Сын своих отцов

       Глава Цзян любезно предоставил в пользование Усяню большую комнату. Она была лишь в половину всей величины комнаты Вэй Ина дома, в Призрачном городе, но его это вовсе не беспокоило. Он ведь тут гость и надолго не задержится.        Комната имела простой интерьер, в стиле всей Пристани Лотоса. На стенах можно легко рассмотреть водные мотивы с лотосами. Курильница для благовоний также сделана в виде цветка лотоса. В остальном комната была непримечательной. Разве что, находилась рядом с комнатой Цзян Чэна — в хозяйской части резиденции. Вэй Ин не знал положено ли у заклинателей располагать гостей рядом с хозяйскими комнатами — Хуа Чэн никогда не селил гостей во внутреннем дворе.        Переодевшись в выданную одежду клана Юньмэн Цзян, Вэй Ин отпустил Вана — белого кролика. Шерстяной комочек, словно никогда не был диким, моментально расположился на подушке, вытянув лапки и положив мордочку на них. Вэй Ин улыбнулся и погладил зверька между ушек. Сев на кровать рядом, он ненадолго задумался и его озарило:        — Мои вещи! — Вэй Ин огляделся, удостоверившись, что он и правда где-то потерял дорожный мешок с вещами, заботливо уложенными папой Се. — Небеса, — вздохнул он. Теперь у него нет возможности связаться с родителями и те, наверняка, будут сходить сума от волнения, где их сын и почему он молчит.        Вэй Ин упал на кровати и закрыл лицо руками, устало застонав. Он мог потерять вещи где угодно и чтобы их найти ему придётся преодолеть путь обратно. Но даже так нет гарантии, что он найдёт свои вещи.        — Папочка, прости, я опять потерял талисман, — глядя в потолок сказал Усянь. Конечно, никто из пап его не может услышать, ведь талисмана связи, напитанного духовной энергией, нет.        Вэй Ин остался лежать на кровати. Ван успел уснуть на подушке, ни о чём не беспокоясь. Вэй Ин и сам мог бы уже уснуть, три дня выдались насыщенными и довольно выматывающими, поэтому он был бы не против лечь пораньше. Однако, в дверь осторожно постучали. Сразу за стуком последовал мягкий голос молодой девушки:        — Молодой господин Вэй, — Янли звучала немного неуверенно, — приготовили ужин, отец приглашает вас… — Двери резко распахнулись перед девушкой, напугав её.        — Пожалуйста, зови меня без молодого господин, — Вэй Ин улыбнулся, — просто Усянь.        — О… — Янли растерялась, но улыбнулась и кивнула, — хорошо, братец Вэй. — Вэй Ин кивнул, этот вариант ему нравился.        — Тогда я буду звать тебя сестрица Янли, хорошо?        — Да, — Янли тоже была не против. Вэй Ин казался ей хорошим человеком. Быть может, Цзян Чэн был прав, что она ко всем слишком добра, но к Вэй Ину сердце девушки само располагалось. — Ужин готов.        — Хорошо, я как раз голодный!

***

       Се Лянь сидел перед большим деревянным сундуком, перебирая маленькие вещи. Сундук был почти полностью забит детской одеждой и игрушками. Перебирая её, Се Лянь с удивлением отмечал, что Вэй Ин был совсем крохой, когда оказался у них. Он не был младенцем, ему было между двумя и тремя годами, но он был таким маленьким, таким худеньким и таким напуганным.        — Гэгэ, — Хуа Чэн тихо подошёл к Се Ляню сзади и сел, обнимая его. Он положил голову на плечо мужа. В руках Се Лянь держал одну их первых купленных А-Сяню игрушек, простой барабан на палочке с бусинами. Игрушка, которая захватила сердце маленького ребёнка.        — Не знаю, что делать с этими вещами, — Се Лянь наклонил голову, касаясь головы Хуа Чэна, — выкинуть рука не поднимется, и отдать тоже. Столько воспоминаний.        — Оставь их. Может быть А-Сянь приведёт нам внука, — Хуа Чэн улыбнулся, — дедушка Се, — Се Лянь рассмеялся.        — Звучит не так уж плохо, дедушка Хуа.        Хуа Чэн тоже рассмеялся. Он прижал к себе гэгэ, сильнее обвив его талию руками, и отклонился назад, падая на пол. Се Лянь от неожиданности вскрикнул, но оказавшись на полу, оба мужчины рассмеялись. Вокруг поднялась пыль, щекоча нос и пачкая белые и красные одежды. Но никто не обратил на это внимание.

***

       Цзян Чэн был очень зол. Ему пришлось отдать своих собак на попечение малознакомым людям, живущим на другом конце города. С трудом расставшись с двумя взрослыми собаками и пятью щенками, Ваньинь вернулся домой. Уже подошло время ужина, поэтому он надеялся расслабиться за семейной трапезой. Ему не хотелось срывать свои эмоции на членов семьи и тем более на сестре, поэтому перед тем как пойти, Цзян Чэн попытался взять себя в руки и утешиться тем, что гость у них на время.        Войдя в зал, Цзян Чэн хотел было поприветствовать матушку с отцом и сестру, но так и замер в дверях с открытым ртом. Насилу успокоенное раздражение и злость вскипели в нём с новой силой.        Вэй Ин, сидевший за столом напротив Янли, обернулся к вернувшемуся молодому господину. Он широко улыбнулся и помахал ему рукой, приветствуя.        — Цзян Чэн! Ты почти опоздал, я думал уже съесть твою порцию.        Цзян Чэн сжал кулаки и глубоко вдохнул. Стиснув зубы, он прошёл к своему месту и сел. Его почти трясло. Вэй Ин сидел с той же широкой улыбкой и простодушным выражением лица. Традиционная одежда адептов Юньмэн Цзян смотрелась несколько странно на нём. При резких движениях, которые Усянь словно не мог контролировать, с его пояса раздавался чистый звон.        «Даже подвеску уже дали! Он что, решил тут поселиться?!» — Цзян Чэн опустил взгляд, смотря на серебряный колокольчик с фиолетовой кисточкой.        — Что-то случилось, Цзян Чэн? — Вэй Ин наклонил голову в бок. Не сложно заметить мрачное выражение лица Ваньиня и догадаться о его дурном настроении.        — Не зови меня Цзян Чэном.        — А как мне тебя звать? — Вэй Ин озадачено осмотрел Цзян Чэна, вспоминая слова отца, — разве мы не ровесники? Почему я не могу звать друга по имени?        — Мы не друзья.        — Тогда давай станем ими, — Янли не сдержала смешка. Вэй Ин был таким прямолинейным и открытым, что это было одновременно странно и забавно.        — Небеса скорее рухнут, чем я назову тебя другом, — Цзян Чэн фыркнул и скрестил руки на груди. — Мы никогда не подружимся.        — Никогда? — Переспросил Вэй Ин.        — Никогда, — кивнул Цзян Чэн, с вызовом и недовольством смотря на нежеланного гостя.        — Цзян Чэн, будь приветливее, — со вздохом попросил Цзян Фэнмянь. У него не было никакого желания вмешиваться в разговор молодых людей, как и слушать их споры.        — Я и так приветлив, — огрызнулся Цзян Чэн, но тут же наткнулся на предостерегающие взгляды родителей. Прикусив язык, он отвернулся и опустил голову.        Вэй Ин, кажется, не обратил внимания на некоторую грубость, и погрузился в размышления. Выглядел он немного озадаченным и расстроенным. Отправляясь в Пристань Лотоса он представлял как весело здесь будет и как он найдёт себе много друзей, а теперь, потенциальный друг, говорит, что они никогда не станут друзьями.        «Никогда это как вечность, а вечность может длиться только одно — любовь пап» — Вэй Ин вспоминал слова отцов, которые те говорили друг другу едва-ли не каждые пять минут. Признания в любви, нежные касание, ласковые улыбки и полные любви взгляды. Все вокруг пары небожителя и демона давно и вынужденно привыкли к такому поведению. Вэй Ину привыкать было не нужно. Отцы вели себя так столько, сколько Усянь себя помнил, и ни их, ни его это не смущало. Вэй Ин просто знал, что его родители очень любят друг друга и никаких слов в мире не хватит, чтобы они смогли выразить эту огромную любовь.        Цзян Чэн ел суп из корня лотоса с мрачным видом. Он уставился в стол и не поднимал взгляда, мыслями он был совершенно в другом месте. Прежде чем Цзян Чэн понял, что к нему обращаются, прошло некоторое время.        — Что? — Вернувшись в реальность, спросил Цзян Чэн. Янли повернулась к брату, волнуясь за его самочувствие.        — Молодой господин, разве мне не идёт эта одежда? — В новой попытке наладить контакт, спросил Вэй Ин и оттянул ворот одежд. В сравнении с Цзян Чэном и другими адептами Юньмэн Цзян, одежда на Усяне была завязана небрежно. Это можно было списать на то, что он впервые её надел, но Цзян Чэна это всё равно раздражало.        — Нет. Нисколько. — Резко ответил Ваньин.        — А-Чэн, — Янли коснулась плеча брата, — ты сегодня не в духе. Что случилось? — Её большие глаза были полны беспокойства. Хотел бы Цзян Чэн сдержаться, но не смог.        — Он случился, — Цзян Чэн ткнул в сторону Усяня, удивлённо поднявшего брови, — заявился невесть откуда, всполошил весь клан и сидит тут, словно это он молодой господин! Я лишился своих собак, а он сидит тут! Кто он вообще такой?!        — Цзян Чэн! — Юй Цзыюань повысила голос.        Резко подскочив из-за стола, Цзян Чэн бросил на стол ложку и почти бегом покинул зал. Янли порывалась встать и отправиться за братом, но Цзян Фэнмянь жестом велел ей оставаться на месте.        — Сам успокоится, — сказал мужчина. Янли поджала губы, но ничего не возразила.        — Спасибо за еду, — Вэй Ин слегка поклонился и встал из-за стола.        — Не слушай Цзян Чэна, он всегда такой, — Цзян Фэнмянь мягко улыбнулся Вэй Ину, — не думает, что говорит. Позже он извинится.        — Не стоит, — Вэй Ин помахал рукой, — всё в порядке. Я немного устал, поэтому пойду отдыхать.        Оказавшись в комнате, Вэй Ин сбросил одежду и сразу лёг в кровать, едва не придавив собой Вана. Кролик возмущённо попрыгал по одеялу некоторое время, после чего расположился под боком у Усяня. Вэй Ин улыбнулся ему и погладил между ушек. Маленький зверёк довольно дёрнул носиком.        «Днём погуляю по Пристани Лотоса, узнаю больше о заклинателях, как они живут и почему папа Хуа так волновался из-за жизни рядом с ними» — определил главную цель на следующий день Вэй Ин, после чего закрыл глаза и наконец уснул. Путь выдался выматывающим, а ссора семьи Цзян поставила его в неловкое положение. Ему требовался хороший сон, чтобы днём вновь увидеть все красоты клана Цзян и, возможно, наладить отношения с молодым господином.