Слабость

      — Встань! — Тоном, не терпящим возражений, приказал фараон. Сето молча повиновался.       Атем испытывал его. Правитель Египта ждал, когда тело предаст жреца, и на нем в полной мере отразятся последствия непрерывных ритуальных молений, но молодой мужчина с легкостью выпрямился и уверенно взглянул на царя уже с высоты своего внушительного роста. Атем прожигал жреца взглядом, выискивал любое изменение на его лице... И нашел.       Лицо Сето исказилось в гримасе боли. Секундное промедление означало полную победу фараона. Он притянул Сето к себе за ворот туники, заставляя наклониться. Ноги предательски задрожали, что не укрылось от цепкого взгляда аметистовых глаз. Жестокая усмешка озарила лик второго солнца Египта.       — Так и знал. Ты не более, чем пыль под моими сандалиями. Ничтожество. — Атем откровенно насмехался, унижая жреца, опускал все ниже и ниже. На колени.       Взгляд Сето остался твердым, непозволительным было отступить сейчас. Ему не в первый раз приходилось слышать оскорбления в свой адрес от этого наглого засранца, который, в свою очередь, сейчас думал, как больнее надавить на жреца.       — Такой, как ты, мой дорогой жрец, всегда будешь смотреть мне вслед. Кланяйся! — Фараон ловким движением отпихнул Сето, выпуская его тунику из плена. От долгих часов моления колени совсем ослабели, а ноги подкосились от силы, приложенной в этот жест. Жрец отступил на шаг, чтобы сохранить баланс и окончательно не растерять остатки достоинства в глазах ненавистного правителя. Однако Атем не успокоился. — Ты меня плохо расслышал? На колени, жалкое подобие жреца.       Крепко сжав челюсти, Сето молча опустился сначала на одно колено, затем полностью вставая в покорную позу раба. Пришлось кланяться в самые ноги, едва не касаясь лицом пыльного каменного пола. Колени жгло огнем, раздирающим и без того поврежденную кожу. От напряжения тело начало непроизвольно мелко трясти. Сето ненавидел сегодняшний день, ненавидел фараона за его идиотские выходки, ненавидел себя за слабость.       Носком сандалии Атем приподнял лицо жреца. Голубые глаза с испепеляющей ненавистью смотрели на своего правителя.       — Ты знаешь что делать, Сето. — На имени был сделан особенный, уничижительный акцент.       Жрец прекрасно знал, что Атем имеет ввиду. Упираясь ладонями в пол, он медленно наклонился и осторожно коснулся губами ноги фараона. Мужчина задыхался от ненависти и желания убить этого урода незамедлительно, жаль только, что подобное желание не претворить в жизнь. Остальные жрецы с замиранием сердца наблюдали эту постыдную картину, страшась наказания.       — Хороший мальчик. — С лица Атема все не сходила самодовольная улыбка, которую Сето хотелось содрать ногтями, выцарапать, и оставить на ее месте глубокие шрамы. Ненавистная ладонь коснулась каштановых волос, неприятно растрепав. Скоро этот кошмар кончится.       Череду мыслей жреца прервал удар. Носок сандалии врезался в нос мужчины, заставляя его резко выпрямиться и моментально зажать ушибленное место. Кровь, алая, как и его ненависть, хлынула из носа, пачкая белоснежные одежды. Голубые глаза шокировано посмотрели вверх. Мерзавец безмятежно улыбался.       — Не забудь привести себя в порядок. Увидимся на празднике. На моем празднике. — Атем, насладившись представлением, наконец отпустил его. У царя впереди еще много-много дел!       Рассмеявшись, он удалился в сопровождении нескольких жрецов. Сето зарычал и со всей силы ударил кулаком по шершавому каменному полу, сдирая костяшки в кровь. Еще несколько ударов оставили алые следы на поверхности камня и вернули мужчину в реальность.       — Ублюдок, ублюдок, ублюдок. Ты не должен был рождаться. — С отвращением зашептал Сето, чувствуя, как боль плавно отдается во всех ушибленных местах. Сознание начало стремительно покидать тело.       — Господин Сето!       Верховного жреца успели подхватить прежде, чем он рухнул на пол.