
Метки
Описание
Токио уже погружался во тьму, когда Майк решил посидеть на скамеечке в темном и одиноком уголке Хибия парка. Победа досталась никому иному, как Франческо Бернулли совершенному и самому лучшему гонщику Формулы.
—Чего дальше ждать? Как я пересядешь на болид Формулы? Стоит. Шины дышат.
Примечания
Имя Майклу дано благодаря замечательной/ому авторке/у - Пугач на чердаке
Часть 1
03 ноября 2020, 11:18
Токио уже погружался во тьму, когда Майк решил посидеть на скамеечке в темном и одиноком уголке Хибия парка. Первая гонка — и проигрыш! Майк был явно разочарован в себе и своих наставниках. Победа досталась никому иному, как Франческо Бернулли.
«Ну, конечно, это же совершенный и самый лучший гонщик Формулы»
Одна маленькая глупая ошибка стоила МакКуину победы.
Меланхоличное настроение усугубляет погода: тучи давят, а порывы ветра пронизывают Майкла, даже через достаточно тёплую для весны куртку.
«Глупейшая ошибка и Франческо первый» —прокручивается в голове Майка всё снова и снова. Новый порыв ветра и кепка слетает с головы блондина куда-то назад, а все тело покрывается мурашками, и он вздрагивает от холода.
—Ковбой, не думал, что ты любишь студить свою задницу на ледяных скамейках. Как твое настроение, мсье Неудачник? — Франческо ухмыляется, оголяя зубы, и хлопает ладонями по плечам Майкла.
—Твой голос позади меня звучит намного лучше, — МакКуин фыркает. Получилось достаточно двусмысленно, — Имею ввиду, что тебя волновать мое состояние не должно, иди отмечай свою победу и не лезь в душу.
—Оу, синьёро МакКуино думает, что я лезу к нему в душу? Делать мне нечего, — темноволосый отводит взгляд в сторону и спустя пару секунд садится рядом с Майклом, — я же не всегда со злым умыслом, Майкл. Может Франческо хочет тебя поддержать?
—Ну и что ты скажешь, ФранческА?— Майк специально каверкает имя соперника и в издевательском жесте кладет ладонь на шею Бернулли.
Итальянец морщится, но не отодвигается .
—Ковбой, если ты не уберешь свою руку, я подумаю, что ты пытаешься проявить в мою сторону знаки внимания, — Майкл отскакивает от гонщика, как ошпаренный и раздраженно материться себе под нос,
— Какой ты наивный и глупый, МакКуино, — Франческо расплывается в самодовольной улыбке.
Майклу вовсе не до смеха. В его планах было нытье наедине с собой на скамейке в парке. А теперь ему приходится разделять свое свободное для пиздостраданий время с чёртовым итальянишкой.
—Слушай, Майк, если мы сейчас не уйдем с этой ледяной скамьи, мы к ней примёрзнем , — темноволосый шмыгнул носом, — Либо мы уходим пить кофе за мой счёт, либо удачи тебе превратиться в кусок льда.
МакКуин открывает рот, чтобы ответить что-то язвительное, но понимает, что Франческо прав.
«Да и кофе за его счëт, звучит слишком заманчиво»
—И куда ты предлагаешь пойти? — Майкл потёр ладошки и перевел взгляд на Бернулли, который явно околел, пока сидел на этой скамейке.
—Предлагаю пойти согрется… — Франческо прочистил горло и псмотрел на недоумевающего Майка.
—В кофейню, я знаю неплохую неподалёку. Если мы пойдем куда-то дальше мы откинем кони по дороге, E' meglio morire sazio che digiuno, — Франческо соскакивает со скамьи и в шуточном жесте подает руку МакКуину, на что тот только фыркает и игнорирует руку соперника.
Спустя год
Майкл сидит на той же скамейке. Ветра нет, но на душе и без него холодно. В руках парень сжимает бутылку виски.
Расставание с Салли слишком сильно выбило его из колеи. Чувства к девушке остыли давно, но с ней МакКуин чувствовал себя безопасно и спокойно, именно так, как не может себя чувствовать гонщик NASCAR в обычной жизни.
Майк полностью понимает, что не в праве определять жизнь Каррьеро за неё саму. Ей хочется искры, которой гонщик уже не способен дать.
— Ооо, сеньёро МакКуино спустя год снова решил отморозить свою задницу на скамейке Хибия парка? — итальянец обходит скамью и опирается спиной о дерево на против.
—Франческо, я не понимаю, —язык немного заплетается от выпитого алкоголя, — ты преследуешь меня?
Тогда, в маленькой кофейне, гонщики долго разговаривали, смеялись и, обмениваясь «любезностями», просидели почти до самого закрытия. Потом еще минут десять целовались в маленькой кабинке местного туалета.
После этой встречи, буквально через пару дней Майкл понял, что не любит Салли больше.
—Нет, не в коем разе, Ковбой, — Франческо сочувственно заглянул в глаза девяносто пятому и с теплопой в голосе спросил: Сильно пьян?
—Ну, сижу я давно, — Майк на секунду замолкает, трет нос, который за это время успел замёрзнуть, — так что я в говно, — и заливается смехом.
—МакКуино, что за отвратительно-плебейские выражения?! — итальянец морщится и разачарованно вздыхает, — Холодно!
Майклу уже очень давно холодно. С той самой встречи год назад ему казалось, что он совсем лишился тёплых чувств к чему-либо.
—Без тебя, — МакКуин вздыхает и ставит бутылку в мусорку, — холодно.
—Тебя согреть, il mio caro amico? — Франческо не однозначно улыбнулся, глядя прямо в глаза.
—Ты думаешь, я против? — Майкл облизнул губы и подошел к итальянцу, — Как хорошо ты смотришься на против меня, а не за тысячи километров.
«Франческо просто потрясающе красивый» — Каждый день Майкл засыпал и просыпался с этой мыслью. И сейчас, стоя перед ним, мысль только подтверждалась. Он потрясающий с головы до пят. Его глаза цвета темного шоколада, в которых МакКуин полностью утопал, его темные волнистые волосы, в которые так и хотелось запустить руку, взъерошить идеальную укладку. Его превосходный стиль одежды: белоснежная выглаженная рубашка, синие брюки и серое длинное пальто с фактурой которую хочется ощутить пальцами. МакКуин был влюблен в него целиком и полностью.
—Ну, согрей, — Майкл всем телом прижался к Франческо.
Итальянец за доли секунд сократил расстояние между ними и со всей нежностью поцеловал девяносто пятого.
Они даже не поняли как так быстро оказались в номере Майка. На пол полетела дизайнерская рубашка, брюки, футболка, боксеры и всë что было на гонщиках. Смятые поцелуи, резкие движение — они зависимые. Зависимые друг от друга. Такого сумасшедшего секса никогда до этого не было ни у кого из них. Горячо, страстно, красиво — это про них.
В час ночи, в Токио, в отеле недалеко от Хибия парка, постояльцы гостиницы слушали стоны двух гонщиков .
Спустя какое-то время
В Радиатор спрингс весна.
Около десятка гонщиков съехались сюда посоревноваться в любительских гонках.
—Мы вроде так и не узнали кто самый быстрый на свете, — МакКуин улыбается и берëт Франческо за руку,— без прессы, без Кубка, чисто на интерес — гораздо круче…
— Пожалуй, Франческо согласен с тобой, — итальянец улыбается и целует Майкла в щеку.
— Мне надо на секунду отойти, поговорить с Мэтром по поводу нового движка, — Майк прячет обе руки в карманы и смешно дергает носом, который от солнышка покрылся едва заметными веснушками.
— Жду тебя за финишем, Мак.... — Майкл поворачивается к Франческо задом, где на задних карманах большими буквами вышито: «ka-cio, francesko »
— что... Это? — темноволосый поднял на МакКуина полный недоумения взгляд.
—Как же я мог уехать вперёд не попрощавшись, — договорив, гонщик заливается смехом.
—Неплохо, МакКуино, очень смешно, —Бернулли фыркает и морщит идеальный нос, — Остроумно, несмотря на то, что за мной повторил, — Он тяжело вздыхает, — Чего дальше ждать? Как я пересядешь на болид формулы? Стоит. Шины дышат— Итальянец подмигивает и садится в свою тачку, уезжая в сторону стартовой линии.