Если бы не он...

Я Томас Риджуел, и всё бы ничего, если бы не он... Так, ладно. Давайте по-порядку... сейчас со мной стали происходить странные вещи... Начать, что характерно для начала, пожалуй стоит с одного факта: Я влюблён в своего соседа по дому и лучшего друга Эдда. Эдда Гулда. Даже не знаю, когда это началось, но от одного упоминания его имени мне становится плохо. Всё внутри болезненно сжимается и я перестаю нормально дышать... Вы скажите: «Том, ну так гони эти мысли прочь! Ты же не гомосек». Ну так вот я тоже так думал! Но сами посудите... Каждый день я просыпаюсь в ужасном настроении. Но стоит мне только вспомнить о его существовании, как весь негатив тут же улетучивается. Вы спросите: «Что ты нашёл в этом неказистом, полном парнишке?» А я вам отвечу. Всё. Абсолютно всё. Его тело, такое пухленькое. Он прямо как булочка с корицей. Хочется обнять и никогда не отпускать. Безумно влечёт также и его лицо. Эта мягкая кожа, эти пухленькие розовые щёчки и эти глазки. Они такие большие, что кажется могут наполнить тебя всеми самыми светлыми чувствами. Я невольно улыбаюсь, вспоминая их. А вот теперь сами скажите, любовь это или нет! И знаете... я и не против так любить... Я отношусь к тому типу людей, которым будет достаточно, если они просто осознают, что их любовь жива и здорова. Я не жду взаимности. Но в последнее время меня начало беспокоить моё самочувствие. Даже если я притворяюсь, что мне абсолютно пофиг на моё состояние, это не обязательно должно быть правдой. У меня появился сухой кашель и саднящая боль в груди. И я бы наверное решил, что это просто простуда, если ты не одно «НО». Эти симптомы появляются только после общения с Эддом. Тогда я решил, что в меня аллергия на что-то, что связано с ним. Я сходил в больницу и сдал анализ на наличие у меня аллергии. Я поначалу очень боялся, что моя теория подтвердится... ведь это значило бы, что я не могу продолжать общаться кололюбом. Но вскоре все сомнения стихли. Результат теста вывел у меня тяжелую аллергию на чернику. Но об этом я знал ещё с детства. Мой отец часто покидал нас с мамой, уезжая в командировки. В какой-то из дней, он привёз мне, в качестве сувенира, целую корзинку горной черники. И я схомячил её всю. После этого я попал в больницу анафилактическим шоком. Но если это не аллергия, то что? -Ребята, идите обедать!- мои размышления прервал столь любимый голос. Мне кажется если Эдд этим голосом попросит меня помочь ему кого-то убить, то я не задумываясь пойду вслед за ним. Я спустился вниз, в нашу небольшую, но очень уютную кухоньку, на которой во всю хозяйничал шатен. По середине стоит большой деревянный стол для четырёх человек. Одна из его ножек была немного попилена, поэтому для равновесия под ней лежала скомканная бумажка. Торд говорит, что это я , по пьяни, отпилил кусок ножки. Я этого не помню, но со что процентной вероятностью могу сказать, что он пиздит. Рядом со столом стоят четыре стула, выполненные из того же дерева. В углу стоит огромный белый холодильник. На его дверце висят наши фотки и художества Эдда, прикреплённые к ней магнитиками. Ровно вдоль всей северной стены протянулись столешницы, раковина и плита. На стене висит микроволновка и часы, которые давно уже не ходят. Они висят здесь по просьбе Мэтта. Чисто для красоты. А на столе стоят четыре тарелки белого цвета, обрамлённые золотой каёмочкой. Сегодня у нас на обед сосиски с макаронами. Я не очень их люблю, но с кетчупом съесть можно. Вот мы сели за стол. Слева от меня сидит Торд, напротив него приземлился Мэтт, а Эдд, как всегда, сел напротив меня. -Эдд!- ох зря я к нему обратился... ну всё, уже всё равно поздно. -Да...- он поднял на меня свои прекрасные глазки, и посмотрел вопросительным взглядом. Боже... Блин это так затягивет. Я и сам не заметил, как моё лицо слегка порозовело, хорошо, что этого не очень сильно видно. Агрх... снова эти бабочки! Это очень приятное ощущение, когда в животе что-то приятно потягивает, и по всему телу сбегаются еле заметные мурашки. Но оно сразу сменятся болью... И вы сразу подумали: «Это душевная боль, от осознания того, что мы не можем быть вместе». А вот нет! Эта боль вполне реальна. Она явно физическая. У меня начинает снова болеть грудь, как при сухом кашле. Я предпочёл никому пока не рассказывать о состоянии моего здоровья. Всем по разным причинам: Торду, потому что этот уёбок ничего не сделает и ещё и ржать надо мной начнёт! Мэтту... тоже нет, он слишком глуп, чтобы придумать что-либо лучше, чем просто пойти к Эдду и всё ему рассказать. Почему нельзя Эдду? Ну сами подумайте, он слишком заботлив, СЛИШКОМ... плюс он и есть причина моих симптомов! Как он тут сможет помочь!?! Он своим присутствием сделает только хуже! Черт да что такое! Я не заметил, как уже в течение 10 минут чешу свои руки. Это просто невыносимый зуд. Я не хотел, чтобы кто-либо это заметил, и поэтому судорожно огляделся... Эдд всё ещё смотрел на меня своими прекрасными глазами, и теперь я понял, что позвал Эдда, а потом замолчал минут на 10... меня охватила волна стыда. -Можешь передать кетчуп? -Ой, наш ананасик решил-таки очнуться от своей апатии?- сказал с противной ухмылкой на лице и вызовом в голосе Торд. -Тебя это не касается, комуняга!-меня полностью охватила злость, и я бы ударил его прямо сейчас, если бы не расчесал руки до боли. -Прекратите!- и нет, эти слова принадлежали не Эдду как вы могли подумать. Их сказал Мэтт. Но это подействовало на нас довольно отрезвляюще. -Ну и ладно!- сказал Торд. Я в это время уже во всю уплетал свою порцию. Мне хотелось поскорее уйти из этой комнаты, чтобы больше не видеть этих глаз, не слышать этот прекрасный голос… Когда моя тарелка опустела, я быстро положил её в раковину, поблагодарил Эдда за обед и со спокойным видом пошёл «в свою комнату». Но зайдя за угол, где меня никто не увидит, я сменил направление и отправился в ванную. Зайдя туда, и закрыв дверь на замок, я сразу же подошел к зеркалу и осмотрел себя. В принципе выглядел я неплохо… Единственное что мешало, так это вздувшиеся от напряжения вены. Я изо всех сил старался не кашлять при Эдде. Но теперь можно. Ванная- это место с самой сильной звукоизоляцией. Сделано это потому, что Мэтт большой любитель петь во время принятия душа. Поэтому здесь я могу кашлять и не бояться, что кто-то меня услышит. Поток рваных выдохов заполнял всю комнату. Я кашлял и кашлял, и кашлял, пока не появилось ощущение, что я разорвал своё горло до крови. И с каких это пор я стал астматиком? Нет ну надо же мне хоть немного разбавлять эту боль юмором… После этого я решил проверить руки. Я закатал рукава я увидел, только царапины, которые сам же себе начесал. Я уже хотел спокойно выдохнуть, как вдруг приглядевшись увидел маленькие, едва заметные жилки. «Похожи на чьи-то корни…»- подумал я и стал гладить, шершавые из-за царапин, руки. Я опустил рукава моей синей худи и в последний раз взглянул на себя через зеркало. В отражении на меня смотрели два полностью черных глаза, искаженных гримасой волнения. Блин чуть не забыл! Я снова окутался уже привычным мне пофигизмом, чтобы скрыть свои настоящие чувства. Отворив дверь из ванной, я чуть ли не нос к носу столкнулся с Тордом. Он что следил за мной!?!?! -Эмм… Торд… кхем… чего тебе надо падла?- блять… опять забыл, что я пофигист. –Чё тебе от меня на- он не дал мне договорить. Просто схватил меня за руку и куда-то потащил… я совершенно опешил. Он запихнул меня в свою комнату и закрыл дверь на ключ. Ну всё. Мне пиздец…