Говорит Оскар.       -Уж если… топор не убил меня… то тут не о чем волноваться. В любом случае, выбирать не из чего.       — Хорошо, будь по-твоему, — сдвинув брови согласился Снейк, — но змея тебя укусит только после перевязки, так что можешь начинать, я буду тут и прослежу, чтобы все было в порядке, говорит Эмили.       Промывать рану самому себе, да еще в сидячем положении, то еще занятие. После манипуляций с водой, Снейк помог ему с одеялами, подложив одно под спину, а другое сильно скрутив и положив между раной на груди и коленом демона. Эту конструкцию они скрепили грязной рубашкой, затянув ею его торс и туго завязав рукавами.       Теперь настал ответственный момент укуса.       Снейк мог приказать змее укусить дворецкого, но он не знал, какое количество яда будет безопасным и при этом даст нужный эффект.       Глядя на его замешательство, Себастьян вытянул вперед руку:       — Пусть просто укусит, как обычно, для змеи ведь это не сложно?       Снейк недоверчиво глянул на демона, затем внимательно посмотрел на змею. Будто повинуясь воле хозяина, который не произнес ни слова, змея повернула голову к протянутой руке дворецкого, а затем с силой вонзила в нее свои зубы.       — Надеюсь, стандартной дозы хватит, говорит Эмили, — произнес Снейк, — я оставлю ее с тобой в этом помещении, — он посмотрел на змею, — она не причинит тебе вреда, она будет наблюдать, и если с тобой начнет что-нибудь происходить, она приползет ко мне и доложит об этом. А теперь постарайся отдохнуть, — юноша посмотрел на него и уверенным шагом направился в сторону двери.       Змея тем временем отползла от Себастьяна к началу прохода между ящиками, свернулась там в клубок и будто собралась спать.       Дворецкий снова откинул голову назад, сейчас он пожалуй мог себе позволить не на долго уснуть — по руке шло разогревающее тепло от яда, рана была надежно зафиксирована со всех сторон, и ему не нужно было за этим следить.       Все, что его сейчас тревожило — это мысль о том, чтобы яд в его организме не подействовал наоборот его ожиданиям. И чтобы юный хозяин не решил вдруг поискать своего слугу.       Проснувшись через какое-то время — Себастьян не знал, сколько проспал — первой мыслью было — что с юным господином, где он?       Мгновенно открыв глаза демон обнаружил, что по прежнему сидит на полу подсобного помещения, лампа так же тускло светит и кроме змеи, которая уже устремила на него свой взгляд, рядом с ним никого нет.       Он закашлял, подавившись скопившейся в горле кровью, наклонился вперед, оперевшись на руки, чтобы выплюнуть ее, и понял, что за время сна лучше ему не стало. Наоборот, теперь у него кружилась голова, предметы перед глазами плыли, раненый желудок сводило спазмами, легкое казалось каменным из-за скопившейся в нем жидкости, а его дыхание пугало его самого. Укушенная рука горела, но вроде бы яд подействовал как нужно — нестерпимой боли демон не чувствовал. Глаза снова закрывались, больше всего ему хотелось лечь и отключиться от своего состояния, и надеяться, что вскоре ему полегчает.       Себастьян осторожно сполз на пол, опираясь на дрожащие локти и попытался принять позу, которая хоть как-то помогла бы ему почувствовать облегчение. Сил не было даже на то, чтобы думать.       В следующий раз, когда он открыл глаза, первым, что он увидел — было встревоженное лицо Снейка, он склонялся над ним и что-то говорил, Себастьян не мог понять что, казалось, будто он просто шевелил губами. Единственное, что слышал демон — звон в ушах.       Внезапная резь в глазах заставила его их снова прикрыть. Кажется, Снейк прикоснулся к его лбу.       — Блек, ты вызываешь серьезные опасения, — донеслось до его слуха будто через вакуум.       Дворецкий попытался открыть глаза — действительно, Снейк проверял его температуру рукой, вокруг его лица было несколько змеиных голов, которые с любопытством рассматривали раненого, — как ты себя чувствуешь? Можешь говорить? Сказал Оскар.       Себастьян попытался что-то ответить, но вместо этого лишь тихо промычал.       — Смайл спрашивал про тебя, сказала Эмили.       Эта фраза заставила дворецкого встрепенуться. Он быстро открыл глаза и дернулся, но ощутил резкую боль в груди и спине, тихо зашипел сквозь зубы, и вернулся в обратное положение, с силой зажмурившись.       Мысль о том, что господин увидит его полуголым и лежащим на полу в луже собственной крови, вызывала ужас. Да, именно так. Он был обессилен, тяжело ранен и не знал, к чему это может привести. Кроме того, он был очень голоден.       — Нет… — едва слышно ответил он.       — Я тебя понимаю, но… он твой хозяин. И беспокоится о тебе. Сказала Эмили.       «Беспокоится… — мысленно повторил демон и прикрыл глаза, — скорее, господин все это время раздумывал, какой хороший выпал шанс избавить свою душу от небытья».       И его нельзя было в этом винить, в конце концов, каждый человек, заключивший сделку с демоном, хотел этого, чего бы он не говорил на самом деле… кажется, сознание снова отключалось, неся за собой спасительное забвение…       Когда Себастьян в очередной раз открыл глаза, то увидел над собой человека в белой одежде. Он даже нахмурился, не понимая, кто это.       Незнакомец проверял его лоб, пульс, осматривал повреждения.       — Молодой человек, вы счастливчик!       Себастьян тихо фыркнул от этого заключения.       — У вас огромная рана, задевающая левое легкое в сантиметре от сердца и брюшную полость, но вы живы! Это так удивительно, особенно, учитывая площадь повреждений и сильное кровотечение.       Кажется, это был человеческий врач…       Тем временем, доктор набрал в шприц какую-то жидкость и сейчас медленно вкалывал ее в вену на руке Себастьяна. Затем он повторил манипуляцию, только уже обкалывая рану на груди. Практически сразу Себастьян почувствовал, как боль начала отступать, даже дышать, казалось, стало легче.       — Пока ты спал, к нам отправили корабль с доктором на борту, сказала Эмили, — объяснил Снейк.       Себастьян благодарно кивнул и прикрыл глаза — вступать в какие бы то ни было разговоры у него не было ни сил, ни желания.       — Я вколол вам обезболивающее и снотворное, — сообщил врач, — сейчас мы вас перевяжем и я пойду к другим пострадавшим.       Себастьян кивнул с закрытыми глазами. Если наложат повязку качественно, то, возможно, восстановление пойдет быстрее.       Подождав, когда большинство разбредется кто куда на ночлег, Сиэль решил проведать своего дворецкого, который пропадал уже довольно долго, непозволительно долго для дворецкого.       Тихо прокравшись в подсобное помещение и ступая как можно тише, Сиэль пошел на свет от лампы и практически сразу обнаружил своего слугу спящим на полу. Он не знал, что Себастьяну вкололи львиную дозу снотворного, и ему казалось, что он мог его разбудить.       Подойдя к нему, Сиэль немного постоял, а затем присел рядом, оперевшись спиной о ящики. Он никогда не видел его спящим. Мальчик посмотрел перед собой, затем снова на Себастьяна — до неприличия бледный с бесцветными губами, он тяжело дышал, в уголке губ виднелась полоска от кровоподтека. На полу, то тут то там, были пятна крови различной степени свежести, рядом с демоном стояла банка с водой и лежало небольшое полотенце. Граф снова посмотрел перед собой и вернул взгляд на демона — он ничего не чувствовал глядя на него. Лишь недоумение — это его адское чудище кто-то смог довести до еле живого состояния. И что будет теперь? Восстановится ли Себастьян? Сможет ли он и дальше быть его мечом и щитом?       Нынешнее состояние его слуги пока что говорило лишь об одной выгоде — с ним можно расстаться без объяснения причин и зазрений совести. Одной части Сиэля этого очень хотелось, но другая часть прекрасно понимала, что долго живым без него он сам не протянет. Как это было не прискорбно осознавать — он полностью зависел от своего дворецкого.       Себастьян шевельнулся и повернул голову, но не проснулся, из уголка рта капнула кровь, она медленно потянулась по подбородку, а сам демон издавал хрипы и свисты на всевозможные лады. Инстинктивно Сиэль протянул к нему руку и положил ее на лоб слуги — он был холодным и мокрым от пота, его челка упала ему руку.       Себастьян кашлянул во сне, видимо подавившись вновь скопившейся кровью.       — Чертов демон… — чуть слышно произнес граф, убирая руку и вставая на ноги.       Ему хотелось уйти, так как выглядело все это… дико.       Помедлив несколько минут и не отрываясь глядя на Себастьяна, граф решил вернуться и тоже поспать — ведь и он довольно сильно вымотался.       Уже развернувшись к двери, он услышал тихий шепот:       — Пожалуйста…. Помогите…       — Чего-о-о-о-о? — Сиэль от неожиданности чуть не потерял равновесие.       Это сейчас что, его демон… его чертов демон это сказал?       Эти слова, они противоречили самой природе его слуги. Сиэль попятился не отрывая взгляда от него — казалось, последнему что-то снилось, его лицо было напряженным и нахмуренным, а веки подрагивали.       И как прикажете к этому относиться?       — Себастьян? — тихо позвал его юный граф.       Но Себастьян не проснулся, лицо его разгладилось.       «Тонущие котята ему снятся что-ли?»       Тяжело дыша, Сиэль еще какое-то время неотрывно всматривался в фигуру слуги и прислушивался. Но больше ничего не происходило.       Нервно сглотнув, мальчик все-таки решил уйти отсюда и отдохнуть.       Открыв глаза и поморгав после сна, демон попытался привстать на руках — они больше не тряслись. Боль почти прошла и давала о себе знать лишь тянущими ощущениями через все солнечное сплетение и в спине. Он ощупал повязку на груди — она была влажная, но не вымокшая, а это уже хорошо, значит он восстанавливается. <      Ему захотелось тотчас проверить, на сколько он окреп, и он попытался встать. Медленно и держась за ящики ему удалось подняться на ноги. Он сделал шаг к противоположной стене, от потери сил его шатало, но самочувствие было вполне удовлетворительным, если не считать все еще присутствующих хрипов в легком и кашля. Ему очень хотелось осмотреть свою рану, но он решил еще подождать и не нарушать целостность повязки, чтобы затем снова не возникло проблем с ее наложением.       Раз уж смог встать, ему захотелось большего — выйти на палубу или хотя бы посмотреть, какое сейчас время суток. А заодно удостовериться в своих возможностях. Он выглянул за дверь — начинало светать, а значит, плыть им осталось сутки. Что ж, если так и дальше пойдет, то он скорее всего себя полностью восстановит.       Себастьян вернулся обратно, под лампу, и снова лег. Учитывая его состояние, ему и дальше лучше лежать, восстанавливая силы. А немного позже можно будет сходить проведать, как там граф. А то его слишком долго нет рядом.