first and last choice

Чимин совершенно не верит своим глазам. Перед ним стоит Чонгук, держащий в руках упаковку заварных пирожных, в паре метров. Такое близкое, но в то же время далекое расстояние протяженностью семь лет. Пак не отворачивается, не старается убежать, как в их первую встречу в супермаркете, он смотрит, а ноги его словно вовсе приклеились к плитке. Чимин несколько недель ходил в этот магазин, с целью встретить Чонгука, и увидел младшего только лишь тогда, когда навязчивая мысль преследования полностью покинула его голову. Пак недавно начал успокаиваться, снова привыкать к одинокой жизни, и вот Судьба преподносит ему очередной плевок в душу. Как можно отпустить своё прошлое, если это прошлое совсем не хочет отпускать тебя? Вокруг словно воцаряется тишина, во всяком случае, Чимин совершенно не слышит галдёж других покупателей, звук пробивания товаров на кассе, он будто бы находится в вакууме, где только лишь он и Чонгук, который также смотрит на него, не отрываясь. Это так странно смотреть на своего бывшего парня потерянным влюблённым взглядом и осознавать, что ничего не можешь исправить. Сколько Судьба не захочет их снова свести, Чимин понимает, что это бесполезно. Пусть Чонгук и простил его, но у младшего есть семья, которая никуда не денется. — Ты так и будешь смотреть на меня? — внезапно произносит Чонгук. Эта фраза звучит, как гром среди ясного неба, также неожиданно и ошеломительно. Чимин совсем не ожидал, что Чонгук заговорит с ним. Он думал, что младший отвернётся, сделает вид, что этой случайной встречи в супермаркете не было. Зачем Чонгук заговорил с ним? Почему внутри снова всё так болезненно болит от осознания безысходности? — Нет, — Чимин виновато опускает взгляд. В этот момент он ощущает себя самым настоящим вором, позарившимся на драгоценную вещь, который был пойман с поличным её хозяином. — Надеюсь, мы когда-то перестанем так встречаться в супермаркете, — выдыхает Чонгук, его голос звучит грустно, устало. Наверное, у Чона что-то случилось, Чимину так сильно хочет спросить, в чём дело? Как раньше, когда они ещё были вместе. Когда Чонгук крепко прижимался к его груди и молчал, вместо ответа на вопрос. Чимин не имеет права спрашивать. Его совершенно никак не касается жизнь Чонгука. Этот супермаркет хранит слишком много воспоминаний встреч с людьми из прошлого Пака. Здесь семь лет назад и начался конец его истории с Чонгуком, когда Чимин заговорил с первой влюблённостью — Сокджином. Зачем он вообще это сделал? Быть может, если бы Пак проигнорировал Кима в тот злополучный первый день отпуска, то, возможно, сейчас Чимин вместе с Чонгуком ходили бы за покупками, как пара, приятно улыбались друг другу, а их отношения были бы наполнены теплом и пониманием. — Этот супермаркет особенный для меня, — тихо произносит Пак. Он не знает, зачем он вообще это говорит. Зачем продолжает разговор? Наверное, потому что всем сердцем желает, чтобы столь короткие минуты вместе с Чонгуком продлились, как можно дольше. — Здесь я встречаю старых знакомых. — Знакомых… — усмехается Чон, кладя в корзину упаковку с пирожными. — Пусть будет так. Между ними снова повисает молчание. Чимин не хочет уходить из кондитерского отдела, потому что там находится Чонгук. Чон же почему-то тоже не спешит покидать коридор между полками, будто бы хочет что-то сказать, но слова не могут прорваться через стену семи лет разлуки и предательства. Они смотрят друг на друга несколько минут, Чимину кажется, словно проходит целая вечность, которой ему так мало. Пусть он и Чонгук больше никогда не смогут быть вместе, но сейчас в глубине души он несказанно рад, что может смотреть на младшего, а тот смотрит на него, не пытаясь убежать. — Зачем ты появился в моей жизни спустя семь лет? — Чонгук снова нарушает повисшее молчание. Так непривычно, раньше Чон предпочитал всегда быть пассивным собеседником, из которого через силу вытягиваешь слова для продолжения разговора. Всё изменилось, Чимин до сих пор не может к этому привыкнуть. — Прости меня, — обречённо выдыхает Пак, он крепко сжимает в ладони ручку пустой корзины. Он уже совершенно забыл, зачем вообще зашёл в супермаркет, что он хотел купить? Наверное, пасту для ужина и маленький тортик, чтобы получить краткосрочный прилив радости от сладкого. Чонгук задумчиво хмыкает, он разворачивается и уходит из кондитерского отдела. Чимин не пытается остановить младшего, чтобы продолжить разговор, потому что помнит, что Чон попросил его исчезнуть из его жизни и больше не напоминать о себе. Пак и вправду пытался больше не появляться в поле зрения младшего, но стечение обстоятельств явно было не на его стороне. *** Чонгук выходит из супермаркета с полным пакетом всяких вкусностей, надеясь, что сладким сможет как-то сгладить вину перед Дживон. Однако Чон зачем-то останавливается возле дверей, долго смотрит на свою машину, стоящую на парковке, выжидая. Он совершенно не понимает, чего он ждёт или кого. В магазине до сих пор должен находится Пак, и Чонгук испытывает навязчивое желание продолжить разговор со старшим на свежем воздухе, где они не будет выглядеть столь странно и неловко, как между торговыми стеллажами. Чонгук хочет сгладить ссору с женой, но в то же время он ждёт, пока его бывший выйдет из супермаркета, чтобы в очередной раз с ним поговорить. Чон совершенно не понимает, что движет его столь странным желанием. Видимо, то, что Чонгуку никогда не стать нормальным, и прошлое его никогда не отпустит. — Чонгукки? — Чон слышит позади себя удивлённый голос старшего. — Вот, захотел с тобой поговорить на свежем воздухе, а то стены, как ты выразился особенного супермаркета слишком сильно давят на меня, — произносит Чонгук, обернувшись. — Ты просил исчезнуть из твоей жизни, я не понимаю, зачем ты хочешь поговорить со мной? — Наверное, потому что ты и есть причина, из-за которой сейчас начинает разваливаться моя семья, — усмехается Чонгук. Он никогда ни с кем не говорил столь открыто, но сейчас эмоции полностью овладевают им, и с кем же, как не с Чимином поделиться ими. Только с Паком Чонгук может обсудить то, что стремительно разрушает его изнутри. — Я не хотел… — виновато выдыхает Пак. — Это было какое-то наваждение, поэтому я решил позвонить тебе. Я не хотел, чтобы твоя жена узнала. — Она ещё ничего не узнала, — произносит Чонгук. Пока что. Чонгук надеется, что и никогда не узнает. В глубине души Чона до сих пор теплиться в вера в лучшее, что его отношения с Дживон всё-таки смогут наладиться, что он снова сможет взглянуть на жену тёплым взглядом, полным, пусть и картинной любви. — Я могу ей объяснить, что сейчас нас ничего не связывает, — говорит Пак, подходя ближе. — Не нужно ей ничего объяснять, — тяжело выдыхает Чонгук. Ему так сильно хочется сказать Паку, что дело вовсе не в том, что Чон боится, что Дживон узнает о том, что он общался со своим бывшим. Чонгук желает высказать то, что сейчас для него Чимин стал навязчивым наваждением. В последнее время мысли о старшем лишь изредка покидали его голову. Однако, озвучить это для Чонгука уже означало изменить Дживон. Можно ли считать навязчивые мысли о Чимине изменой? Чонгук вовсе теряется, когда мысленно задаёт себе этот вопрос. Он пытается успокоиться, вспомнить, как маленький Чисон радовался, когда оба родителя вместе с ним играли, водили в зоопарк. Тогда Чонгук был тоже счастлив вместе с Дживон. Достаточно ли мыслей о благополучии своего ребёнка, чтобы сохранить свой брак? Чонгук уже вовсе не уверен, потому что сейчас рядом с ним стоит Чимин, к которому так сильно тянет. Хочется вернуться на семь лет назад и не допустить роковой ошибки Пака, стараться быть более открытым и искренним со своим партнёром. Но всё снова ускользает сквозь пальцы, словно вода. — Что я могу сделать для тебя? — спрашивает Пак. — Я старался не появляться в твоей жизни больше, а наша встреча в супермаркете простая случайность. — Ничего, ты уже всё сделал. Чонгук так сильно хочет взвалить весь груз случившего на Пака. Он желает обвинить Чимина в том, что именно из-за него «нормальная» жизнь начала трещать по швам. Однако Чонгуку уже давным-давно не двадцать лет, и он чётко понимает, что истинный виновник в том, что он больше не может смотреть на свою жену, как раньше, и не испытывает к девушке прежних чувств, сам Чон. Только лишь Чонгук виноват в том, что его «нормальная» жизнь летит в пропасть. Он мог с лёгкостью проигнорировать звонок Чимина, заблокировать номер Пака и не назначать встречу, если бы полностью отпустил своё прошлое. Чимина не хочется отпускать. — Я сам виноват, что сейчас моя семья начала рушиться, — наконец-то выдыхает Чонгук. «Потому что до сих так сильно люблю тебя, хён», — остаётся неозвученным. Чонгук долго смотрит на Пака, скользит взглядом по его лицу, останавливаясь на губах. Даже при свете уличных фонарей Чимин был такой же красивый. Даже спустя семь лет от Пака веяло той самой атмосферой спокойствия и верой в лучшую жизнь. Даже после измены Чонгук видел в Чимине человека, который когда-то смог вытащить его из клоаки собственных гнетущих мыслей, подавив ему надежду на то, что даже у «неправильных» людей есть шанс быть счастливыми. Чон уверен, что даже в настоящее время Пак смог бы снова вселить в него жизнь и спокойствие. Только вот оставалось одно «но». Чонгук никогда не думал о том, что его семья станет помехой для его морального состояния. Чон на протяжении четырёх лет видел в Дживон человека, который сможет делать его счастливым каждым день. — Можно я задам тебе вопрос, возможно, весьма некорректный? — спрашивает Пак. — Да, задавай. — Почему ты смотришь на мои губы? Чонгук смущённо опускает взгляд. Он надеялся, что его взгляд скрыт от внимания старшего. «Потому что мне хочется тебя поцеловать, даже после того, как ты мне изменил, даже учитывая тот факт, что у меня есть жена и маленький ребёнок», — ответ эхом разносится в голове Чонгука, заставляя его вздрогнуть. Это неправильно. Неправильно думать о своём бывшем в таком ключе, когда у тебя есть семья. Неправильно общаться со своим бывшим спустя семь лет, понимая, что у вас нет никаких шансов на воссоединение. Чонгук априорно всегда был неправильным. — Тебе показалось, — спокойно выдыхает Чон, овладевая своими мыслями. Он должен вернуться домой, его ждёт Дживон и Чисон. — Не думаю, что мне показалось. — Это не имеет никакого значения, хён, — произносит Чонгук. — Думаю, что нам пора расходится. Я и так многое нарушил сегодня, заговорив с тобой. Чон начинает спускаться по ступенькам к своей машине. Ему нужно ещё заехать в магазин, чтобы купить Дживон букет лилий, которые так сильно любит девушка. Хватит ли сладостей и цветов, чтобы искупить вину перед женой? Возможно, хватит. Однако сам Чонгук никогда не получит искупления от самого себя. — Постой, — Чон чувствует, как его хватает чужая рука за запястье. По всему его телу проходит неприятный холодок, он так давно не чувствовал на себе прикосновения Чимина, слишком необычно. — Хён? — Чонгук поворачивает голову. Их лица находятся в нескольких сантиметрах друг от друга, краткое движение вперёд разделяло их от того, что так сильно оба желали. — Я жалею о том, что ничего не могу изменить. Чонгук хмыкает, печально ухмыляясь. Он больше не ощущает на своём запястье хватки чужой руки. Всё можно было бы изменить, если бы Чонгук после разрыва с Чимином, так сильно не хотел переделать себя в «нормального». Чон спускается с лестницы, подходит к машине, чтобы открыть багажник. Чонгук поднимает голову, напоследок снова встречаясь со взглядом Пака. Как жаль, что вправду ничего нельзя изменить. *** Чонгук поворачивает ключ в замочной скважине, открывая дверь квартиры. Это действие далось ему максимально неудобно, потому что руки заняты тяжелым пакетом и массивным букетом, но он боялся, что звук дверного звонка может разбудить Чисона, который, вероятно, уже спал, так как было достаточно поздно. — Всё-таки решил вернуться? — слышится недовольный голос Дживон. Чонгук тихо закрывает дверь, начиная разуваться. Этот тяжёлый день должен завершится очередным неприятным разговором. Девушка замирает на пороге прихожей, её взгляд прикован к огромному букету цветов. Чонгук решил не скупится, он и вправду очень сильно виноват перед женой. — Прости меня за мою грубость, — выдыхает Чонгук, ставя увесистый пакет на пол. Он подходит к Дживон, протягивая букет. — Не знаю, что сегодня на меня нашло. Губы девушки расплываются в мягкой улыбке. Она принимает букет. — Прости меня, я не должна была обсуждать наши проблемы с твоей матерью, — произносит Дживон, утыкаясь лицом в грудь Чонгука. Руки Чона ложатся на хрупкую спину девушки, слегка обнимая. Разговор вышел совсем уж не неприятным, однако на его душе противно скребутся кошки. Чонгук смотрит на миниатюрную девушку, подарившую ему лучшие годы своей молодости, и совершенно не чувствует к ней ничего кроме уважения. Чон ощущает себе только лишь ненависть, он не достоин Дживон. Чонгук пытается думать о том, что он должен сохранить семью ради Чисона, чтобы ребёнок рос с любящими друг друга родителями или хотя бы в иллюзии любви. Однако в голове Чона только лишь одна мысль: если бы он сегодня поцеловал Чимина, почувствовал бы он себя счастливым после этого?