Свидание со смертью

После

День 730, 2 мая.

Официально прошло два года. Гермиона глубоко вздохнула и на секунду задержала дыхание. Она со вздохом выдохнула, затем закрыла глаза, поднеся пальцы к вискам, пытаясь помассировать подступающую головную боль. Охраннику потребовалось ужасно много времени, чтобы доставить ее на смену в больницу. Когда дверь, наконец, начала открываться, она уже ждала, казалось, целую вечность. К ее удивлению, Блэкхит сопровождал охранника. Он не потрудился увидеть ее снова после фиаско с Кирби, что вызвало у нее еще большее любопытство, в чем дело. — Руки, — сказал охранник, чтобы Гермиона протянула их, чтобы он намотал светящуюся веревку на ее запястья. — Выходите. Блэкхит внимательно наблюдал, но ничего не сказал. Он держал руки за спиной, пока его глаза следили за движениями охранника. Его плечи расправились, когда он заметил, что Гермиона наблюдает за ним. Она нахмурила брови в замешательстве. Он был намного более… выше. — Теперь все в безопасности, сэр. — Очень хорошо, — сказал Блэкхит. Он элегантно вошел в маленький вольер с высоко поднятой головой. Тигр исчез, вместо него в гордости вышагивал лев. Смотреть было особо не на что, кроме кровати и места, куда выбрасывались отходы. Тем не менее, он тщательно проверил каждый маленький уголок. — Левиос, принеси мне матрас, ладно? — попросил он охранника, который был привязан к Гермионе. — Конечно. — Молодой человек, вероятно, все еще подросток, вошел в камеру и оставил Гермиону в коридоре. Связывающее заклинание натянуло ее запястья, что заставило ее пошатнуться под дверным косяком. — Вингардиум левиоса. Тонкий матрас поднялся достаточно высоко, чтобы дать хороший обзор того, что лежало под ним. Металлический каркас кровати и пол под ним. — Сэр, могу я спросить, что вы ищете? Может быть, я смогу быть полезен? Блэкхит прочистил горло и посмотрел на красноречивого Пожирателя Смерти. — Ты действительно можешь быть полезен. — Конечно, чем я могу помочь? — Видишь это вон там? — Он указал на угол, где был матрас. — Посмотри поближе. Гермиону затащило обратно в камеру, когда охранник сделал несколько шагов, чтобы исследовать таинственное нечто. Она попыталась хорошенько рассмотреть, что именно они должны были увидеть, но смогла различить только немного пыли. Блэкхит медленно вытащил палочку и направил ее в спину ничего не подозревающего охранника. Собирался ли он убить его так же, как убил Кирби? Что, если он собирался предпринять еще одну попытку воскрешения вместе с ней, подумала она. Почти уверенная в том, как выглядит ее судьба, она хотела предупредить его. Но было уже слишком поздно. — Империо. Охранник встал с пустым взглядом и отсутствующей улыбкой. — Выпей это. — Блэкхит протянул ему зелье. Оно оказалось густым по консистенции и имело приятный светло-розовый цвет с мерцанием, в котором угадывались нотки фиолетового. Он выпил его одним глотком. Когда зелье подействовало, его кожа начала пузыриться и нелепо растягиваться. Тогда Гермиона поняла, что это Оборотное зелье. С тревогой она ждала завершения трансформации. Его статуя стала маленькой и худой, даже костлявой. Короткие светло-каштановые волосы превратились в буйную гриву темных кудрей. На нее смотрели большие глаза, обрамленные длинными ресницами. Она смотрела на себя. Впервые за два года она увидела, во что превратилась, находясь в тюрьме. Это был болезненный образ, который застал ее врасплох. Война оставила на ней свой след. — Что ты делаешь? — прошептала она. Он шикнул на нее, давая понять, что ей не следует говорить. Со вздохом он провел рукой по волосам, затем тихо выругался, когда его пальцы запутались в узел. Гермиона сделала паузу. Что-то было не так. Блэкхит быстро, странно себя ведя, одернул мантию, затем вытащил знакомо выглядящий клок. Ее глаза расширились. Осознание поразило ее, как поезд на рельсах. Слова Гарри снова зазвенели у нее в ушах. — Ты не Блэкхит. — Грейнджер, не могла бы ты, ради любви к Мерлину, помолчать? Надень плащ и следуй за мной…тихо. — Малфой? Он бросил на нее предупреждающий взгляд. Это определенно был он. Он снова повернулся к фальшивой Гермионе. — Сними оковы и отмени заклинание. Подпрыгнув, Гермиона увидела, как к ней приближается она сама. Она сделала именно то, о чем он ее просил. — Отдай их. Теперь металл был на запястьях переодетого охранника, который все еще был очень рад повиноваться. Неудивительно, что проклятие отправляло вас в Азкабан. Гермиона задумалась, действовал ли такой закон при правлении Волан-де-Морта. Вероятно, нет, подумала она. Фальшивый Блэкхит высыпал на пол горсть розовых зелий, затем приказал охраннику с оборотным зельем считать секунды и принимать по одной каждый раз, когда дойдет до восьми часов. — Ты готова, Грейнджер? — Тихо спросил Малфой. Она кивнула, затем накинула плащ. Ее желудок мгновенно скрутило, когда она последовала за ним по коридору, который она так хорошо знала. Не отставая от него, она старалась не спотыкаться о собственные ноги. Ее пальцы рассеянно теребили плащ, чтобы убедиться, что он достаточно хорошо ее прикрывает. Сорок пять шагов по первому коридору. Поворот направо. Сорок пять шагов по второму. Поворот налево. Пятнадцать шагов вниз по лестнице. Пять до лифта. Она не хотела верить, что это действительно сработает. Когда они вошли в лифт, она затаила дыхание. Казалось, целую вечность все двигалось назад. Затем внезапно остановилось. Гермиона слышала, как кровь стучит у нее в ушах, как будто она стояла на берегу моря, волны обрушивались на сушу, и пальцы ее ног еще сильнее зарывались в песок под ней. Лифт с трудом заскрипел, и она почувствовала, что он поднимается. Наконец, он достиг места назначения и подтвердил ее подозрения относительно того, куда они направлялись. Каминная гостиная предстала во всей своей красе. Она почувствовала, как холодный пот выступил у нее на коже, а ноги задрожали. В ужасе она заметила охранника, стоявшего рядом с одним из каминов. Они никак не могли пройти мимо него, не нарвавшись на неприятности. Но, к ее удивлению, Малфой, который все еще был очень похож на Блэкхита, направился к скучающему охраннику. — Ты! — крикнул Малфой. — Сэр? — растерянно спросил охранник. — Ты разве не получил приказ? Всех в больницу, прямо сейчас! — Вы уверены? Я… я бы получил орден. — Конечно, я уверен. Ты сомневаешься в моих полномочиях? Иди! Охранник пробрался к лифту, ничего больше не сказав. Он выглядел испуганным. Кто такой Блэкхит? Гермиона не могла представить его кем-то настолько наводящим ужас, что все вокруг подчинялись. С другой стороны, она никогда по-настоящему не знала его. После возвращения Малфоя он изменился, как будто был кем-то другим, а почти доброго целителя из прошлого никогда не существовало. Малфой взял щепотку летучего порошка из контейнера над камином и расположился в пламени, которое обвивало его ноги, как змеи. Гермиона подошла так близко, как только могла, не выпуская из рук мантию-невидимку. Малфой посмотрел вниз, хотя и не мог ее видеть. — Держись, не отпускай. — Гермионе почти показалось, что она представила, как он произносит это, его голос был таким тихим, что мог быть порывом ветра. Все ее тело тряслось, когда она прижалась к фальшивому Блэкхиту, изо всех сил цепляясь за его мантию. Он вытянул руку, готовый вылететь из тюрьмы. Двери лифта открылись прежде, чем он успел объявить пункт их назначения. Сердце Гермионы упало при звуке дребезжащего металла. Она не могла видеть, кто идет за ними, поскольку стояла спиной к лифту. Слышался только стук каблуков, за которым последовал шорох заостренного подола. Это спровоцировало Гермиону на драку или бегство, поскольку она инстинктивно знала, кто это был. — Могу я спросить, куда ты направляешься, Долион? — Спросила Долорес Амбридж. — Ты можешь, Долорес, — сказал Малфой с застенчивой улыбкой. — Мне нужно уйти, потому что новейшая конспиративная квартира была взломана. Знаешь, много раненых солдат. — Ах, да — новейшее дополнение. — Она прочистила горло. — Где именно это должно быть? — Ньюкасл, конечно. Ты плохо себя чувствуешь, Долорес? — Просто… проверяю. Гермиона слышала самодовольство в ее тоне, от которого у нее закипела бы кровь, если бы она почти не теряла сознание от безмерного страха, который испытывала. — Хотя я бы с удовольствием поговорил с тобой еще немного, сейчас мне нужно идти. Долг зовет! — Ты никуда не пойдешь, Долион. — Ее каблуки еще громче застучали, когда она приблизилась. — Ты должен быть в Болгарии, так что скажи мне…кто ты на самом деле? Гермиона почувствовала, как Малфой напрягся. — Мне нужно было вернуться. Ты ведь помнишь о нехватке целителей, не так ли? — Его раздражали ее расспросы. Ощущение жжения заставило Гермиону дернуться от неожиданности. Оно прошло сквозь нее, пока не достигло рук. Не слишком мягкое напоминание о том, что она не была беспомощной и ей не нужно было полагаться исключительно на Малфоя, чтобы что-то сделать с Амбридж. Все еще прячась, она отпустила Малфоя и повернулась лицом к злобному гному в розовом. Амбридж стояла прямо перед ней, глядя сквозь нее на Малфоя. — Что это было? — Взвизгнув, спросила она, когда движение Гермионы заставило его мантию зашевелиться, а угли громко затрещать. Гермиона протянула к ней руку из-под плаща, чтобы ее не было видно полностью. Парящая рука заставила Амбридж вскрикнуть от ужаса. Она со всей силы схватила злую ведьму за горло, а затем высвободила огненную мощь своей магии. — Что происходит? — в отчаянии попыталась спросить Амбридж. С хлопком безжалостная женщина превратилась в крошечный серый камешек на земле. Гермиона метким ударом ноги швырнула его через комнату, затем повернулась к Малфою, который протянул руку к пустоте перед собой. Гладкое прикосновение ткани показало положение Гермионы. Он обнял ее, чтобы потащить к камину, затем, наконец, объявил их пункт назначения. — Хогсмид.

***

Их разругали в пустом пабе. Путешествуя по различным каминным точкам, Малфой и Гермиона каким-то образом перепутались. Они оба вывалились из камина, пытаясь встать на ноги, в результате чего еще больше скрутили руки и ноги. С громким стуком они, наконец, приземлились на пол. — Какого хрена, Грейнджер! — Я ничего не делаю, просто двигаюсь! — ответила она, раздраженная его близостью. Он оттолкнул ее, чтобы встать. Во время их путешествия действие Оборотного зелья ослабло. Гермиона не осознавала, насколько высок Малфой, пока не увидела, что мантия Блэкхита выглядит на нем съежившейся. Он отряхнулся с некоторым раздражением. — Я говорю не о нашем приключении в камине. Что ты сделал с Амбридж и как? — О. — Ты знаешь, что поставил под угрозу всю операцию? — Как подвергся опасности? Она раскусила тебя. Ты мог бы хотя бы сказать спасибо. — Я скажу тебе спасибо, когда мы будем в безопасности. Это всего лишь остановка. — Где именно мы находимся? — Ты не узнаешь это? Это голова свиньи. — Оно выглядит по-другому. Где все? — Они ушли во время битвы. Находиться так близко к Хогвартсу было слишком опасно. После того, как было объявлено, что Поттер умер, они так и не вернулись. — Все ушли? — Все. Она осмотрела бывший паб. Очертания «свиной головы» были единственным напоминанием о том, что когда-то было. Волшебный мир, должно быть, стал трудным местом для жизни после проигранной войны. Малфой позволил ей переварить информацию в течение доброй минуты, затем надел свою маску. — Я веду тебя к остальным. Больше никаких сюрпризов, и не произноси при них мое имя. Только братья Уизли знают обо мне. На мгновение Гермиона забыла, как дышать. Ее пальцы нервно дернулись при упоминании Рона. Тугой узел уютно завязался прямо там, где было ее сердце. Она должна была радоваться, что снова увидела своего лучшего друга, но все, что она чувствовала, — это неуверенность. — Так ты двойной агент? — попыталась она отвлечь его. — У меня сейчас нет времени объяснять, что и почему я делаю то, что я делаю, но если ты так заинтригована мной и моей увлекательной жизнью, можешь спросить Уизли позже. Ему сообщили, что ты узнала обо мне. — Я не буду. — Поступай как знаешь. Он обошел стойку, чтобы взять что-то из-под нее. Когда он вынырнул обратно, она увидела пыльную метлу с уцелевшими лишь несколькими щетинками. — Малфой? — Что? — Ты же не предлагаешь летать на этой… штуке? — Конечно, нет. Гермиона вздохнула с облегчением. — Потому что это не подлежит обсуждению. Мы летим на этой прекрасной метле. Он наблюдал, как выражение лица Гермионы дрогнуло, с веселым огоньком в глазах, затем направился к двери. Малфой разочаровал их обоих, прежде чем покинуть паб. — Зачем ты надел маску, если все равно собираешься расколдовывать себя? Раздраженно спросила Гермиона. — Потому что, Грейнджер, я просто такая горячая штучка. — Рон был прав, ты действительно невыносим. — Может быть, мне отвести тебя обратно в камеру? — Может быть, мне следует поступить с тобой так же, как я поступила с Амбридж? — Схватить меня за горло? Даже если они не могли видеть друг друга, Гермиона была уверена, что на лице у него была дерзкая ухмылка. — Отвратительно, — ответила она. Метла поплыла в нужном направлении, и она услышала шарканье ног, что означало, что он сел. Гермиона встала за слабым мерцанием его силуэта. Неуверенно она обняла его. Метла застонала под их весом, что заставило Гермиону крепче прижать к себе Малфоя. — Расслабься, Грейнджер. Прямо как в океане. Его упоминание о том, что она находится в его странном море разума, заставило ее покраснеть. Она все еще чувствовала, что это было вторжением в его личную жизнь. Это также отвлекло ее от растущего расстояния между ее ногами и землей. Дома деревни остались уже далеко позади, когда низкие облака приблизились почти настолько, что их можно было коснуться. Темнело, и солнце садилось, заливая землю под ними уютным оранжевым оттенком. После того, как солнце скрылось за горизонтом, прошло совсем немного времени, и Гермиона так сильно задрожала от холода, что Малфой наложил на них обоих согревающие чары. Они летели часами до поздней ночи, не произнося ни слова. Ветер все равно унес бы их слова. Она едва могла больше держать глаза открытыми, когда заметила, что он спускается, и это заставило ее снова полностью проснуться. Когда они опустились, она смогла разглядеть несколько пятнышек света, остальной мир погрузился в полную темноту. Ветер усилился, даже когда им было тепло, она заметила его интенсивность. Пахло солью, и, облизнув губы, она даже почувствовала ее вкус. Малфой направил метлу к одной из маленьких светящихся точек, окруженных сплошной чернотой. Гермиона не была уверена, как ему удавалось видеть, где они приземлятся, но была слишком уставшей, чтобы беспокоиться об этом. Со всем изяществом, какое у них осталось на этой старой метле, они приземлились. Она сразу же освободилась, пытаясь не обращать внимания на неловкость, возникшую после того, как она несколько часов цеплялась за своего бывшего врага. — Следуй за мной. Постарайся не упасть в воду. По его шагам она поняла, куда идти. Ее глазам потребовалось некоторое время, чтобы привыкнуть, но когда они привыкли, она, наконец, поняла, что он имел в виду. Море вокруг них мягко плескалось о пирс, по которому они шли. Впереди виднелась горстка домов, большинство из которых были темными. Все выстроились вдоль берега, а земля высоко поднималась позади них, как будто защищала маленькую деревню. Малфой провел ее между двумя домами, где их ждал только крутой склон. Внезапное жужжание насторожило Гермиону, но, похоже, его это не смутило. Поросшая травой скала начала раскалываться, открывая еще один каменный дом, встроенный в нее. Он несколько минут прикрывал вход, пока Гермиона нервничала все больше и больше. Она посмотрела на себя. Темно-зеленая мантия была старой и грязной, волосы заплетены в неряшливую косу, и от нее, вероятно, не слишком приятно пахло. Но она была свободна. Застенчивая улыбка промелькнула на ее лице, когда она услышала, как открылась дверь. — Продолжай, — сказал Малфой. Она на секунду заколебалась. — Грейнджер. — Да. Извини. Вход был небольшим, но на нем были развешаны разные куртки и столько обуви, что она едва могла их сосчитать. Лестница вела вверх справа, и там были две двери — одна слева и одна прямо перед ней. Дом оказался довольно маленьким для такого количества обитателей. Малфой расколдовал его. — Добро пожаловать домой. — Мы сделали это? — Да. Она не могла разглядеть выражение его лица за маской, из-за чего было сложнее сказать ему, насколько она на самом деле благодарна за все, что он для нее сделал. — Спасибо — вот и все, что она сказала. — Спасибо тебе за то, что превратила Амбридж в камень. Она улыбнулась. Ее мышцы отвыкли от этого, что сделало это довольно утомительным. Малфой открыл дверь слева. Пока Гермиона следовала за ним, она едва могла разобрать, где она и кто в нем. Толпа людей мгновенно бросилась к ней, обнимая и задавая тысячу вопросов одновременно. — Что они с тобой сделали? — Слава Мерлину! — Ты голодна? Гермионе казалось, что она тонет. В панике она съежилась на полу, чтобы спастись от цепких рук. — Оставьте ее в покое! Взгляд Гермионы метнулся на голос. Это был Рон.