Книжный черв

В тени плотных белых занавесок король наслаждается своим свободным времяпровождением. В последнее время у него было слишком много работы. Раньше единственным его спасением была Белая леди, которая могла подойти и утешить усталого черва, но сейчас её нет рядом. Головная боль продолжается. Что бы король не делал: какие бы лекарства и целебные травы он не пил, ничего не помогает. Боль усиливается и не собирается прекращаться. За что ему всё это? Может быть, за то, что он избавился от сотни тысяч собственных детей? Или за то, что он изменил жене ради будущего всего королевства? Или же за то, что он решил запереть "бедную, невинную" Лучезарность в пещере? Нет. Это было сделано ради народа. Ради его королевства. И он даже поклялся – жители всего Халлоунеста будут жить вечно благодаря этому. Он поклялся, что все жертвы не пройдут даром. Что он добьётся мира и спокойствия для всех. Неважно, чего это стоит. Неважно, чего это уже стоило... Боль немного утихла. С гордо поднятой головой, величавый жук прошёл в светлую комнату, в которой он обычно работал. Король всегда тщательно продумывал свои планы и строго их выполнял. Но вот что ему мешало: несмотря на его идеальные алгоритмы и восхитительные идеи, он мог стать настолько уверенным в действии своих тактик, что забывал, что некоторые казалось бы случайные и незначительные обстоятельства, на которые он не обращал внимания, могут разрушить всё, над чем он так упорно трудился. Сидя за своим твёрдым каменным столом, черв вычерчивает пером на белоснежной бумаге чёткие фигуры и пишет разные цифры, обозначающие размер этих фигур. Длинные белые рукава касаются бумаги и быстро проезжают по невысохшим чернилам, оставляя грязные разводы и пятна. Заметив это, король хватается испачканными чёрной субстанцией руками за голову и, раздражённо бросив перо на стол, убирает лист в большую стопку таких же ненужных и неидеальных листов. – ... Когда же всё это кончится? Король положил локти на стол и, печально вздохнув, упёрся головой об обмякшие руки. Черв всегда хотел любви и уважения к себе. Он сделал всё, чтобы заслужить почтение. Он спас королевство. Он поддержал жизнь в Халлоунесте. Он убил Лучезарность. Он отдал свою жизнь и жизни его детей. И вот, он сидит здесь – никчёмный неудачник, которого пощадили лишь древние боги. Он так устал. Он устал от всего. От этих белых стен, за которыми он скрывается от давно позабывшего его народа; от этих глупых планов и чертежей, что он чертит каждый день, надеясь, что он с помощью них восстановит развалины королевства; от этих вечно жужжащих пил, которыми он был когда-то одержим. И он устал от себя. От этой бледной пустышки, что уже ничего не значит в этом мире. Просыпаясь вновь и вновь в своём убежище из грёз, он смотрел в зеркало и думал о том, кем он стал. Он думал о том, что он сделал для других, он думал о том, на что он пошёл ради благополучия своего народа. Он создавал планы. Кучи планов. Он пытался сделать всё идеально. И если что-то казалось ему неверным, не идеальным, он повторял процесс снова и снова, пока не достигал нужного результата. Черв медленно встал со стула. Рядом с ним оказалась старая куча исписанных листов. Сколько же неидеальных планов у него вышло. Их не сосчитать... Бледный жук приблизился к куче листов. Никчёмные, неидеальные, бесполезные. Прямо как и он сам. Бывший король осмотрел белоснежную гору. Листы: одной формы, одного размера, одного цвета, но совершенно разного содержания... Только из-за содержания гениально написанные планы превратились в груду ненужного мусора. Вдруг, черв заметил среди бумаг что-то странное. Легко отодвинув тонкие листы, он заметил стопку бумаг. Они отличались от всей горы своей формой, цветом и размером. Некоторые листы были помяты, некоторые слегка порваны, а некоторые испачканы в грязи. Вся стопка была аккуратно перевязана красной шёлковой лентой. Черв поднял эту кучу листов и, положив её на стол, потянул за красную ленту. На совершенно разных листах бумаги были написаны рассказы и стихи. Почти каждый лист рассказывал королю удивительную историю о жизни жуков Халлоунеста. Все истории не имели ничего общего между собой и были написаны разными жуками. Король принялся читать. Первая история оказалась отвратительно мелодраматичным стихотворением о любви какого-то грустного подростка, или может, взрослого. Вторая история была странной сказкой, написанной кем-то по кличке "Полый". Третья оказалась самой худшей хвалебной песней, что Черв только мог прочитать. И последняя – четвёртая история являлась обычным предсмертным посланием старого жука. Все эти истории были по-своему ужасны, но по какой-то причине черву это нравилось. Каждый жук вложил всё своё писательское неумение, чтобы написать то, что отражает его чувства. Эти рассказы, эти стихи, эти невероятно плохо написанные произведения – они были пропитаны эмоциями. Они были настолько неидеальны, что в итоге оказались неплохими. Это впечатлило короля. Жители Халлоунеста могли делать всё неидеально и всё равно получать достойный результат. Черв отложил листы в сторону. Если подумать – у короля никогда не было времени на такие глупости, как писательство. Он всегда был занят разработкой алгоритмов и планов, которые могли бы показать всем, что он является одним достойным из всех. Он работал над собой, он работал над своими проектами и никогда до этого не ловил себя на мысли, что он делает что-то неправильно. Но после всего, что с ним произошло в той жизни, Бледный король осознал – он не делал что-либо неправильно, нет. Он делал неверно абсолютно всё. Это перерождение – эта новая жизнь была ему дана, чтобы исправить свою единственную ошибку. Эта жизнь была дана ему, чтобы избавиться от идеалов. И если он это сделает – если он закончит эту бессмысленную погоню за совершенным, черв наконец станет свободен. Бледные руки, покрытые царапинами и тёмными чернильными пятнами, взялись за перо. Совершать ошибки. Отстраняться от идеалов. Быть свободным. Разве это не жизнь?

***

Среди белых колонн. Среди бедного света ламп. Среди пустых взглядов жуков. Среди забытых миров и разрушенных цивилизаций... Агония наполняет сердца потерянных во тьме. Я не хорош в метафорах и эпитетах, но в этом вся прелесть. Мне удаётся найти себя в этом странном наборе ненужных слов. Трудно мыслить, когда твоя голова пуста. Каково же было им, когда их наполнили тьмой? Это уже неважно. Я пытаюсь сохранить поток мыслей, но он всё время меняется, отклоняясь, словно волны бушующих озёр и рек. Но несмотря на это, этот поток постоянно уходит лишь к одному: к пустоте. В момент моего ухода, эта пустота проникала в меня, пытаясь достать хоть часть жалости и сожаления за них. Но у меня в голове крутилось одно: "Любая жертва ради цели". Одна лишь цель породила планы, что казались идеальны, но в итоге они провалились под землю, где упокоились под тенями прошлого. Рассудок, что был мне дан. Разум, что вернулся в старое тело — был ли он дан ими обратно из жалости или из высоких целей? Исправление — вот чего хотели они. И снова тьма. Их пустые глаза. После стольких лет пришло осознание — те глаза отражали не пустоту, а страх. Пустые оболочки были живыми, они могли чувствовать и сопереживать, они могли бы быть счастливыми и свободными... Но все ненужные и неидеальные были отброшены. Глубоко в бездне, где нет ничего, кроме пустоты: они восстали и добрались до меня. Чёрные щупальца дотянулись до мира грёз, где осуществили своё возмездие. Между бледными колоннами они вырывали все части живого из моего холодного тела... В тот момент я впервые ощутил страх. Многое изменилось с того момента. Настоящие боги решили пощадить меня: и вот теперь я здесь. Мне дали новый шанс исправить всё. Мне дали шанс стать кем-то другим, кем-то лучшим, чем я был, но всё же... Прощения за содеянное мне уж никогда не заслужить. Поэтому я не знаю, что мне делать. Заперевшись в этом подвале, что я когда-то называл замком, я работаю над тем, что никак не поможет мне изменить ситуацию. Мысли окутывают меня — бренную оболочку, сосуд, что был более пустым, чем те, что были в бездне. Меня окутывают сомнения — стоит ли этого всё, что я сделал? Стоят ли мои действия всего того, что я приобрёл? Явно нет. Я заметил, что совершать ошибки — нормально, что в той новой реальности, что мы называем жизнью, всё можно изменить. Но страх наполняет меня – белую оболочку, страх того, что тех деяний недостаточно, чтобы покрыть все ошибки, что были совершены. "Любая жертва ради цели" Я уже пожертвовал всем, чем только можно было. Я отдал свою жизнь ради этой цели. Так зачем мне нужна другая, если я не могу замкнуть цепь ошибок? Никто, кроме богов, не смог простить мне это. И увы, никто больше не сможет. Холодные глаза будут смотреть на меня в моих снах, а затем заберут меня снова в мир, где нет света...

***

Король бросил перо. Этого хватит. Этого уже хватит. Медленно встав из-за стола, он лёгкими шагами прошёл к выходу из комнаты, держа наполовину исписанный лист у себя в руках. Достаточно грёз. Достаточно мук. Достаточно терпения. Это ведь было очевидно с самого начала — чего бы он не делал, его ошибки никогда не уйдут, как и его головная боль. Король несёт ответственность за свои поступки. Он не гражданский, он не воин, он не прислуга, он не бог. Он король. Ему не дозволено совершать ошибок, ведь на него полагается всё королевство. А если уже не полагается – это значит, что он не может быть королём, он не может быть уже никем. По крайней мере, так он считал. Проходя по длинным коридорам, бледный жук теребил бумагу в руках. Он внимательно осматривался по сторонам, захватывая взглядом каждый серый кирпич, каждую колонну, каждый светомуший фонарь. Знакомый звук циркулярных пил становился всё более близким и уловимым. И прямо за углом этот звук слышался очень чётко. В один момент, перед жуком показались быстро вращающиеся серебристые пластины с острыми шипообразными уголками, покрывавшими их по всей длине дуги блестящих дисков. Полюбовавшись чудесным видом пил, черв взглянул на бумажку, что он держал. Ещё один неидеальный экземпляр. Немного покручивая ладонями по часовой стрелке, он аккуратно смял исписанный лист и с небольшого размаха кинул его вперёд. Обрывки белой бумаги посыпались с серебряной пилы, как снег на самом краю королевства, покрывая собой каменные платформы дворца. Отчаянно вздохнув, бывший король сел на холодный пол. Поджав колени к груди, он поднял голову вверх, смотря на созданный им снегопад. На его корону упала пара хлопьев оборванной бумаги. Взяв один из них, черв легко повертел его между пальцами и сказал: — Наконец, идеально...