Сын своих отцов

      От резиденции главы Вэнь осталось не так уж много. Основные стены стояли, крыша полностью рухнула, а все внутренние убранства сгорели дотла. Гуляя по коридорам и залам, Вэй Ин мог лишь догадываться о том, как раньше всё это выглядело. Из скудного рассказа Вэнь Цин он мог представить дорогую массивную мебель, шелковые ткани и шкуры диких животных, которыми Вэнь Жохань украшал всю резиденцию. С трудом, но Вэй Ин смог отыскать комнату, в которой раньше хранилось оружие — от обширной коллекции остались лишь деформированные мечи, восстановить которые уже невозможно. Вэй Ин, глядя на это, подумал о том, что божественный папа расстроился бы, увидев уничтоженную коллекцию оружия. Се Лянь любит оружие, коллекция Хуа Чэна всегда приводит его в детский восторг. Вэй Ин вспоминал, как в детские годы он, в поисках божественного папы первым делом бежал к оружейной. Се Лянь довольно часто находился там, любовно проверяя оружие, чистя и смазывая его специальными маслами, или просто любуясь им, словно восхитительными картинами. Хуа Чэн иногда шутил, что оружию достаётся больше внимания и любви от Се Ляня, нежели ему. — Сюда, — эхом разнёсся голос Вэнь Цин по пустым обугленным коридорам резиденции. Когда-то она могла привести в неподдельный восторг своим богатством и роскошью, а теперь вызывала лишь жалость и лёгкую тоску, как любое кладбище. Вэй Ин покинул комнату в которой слишком задержался и отправился прямо по коридору, переступая обломки, вероятно, крыши и балок. Солнце уже клонилось к закату и начинало темнеть, Вэй Ин подумал о том, что они всё-таки пробудут здесь дольше, чем планировалось. «Папы будут волноваться» — мельком подумал он. Усянь сказал им, что они постараются быстро отыскать записи и вернуться до ночи, но, похоже, он неверно рассчитал силы. Впрочем, с ними был Гуцзы, а ему не составит труда связаться либо со своим отцом, либо с кем-то из отцов Усяня, чтобы предупредить о задержке. К тому же, Се Лянь доверял своему племяннику, считая его достаточно благоразумным и ответственным молодым человеком. — Ты точно знаешь, куда идти? — Уточнил Гуцзы с лёгким сомнением в голосе. Стоя рядом с Вэнь Цин он заглядывал в узкий проход между толстыми каменными стенами. Туда не попадал солнечный свет, поэтому сложно было представить, насколько длинный их ожидал путь. — Да, я спускалась туда несколько раз, — уверенно кивнула Вэнь Цин. — Глава Вэнь всегда боялся, что знания нашего клана непременно кто-то украдёт, или хотя бы попытается это сделать, поэтому он обеспокоился тайниками. Некоторые из них оснащены ловушками. — Прекрасно, — вздохнул Вэй Ин, — нам теперь ещё и полосу препятствий проходить? — Путь к нужному тайнику не опасен, — ответила Вэнь Цин, — в основном дядя использовал сторожевых псов для охраны, — Вэй Ин дёрнулся, а Гуцзы с сомнением скосил на него взгляд. Страх Усяня перед собаками был сильнее, чем можно представить. — Но прошло столько времени… думаю, они уже не угроза — Давайте, не будем терять время и просто пойдём, на месте решим, что делать, — Гуцзы бросил взгляд на небо, — и так уже темнеть начинает, я не хочу случайно нарваться на чей-нибудь патруль. — Какой ещё патруль? — Вэнь Цин и Вэй Ин уставились на Гуцзы, а тот удивлённо поднял брови. — Разве я не упоминал? Ланьлин Цзинь патрулирует эти земли время от времени. Иногда я вижу их адептов, по трое или четверо человек. — Тогда правда стоит поторопиться, — кивнула Вэнь Цин. Одна лишь мысль о возвращении на рудники заставляла её покрыться холодным потом от страха. Больше она боялась не за себя, а за брата и маленького племянника. Гуцзы пошёл впереди, он был единственным, кто мог использовать духовную силу для поддержания огня на ладони — Вэнь Цин не изучала этих техник, а Вэй Ин не рисковал пользоваться тёмной ци. Вэнь Цин шла прямо за Гуцзы, на развилках указывая в каком направление им следует идти. Под резиденцией Вэнь были выстроены настоящие лабиринты, десятки ходов в разные стороны, лестницы ведущие всё глубже. К счастью, ловушек на их пути было не много, лишь несколько сетей и ядовитых шипов, но все они замечались вовремя, благодаря подсказкам Вэнь Цин. Вэй Ин шёл позади, то и дело оглядываясь назад, во мрак. Идущих впереди Гуцзы и Вэнь Цин, казалось, ничего не беспокоило, они шли спокойно, время от времени обмениваясь фразами, ведя неторопливый диалог ни о чём, а Вэй Ин хранил молчание. До его слуха то и дело доносились шумы: посторонний шорох, похожий на шаркающие шаги; бессвязный шёпот, в котором невозможно было разобрать слова; и тихий плач, переходящий в стон полный боли. Сколько бы Усянь ни вглядывался в темноту, он ничего не видел и даже не мог определить, откуда именно доносились эти шумы, они словно шли отовсюду сразу. — Здесь! — Вэнь Цин обошла Гуцзы и подбежала к массивной деревянной двери с железными ставнями и замками. — Выглядит… — Гуцзы помахал рукой в воздухе, в попытке подобрать слова, но так ничего и не смог отыскать, — сколько всего таких тайников? — Не знаю, я ходила лишь сюда, потому что здесь хранятся наши семейные книги, — Вэнь Цин осмотрела замки. — Дядя никому не давал ключей. Всё было под его надзором, но отец кое-чему меня научил, — с эти словами девушка достала из-за пояса маленький свёрток и развернула его. Вэй Ин бросил короткий взгляд на медицинский набор девушки и отвернулся, продолжая вглядываться в темноту, окружившую их. Гуцзы, стоя рядом с Вэнь Цин, восхищался её навыками. — Никогда бы не подумал, что у вас есть такие таланты, дева Вэнь, — с нескрываемым восхищением сказал он, когда первый замок был вскрыт. Девушка улыбнулась. — Это не то, чем я горжусь, но в жизни пригодиться может любой навык. — Это верно, — хмыкнул Гуцзы, и повернулся к Вэй Ину, — её точно не зря зовут «золотые руки» [1]

[1] У Вэнь Цин есть прозвище «золотые руки» за её удивительные лекарский навыки, которыми был восхищён и Вэнь Жохань, поэтому девушку можно считать его приближённой.

Вэй Ин лишь молча кивнул, продолжая блуждать взглядом по темноте. Он старательно вглядывался в неё, ожидая что-нибудь, наконец, увидеть, но он всё же надеялся, что призрачные шумы были просто шумами, без конкретного осязаемого источника. Сейчас, когда он боится использовать тёмную ци, он совсем не хочет встречаться с чем-то мёртвым, не разумным и злобным. Гуцзы, конечно, владеет какими-то боевыми искусствами, но Вэй Ин сомневался, что он один справится с озлобленными призраками Вэней или, может быть, кем-то из их пленников, встретивших здесь мучительную смерть. От этих мыслей мурашки бегали по телу. — Сянь, — широкая ладонь Гуцзы легла на плечо Вэй Ина, напугав того. — Что-то не так? — Спросил Гуцзы, обеспокоенно заглядывая Усяню в глаза. — Не волнуйся, — Вэй Ин коротко улыбнулся, — всё в порядке. — Неужели? — Гуцзы совсем не поверил в этот ответ, и отступать, похоже, не был намерен. Он окинул взором окружавшую их темноту, — лучше скажи, что не так, чтобы избежать проблем. — Нет никаких проблем, Гуцзы-гэ, это лишь моё воображение, — Вэй Ин хлопнул Гуцзы по плечу, широко улыбнувшись, в попытке убедить его в искренности своих слов, но это снова не возымело эффекта. Гуцзы лишь сильнее нахмурился. — Сянь, я серьёзно, скажи честно, что не так? — Вэй Ин вздохнул и отвернулся, неуверенно поведя плечом. — Мне просто кажется, будто я что-то слышу. Это вроде тихого шёпота, я едва могу его уловить, но совсем не могу разобрать слов. И плач, будто из-за стены, — Гуцзы на мгновение застыл, прислушиваясь, но кроме Вэнь Цин возившийся с замками, он ничего не слышал. — Я ничего не слышу, — сказал он чуть погодя. — Наверное, это просто моя фантазия, — отмахнулся Вэй Ин. Время от времени, из-за влиятия темной энергии, ему чудились разные звуки, но он никогда особо не обращал на это внимание. Теперь его это пугало. —… Возможно, но всё равно будем осторожны. Держись рядом, — Гуцзы вернулся к Вэнь Цин, заканчивавшей с последним замком.

***

Ци Жун сидел на своём «троне», устеленном несколькими шкурами диких животных, и щурился, смотря на спокойное выражение лица Се Ляня. Было бы очень глупо со стороны Се Ляня, после стольких проблем, просто так отпустить сына к двоюродному брату, который с трудом следит за своим языком. Ещё и в тот момент, когда по сожжённым землям бродят заклинатели, против которых выступил А-Сянь. — Не смотри на меня так, я здесь только из-за сына, — произнёс Се Лянь, отпивая чай — Ци Жун расщедрился для дорого гостя. — Я и не сомневался, — скривился Ци Жун и отвернулся, — родного брата совсем забыл, вспоминаешь только когда что-то надо. Всё ясно с вами. — Мне казалось, ты сам не жаждешь встречи с нами, — качнул головой Се Лянь и улыбнулся, — в последний раз ты чуть не прокусил руку Сань Лану. — В ответ на это, Ци Жун недовольно цокнул и фыркнул. — Твой собачий муженёк разрушил мой дом, мне за это ему надо было руки расцеловать и в ноги кланяться? Если бы не Гуцзы, я бы давно прикончил его. — Ну да, разумеется, — кивнул Се Лянь. В зале вновь воцарилась тишина. Ци Жун запрокинул голову назад, уставившись в каменный потолок зала. Время было уже поздним, солнце давно село и Ци Жун беспокоился о том, что Гуцзы может встретиться с кем-то из раздражающих как мошки заклинателей, которые стали слишком часто появляться здесь. Заклинатели в золотых одеждах рыскали по развалинам словно крысы, в поисках всевозможных тайников и артефактов. Если кому-то улыбалась удача, и что-то полезное находилось, эти заклинатели, как верные псы, чуть ли не в зубах тащили находку своему главе. Ци Жун, сколько ни наблюдал за этим, продолжал плеваться и ругаться — заклинатели нарушают его покой. — Генерал Тайхуа, кстати, недавно заглядывал ко мне во дворец, — внезапно заговорил Се Лянь. Ци Жун скосил на него взгляд, делая максимально недовольное лицо. — И что этот щенок хотел? Опять жаловался, что его обижают? — Нет, он поделился тем, что восхищён достижениями Гуцзы и интересовался, позволено ли ему взять его на службу в свой дворец. — Ци Жун нахмурился, ещё не определившись с тем, как относиться к такой вести. Он не то чтобы хочет, чтобы его дорогой добросердечный сын водился с небожителями, но также Ци Жун будет рад, когда Гуцзы наконец достигнет своей цели — бессмертия, а Лан Цяньцю в этом деле ему неплохо помогает. Се Лянь посмотрел на двоюродного брата, — тебе стоит быть мягче к нему, он, всё-таки, какое-то время приглядывал за Гуцзы, приложил руку к его воспитанию, и до сих пор помогает ему. Да и к тебе он несправедливо добр. — Чё? С каких пор этот щенок стал добр ко мне? Он грозил мне голову оторвать, — огрызнулся Ци Жун, на что Се Лянь хмыкнул. — Заслуженно. Но он единственный, помимо Гуцзы, кто способен терпеть тебя и твои ужасные слова. Не представляю, насколько большое у него терпение. Ци Жун сполз по спинке своего «трона», нахохлившись, словно птица в мороз, и скрестил руки на груди. Се Лянь больше не торопился начинать разговор, а Ци Жун мечтал о моменте, когда двоюродный братец вместе с сыночком и костлявой девицей Вэнь покинут его владения. Слишком много небожителей развелось в его кружении.