твоя школьница

Будни. Обыкновенный школьный день.

Казалось бы, и обыкновенный парень, который идет, стиснув зубы в смущении. Он ловит нескончаемые удивленные взгляды на своей школьной форме, аккуратно обвивающей тонкую, как будто даже хрупкую талию. Но что именно не так? Разделение одежды на гендеры и верное нарушение этого привитого нам с раннего детства правила, не больше. Руки крепко держатся на подол юбки, боясь вздрогнуть. Глаза зажмурены, губы слегка приоткрыты. Розоватый румянец подступает на мягких щеках. Весь этот гул, состоящий из перешёптываний, возглас и слухов, вынуждает Ямагучи обернуться и пойти домой, чтобы поскорее забыть пережитый стыд. Но он не может. Его сердце того не позволит. Это все Цукишима: тот самый парень, в которого он влюблен. Бесконечно, до последней капли. Именно их дружеский спор привел к такому исходу. Здесь нет виноватых. — Ты проиграл и мое желание таково: оденься, как типичная школьница. В школу. Без «нет». —Но это слишком рискованно... — Я четко сказал, что отказы не принимаются. — Пойдут неприятные речи обо мне. — Хорошо,понял. Может быть, ты хочешь что-нибудь взамен от меня? В тот момент он промолчал. Его как будто парализовало. Конечно, голова была полна различных желаний, касаемых его друга— самого верного и понимающего, хоть и порой упрямого. Он просто не мог отказать. Даже если от этого станет только хуже. В нем живет надежда на их светлое будущее. Еще пару шагов и Ямагучи окажется в кабинете. Там его будет ждать он. «Интересно,какая будет реакция? А что скажет? Вдруг ему не понравится? Но ведь это был лишь спор...»—печально закончил парень со вздохом. Но, в любом случае, менять что-то уже было поздно. При его появлении в помещении абсолютно все ребята повернулись. Они так же, как и те, что были в коридоре, начали о чём-то переговариваться, продолжая глазеть. Ямагучи постарался проигнорировать подобное поведение и мигом сел за свою парту. Цукишима его не заметил, так как его уши были заткнуты наушниками. На нем было то же самое равнодушное выражение лица. Те же очки. Он был неизменным. «Не то,что я»— заключил зеленоволосый. Он ожидал хоть какой-то реакции, но тот даже не посмотрел. Вообще никакого внимания. Стало обидно и горько на душе. Прозвенел звонок, все разошлись по своим местам. Цукишима,наконец,отвлекся от музыки и посмотрел в его сторону. Глаза парня заблестели, но всего лишь на миг. — Привет,— хладнокровно промолвил он и, сложив руки замком, зевнул.— Вижу, твои слова не были пустышкой. — Как видишь, я держу свои обещания— с едва заметной обидой ответил Ямагучи и отвернулся. Как же паршиво стало на душе. Неужели, он на что-то надеялся? Думал, что чего-то добьётся всего лишь одной выполненной просьбой? Ведь за все года неразрывной дружбы можно было убедиться в невзаимной симпатии. А он ,почему-то, верил... — Ты куда после уроков?— вдруг спросил его блондин. Какая-то настойчивость звучала в его тоне. —Я...ну...ничего не планировал,—робко промычал он и покрылся мурашками. И так всегда после его слов. — Я подумывал пригласить тебя к себе — Пригласить меня...к тебе?!— прокричал он, но вмиг затих после замечания. Шепот прошелся по классу. — Разве это удивительно? Мы практически каждый день встречаемся,— все также безэмоционально произнес он и открыл тетрадь, чтоб начать записывать определение, что диктует учитель.— Поговорим позже. — Хорошо... Опять этот ложный шанс. Пора перестать так легко вестись и видеть во всем намеки. Это изнуряет. Сразу по истечению времени первого урока он побежал в туалет, чтобы закрыться в кабинке и зарыдать. Его раздражала собственная ранимость. Раздражала слабость,рожденная вместе с ним. Раздражала поддатливость, из-за которой он наполучал кучу замечаний и насмешек, что будут преследовать еще долгое время. — Почему...я такой жалкий?— всхлипывая, шептал он, потому что люди за стенкой могли услышать,а он не хотел еще больше погрязнуть в стыде. Ему не нравилась роль беззащитного. Уж слишком многого нахватался. Утерев глаза единственной салфеткой, он вернулся в кабинет, где все в том же спокойствии находился Цукишима. « Знал бы он о моих душевных терзаниях»—сжав кулаки, думал он, но,нацепив привычную добрую улыбку, не вызывал сомнений, что ум его восполнен лишь прекрасным. Правда, окружающие все еще глядели. И совсем не дружелюбно. Блондин рассмотрел его обеспокоенно, но опять же это длилось лишь секунду. Настолько мало, что заметить не получится. — Ты где был?— задал первым вопрос Кей. —Просто...выходил —Понятно. Остальные уроки прошли медленно, но однообразно: зеленоволосый постоянно находился в кабинете, ловил «мух», вздыхал, то ли влюбленно, то ли устало. Наверное, эта была смесь. Когда пришло время уходить, Ямагучи еще долгое время боялся выбираться в коридор, так как было как раз то время, когда все школьники шли по домам. — Тебе страшно?— спросил Цукишима, оценивающе пялясь на него. Между ними метр—так хотелось разрушить это расстояние. — А ты как думаешь?— на этот раз обида была выражена ярко. Блондин цокнул и отвернулся. Ответа не последовало. Наконец,толпа разошлась. Они быстро нацепили куртки и помчались прочь, по зимней улице. Кругом почти пусто, все как будто переместились за сотню миль. Наверное, это и есть волшебное влияние зимы— отгонять всех холодом. По пути царило все то же молчание. Отсутствие ответа еще больше усугубило чувство страдания. « Он играет с моими чувствами и сам того не осознает— мычал себе под нос Ямагучи и зарывался в шарф. Ему плохо от этой безысходности. Они были у нужного дома. Первым входил Цукишима. Он, в отличие от зеленоволосого, не был столь гостеприимен, а потому просто бросил что-то наподобие «входи» и ушел в спальню, позабыв о госте. Эта бесцеремонность совсем не удивляла, поэтому Тадаши сам о себе позаботился, да еще и приготовил чай. Хотя, возможно, это говорит об их крепкой связи. Пока один накрывал на стол, другой— тешился в фантазиях. Прошло 10 минут с возращения домой. Сердце стучало бешенно. Тело горело. Блондин боялся выходить из комнаты, так как ему вновь придется застать его, так по-домашнему ухаживающего за ним. Он был давно влюблен в Ямагучи. Правда, ему было чуждо проявление чувств, а потому все «эмоциональные процессы» проходили вне поля видимости. Но насколько же было сложно удержать страсть, когда перед ним раскрывается его фетиш. Да, Цукишима обожал парней в юбках. Да, он был без ума от Тадаши. Да, он на 7 небе от счастья. « Сколько я еще продержусь?»— думал он растроенно. Ему не хотелось портить дружбы. Ему не хотелось терять чужого доверия. «Но ведь я уже частично его потерял. По собственной вине. Какой же я дурак»— он тянул свои волосы. Не стоило так поступать. Принуждение никогда к хорошему не ведет. Ему даже казалось, что между ними может что-то получиться. Но уже навряд ли. —Кей, ты выходишь?— послышалось за дверью. Дыхание словно остановилось. — Ты можешь...войти?— в его голосе читалась легкая дрожь и он испугался. Ему нельзя показывать своей слабой стороны. И он вошел. С запутанными волосами, горящими глазами и залитыми краской щеками. На нем была форма школьницы, не скрывающая все плавные изгибы, начиная широкими плечами, заканчивая скосившимися коленями. Он что-то хотел сказать, но не решался. Просто стоял, боясь сдвинуться. Не это ли произведение искусства? Для Цукишимы—оно самое. — О чем...ты хочешь поговорить?—осторожно спросил он. Его руки держались друг за друга, как за единственный шанс на спасение. — О многом. Но в частности я хочу извиниться. Эти слова произвели фурор. Да чтоб он стал извиняться? И мысли такой в голову прийти не могло. Но все же это явь. А значит и это утверждение не ложь. Может быть, он заметил? Тадаши было страшно. Впервые он так боялся собственного друга. Вдруг он начнет изливать душу, а парень ничего не сможет поделать? Ему никогда не приходилось его успокаивать. «Никогда не приходилось успокаивать»—повторил он эти слова про себя вновь и задумался. Неужели это он несчастный? Или же тот, кто постоянно равнодушен, может выть от боли по ночам, а по утрам снова скрываться? Ему стало жаль. Эгоистом оказался он, а не кто-то другой. Он лег рядом. От Кея веяло теплом и...покоем. От него всегда исходит спокойная аура. Это поистине удивляет. Он некоторое время ничего не говорил. Думал,подбирал слова. Ямагучи просто ждал. Надеялся, как в первый раз. Да, такой вот непостоянный в эмоциях парень: недавно был обижен, а теперь сочувствует. И верит. — Я постоянно был холоден к тебе. Как будто бы твое присутствие рядом не имело для меня значения,— внезапно заговорил блондин глубоким и внушающим голосом.— Но, пожалуйста, знай, что это не так. Ты всегда был мне важен. Я ценю общение с тобой. — Цукки,я...— он хотел сказать, что все понимает, но ему не дали. — Не надо,прошу. Ты ведь сегодня плакал, верно? Он посмотрел на него сочувственно. Ямагучи сжался. Он почувствовал себя никчёмным. — Да, я плакал,— как можно настойчивее ответил он.— Но ведь мальчики тоже плачут. — Да, так и есть. Я понимаю и не осуждаю тебя. Мне стоило быть более осмотрительным. — Но при чем тут ты, Цукки? Неужели твои действия могли предотвратить насмешки? Ты ни в чем не виноват!— лихорадочно протараторил он и взглянул в глаза. Они были полны отрицания. — Но ведь я заставил тебя надеть это,— он указал пальцем на форму. Ямагучи еще пуще покраснел.— Если б не я, то бы и ты... — Да нет же!!— очень эмоционально заткнул он его и глубоко задышал.— Я бы мог тебя уговорить не требовать этого, но не стал. — Но тогда почему ты не стал? — Я не могу об этом разглашаться,— после этих слов он отвернулся. Сами того не заметив, они уже сидели, прижавшись к стене. Цукишима не стал его расспрашивать: возможно, это личное, а он не хотел еще больше задевать единственного дорогого человека. Ему хватило всего того, что он нанес. Нет желания продолжать. В целом, желания никогда и не было. Ямагучи тоже молчал. Тишина стала такой родной и комфортной. От нее не хотелось бежать. Вряд ли найдется что-то лучше. — Тебе идет эта форма,— все так же внезапно произнес Кей и отвернулся. Но порозовевшие щеки были уловимы. —Извини, я как всегда выражаюсь не вовремя. — С-спасибо,— с трепетом ответил он и прикрыл глаза. Эти слова были очень ему важны. — Ты мог бы почаще ее надевать? Если даже не в школу, то когда идешь ко мне? — Что? Нет!— он смущенно спрятал лицо. Он бы назвал Кея извращенцем, но тот совершенно не был на него похож. — Но мне нравится. — Ты опять слишком настойчив — Извини,— он канул головой вниз. Тадаши в удивлении раскрыл рот. Это он только что смог противостоять словам Цукишимы? Сегодняшний день точно нужно отметить крестиком на календаре. — А почему...тебе так нужна эта форма...на мне? Раз уж начал, то заканчивай с той же энергией. Другая возможность вряд ли будет. — Дело в том, что в этом роде я некий фетишист..— он смущенно отвел глаза. «Да что со мной не так!»— критиковал он себя с жаром. Зеленоволосый непонимающе на него глядел. Его рука, сама того не осознавая, коснулась чужого плеча и сжала ее, как бы тешая. Кей ответил на это движение, но иначе: он схватил Тадаши за галстук и притянул к себе. — Что ты... делаешь?— сбивчиво ответил он, держась за чужую ладонь. Атмосфера накалялась. Цукишима усадил его на себя и внимательно оглядел изумрудные глаза. Сам же он тоже выглядел непривычно: на нем были эмоции. Нет, не презрения или же злости. Это были какие- то эмоции нежности и ласки. — Я был с тобой не совсем честен все это время. Знай, что я люблю тебя.— этим он уничтожил все сомнения и надежды. —Ты ведь...сейчас пошутил?— он не верил. Ему было сложно подобрать слова. — Нет. Я серьезен. И в этом не было и капли лжи. Он глядел полными правды словами. В них не мелькало вранье. Ямагучи хотелось спрятаться, но в то же время ему так хотелось сказать Цукишиме, что и он любит. — Помнишь ты спрашивал, что я хочу взамен?— спросил Тадаши, все еще крепко держа чужие ладони. — Да, помню. Ты решил?— он откровенно рассматривал чужие приоткрытые губы, отчего все внутри сжималось. — Да. Твое сердце. Ямагучи не стал больше думать. Он сделал очень смелый шаг: притянул к себе парня и поцеловал. Цукишима непоколебимо ответил. Их губы сминали друг друга жадно и ненасытно, но в тот же момент нежно и аккуратно. Оба ждали этого давно. Оба трепещут от счастья. Ямагучи всем телом прижался к чужой груди, глубоко дыша, потому что было хорошо. Было невыносимо хорошо от одного лишь поцелуя. Разве все разногласия и непонимания не принесли проблем? Конечно, это было невыносимо. Он страдал и рыдал. Ситуация казалась безвыходной. Но это уже и не важно. — Вся боль, прочувствованная мной, пережита не зря,— говорил Тадаши сквозь слезы радости, приобнимая парня. — Вся боль, прочувствованная нами,пережита не зря,— закончил Кей и улыбнулся. Настолько искренне, насколько можно было об этом мечтать.