А что, если выход таится в стеклянном ящике, что тогда?

Блум Эванс десять, она верит в магию и силу стихий.

      У Эванс гранатовые волосы чуть ниже плеч, топорщащаяся чёлка и необыкновенна тяга к алому, золоту и девушкам, ночи, а также к легендам о драконах. За что она и получила своё прозвище «Ночной Дракон», банально, но ей нравилось, самое то для подростка.       Она знает что в городе творится какая чертовщина, потому на исчезновение нескольких людей, людей у которых были семьи, никто внимания не обратил. О них просто забыли взрослые, а детей слушать никто не стал.       У Блум так две подруги потеряли матерей.             Если мать Селины просто ушла однажды ночью, то мать Рокси исчезла посреди дня, их объединяет одно, о них в городе никто не помнил, никто кроме детей.

      Вот только детей никто не слушает, взрослым не важны детский лепет и выдумки.

      Эванс четырнадцать, она в волшебство не верит, она зашивается между школой и художкой, тратит все карманные на кисти и краски с бумагой. Мечется между домами подруг, заставляет исчезнуть кошмары, да воет закусив уголок подушки от рвущихся крыльев.       Эванс четырнадцать, она стоит на кладбище у гранитных могил и с болью читает на надгробиях Майк и Ванесса Эванс. Ей хочется плакать, но из груди рвётся лишь рык. Загораются гелиодором глаза, вырастают синие рога и хвост, и распахиваются сапфировые крылья. Траурное одеяние преображается в алые туфли на высоких каблуках, багряные брюки и укороченную кофту да пару златых браслетов. Над городом раскинулось ночное небо и оттого яркое сиянье на кладбище особенно заметно, вот только в городе в магию практически никто не верит и потому необыкновенного перевоплощения никто не замечает.       Эванс всё ещё четырнадцать, когда загорается и сгорает дотла складской район недалеко от доков. Она отомстила за смерть родителей, убийцы мучались долго.       Эванс пятнадцать и Гардении уже почти год нет никаких возгораний. Вера в чудо у девочки давно угасла, а вместе с тем угасла и вера горожан.       Среди пыльных улиц пропитанных летним зноем в самом центре притаилось несколько незаметных глазу переулков и небольшая площадь. Для двух десятков людей, что способны видеть это место пространства здесь даже слишком много. Мощёная площадь с фонтанами, множество лавочек, небольшой сквер и дома, что как будто сошли со страниц фэнтезийных книжек.

      Эванс шестнадцать и её детство закончилось два года назад.

      А детство подруг закончилось на днях, у Рокси пёс стал цербером, у Селины среди хризолитовых локонов притаились ядовитые змеи, а Митси совсем перестала есть, у неё вся одежда чернее бездны и верный мотоцикл иногда издаёт ржание.             В Гардении магии нет, а вот представителей мифов хватает.       Чего только стоят — Дракон, Даллахан, Персефона с Цербером да Горгона, а ведь в городе хватает и других мифических созданий — пифия, сирена, несколько гарпий, пара китсуне, три нереиды и две наяды, саламандра, дриада, русалка и инкуб.       Эванс семнадцать, она веселится на последнем в своей жизни весеннем балу, с ухмылкой принимает корону Короля, и кружит в танце Селину, на чьей голове сияет златая диадема.       Эванс берёт под контроль улицы города и отлавливает всяких негодяев, уровень преступности резко снижается практически до нуля.       Эванс восемнадцать — она устала до ужаса, но не может бросить ту кабалу в которую впряглась сама.       Она каждый месяц навещает могилы родителей, то что по документам она лишь приёмная её не волнует, Майк и Ванесса для неё были самыми настоящими папой и мамой.       Блум двадцать, на улицах Гардении мир и покой, и на работу стажёром в отделении уходит всего ничего             Эванс двадцать, когда на площади, что затеряна среди переулков появляется огромная куча народа.       Неизвестные девицы в вырвиглазных костюмчиках, мальчишки в синих трико, четверо мужчин, что похожи на байкеров, и женщины в нежных платьях, среди которых она видит как минимум два знакомых лица. — Леди Моргана, госпожа Селестина, а мы и не думали, что вы вновь появитесь спустя столько лет. Вы кажется сбежали четырнадцать лет назад или даже раньше, я ведь не ошибаюсь? Но как бы то ни было, ваше присутствие или отсутствие ни на что не повлияют, поэтому я надеюсь то вы покинете Мой город как можно скорее.