Сын своих отцов

       Жизнь на воде, как правило, не отличается стабильностью и безопасностью, но в Юньмэн Цзян не волновались об этом. Пристань Лотоса славится своими видами, развлечениями на воде, в число которых входит охота на водных гулей. Так же Пристань Лотоса славилась девушками-красавицами и очень талантливыми заклинателями, а ещё, что самое важное, Юньмэн Цзян мог похвастаться безоговорочной любовью своего бога-покровителя.        Ши Уду, известный в миру как Повелитель Вод или же Водный самодур, любит клан Цзян и в этом легко убедиться. В то время, как люди предпочитают оставаться на довольно стабильной твёрдой земле, более чем половина клана Цзян находилась на воде. Вся жизнь клана была связана с водой и они имели успех. Ни один шторм никогда не касался пристани, а жители, воздающие благодарности Повелителю Вод, всегда преуспевали в делах связанных с водой. В этом клане почти всё связано с водой. Этим могли похвастаться немногие кланы.        Ши Уду и правда любит клан Юньмэн Цзян, полюбил его ещё с тех пор, как маленький клан обосновался на берегу и стал строить там свой дом. С годами пара домиков разрослась в огромную деревню, и, в конце концов, здесь появился целый клан под управлением семьи, первой обосновавшейся на этом участке. Уду всегда с интересом заглядывал в Пристань Лотоса, наблюдая за процветанием своих фаворитов. Пусть это и было не очень хорошо, но у каждого бога были свои фавориты среди верующих.        Но сегодня Ши Уду был сам на себя не похож. С самого утра он находился в своём дворце с видом дохлой рыбы, оставленной на берегу.        — Брат, ты такой бледный. Что случилось? — Цинсюань помахал своей метёлкой перед лицом брата, впавшего в уныние.        — Наследный принц Сяньлэ, — страдальчески вздыхая, заговорил Уду бесцветным голосом, — желает отправить своего сына в Юньмэн Цзян.        — Ах, А-Сянь! — Цинсюань совсем не понял настрой брата, ведь он иначе относится к сыну бога и демона. — Он уже, должно быть, такой большой! Я не видел его уже несколько лет! Ему, наверное, уже лет семнадцать! Давно пора ему покинуть Призрачный город и перебраться поближе к людям. Не дело такому хорошему мальчику жить в окружении одних лишь мертвецов, — от возбуждения Цинсюань не мог устоять на месте. Хлопнув в ладоши, он громко сообщил: — надо встретиться с Его Высочеством, поболтать! Ах, как хорошо, что он выбрал клан на твоих землях!        — Да, очень «хорошо», — Уду откинулся назад, закрывая глаза и мысленно представляя, чем обернётся всё это для него.        — Я был бы счастлив, выбери он клан на моих землях! Почему же А-Сянь не выбрал клан своего любимого дядюшки? — Цинсюань будто и правда оскорбился выбором Вэй Ина, но улыбка сама собой вернулась на его лицо. Он развернулся и резво отправился на выход, — хочу скорее встретиться с ними!        — Переубеди его! — Крикнул ему в след Уду, — пусть идёт в другой клан! Подальше от моих земель! — но ответа он не получил. Едва ли Цинсюань его вообще услышал. Наверняка Повелитель Ветров уже связался с Се Лянем, напрашиваясь на встречу.

***

       Короткое письмо, увенчанное печатью с бабочкой на цветке, не было похоже на дружескую или даже партнёрскую просьбу. Оно было похоже на строгий приказ, которым, в общем-то, это письмо и являлось. Строгий приказ, отданный самим Градоначальником Хуа главе клана Юньмэн Цзян — Цзян Фэнмяню.        Стоило главе Цзян увидеть эту печать, как его сердце практически остановилось. Он побледнел настолько, что Цзян Чэн, принёсший это письмо и находившийся рядом с отцом, серьёзно испугался. Он подскочил к отцу, пытаясь поддержать того, но Цзян Фэнмянь остановил сына.        — Отец, — Цзян Чэн остановился, взволнованно смотря на отца, — что стряслось? От кого это письмо? Что там написано? — Ещё один взмах руки прервал Цзян Чэна. Он замолчал, наблюдая за тем, как Фэнмянь читает содержимое письма. Ему хотелось самому заглянуть, но это было бы слишком грубо.        Чем дольше глава Цзян читал письмо, тем бледнее он становился, и Цзян Чэн уже думал, что ему стоит позвать лекаря. Однако, Фэнмянь заговорил раньше, чем Цзян Чэн решился.        — Отправляйся к своей матери и попроси её прийти сюда, сейчас же.        — Отец, что…       — Быстро, А-Чэн, иди, — строго велел Фэнмянь и отвернулся от сына.        Цзян Чэн упрямо сжал губы. Хотел бы он высказать своё недовольство, но вместо этого отправился за матушкой.        Мадам Юй сейчас проводила время с дочерью в саду. Время от времени они оставались там наедине и, бог знает, о чём говорили. Цзян Чэна никогда не интересовало, что обсуждают матушка и сестра, но в какой-то степени он завидовал старшей сестре. Цзян Чэну не удавалось так просто поговорить с родителями. С момента как он научился твёрдо держать меч в руках, к нему стали относится как к взрослому, будущему главе клана. Ему редко удавалось так просто поговорить с родителями о чём-то простом, высказать свои желаний или, даже, предложения. Он должен хорошо учиться, много тренироваться и быть хорошим сыном, достойным, чтобы в будущем перенять у отца пост главы клана. Это огромная ответственность, ведь он будет отвечать за весь клан, за всех людей, что находятся здесь.        Цзян Чэн остановился на половине пути к саду. Он повернул голову, осматривая слуг своего дома. Их было много, Цзян Чэн даже не знал точное количество. За пределами резиденции людей ещё больше, заклинатели, простые люди, старики и дети. Больше половины всех людей клана не способны за себя постоять перед лицом угрозы серьёзнее, чем водные гули. За всех них Цзян Чэн будет нести ответственность, как её несёт сейчас его отец.        Стараясь не думать о плохом, Цзян Чэн пошёл дальше. Быть может, матушка расскажет ему, кому принадлежит эта печать с бабочкой. Заодно, она, возможно, поделится предположением о том, что может быть написано в этом письме, так напугавшем отца.        — А-Чэн! — Янли приглашающе взмахнула рукой и улыбнулась брату. Она была рада, что неудобный разговор с матушкой можно отложить на некоторое время. — Отец уже отпустил тебя? — Поинтересовалась она, когда Цзян Чэн подошёл ближе.       — Не совсем, — Цзян Чэн посмотрел на матушку, — мама, папа хочет, чтобы ты пришла к нему.        — Что опять у него произошло? — Юй Цзыюань задала этот вопрос с некоторым пренебрежением. В последние годы отношения супругов стали сложнее. Они старались вести себя на людях, как и раньше, но в стенах дома эти изменения становились слишком явными.        — Какой-то мужчина принёс ему письмо и, когда папа его прочёл, он стал бледным. Кажется, он напуган.        — Думаю, ты неправильно понял, — Янли улыбнулась, словно пытаюсь успокоить его. Цзян Чэн, несомненно не специалист, когда дело доходит до чужих чувств. Он и в своих-то чувствах и эмоциях не всегда способен разобраться.        — Он стал бледным, как мертвец, — Цзян Чэн с вызовом посмотрел на сестру.        — Что в письме было? — Прервала спор детей Юй Цзыюань.        — Не знаю. Отец не дал мне его прочесть. Сказал, чтобы я отправился за тобой, — Цзян Чэн замешкался на секунду, и добавил: — на письме была печать бабочки.        — Что? — Юй Цзыюань впервые за весь разговор посмотрела на сына. Её взгляд был серьёзным и обеспокоенным. Такой взгляд у матери Цзян Чэн и Цзян Янли видели очень редко, поэтому они и сами невольно забеспокоились.        — Оставайся с сестрой, — велела Юй Цзыюань сыну. Она элегантно поднялась из-за каменного стола и направилась к резиденции. Служанки, появившись словно из воздуха, последовали за своей госпожой.        Янли и Ваньинь провожали матушку со служанками взглядом. Когда она скрылась за деревьями сада, Цзян Чэн сел за стол, напротив сестры. Беспокойство, немного утихшее после расставания с отцом, вернулось и возросло. Он, как и Янли, привык, что мадам Юй всегда сохраняет холоднокровие. Разумеется, это не значит, что Цзян Фэнмянь подвержен истерии, но он всегда чаще проявлял волнение и беспокойство по разным поводом. Хотя, и не так сильно, как в этот раз.        — Как думаешь, что могло случиться? — Вопрос Янли прозвучал внезапно, выводя Цзян Чэна из мыслей.        — Не знаю, — запоздало ответил Ваньинь, — может, это связано с Вэньскими псами?        — Думаешь? — Янли, кажется, сомневалась в этом предположении. Цзян Чэну даже показалось, что ей что-то известно.        — Я раньше не видел той печати с бабочкой. А ты?        — Нет, — Янли покачала головой, — я знаю только печати основных семей.        Цзян Чэн кивнул. И правда, Янли не была так погружена в дела клана, как он, поэтому она, вероятно, видела слишком мало официальных печатей.        — Надеюсь, это не связано с твоей свадьбой, — Цзян Чэн улыбнулся сестре, — если, конечно, павлин не решил всё отменить. Если это так, я впервые буду благодарен ему.        — Ты ведь знаешь, что отменить свадьбу не в наших с ним силах, — Янли улыбнулась мягко, но грустно. Цзян Чэн поджал губы и отвернулся. Смотря на резиденцию. И всё же, ему было очень неспокойно.        В то время, как Цзян Чэн и Янли гадали над тем, что в таинственном письме с печатью бабочки. Глава Цзян с супругой напряжённо обсуждали это самое письмо. Настроение в кабинете главы Цзян было далёким от спокойного. Уже один факт того, что им написал Градоначальник Хуа, должен ввести любого в состояние паники.        — Сын демона у нас, — Юй Цзыюань старалась сохранить более менее спокойный разум, но это выходило плохо. Она даже не желала представлять, что сын демона будет разгуливать по её клану. Рядом с её людьми и её детьми.        — Он не сын демона, он сын людей, наших друзей, — Цзян Фэнмянь сидел за столом, за которым обычно отвечал на письма. Его взгляд блуждал по кабинету, от одной вещи к другой.       — Нет, — Юй Цзыюань строго посмотрела на мужа, — сын наших друзей сгинул вместе с ними, в том злосчастном лесу, двенадцать лет назад. — Женщина смяла письмо от демона, — это сын демона, не думай, что он будет вести себя как человек, как заклинатель. Уму непостижимо, сын демона и заклинатели!        — Хватит, — Цзян Фэнмянь потёр виски, пытаясь собраться с мыслями и оценить ситуацию здраво. Отказать они не могут. — У нас в любом случае нет выбора. К тому же, написано, что он будет здесь лишь до момента, пока не отправится в Гусу Лань. Дальше это будет их головная боль.        — С нашим сыном! — Мадам Юй взмахнула рукой. Кольцо на её указательном пальце засверкало фиолетовыми искрами. — Наш сын будет вынужден находиться рядом с ним целый год. Тебя это устраивает?        — Разумеется, нет, — Фэнмянь поднялся с места, смотря на супругу раздражённым взглядом, — но у нас нет выбора. Ты это понимаешь?        Ненадолго они замолчали. Каждый находился в раздумьях. Выбора у них и правда нет. У них был долг перед Градоначальником Хуа, и даже не будь этого долга, они не посмели бы отказать. Кто отказывает князю демонов? Лишь умалишённый.        — Всё что нам остаётся, — вздохнул Фэнмянь, — быть приветливым к нему и надеяться, что это не принесёт нам проблем.        — Будто сын демона может не принести проблем, — Юй Цзыюань прикрыла лицо рукой, — А-Ли точно не стоит с ним встречаться. Отправим её в Ланьлин Цзинь. Ей будет полезно провести время там, ближе с Цзинь Цзысюанем.        Цзян Фэнмянь никак не ответил на это. Он не считал, что брак между Янли и Цзысюанем хорошая затея, в основном из-за того, что отец Цзысюаня, глава Цзинь Гуаншань, был прославлен своей ветреностью в любовных связях. У него было полно любовниц и бастардов. Невесть как его терпит мадам Цзинь. Цзян Фэнмянь не желал своей дочери такой же судьбы, как у нынешней хозяйки клана Цзинь. Но, похоже, Юй Цзыюань не считала, что высокомерный наследник Цзинь сделает её дочь несчастной Кажется, она вовсе не думала о том, что ждёт Янли в этом браке, она желала сохранить хорошие отношения с давней подругой, почти сестрой. К тому же, это брак принесёт много пользы их клану — любит добавлять Юй Цзыюань во время разговоров о браке дочери.